Манфред фон Карма невиновен

– Райт, заходи уже! – Слушайте, а может быть не надо… – Майлз Эджворт, ему вообще такое доверять нельзя! – У тебя есть предложение получше?! Да и вообще хоть какое–нибудь?! Все отказались! – Может, хотя бы Майю подождём? – Она приедет только через сорок минут. Давай, Райт, мы не можем торчать здесь вечно! – Учти, если он прое… Дверь распахивается, и Феникса чуть ли не швыряют в комнату посещений следственного изолятора. Манфред сидит по ту сторону защитного стекла, скрестив руки на груди и буравя вошедшего взглядом. По спине пробегает волна мурашек, Феникс сглатывает и нервно поправляет прическу. Всё таки, перед клиентом нужно выглядеть на все сто. Первые пару минут они молчат. Феникс пытается смотреть куда угодно только не в эти полные ненависти ко всему живому глаза. Он рассматривает охранника, потом решетчатое окно, один раз хочет обернуться на дверь. – Знаешь, очень приятно слушать как ты молчишь, но тебе не кажется, что это немного не то место где можно было бы насладиться столь дивным звучанием? – Манфред устало протирает лоб, – Мне в этой дыре еще сидеть не час и не четыре, поверь, возможность у меня есть. Феникс вздыхает. Может, ещё не поздно уйти? Он вспоминает о Майлзе, который так рьяно просил его взять это дело, обещая очень большое вознаграждение, и об Франциске, которая в случае победы соизволит не делать из него чучело. Если Феникс покинет эту комнату сейчас, то точно станет элегантным предметом интерьера, который можно будет поставить в гостиной и хвастаться перед друзьями… – Так, Мистер фон Карма, давайте начистоту, – он скрещивает кисти в замок , – Вы точно не убивали Мистера Мюррея? – Зачем мне убивать собственного повара? Он готовил такие восхитительные стейки, – Манфред громко щелкает пальцами. – Второго такого не найдешь во всем Лос–Анджелесе! – Может, у вас случился конфликт и… – Ты думаешь, я бы мог убить человека за проданные на тридцать секунд позже тосты? Феникс хочет ответить, но вовремя закусывает губу. – Насколько мне известно, на месте преступления были найдены несколько разбросанных по полу сильно подгоревших стейков, приготовленных на завтра, и я подумал, что это могло быть… – Дональд Мюррей не знал слова "подгоревший", Мистер Райт! Особенно в сочетании с "сильно"! – Манфред бьёт кулаком по столу с таким грохотом, что стоящий у двери охранник вздрагивает, – У нас никогда и ничего не готовится на завтра, все съедается за ужином, так что, это тухлое мясо точно не его рук дело. Феникс задумчиво наклоняет голову в бок. Не было похоже, что Манфред врет. По крайней мере, он вряд бы оставил такой беспорядок чисто из принципа. – Хорошо, расскажите, что вы делали ночью и утром перед убийством. – Домой я вернулся за полночь, задержался на работе. Сразу пошёл к себе в спальню, в столовую не заглядывал, вся обслуга уже должна была разойтись. Утром труп нашла пришедшая горничная и сразу сообщила мне. Все это напоминает какой–то дешевый старый детектив. – У вас есть догадки, кто бы это мог сделать? – Мистер Райт, у меня врагов как последователей теорий заговора. Вот только никак не могу взять в толк, почему повар? Посему не дворецкий или Эджворт? Феникс быстро прикрывает рот рукой, не понимая была ли это шутка или нет. Может, его стейки не такие уж и восхитительные? Минутная стрелка заканчивает отмерять очередной круг. Феникс встаёт, расправляя плечи и ловя на себе оценивающий взгляд с противоположной стороны стекла. Лицо Манфреда вдруг становится каким–то странно спокойным, он ухмыляется, – Посмотрю я на тебя завтра. Не подведи Эджворта. Стараясь не думать о причине такой резкой перемены настроения, Феникс направляется к двери, под которой фонкармовские наследники конечно же все слушали. Это будут очень насыщенные три заседания. На меньшее он и не рассчитывает. *** Феникс сползает по стенке около дверей судебного зала. Он сделал это. Он выиграл дело. Манфред фон Карма невиновен, и он не уверен, стояли ли эти слова в одном предложении до этого дня. Назвать эти слушания и само расследование отдельным кругом ада значит деликатно промолчать. Придя домой, он сядет на кровать и будет смотреть на стену в полной тишине. А ещё на год забудет о чертовых стейках. – Ник, тебе плохо? – звонкий голос Майи звучит где–то над головой. Феникс с трудом разлепляет веки и пытается улыбнуться. – Все хорошо, просто немного голова болит. – Немного? Да ты выглядишь не лучше чем жертва убийства! – Майя садится рядом и аккуратно кладет руку ему на плечо. Феникс чуть морщится, вспоминая фотографии с места преступления. Развороченное острым предметом в котлетный фарш лицо с осколками зубов и лицевых костей, колото-резаные раны на спине, сквозь которые кажется был виден позвоночник, и море крови. – Это ещё мягко сказано, – незаметно появившийся Майлз хмыкает, убирая челку с глаз, – Я звонил Франциске, она передала, что в награду за победу дарит возможность не убивать тебя в течение неопределенного времени. Щедро, ничего не скажешь. – Дело плевое на самом деле, просто был один нюанс… Нюанс в том, что Манфред ненавидел всех в зале суда, в все в зале суда ненавидели Манфреда. Ну и Феникса тоже. Он никак не мог понять откуда у человека в возрасте столько сил непрерывно орать на протяжении нескольких часов. Нескольких дней?.. – Я так и думала, что это дворецкий! – Это насколько надо быть идиотом, чтоб, не зная вообще ничего о порядках работодателя, устроить сцену якобы скандала из–за сгоревшей еды. Да ещё и стейки… – Майлз, пожалуйста, не продолжай. В ближайшее время я не хочу даже слышать о них. Вот вообще. Феникса передергивает. И все это из–за лишения премии? У дворецких вообще есть такое? – Да и ещё. Вот счёт, Мистер фон Карма просил передать. С вами пока он лично встретится не может, у него…что–то со связками случилось, но приглашает на выходные в поместье, отметить, так сказать. Майя берет из рук Майлза на вид невзрачную бумажку. – Ник, ты только глянь! Нам же этого хватит на полгода оплаты аренды офиса! И ещё сверху останется! Феникс расслабленно выдыхает. Может быть, излишняя крикливость не такой уж и большой недостаток.