Следы слëз уже давно засохли. Плакать было совсем нечем.
Гроб медленно исчезал под слоями земли, забирая с собой самое родное. Я подняла взгляд к серому лицу, высеченному на мраморной плите. Его улыбающиеся глаза уже не казались такими счастливыми.
— Из-за чего он умер?
— Это ужасно.
— Как такое могло произойти?
Родственники не думали смолкать ни на минуту, и даже мой убитый вид не заставил кого-то хоть чуть-чуть убавить тон. Шепот окружал со всех сторон, иногда уставший мозг добавлял и свой неприятным шум, от чего головная боль била молотом по вискам. Я прикрыла глаза, стремясь уйти от них, от этих глупых людей, которые так легко обсуждали не особо значащую для них смерть. Джим не был для ним кем-то близким, и даже горячо плачущая бабка в стороне, делала это для скорбящей атмосферы.
В голове вновь начали мелькать картинки произошедшего. Что вообще может быть хуже, чем найти самого любимого человека мертвым, когда всего лишь пару часов назад вы вместе обедали за одним столом? Эта участь, которую не пожелаешь никому, странным образом выпала именно на мою долю.
Сначала я очень много кричала, пытаясь избавиться от неописуемой боли. После постоянно плакала и молила Бога, в которого даже не верила, чтобы это всё оказалась неправдой. Спала часами и просыпалась на некоторое мгновенье в надежде, что брат отругает меня за бездельничество. Но в доме было также пусто и тихо.
И даже сейчас казалось, что в следующий момент я повернусь и вновь увижу радостного парня с растрёпанными волосами, который заключит меня в свои согревающие объятия. Он был последним, кто остался со мной рядом из моей семьи и друзей. Весь мой мир крутился вокруг Джима, вся моя жизнь состояла из стремлений и целей, связанными именно с Джимом.
Но теперь его безжизненное тело лежит в деревянной коробке. Лицо, которое успело приобрести пару мимических морщин в уголках губ, разгладилось, и теперь навсегда останется таким безэмоциональным. Я всматривалась в его портрет и невольно представляла, как прямые брови брата поднимаются вверх в играющем жесте, чтобы рассмешить меня.
Он всегда так делал.
Внутри меня снова начало ныть странное и такое надоевшее чувство, выворачивающее наизнанку. Я не могла осознать смерть брата. Не могла принять того факта, что он сделал это добровольно, что он
совсем не думал обо мне, когда глотал эти чёртовы таблетки.
Разум пытался отгородить от раздумий об этом и подослал к горлу ком тошноты, который начал затуманивать более менее трезвые мысли.
Погода словно по расписанию была сегодня просто ужасной. Надвигающиеся тучи имели чуть ли не чёрный оттенок, поэтому при виде них все всполошились и решили, что на сегодня траура достаточно. Кто-то попытался прикоснуться к моему плечу, чтобы заботливо проводить на выход из кладбища и пару минут ходьбы до ворот поскорбеть об утрате. Но я лишь нервно отдернулась, не желая даже находиться рядом со своими калечными родственниками. Как же люди любят эту показушность. Я знала, что каждому поштучно здесь всегда было глубоко плевать на нашу семью. Даже когда погибли родители, никто не предложил помощи. Жалели нас, но держались поодаль, боясь обречь себя на материальные растраты.
Добродетели недоделанные.
Спустя несколько минут меня наконец-то оставили в одиночестве. Вся грусть "родных" вмиг пропала с лица, стоило им сделать шаг от свежей могилы. Сочувствующие разговоры превратились в бытовые, а у многих на лице не стыдилась проскочить улыбка. Я с злобой сжала губы, чтобы оскорбительные слова, крутившиеся на языке, не взяли надо мной вверх.
Через некоторое время всё-таки стало тихо, и бушующая ярость стала медленно улетучиваться, уступая место возродившейся горечи. Пустота вокруг хоть и казалась намного лучше фальшивого сожаления, но также вдавливала меня в землю, словно желая отправить вслед за братом.
Даже сейчас, мы были только вдвоём, такие же никому ненужные. Только я и Джим.
Или только.. я?
Одна, такая же никому ненужная.
"1998-2008"
Годы жизни под его именем словно хотели добить меня ещë сильнее, чтобы каждая клеточка раненого сердца не забывала, почему она мучается.
— Ты прожил так мало.. — шептала я, словно могла донести до него эти слова. — Ты тоже меня бросил?
Брат молча смотрел сквозь меня, даже не осознавая, что же он натворил.
"Это всего-лишь портрет на камне, чего ты ожидала?"
Опустившись на колени, я ладонями коснулась влажной почвы, сгребая грязь в охапку, от чего та попала под ногти. Глаза снова прикрылись, но уже из-за бессилия, а голова опустилась лбом к могиле.
Ты так близко, но так далеко..
Я ни на минуту не переставала жалеть о всех своих проступках по отношению к брату. Винила себя в случившемся, что не заметила то, как ему было плохо. В то время, что мы веселились, смотря очередную комедию, он мог думать о том, чего я теперь не могла себе простить. В то время, как я жаловалась на свои проблемы, он ни разу не заикнулся о своих. В то время, когда родители погибли, он только и делал, что успокаивал меня, забывая о своих чувствах.
Стыдно и больно. Мне хотелось извиниться за всё это перед братом, хотелось на коленях выпросить прощение, лишь бы он знал, что я его всегда любила и буду любить. Лишь бы он был счастлив хотя бы там.
— Пожалуйста, — я подняла свои глаза к небу, надеясь, что
Он хоть когда-нибудь сможет мне помочь. — Дай мне увидеться с ним в последний раз.
***
Ранее горячая ванна приобрела не очень приятную для тела температуру, которая заставляла ёжиться от холода. Но не смотря на это, я продолжала в ней сидеть, ведь элементарно подняться и укутаться в полотенце не было сил. Хотелось просто умереть прямо здесь и сейчас.
Вслед за покойными родителями и братом. Но даже в попытках захлебнуться этой остывшей мыльной водой, я быстро выныривала обратно. Чувство жгучей боли, которое предвещало, что вот-вот и на пороге нарисуется смерть, очень страшило меня и заставляло судорожно хватать ртом воздух. Дыхание уже давно сбилось, а из носа и горла не переставала стекать вода, сопровождаемая кашлем.
Третья попытка не обвенчалась успехом, а только ухудшила и так плохое самочувствие. Я завыла, прижимая руки к лицу и пододвигая ноги ближе к телу.
Ненавижу эту жизнь. Но и лишиться её не могу.
Спину начинало неприятно тянуть от сквозняка, идущего с открытой двери. Плевать было на здоровье и прочие незначительные вещи. Ничего не будет болеть сильнее, чем чёртово сердце.
Не хотя, я всë-таки схватила валявшийся на полу полотенец и с трудом встав из ванны, закуталась в махровую ткань. С горем пополам я переступила через бортик и оказавшись на ледяном полу, сразу двинулась на выход из ванной.
После смерти брата в доме стало намного холодней. Сначала мороз пробирал до дрожи костей, заставляя прятаться под всевозможными одеялами. И сколько бы я не ставила батарею рядом с кроватью, казалось, что теплее не становилось от слова совсем. Но через некоторое время, я будто привыкла к этому холоду, ведь только он отрезвлял меня в каком-то смысле. Руки уже не тряслась, сжимая сильнее ткань пледов. Я перестала бороться с резкой сменой температуры, ведь привыкнуть к этому было гораздо легче.
Как только ноги донесли меня до комнаты, я сразу же завалилась животом на расстеленную кровать, которая была теперь такой всегда, ведь из дома я не выходила, практически всегда находясь в лежачем положении. Вокруг стояли немытые кружки и валялись упаковки от всего, что я нашла в шкафах, начиная от чипсов, заканчивая макаронами. Да, их я тоже ела всухую. Желудок давно сказал мне "спасибо" и боли мучали не первый день. На это я говорила "пожалуйста" и запивала своей нелюбимой газировкой, которая стоит в кладовке с эры динозавров.
Буквально месяц назад, я бы себя возненавидела за такое неуважение к себе и за то, что допустила такой бардак. Да и брат бы наверняка встревожился депрессивным поведением и бросился на помощь.
Только я больше никогда не услышу его обеспокоенного голоса и слов поддержки.
А сама себе я и подавно уже не нужна.
Крошки раздражающе кололи кожу, а убирать их рукой было бесполезно, поэтому я продолжала лежать с неприятным ощущением. Давно было пора встряхнуть и вообще поменять постельное бельё, но о чём может быть речь, если за две недели я искупалась всего три раза?
Кстати об этом. Воду забыла в ванной спустить.
С ноющим звуком я перевернулась на спину и прикрыла лицо руками. Полотенце давно уже развязалось и продолжало прикрывать тело только из-за малоподвижности. Не хотелось сейчас вновь подниматься и преодолевать препятствие в целый коридор, так ещё и возвращаться обратно. Но и в созерцании плесени тоже мало чего приятного...
Взгляд ненароком упал на тëмную дверь с постером какой-то игры. Комната Джима находилась напротив моей и с того.. самого дня.. я ни разу не заходила в неë. Я не могла осилить себя даже заглянуть туда. Не хотелось увидеть место, которое всегда нравилось мне своей комфортной атмосферой, пустым. Когда я была помладше, я всегда наблюдала за тем, как брат сосредоточенно проходит игры и нагло напрашивалась поучаствовать вместе с ним в прохождении.
Изначально на его рабочем столе стоял только монитор компьютера и клавиатура, но позже на соседней тумбочке появился небольшой телевизор и какая-то игровая консоль, которую брат выбил на аукционе. Он был так доволен собой, когда притащил её домой. После смерти родителей, за такое долгое время, его глаза наконец-то засияли. Но не успел Джим нарадоваться, как на голову свалилось ещё одно счастье. По чистой случайности, у его знакомого появились практически новые картриджи, которые он согласился продать по дешёвке. Несколько суток брата было невозможно оторвать от постоянно светящегося телевизора. Я сильно волновалась, но через какое-то время его интерес чуть приуменьшился. Он только иногда играл после работы, отвлекаясь таким образом от повседневной рутины. Правда он стал запираться от лишних шумов, чего раньше никогда не делал. Но я даже не обратила на это внимание.
"
И именно поэтому ты обнаружила его мёртвым с пеной изо рта."
Глаза стали влажными, а губы сжались в тонкую полосочку. Да, мне было очень больно и обидно, а в голове вновь встали всплывать картинки, уходящего под землю, гроба. Если он сделал это по своему согласию, то значит.. он нарочно оставил меня одну?
Но ведь в этом виновата я?
Слёзы норовились уже вот-вот и политься солёными дорожками, как внезапно разрастающиеся всхлипы разрезал звук чего-то упавшего. От неожиданности я слегка дëрнулась и рефлекторно пискнула. Из-за испуга, надвигающуюся истерику сняло, словно рукой.
Я повернула голову к коридору, не понимая, что это было и откуда донëсся мимолётный шум. Но повторного звона не было.
Может в ванной что-то?
Только стоило мне чуть расслабиться, останавливая себя на мысли, что, возможно, мне это просто показалось, как что-то вновь решило упасть, ударяясь сильнее об твёрдую поверхность. Я ни секунды не сомневаясь, дёрнула головой в сторону комнаты брата. Не может быть такого, что бы слух меня настолько подвёл. Глаза широко уставились на дверь, которая была плотно закрыта и никакого сквозняка из-за открытого там окна возникнуть не могло. Я нахмурилась, чувствуя что-то странное.
Адреналин в крови начал бурлить неизведанной мощью, заставляя немедленно принять сидячее положение. В глазах сразу же потемнело из-за низкого гемоглобина, на что я схватилась руками за простынь, чтобы удержаться на месте. Тело стало совсем слабым из-за плохого питания и неактивного образа жизни.
Голова не соображала особо трезво и почему-то у меня и мысли не возникло, что в доме вполне могли оказаться грабители. Подскочив с кровати, как ошпаренная, я, передвигаясь на ватных ногах, оказалась за пару секунд рядом с комнатой Джима. Подтянув к груди постоянно норовившее упасть на пол полотенце, я до боли закусила губу.
"
Успокойся, ничего там нет, что-то просто упало" — пытался привести меня в чувство внутренний голос.
Но я крепко схватилась за дверную ручку, которая чуть не обожгла меня своей, по ощущениям, минусовой температурой. Да, я верила в мистику. И сейчас, любопытство столкнулось со, скребущим душу, страхом. Увижу ли я хотя бы тень брата? Может его призрак хочет попрощаться со мной?
"Ты сходишь с ума"
Я дёрнула за ручку, распахивая дверь на распашку и сразу же зажмуривая глаза. Было страшно увидеть помещение, которое я так долго обходила стороной. И то, что в нём.
Я не отважилась сделать и шага вперёд, ведь даже для того, чтобы просто раскрыть веки, мне потребовалось около минуты. Дыхание уже давно сбилось и сердце стучало как бешенное.
Такая яркая раннее комната, словно приобрела серый оттенок. Их-за этого в ней теперь ничего не цепляло. Даже висящие постеры и гитара, которая уже успела покрыться пылью. Шторы были плотно завешены, ведь во время игр, Джим всегда оставался в кромешной темноте, которая освещалась только светом со старого маленького телевизора.
Я перевела взгляд на компьютер, а следом и на консоль. Ничего необычного, что так завлекало брата. Только вот..
— Что это? — я прищурила глаза, чтобы рассмотреть название потрёпанной коробочки, которая являлась картриджем. Она явно отличалась от других игр несвойственными цветами, так ещё и к тому же, лежала по середине бежевого ковра, отдельно от всех. Удивительно, что я заметила её не сразу. Вместо рисунка на игровой карте была только надпись, сделанная чёрным маркером:
"Legend of Zelda: Majora's Mask"
