Письма поклонников

На самом деле Вирс никогда не хотел публичности и популярности, несмотря на то, что все — и родные, и учителя в школе, и друзья — уверяли, что с его внешними данными и харизмой он быстро и легко сделает карьеру в шоу-бизнесе и станет одним из самых узнаваемых людей в галактике. Известность пришла к нему случайно, после слушаний в сенатском комитете по бюджету. Его вызвали как эксперта, задавали множество вопросов, в основном дурацких, из которых Вирс понял, что сенаторы в большинстве своем плохо представляют, как функционирует армия, но при этом думают, что прекрасно разбираются во всех вопросах, в том числе и как командовать танковым батальоном. Всё было бы ничего, если бы эти слушания не транслировались в прямом эфире и не записывались, чтобы все желающие могли ознакомиться с ними в удобное время. Кто-то случайно глянул, увидел представительного офицера, не без язвительности отвечавшего сенаторам… В какой-то момент эти слушания обрели популярность, а Вирс, сам того не желая, стал лицом публичным. Он знал, что публичным лицам пишут письма, но даже не подозревал, сколько их может быть. Он устал чистить свой почтовый ящик — они пробивались, несмотря на все спам-фильтры. В основном это были совершенно глупые послания — в зависимости от политических убеждений авторы либо восхищались им, либо ругали почём зря. По совету знакомого офицера ИСБ Вирс завёл себе новый почтовый ящик, о котором общественность пока не знала, но иногда заглядывал и по старому адресу, потому что среди потока глупостей, ругани и лести попадались и весьма занятные письма, с голофото, временами весьма откровенными. Что интересно, голофото присылали все подряд — мужчины и женщины, люди и не только. Изображения мужчин он удалял сразу, ему это было неинтересно. Фото представителей других рас, тех, которые мало походили внешне на людей, — тоже. Даже после чистки оставалась большая подборка, и вот её Вирс просматривал вдумчиво. Изображения, снятые кое-как, размытые, кривые, с модными спецэффектами он тоже отбраковывал. В итоге оставались либо те, что определённо были сняты профессионалами, либо настолько чувственные и откровенные, что после них хотелось выйти и покурить. Сегодняшний улов был небольшой, зато впечатляющий. Три любительских фото, но энергетика от них так и лилась, и одна небольшая профессиональная фотосессия. Девушка с разноцветными волосами и кожей цвета молочного шоколада растянулась на песке на фоне лазурного моря. Из всей одежды на ней были лишь тонкие золотые цепочки, подчёркивающие изгибы гибкого тела. Самая толстая цепь, в палец шириной, плотно охватывала шею. От неё по ключицам спускалось несколько тонких цепочек. Одни опускались до торчащих из темно-коричневых сосков штифтов, другие шли дальше, к цепочке на поясе, и ниже, чтобы сойтись на гладко выбритой промежности и исчезнуть где-то там внутри. Вирс рассматривал фото, то делая изображение крупнее, то возвращая в обычный размер, и гадал, как же там держатся эти цепочки. Он не раз видел пирсинг на интимных местах и находил его интересным и даже возбуждающим, особенно в процессе, делая ощущения более яркими. Ни на одном из фото не было видно, где именно и как заканчиваются цепочки. Даже на той, где девушка сидела, изогнувшись так, что острые груди торчали вверх, а ноги были широко разведены. Её узкая ладошка закрывала почти всё, было видно только, как три пальца погружены почти до конца. Эта недосказанность распаляла даже больше, чем откровенная поза. Вот бы пройтись языком, узнать, где спрятаны эти маленькие колечки и штифты, подразнить их и услышать в ответ сладострастные стоны… Он расстегнул ширинку, сунул туда руку. В ладонь ткнулась горячая головка. Сжав затвердевший член, он несколько раз провел по нему вниз-вверх, насколько позволяла сидячая поза. Сейчас бы на море, к этой красавице, а не вот эти вот все слушания, отчёты и никому не нужная болтовня ни о чём. Вирс перелистывал изображения, медленно водил рукой по члену, крепко сжимая его, пока не почувствовал, что вот-вот придет разрядка. Он увеличил темп и едва успел перехватить влажной салфеткой тугую струйку спермы, вылетевшую из головки. Её оказалось немного, не так, как в прошлый раз, когда он извёл почти полпачки, чтобы убрать следы. Вытерев разлетевшиеся капли, он выкинул грязные салфетки в утилизатор и расслабленно откинулся в кресле. Раз до моря далеко, то хоть так расслабиться и отвлечься от рутины. Позже он сохранил эти фото в засекреченную папку, чтобы вернуться к ним потом, когда снова будет тяжёлый день или просто приступ хандры. Там уже собралась впечатляющая коллекция на все случаи жизни.