Королевский голод

Интересно, каково было бы вам, если бы вы с самого рождения никогда не чувствовали сытости? Сколько бы вы не ели, вы никогда не будите чувствовать себя достаточно сытой, как бы вы не хотели этого. Вы можете делать еду столько, сколько ваша душа пожелает, можете накормить всех досыта, но только не себя. Всю свою жизнь, с зарождения этой дыры под названием «ад». Разумеется, в один день вы сломаетесь, вы не сможете это больше терпеть, вы захотите остановить это. Сколько бы Вельзевул не обжиралась, она никогда не чувствовала себя полностью сытой. Чувство голода есть, но умереть от этого она не сможет, надо только не то, что есть, а жрать, просто жрать всё, чтобы просто остановить это чувство хоть на немного. Но оно придёт, сново и сново, ты сново жрёшь, а оно опять придёт, совсем скоро. Не зря же королева само чревоугодие. В последнее время хочется одного: остановить, остановить это, насытится, больше не чувствовать это, наполнить своё чревоугодие на максимум. Даже сейчас, сняв жизнерадостную маску, королева в одиночестве пытается вновь насытится. Только жрёт и жрёт, больше ничего другого. Ни самые жирные блины, ни сливки, ни сладка вата, ничего не сможет помочь, Вельзевул перепробовала всё на этом свете. Взбитые сливки остаются на огромной зубастой пасти, которая так и не прекращает жрать, вбахивать в себя тонны разной еды, даже неважно какой. Кажется, это не то, что еда, а перемешанные отходы с настолько разнообразным сладким запахом, что от него уже тянет блевать. Может быть, кто-то бы уже давно излил свои желудочные прелести на пол, но только не чревоугодие, совсем нет, оно только лишь продолжает жрать, и жрать, и жрать пока не лопнет. А лопнет оно никогда. Все эти отходы уже заканчиваются, а Вельзевул ещё голодна, она хочет ещё, ещё больше, она уже хочет покончить с этим до такой степени, чтобы уже блевать этой непонятной смесью, но этого не происходит, не происходит, не происходит, надо есть больше, больше, больше. Сытость должна прийти и она прийдёт, совсем скоро, нужен план. Нужен такой план, чтобы этого больше не чувствовать, хотя бы немного, чтобы уже тошнило от еды. Королеве надо насытится, это её приказ всем, кто будет на кольце чревоугодия, это её владения, она будет делать там то, чего она захочет. Время пришло, чревоугодие хочет высвободится и насытится, и оно это сделает, ведь она этого хочет, пора поставить конец этому. Смесь уже закончилась, но королева делает ещё, наполняет всем, что она знает, шоколадные пасты, чипсы, салат, в дело идут уже не только сладости, их слишком мало, нужно ещё что-то, больше и больше. Но оно закончится вновь и голод прийдёт, и сново по кругу, пока королева не поставит крест в этом деле, ведь совсем скоро, это произойдёт, её план, чтобы насытится. -Вельзи? Голос раздаётся сзади, заставляя королеву замереть. Всё пропало, как будто ничего не было. Никто не должен знать, насколько чревоугодие голодно, насколько сильно оно хочет выбраться, что оно хочет сделать, нет, ещё рано, надо сначала с чего-то начинать. А начало уже само пришло на свой конец. -Вортееекс, Ау! Улыбка, на которой ещё осталось немного взбитых сливок, они выглядели так невинно, будто ребёнок впервые увидел кусок торта и захотел его облизать. Королева легонько подлетает к суженому, трясь об его мордой своей, а после заглядывает прямо в глаза гончему. -Милый, ты чего-то хотел? Оу, знал бы он, как Вельзевул сама хочет, хочет его сожрать, с потрохами, трахнуть его труп, при этом продолжая жрать его, жуя его кишку словно спагетти, а потом ещё раз трахнуть, наполняя его тело спермой, засунуть его труп себе в вагину и продолжать трахать так, а потом разжевать так, чтобы кости только хрустели. Но это не сейчас, но скоро, скоро, совсем скоро. -Ты просто тут так долго была одна и… Взгляд гончих глаз быстро переметнулся на улыбку собственной девушки. -И у тебя взбитые сливки на морде. Пёс хихикнул и улыбнулся, а его рука медленно потянулась к зубастой морде, чтобы пальцем стряхнуть сливки. А Вельзевул? А она держится, держится чтобы не схватить этой зубастой мордочкой эту руку, держится чтобы не оторвать её, держится чтобы не искусать и не сожрать её, держится чтобы не засунуть себе в пизду на всю длину эту конечность, чтобы не начать себя трахать и при этом жрать. Но она продолжает смотреть, смотреть и улыбаться, не подавая пока что никакого виду. Но терпение не бесконечно, этот план, он должен быть, он должен осуществиться. Грех чуть отходит от гончего, при этом оставляя свои руки у него на плечах, продолжая смотреть прямо в глаза. -Тееееекс. Проговорив его имя немного приглушённым голосом, королева прикрыла свои глаза, начиная водить своей рукой по груди пса, а после, продолжила. -Ты не представляешь, я хочу тебя пиздец. Проскулив, Вельзевул подошла уже ближе, буквально положив свою голову ему на грудь. А Вортексу такое не впервой, ебаться с самим чревоугодием, не джекпот в жизни ли? Но не сегодня, о как не сегодня, нет. Сегодня его ждёт совсем иное, нежели типичный секс. -Если ты этого так хочешь… Гончий притянул собственную девушку ближе к себе, сначала дотронувшись носом об её нос, который был словно как маленькая мягкая мармеладка. Иногда Текс даже подшучивал над тем, что такими темпами съесть нос Вельзевул. А она… А она никогда не шутила. Ещё секунда и чревоугодие с низшим вошли в поцелуй, долгий и мягкий, так и не отлипая друг от друга. Одно мгновение, щелчок королевских пальцев и портал, куда и забрасываются эти двоя, продолжая играться с языками друг-друга. Секунда и оба на кровати, у себя дома. Именно сейчас, да, сейчас, голод Вельзевул пропадёт, она насытится всеми способами которые только придумает, именно сегодня. Вельзевул напряглась, лишь продолжая углубляться в этот поцелуй. Ещё немного и она вцепится своими зубами в эту морду, до хруста уничтожая чужой череп, вылизывая всю кровь, что будет вытекать из этой дырки. Вскроет мозги, будет их вылизывать а остатки пихать себе в вагину, после чего вырвет позвоночник и через трубочку будет высасывать спинной мозг. Возьмёт и отломит руки с ногами, покрыв их карамелью и мёдом вставит их в свою жопу, да так, чтобы данные конечности вышли из рта греха, а после чего она начнёт разжевывать эти же конечности, при этом продолжая трахать себя. Именно это скоро произойдет с Вортексом. Вельзевул уже было глубоко плевать, насколько сильно она любила этого гончего, голод, лишь только он был у неё в голове, она хочет его прекратить и сделать это всеми возможными способами. А Вортекс… Он же её любит, так ведь? А если любит, то поможет. Вельз медленно начала отлипать от настолько желанной плоти, вновь посмотрев в красные глаза, её взгляд был загадочен, а мотивы неизвестны, что было ей как раз на руку. -Текс, слушай, есть проблемка. Честно, у королевы уже глаз дёргался чтобы прямо сейчас не наброситься на эту плоть, не начать трахать и кусать. Ох, а так хочется, но надо потерпеть, ещё минутка, ещё одна минута… -И что это за проблемка такая? Гончий лишь усмехается, думая, что всё будет как всегда. Его руки медленно переходят на талию Квин Би, что так сильно была похожа на лава-лампу. Очень иронично, ибо он буквально сейчас трогает то, из-за чего его жизнь оборвётся. -Я голодна, Текс. Пиздец как голодна. Меньше секунды потребовалось, чтобы огромная зубастая пасть откусила голову низшему классу. Момент настал, Вельзевул наконец-то сможет открыть себя по-другому. Откусаная голова мигом пролетает в глотку, легко скользя по пищеводу, даже немного булькая. Огромный ком прошёлся по столь тонкой шее, а из пасти даже вырвался стон. Совершенно не останавливаясь на этом, Квин Би запускает свою морду в кровоточащую шею, из которой красная жидкость шла как из фонтана. Белая пушистая мордочка обретает тёмные красные оттенки, она заходит в эту дырку всё глубже и глубже, продолжая жрать и жрать своего бывшего. Ухватившись зубами за что-то твёрдое, она вытащила позвоночник, начиная сразу-же хрустеть им, заглатывать каждый кусочек себе в рот. Именно так, она хочет сожрать и перетрахать весь свой народ, именно так она сможет усмирить свой бесконечный голод. Вторые руки сразу-же потянулись к штанам ранее жившего пса, начиная просто разрывать их, член внушительных размеров высвобождается наружу. Ни минуты не медля, огромный пушистый зад приземляется на этот член, начиная очень интенсивно прыгать на нём. Вагина как на зло будто становилась только больше. Хочется просто больше и больше и больше, наполнить себя, набрать килограмм сто, нет, двести, продолжая так-же трахать себя и жрать пока не облюёшься. Как королева и хотела, она мигом отрывает руку, которая мигом покрывается огромным слоем мёда, кажется, оно становится лишь больше. Потом, сразу же пихает её себе в вагину, на всю длину. Королевский стон проходится по всей комнате, она стонет, громко, сильно, как будто кричит, но этого мало, по адски мало. Мёд уже начинает течь из вагины, но его становится лишь больше и больше, продолжая заполнять всё на своём пути. Королева начинает рвать на себе одежду, высвобождая всё своё тело. Такое ощущение, что её грудь сама наполняется мёдом. Нет, вновь чувство голода, оно сново приходит. Вторая рука уже идёт сразу в рот, теперь две дырки полностью ими забиты. В ход теперь идут сливки и прочая еда, они вместе собираются в ту же рвотную смесь, сразу-же наполняя рот чревоугодия. Кажется уже даже не понятно, трахает она себя в рот или в пизду. Но факт остаётся фактом, ещё одна дырка всё ещё не забита. Рук нету, поэтому отрывается предпоследняя конечность парня, нога. Неожиданная идея приходит в конфетно-радужную голову, покрыть кровавую ногу не только карамелью, но и разными конфетами и мармеладками, дабы ощущение внутри стали более интересными. Кровоточащая нога в миг покрывается слоем коричневой и горячей карамели, тут же застывая, потом идут разные леденцы, конфеты, мармелады, больших и совершенно разных форм. Секунда и нога находится там, где и должна быть. Королева даже не стонет, весь её рот забит едой, она больше не может что-то говорить. А нога идёт всё дальше и дальше, трахая королеву в её же жопу. Кажется, она уже где-то между задницей и глоткой королевы. А мёд идёт не то, что рекой, а фонтаном, его много, очень, но чревоугодию всё мало. Тем временем нога парня уже проскользнула в глотку, вытаскиваясь наружу, но королева продолжает глотать, оно застряло где-то между глоткой и ртом, ездя туда-сюда. Королева получает лишь кайф, хотя его и мало, надо больше, намного, надо стать самой больше, если она хочет большего. Грех принимает совсем другую форму, она становится больше и больше, тем самым успевая ещё и кончать как вне себя, все тело парня становится лишь жалкой мухой. А так хочется большего. Она заглатывает всё-всё, что было у неё во рту, она заглатывает и сразу-же всё сжигается. Всё, что ест Вельзевул сжигается, этот ебучий голод, как же он её заебал. Она хватает тело парня, берёт его и суёт себе в вагину, она скулит и пытается насытится, она делает мёд но не помогает. Кровавое тело проходит по вагине туда-сюда вверх и вниз, дополняет это мёд, который сильной струёй идёт туда, наверх, очень сильно струёй. Кажется, мёд уже везде в её матке, абсолютно. Через время тело тоже проскальзывает в матку, начинает биться об стенки и тереться об них. А Вельзевул стонет и кончает, кажется, кто-то снаружи услышал её голос. Тело пропало, парня больше нет, а она голодная, голодная, голодная, голодная, она хочет есть, хочет ещё, ещё, ещё. Сердце бьётся как ненормальное, а из груди выходит вой. Вой, огромный громкий вой. Это приказ королевы, приказ идти всему чревоугодию сюда, это её приказ. Раз такое дело, нужен план по тому, как расправляться со всеми в кругу. Трахать не по одному, а всех сразу. Неважного кого, парней, девушек, стариков, детей… Чревоугодию необходимо насытится. Теперь Вельзевул стала больше. Теперь ей нужно намного больше, а чтобы получить больше, надо тратить больше сил. -Мои грязные сучки! Кажется, голос раздаётся по всему кольцу, где только можно, слышат его все. -Слушайте, вашей королеве нужно НАСЫТИТСЯ! Перевозбуждение было ужасным, хотелось только жрать и трахать, трахать и жрать. Сначала трахнуть, потом сожрать. Сначала сожрать, а потом протащить всё через кишечник и ебать себя мёртвым трупом в свою огромную задницу. И не одно тело, нет, Текс совсем не смог удовлетворить чревоугодие, но на миллиметр, а только наоборот, возбудить ещё больше. Нужно очень много тел, живых, мертвых, детей, стариков, всех, весь жёлтый круг. Надо признать, ебать всех сразу только одной королеве не по силу, даже дополнительные руки не справятся. Многие недоумевающие гончие собрались уже приличной толпой, не понимая возгласа королевы. Даже не только они, некоторых бесов это тоже заинтересовало, никто ещё даже не представляет, насколько это тотальная ошибка в их жизни, подойти сюда. Прошла лишь минута, нет секунда, когда появились они… Самые настоящие тентакли из мёда. Квин Би этого давно хотела, она продумывала это. Если она не сможет всех сама трахнуть, значит воспользуется своей силой, да, тентакли, они самые. Они росли прямо из её волос, их было много, очень, чтобы наверняка хватило на весь круг. Были крики, много криков, эти новости явно разлетятся во всём аду, их будет знать каждый, как такая королева уничтожила весь свой народ. Может, Вельзевул и задумывалась об этом, как о чём-то ужасным когда-то. Но давно, очень. Голод сильнее её, если она захочет насытится, она сделает это, ей плевать, что будет, надо лишь остановить этот голод, ужасных голод, трахнуть и съесть всех и вся, забить свою жопу кучей маленьких трупов детей. Тентакли везде и всюду, они ебут всех, а гончие орут лаем, просят остановиться, не могут поверить в то, как с ними поступает их же правитель, но правителю плевать. В женщин входят сначала тонкие щупальца, входя в них так глубоко, чтобы заполнить всю матку, биться, тереться об неё, а потом резко меняли свою толщину, они становились настолько толстыми, что разрывали всех, беременных, детей, неважно, они разрывали, пытаясь вытащить из гончих стоны. А Квин Би? Ей доставляет удовольствие смотреть на это, смотреть и наслаждаться но этого КАТАСТРОФИЧЕСКИ мало, нужно ещё. Дюжина тел летит в вагину королевы, а сверху пихают ещё бесов, об них трутся, их заливают тонной мёда, пока он не заполнит их тела внутри полностью. Этот мёд остаётся в желудках трупов и становится всё больше и больше, начиная разрывать труп и становясь ярко-алым цветом, с плавающими внутри внутренностями. Квин Би не может сдержаться, беря эту красную густую жижу и пихая себе в большой зад, вместе с другими адскими существами. Она пропихивает это дело дальше, внутрь, пока оно не дойдёт до самого желудка, чтобы съесть это. Но часть продолжает идти дальше, уже подходя к огромной пасти. Руки берут ещё собак и подносят их ко рту. Но нет, не для того, чтобы их съесть, а выблевать эту жидкость им в рот, так, чтобы они раздулись как воздушный шар, огромный шар. Она блюёт им в пасть, а они задыхаются, просят остановиться, но она не остановится. Полностью набитые тела сново идут туда, в задний проход. Эта дырка Вельзевул стала настолько огромной, что кажется можно сесть на целый улеобразный дом, да так, чтобы его верхушка выходила из пасти, а после его сожрать, вместе с теми, кто там живёт. Так и произошло, Квин Би села на первый попавшийся дом, заталкиваясь в него всё больше и больше. Очко болело, да, но какой же кайф тогда она получала, получше, чем пихать ногу Текса себе в этот же проход. Дом всё залазил туда вниз, он уже доходил до желудка, но Вельзевул стала настолько голодной, что он начал сразу же перевариваться, сытость не приходит, лишь голод, голод, голод, голод, голод. Она так больше не может. Ей надо что-то делать. Штук так 200 гончих быстро связывают друг с другом, толстыми нитями из очень густого мёда, наполненным внутренностями существ, они принимают форму анальной пробки. У кого-то ломаются кости, у кого-то шея, у кого-то конечности, но королеве плевать. Она суёт огромную пробку себе в зад, стон, огромный стон раздаётся на весь круг. Но это не всё, далеко не всё. Она берёт ещё своих поданных, но на этот раз больше, намного, так-же связывая их друг с другом. Теперь они в форме члена, огромного, кажется, как сама Вельзевул сейчас. Она берет его, наполняет мёдом, полностью, на нём сразу же появляются конфеты очень огромных и разных форм, твердых конфет. Мигом она садиться своей огромной пиздой на этот член и начинает ебать себя как не нормальная. Взамен кучу гончих и бесов летят в огромную пасть. Вдруг её осенило: Если она сама не может насытится, может ей прийдёт удовольствие с того, что она кого-то насыщает? Нужно очень много мёда. Нужно так много мёда, чтобы груди Вельзевул так наполнились, что они станут настолько огромными, чтобы всех накормить ими, абсолютно. Со временем гончие только влетали в искусственный член и пробку, они становились только больше и больше, как и мёда. Груди начинали расти, сильно, очень. Из сосков уже начался литься мёд, но этого ещё мало. В конце концов они разрослись настолько, что они не помещаются во все руки. Терпения нет, и она поднеся к себе собственный сосок начинает пить из него, выпивает всё, но до последней капли не получается. От такого у неё груди начинают расти ещё больше, возбуждения ещё больше. Её сиськи уже доросли пола и лежат на нём, а она продолжает. Момент, остановилась. Своими силами она просто напросто берёт своих гончих и подносит к своим грудям. Начинает идти мёд, наполняя чужие рты, да так, что некоторые взрываются как воздушный шар. На грудях остаются кровавые следы и останки народа, но королеве плевать, она их кормит настолько, насколько это возможно. Никто не знает, сколько это продолжалось, несколько часов или же весь день, но итог того, что круга чревоугодия больше нет, говорит сам за себя. Те, кому удалось покинуть родной дом, кажется, больше не сунутся туда никогда. В городе остались только останки когда-то живших жителей и тех, кто приехал сюда погулять. А голод ещё остался не смотря на то, что Вельзевул уже блюёт своей спермой и кишками. Надо ещё, ещё немного, на другой круг…