Цитадель сладких мыслей

'Меня зовут Нориаки, по фамилии Какёин. Мне скоро 18 лет, я ученик старшей школы. Предпоследний год, а я решил сменить школу. Вернее, случилось так, что мне пришлось еë сменить. Я попал под влияние опаснейшего вампира Дио и отправился в это место. Мной управлял паразит, что он вживил в мой мозг. Ну и неприятный он тип, конечно. Под влиянием существа я отправился в Японию, чтобы разузнать о развитии семейного древа Джостаров, которые мешали свершению лучшего будущего для моего «повелителя» , а особенно требовалась информация о его «веточках». Моей задачей было узнать, передать и, если повезет, устранить. Я уверен, этот гад знал, что Джостары до жути сильные и отправил меня на верную гибель! Я бы умер, если бы не та самая «веточка». Он спас меня. Джотаро Куджо — молодой парень моего возраста, который простил меня за попытку нападения. Я тяжело его ранил, но он не бросил меня. Я буду вечно ему благодарен. Именно поэтому я отправился с ним в путешествие до Каира, чтобы раз и навсегда расправиться с Дио и спасти миссис Куджо!' Парень сидел за партой и уныло глядел в окно, подперев рукой голову, находя раннюю весну за окном такой же грустной и неприятной как и его воспоминания о Дио. Алые или даже чуть розоватые локоны падали на его лицо, жутко раздражая тем, что он плохо закрепил их и стоит использовать немного больше лака. Его аметистовый взгляд, неторопливо проходящий по всем предметам на горизонте кабинета, переместился на настенные часы, находящиеся прямо перед ним, на стене, над головой учителя. Прищурившись, он хмыкнул, понимая, что свобода будет не скоро, как ему казалось до этого. Вокруг него учились и другие подростки, которые так же тихо сидели на местах и что-то усердно записывали в тетрадях. Это был урок английского языка, который Нориаки неплохо знал, потому мог себе позволить отвлекаться от материала, что им давал преподаватель. Вспоминая те времена, Нориаки еле слышно вздыхал, чувствуя, что его жизнь возвращается к той, от которой он пытался избавиться: угнетающая и однотипная. Единственным изменением было то, что Какёин всё-таки обрёл друга помимо своего стенда, который даже не был другом, а лишь образом того, кого можно будет назвать так. 'Друг… а что такое друг? ' Только эта мысль оказалась в его голове, как вдруг резкий звон вытянул паренька из своих мыслей, а скрежет стульев по полу вернул их на место. Нориаки, как по программе вбитой ему в голову, поднялся со стула, сгрёб вещи с парты себе в сумку и повесил ее на плечо. Поправив свой длинный зеленый гакуран и задвинув стул под парту, он молча вышел из класса и направился в сторону следующего кабинета, в котором должен пройти чуть более важный урок, которому стоит уделить больше внимания. Коридоры были окрашены в неприятный больничный оттенок - светло-мятный. Школа была большой, вместительной, престижной, но старой. Не всем удается сюда попасть, хотя Нориаки удалось сделать это благодаря своей способности и отчасти неплохим оценкам, из-за которых он не вызвал подзрений у преподавателей. К сожалению или счастью, за поворотом послышались визги молодых девушек. Какёин уже выучил, что если такое слышно где-то рядом, то это всё он. — Ну-ка заткнулись, сучки, — грубый низкий голос заставил всех девушек ахнуть от испуга и лишь на миг заткнул их. Буквально в ту же секунду послышались еще более громкие возгласы девушек о том, какой же он горячий. Их голоса звучали вразнобой, что придавало этому звуку надоедливости и вызывало раздражение. Нориаки вышел из-за побитого старостью лет угла и остановился прямо напротив того самого Джотаро, которого облепили со всех сторон девушки. Они висели на нем, обнимая его мощные крепкие руки в которых, казалось, ничего кроме силы не было. По лицу брюнета быдо видно, что он недоволен происходящим. Взгляд был темным, полным осуждения и отвращения, он искоса глядел на ту, что жалась к нему сильнее всех. Лишь краем глаза он увидел обувь человека, стоящего перед ним и его зелёные брюки. Это был Нориаки Какёин. 'ну и жуть. Бедный Джотаро' – подумал он, смотря на эту картину. Нори поднял голову, вызывающе смотря на друга. — А, Какёин. — более тихо и спокойно сказал тот, переводя взгляд на знакомого. Если бы не козырёк кепки, было бы отчётливо видно, как его взгляд переменился на более мягкий. От его неожиданной фразы та девушка, что была ближе всех, вздрогнула и пошатнулась куда-то в сторону, боясь лишних глаз, что наблюдали за ее романтическими играми. Остальные тоже обернулись на него и начали перешёптываться. Кто-то довольно громко говорил о том, что Джотаро все равно лучше, пусть и тот красный выглядит тоже неплохо. А более мелкие девочки, стоящие не так близко, явно заинтересовавшись глядели на вдруг появившегося паренька. Конечно, на фоне ДжоДжо он выделялся тонкостью своей талии, вытянутостью лица, узким глазами и изящным рукам, тонкость которых придавала им эффект, будто они длиннее, чем кажется. Нори был не против женского внимания, но ему было некогда. Он пришёл за другом, а не наблюдать за брачными играми. Какёин сложил руки на груди. Потупив взгляд он вдруг задумался как можно его позвать. Вдруг он удивленно раскрыл глаза, почувствовав, что его осенила гениальная идея, как передать свою мысль без слов. Он призвал свой стенд в виде щупальцы, которая была замотана на его руках и указал ею направление вправо от него, тогда ДжоДжо все понял. Джотаро был благодарен ему за то, что он подарил ему шанс сбежать от этих надоедливых куриц. Куджо расслабил кулаки и убрал руки в карманы чёрных, как его гакуран, висящий на плечах, брюк. Школьная форма Куджо выделялась особыми дополнениями в виде цепи на воротнике и разноцветными поясами на брюках. Телом он повернулся в сторону Нориаки и пошел прямиком к нему. Пусть на его пути и была толпа девушек, они расходились, боясь попасться ему под ноги. Это была бы очень интересная картина, если бы он «задавил» кого-то. Впрочем, они бы сами были виноваты и он не помог бы им, потому что вокруг полно других неравнодушных людей. Нориаки в свою очередь тоже продолжил идти, куда шел до этого, чтобы увести Джотаро за собой от того скопления девушек. Коридор приобрëл нежно-коралловый оттенок, когда они переступили порог левого крыла здания. В этом участке тоже учились средние и старшие классы, а для начальных выделили целый этаж, на который было страшно подниматься. Повезло, что эти классы находятся отдельно, иначе строгие учителя-дежурные срывались бы на них из-за их поведения. — Ужас, да? снова девушки напали, — непринужденно начал Нориаки, надеясь завязать легкий дружеский разговор. Края его губ были слегка приподняты, но он не смотрел прямо на своего собеседника, а лишь туда, куда направлялся. Брови расслабленно опущены, а зрение притуплено от ощущения безопасности и комфорта. Куджо вопросительно зыркнул на красноволосого, считая выражение «девушки напали» невозможным, глупым и забавным. — О, да, но они не сравнятся с теми, что мы повидали. Особенно на подводном корабле, хах, — усмехнулся тот и его грубое, на вид, лицо проявило мягкую радость от воспоминаний, скрываемую уже по привычке. Слегка наклонив голову вперед, он еще пару секунд поулыбался, прокручивая ленту воспоминаний в голове, а затем вернулся в исходное положение, смотря вперед, убирая улыбку с лица. Очевидно, Джотаро тоже желал измениться. Глубоко в душе он корил себя за такое отношение к девушкам, но привычка заставляла все так же относиться к ним. Он видел, как некоторые из них остывали к нему, и ему это нравилось. Он считал, что теперь он обычный и мог стать другим для них, а не объектом обожания, но… появлялись те, кто напрочь отбивали желание связываться с человеческими особями женского пола. Они навязывались ему, приследовали и даже следили за ним. Конечно, для такого человека это все очень раздрадающе. Бедная его мама, она ведь и попадала под горячую руку после таких девок, за что и получала оскорбления от своего сына. Нориаки и Джотаро прогулочным шагом шли в сторону нужных им кабинетов. Цепь на гакуране брюнета слабо побрякивала при его движении и лишь звуки их шагов выделялись среди остальных, потому что в их движениях была особая энергия, которую ощущали лишь они друг от друга, наконец понимая, чем является дружба для них обоих. Та энергия была какой-то связью, что появилась после первой их встречи. Повезло, что классы находятся в одной стороне и у парней осталось время поболтать о разных вещах. Они медленно шли, растягивая удовольствие от времяпровождения друг с другом. Наедине Джотаро открывался и мог рассказать много чего интересно. Какёин предпочитал слушать, а не говорить. Он заинтересованно глядел на собеседника, будто старался предугадать слова его повествования, но чаще всего они его удивляли, потому что не совпадали с тем, что он ожидал услышать. Но на этот раз Куджо был не совсем разговорчивым, прерываясь на свои мысли, которые всплывали в голове. 'Дружба. В доверии ведь смысл дружбы?' Он остановился и помялся, размышляя об этом. — эй, Какëин, я тут узнал кое-что, — неторопливо начал Куджо, уводя взгляд и поджимая губы от неуверенности. Нориаки распахнул глаза от удивления и даже чуть наклонил голову вперед, подаваясь туда же телом, заглялывая в лицо друга, скорее желая узнать, что же так тяготит его друга. — дома... — не успел он начать, как вдруг прозвенел звонок с перемены, приглашающий детей на занятия. Брюнет мысленно поблагодарил бегущее время за это и был рад окончанию перемены, чувствуя, что он ещё не готов делиться настолько сокровенной вещью. Когда мысли встали на место, он окончательно решил, что еще рано рассказывать это. Он оглянулся через плечо, смотря на свой кабинет, и вернул взгляд обратно. Красноволосый уже перебирал пальцы, ожидая, наконец, слов от ДжоДжо, одновременно волнуясь за реакцию учителя на свое опоздание, но Куджо лишь указал пальцем на свой кабинет, сказал краткое: «А, забей» и ушёл, оставляя Нори вариться в своих мыслях и догадках. Тот вздрогнул и нахмурился от мысли, что это был последний урок на сегодня, а значит Джотаро не скоро продолжит повествование о его проблеме. Какёин удалился в класс. Он вбежал в кабинет и сел за полностью свободную парту у окна, надеясь освежиться свежим воздухом. Но учитель как на зло закрыл форточку. Теперь в классе было душно не только из-за предмета. Уже сидя на стуле, открыв тетрадь, парень начал продумывать обстоятельства, в которых он обговорит это с ним. Его рука нервно дергалась, постукивая кончиком ручки по парте. Он чувствовал, что стоит взять инициативу на себя, как друг, которому не все равно. Он гордился такими мыслями, а в его глазах сияли решимость и желание помочь. Время шло медленно. Часы громко тикали, мешая думать. Ни единого, освежающего разум, дуновения ветра, лишь солнце жжёт лицо и слепит глаза у сидящего рядом с окном Нориаки. Он морщился, щурился и пытался всячески не поддаваться желанию пересесть. Держался как мог. Учитель монотонно что-то рассказывал, от чего информация воспринималась намного сложнее. Несмотря на важность урока, мысли Нори отдавались в когтистые лапы волнения за своего друга. Он подозревал, что Джотаро скрытный настолько, что ему будет сложно поделиться тем, что терзает его душу. Любой бы подумал, что это чистое недоверие, за которым скрывается безобидная мелочь, но он не смел так думать на того, с кем провёл долгое путешествие и кем был спасён даже не один раз! Сквозь мысли и рассуждения он помахал головой из стороны в сторону, стараясь смахнуть эти мысли. 'Обесценивание проблем товарищей не велит долгой дружбе.' Урок приближался к концу, а Нори до сих пор не придумал, как же он может оказаться наедине с брюнетом, чтобы оказать поддержку. Снова, сразу после звонка, его сложный механизм человеческого тела поднялся со стула, спрятал учебник, тетрадь и пенал в сумку, а затем вышел из класса. В глазах туман, в голове ничего, что могло бы помочь в такой ситуации. 'После этого путешествия он немного изменился. Похоже, будто его «броня» стала тоньше, от чего он почувствовал, что сможет довериться мне. Наверняка у него был ужасный опыт в прошлом, что он такой скрытный.' Нориаки спустился на первый этаж, на котором был выход их здания. Множество учеников громко общались друг с другом. Все стояли в парах или мелких группах, лишь один он стоял в одиночестве, оглядываясь по сторонам так, будто его бросили. Он долго искал среди учеников своего друга, но тот как сквозь землю провалился. В конце концов он подошёл к шкафчику и взял свою обувь. Паренек нагнулся, чтобы переобуться и упёрся рукой в свою дверцу шкафчика. На улице снег, а значит еще рано убирать плотную обувь, потому что не стоит рисковать здоровьем. Сам по себе Нориаки был опрятен и красив. Он следил не только за внешним видом, но и за здоровьем. Не редко ему приходилось указывать на внешний вид близких, словно он их мамочка: «Пожалуйста, застегнись, а то простудишься». Какёин вышел из своего уже природнившегося образовательного учреждения. Он сделал шаг за забор, выводящий парня за пределы территории школы, и наконец он вдохнул еще прохладный весенний запах. Проникая в легкие, холодный поток воздуха заставил парнишку закашляться от перепада температур внутри дыхательных путей и вокруг, на улице. На его лице выступила улыбка стыда. Он надеялся, что никто этого не видел, хотя это была чисто естественная реакция его тела. Кругом слякоть, липкий снег и летающие мушки — слипшиеся вместе снежинки, всем своим видом показывающие, что зима не хочет уходить от них и не пускает плодородную весну к их землям. Нори понаблюдал за вальсом «снежных мушек» и медленным шагом направился в сторону своего дома. Проходя мимо поворота к дому своего друга, он вдруг остановился, сделал пару шагов назад и вновь прекратил движение, смотря вдаль той улицы. 'Я придумал! эврика!' – мысленно воскликнул Какёин. Его ладони инстинктивно сжались в кулаки, будто он был готов вступить в бой и бороться за осуществление своей идеи. С этой гениальной, как ему казалось, мыслью он пошёл в сторону дома Куджо. Подходя к этой роскошной и ухоженной минке, он удивился, что ворота были распахнуты. Территория их дома была невероятным образом прибрана: несмотря на то, что там лежал снег, кто-то, возможно, после каждого снегопада очищал ее от сугробов, а сочные кусты каких-то ягод были заботливо прикрыты пленкой от снега. 'Возможно, миссис Холли еще ждет его со школы. Это мой шанс! ' Нори «влетел» в открытые ворота и подбежал к входной двери. Он постучал костяшками кулака по твердой поверхности дерева несколько раз и стал ждать ответ от хозяйки дома. И минуты не прошло, как послышались легкие и быстрые шажки, приближающиеся к нему. Он воодушевлённо раскрыл глаза, ожидая встречи с ней. Было страшно, особенно страшно было глупо выглядеть перед ней, миссис Куджо. Эта великолепная женщина, похоже, была настоящим ангелом, чистейшим из всех людей, что Какёин когда-либо видел. Ее образ, голос и добрые глаза наполняли его сердце любовью ко всему, что его окружало. Странно, но и такие люди бывают. Настоящая зарядка для тех, у кого нет сил ощущать положительные моменты жизни. Было странное ощущение того, что ею могли пользоваться люди, это подавляло ту радость, что она безвозмездно дарила, заполняя сердца самыми яркими и положительными чувствами, что имелись в этом мире. Прикусывая нижнюю губу от нетерпения, красноволосый ожидал ответа с той стороны двери. Его лицо застыло в изумлении от ожидания, тоски и радости от скорой встречи…