Возрождение

«Я жива?» Атанасии хочется верить, что казнь не состоялась, что Клод вспомнил свою единственную и родную дочь, что Лукас появился в нужный момент, что все её старания не пошли прахом. Она бегло осматривает свою комнату и с трепетным волнением бросается на поиски кого-нибудь. Так важно сейчас увидеть всех родных и близких ей людей. Атанасия де Эльджео Обелия смогла! Смогла... Собственное отражение в зеркале останавливает её. Она замирает, а сладкий вкус победы мгновенно приобретает противную горечь. Атанасия бледно-призрачная, невесомая, лёгкая. На шее болтается петля, след от веревки красно-бурый. Явное доказательство её смерти. Девушка закрывает лицо ладонями и плачет навзрыд. Нет. Не смогла изменить свою судьбу. Мир не подчинился её планам. «Всё потому, что я посмела желать большего? Или потому, что искренности было недостаточно? Или потому, что кто-то вроде меня не имеет право голоса? Или потому, что конец уже был предрешён?» Слишком много «или». Но мысли Атанасии прерывает тихий всхлип Лилиан и тихие шаги Феликса. Возмущённые крики Изекииля и громкий плач Дженнет. Девушка пытается привлечь их внимание, хотя знает, что бесполезно. Когда видит ледяные и равнодушные глаза Клода, ей открывается новый путь.

***

Сегодня выпал первый снег. Клод чувствует себя жутко уставшим из-за работы. А спать совсем не хочется. Ведь во сне обязательно встретит ту раздражающую девчонку, что так умело обвела всех вокруг пальца. Он размышляет об этом, обедая в одиночестве (а в одиночестве ли?), упорно игнорируя её смех и стеклянный взгляд. Мужчина думал, что сошёл с ума, так как видел, как она крутила пируэт. Он недовольно цокает языком, когда Атанасия касается его плеч, вызывая по коже холодок. Снова галлюцинации. На самом деле это его заблуждение. Лукас знает, видит, следит. Бесшумно вздыхает и проклинает всех, но большего всего себя. Не успел. Маг не из тех, кто берёт на себя большую ответственность за чью-то безопасность. Принцесса Атанасия исключение. Если её объявили преступницей, то он и подавно опасен, раз встал на её сторону. Он хочет всё исправить. Однако у них мало времени. — Нам пора, Атанасия, — произносит Лукас, внимательно наблюдая за тем, как девушка, грустно усмехаясь, касается щёк своего отца. — Погоди немного. Дай мне попрощаться с ним, — шепчет она, прикрыв веки. «Это моя последняя колыбельная для тебя, папочка.» Не нарвёшь ли мне однажды, Поздней ночью тех цветов. Может ты услышишь даже, Звёздное «Спокойных снов». Закрывай глаза скорее, Под улыбкою луны. День ушёл, закроем двери, Улыбнись же звёздам ты. Утром счастье к нам примчится, Сбудется мечта твоя. Та, что пусть тебе приснится, Засыпай, любовь моя.

***

— Я был готов сжечь Обелию, — зачем-то напоминает Лукас. — Знаю. Спасибо, что сдержался, — Атанасия улыбается. И на этот раз она готова дать шанс будущему, несмотря на такое печальное прошлое. Мужчина аккуратно подхватывает девушку на руки. Она будто вот-вот исчезнет, а он прижимает к груди, мягко целуя в лоб. Они растворяются в омуте магии и каждый из них знает, что нуждается друг в друге. Им не нужно признаваться в любви, потому что поступки говорят сами за себя. — Прости, — Лукас готов извиняться бесконечно. Даже не заметил, как Атанасия полностью развеялась, оставляя после себя лепестки алых роз. — Прекрати, Лукас! Я давно тебя простила. Идём скорее встречать рассвет! — кажется, прошла целая вечность с тех пор, как он слышал такой задорный голос, наполненный нотками веселья и предвкушения. Так приятно чувствовать свою ладонь в её хрупких и маленьких ручках. Она сияет ещё больше, чем когда-либо. Отныне они только вдвоём собираются путешествовать по всему миру, посвятив друг другу себя. Ах, да. Перед ним живая Атанасия.