Желание

Как всегда, основная часть любых разборок между секретными агентами — долбаная бюрократия. Паломе не раз приходилось, мило улыбаясь, улаживать всякие бытовые мелочи: упаковку трупов, опись оружия, легенду для местных. Если тот, кто был против тебя, пришёл на твою территорию, то уж будь добр, убери за собой. Палома приглядывала за Кубой по мере сил — она была оттуда родом, да ещё и Феликс доверил ей шкуру лучшего друга… Полутьма гостиничного номера, где ей полагалось уже семь с половиной часов как дожидаться появления Феликса, мягко окутала её израненные плечи. Палома шагнула внутрь и, прикрыв за собой дверь, сползла по стенке. С губ сорвалось: — Dios, estoy cansada. — Настолько, что не рада мне, голубка? Палома на чистом рефлексе шлёпнула ладонью по выключателю, вскинув руку с пистолетом, хотя и узнала голос на втором же слове. — Maldita sea, ты меня напугал, — выдохнула она, вставая на подрагивающие ноги. Выглядел Феликс неважно — на боку повязка, на лице несколько ссадин, но то, что он жив, несказанно радовало. Да и взгляд, скользнувший по её телу электрическим разрядом, говорил о том, что Феликс в форме. — Ты красавица. Палома на ощупь нашла за спиной выступ замка, защёлкнула. Наигранно-робко улыбнулась: — Правда? Феликс откинулся на спинку кресла и поманил её пальцем. — Иди сюда. Она приблизилась в несколько лёгких шагов, по пути положив пистолет на журнальный столик, скользнула к Феликсу на колени. Его горячие ладони тут же оказались на её бёдрах глубоко под тканью платья. Шёлк соскользнул, и Палома удовлетворённо зажмурилась от приятных ощущений. Приоткрыла один глаз: — Ты проводил Джеймса? — Да, — Феликс наклонился, лизнул её шею над ключицей. — Пришлось, правда, выплывать из тонущего судна, но я в порядке. Палома знала это без объяснений: трахаться Феликс не хотел, только будучи серьёзно раненым. Она обожала его за несдержанность, потому что вся его страсть доставалась ей одной. — Настолько в порядке, что взял с собой презервативы? Подначка удалась — Феликс зарычал и поднял её, удержав под задницу одной рукой. — Ты ещё сомневаешься, дерзкая девчонка. Он в два шага достиг ближайшей стены и опустил её на землю. Палома рассмеялась, когда Феликс рывком развернул её к стене, и призывно выгнулась. — О, я была очень плохой сегодня… Конечно, она лгала — Джеймс, похоже, восхищался ею. Феликс, впрочем, поддержал её игру, задрав прохладный шёлк, и звонко шлёпнул Палому по заднице. — Тогда ты заслужила немного грубости, крошка. Палома закусила губу и уткнулась в собственное предплечье. У Феликса была тяжёлая рука, но от его ударов её всегда пробирала дрожь удовольствия. — Ещё, — выдохнула она, качнув бёдрами. Феликс резко шлёпнул её по другой ягодице, тут же сжав ладонь. Боль отозвалась ноющим чувством между ног, и Палома стукнула кулаком по стене, умоляюще застонав. — Блядь, — коротко выдохнул Феликс и яростно чем-то зашуршал. Шёлковый подол платья упал на место. Палома уткнулась щекой в стену, обеими руками ухватившись за края трусиков, потянула их вниз, тряхнула ногой, когда они застряли на полпути. По внутренней стороне бедра тут же потекло. Палома глубоко вздохнула, почувствовав аромат своей влаги, и сбросила с плеч бретельки. Платье не успело упасть — Феликс обнял её за талию, останавливая стекание шёлка, подхватил подол и вновь задрал. — Иди сюда. Палома оперлась ладонями о стену и выгнулась, расставив ноги. Между ними тут же ткнулся член и, направляемый твёрдой рукой Феликса, скользнул внутрь. — Oh, Dios mío. Расслабленная присутствием самого безопасного человека в своей жизни и усталостью, Палома больше не контролировала свой словарный запас: он весь сократился до нескольких реплик на родном испанском. Феликс ткнулся носом ей в шею, лизнул свежую ссадину на плече, осторожно сжал обнажённую грудь. — Поехали, милая? Палома кивнула, не в силах говорить. И Феликс начал двигаться, почти целиком выходя и восхитительно вонзаясь снова. Обострённое адреналином восприятие позволяло Паломе чувствовать каждый миллиметр своего тела, надёжно стиснутого в крепких объятиях Феликса. Бешеный темп, взятый им, нравился ей до безумия — Палома постанывала в такт, руки дрожали. Стоило локтям дрогнуть, Феликс прижал её к стене щекой и продолжил, жарко и щекотно дыша над ухом. Оргазм рванул, как ручная граната — крюком за низ живота, утягивая в белый шум ослепительного удовольствия. Палома скорее почувствовала, чем услышала сдавленный стон Феликса, а потом тяжёлое тело придавило её к стене окончательно. Отдышавшись, она хлопнула Феликса по бедру: — Пусти. Но, вопреки её ожиданиям, тот не отстранился — опустился на колени и, развернув Палому спиной к стене, поддел плечом её ногу, вынуждая раскрыться. — Хочу свой десерт, — промурлыкал Феликс, придерживая её в таком положении, и накрыл ртом её промежность. Палома всхлипнула, вкинув руку ко рту, и сдавила зубами кожу на предплечье. Чувствительность после первого оргазма у неё возрастала до почти болезненной — но только почти. Феликс лизал и посасывал её плоть, издавая громкое бесстыдное чавканье. Палома рассмеялась пополам с попыткой застонать, но тут же запрокинула голову от особенно удачного движения языка по клитору. Рука её безвольно упала вниз, задев кончиками пальцев ухо Феликса. — Maldita sea… В жизни Паломы он был первым и единственным мужчиной, который так любил делать вид, что вот-вот съест её самым потрясающим на свете образом. Дрожь вновь прошла по телу, и Палома едва не упала, когда ноги расслабленно подкосились. Феликс, не отрываясь от её клитора, подставил руку, удерживая Палому в вертикальном положении, и усилил напор. Она сдалась без боя спустя пару секунд — просто хрипло вскрикнула и попыталась отодвинуться. На этот раз Феликс позволил ей отстраниться, но быстро встал и подхватил на руки, не успела она пикнуть. — Вот такой ты мне нравишься больше, — сыто проворковал он, с любовью глядя на неё. Палома обняла его руками за шею и уткнулась лицом в грудь. — Люблю, когда ты носишь меня на руках, — пробормотала она, чувствуя, как её одолевает сон. Ещё ей нравилось, что рядом с Феликсом она была в абсолютной безопасности. — А я люблю тебя. Он поцеловал её в макушку, укладывая на кровать, и прошептал: — Закажу ужин и вернусь, хорошо? Палома кивнула, чувствуя, как с неё снимают туфли, и обняла подушку. Засыпая, она твёрдо знала: когда принесут еду, Феликс её обязательно разбудит.