Dual picture

      Трясущимися руками, Хёнджин запирает двери туалетной комнаты, сдерживаемая всю дорогу истерика вырывается наружу, и омега захлебываясь слезами опускается на пол, сжимаясь в комок и пытаясь стать как можно меньше.       В голове эхом отдаются выжженные раскаленным железом слова, услышанные пять минут назад: «…я хожу с кольцом и являюсь его законным мужем, к которому он возвращается вечером после работы, а ты был лишь его очередной подстилкой. А с подстилками, как известно, семью не строят и детей не рожают…».       В воспоминаниях всплывают презрительно-насмешливые взгляды, которые на него бросали все приглашенные на этот вечер, устроенный в честь недавней свадьбы генерального директора судостроительной компании Сана Юнхёка и сына владельца этой компании Ван Чорина. Его Хёнджина Юнхёка, с которым у Хёнджина были отношения последние два года, это Хенджин должен был быть сегодня хозяином вечера, это он должен был выслушивать поздравления со свадьбой и беременностью. Но вместо этого, Хёнджин услышал только оскорбление.       Известие о свадьбе Юнхёка потрясло Хёнджина, весь последний месяц он пытался связаться с ним, но натыкался на автоответчик или его секретаря, который всегда отвечал одно и тоже «Господин Сан занят, я могу передать ему сообщение». Только один раз Хёнджин смог поговорить с Юнхёком, который сказал, чтобы он перестал искать с ним встречи и забыл все, что между ними было. Но как можно забыть два года отношений и признаний в любви?       Этот вечер просто уничтожил все надежды Хёнджина. Он мечтал еще раз поговорить с Юнхёком и услышать, что его брак — это фикция, что он заключен только для видимости.       Шатаясь, омега дошел до раковины, включил воду и подставил под холодную воду руки, зачерпывая и умывая лицо.       Весь мир Хёнджина был разрушен сначала, разговором с Юнхёком, который сказал, что Хёнджин был ему удобен все это время, что он был красивым и удобным развлечением, с которым не стыдно выйти в люди и покрасоваться. О женитьбе на Хёнджине Юнхёк никогда и не думал, выгоды в этом для него нет, в отличии от Чорина. Тем более, что к Чорину он испытывает чувства, а Хёнджин всегда был куклой.       «Я посмотрел на тебя только из-за твоей красоты, без нее ты ничего не стоишь. С тобой же даже поговорить не о чем. До меня у тебя не было вкуса ни в одежде, ни в увлечениях. Я тебя создал, мне нравилось с тобой выходить в свет, потому что все мне завидовали. Ты же просто красивое дополнение, безделушка, которой можно похвастаться. Жениться на тебе? Смешной. Я никогда даже не думал об этом».       Воспоминания проносились в голове со скоростью китайского поезда, хотелось залезть руками в голову и стереть из нее весь этот вечер и последние два года.       Холод воды немного привел Хёнджина в чувства и тот смог более осознанно посмотреть на себя в зеркало, из которого не него смотрел незнакомый человек. У него растеклась по щекам и под глазами уродливыми кляксами, туш. А размазанная помада, дополняла образ карикатурного Джокера. Не хватало только зеленых волос и уродливой улыбки, для полноценного образа.       Вывернув на столик рядом все содержимое сумочки, Хёнджин начал судорожно приводить себя в порядок, он не позволит никому даже мысли допустить, что произошедшее имеет на него хоть какое-то влияние.       Да стоит ему только пальцем поманить и таких на Юнхёк у его ног будет сотня. Но что толку от этой сотни, если любит он именно Юнхёка.       «Боги, очнись Хёнджин! Он и его муж только, что на глазах сотни гостей смешали тебя с грязью, а ты все еще думаешь о любви! Какая любовь? Тебя использовали как украшение! Как одну из твоих обожаемых картин! Ты был украшением интерьера!» — мысленно кричал на себя омега, сдерживая слезы и вытирая салфетками макияж.       Ему нужно вернуться в зал как ни в чем небывало, провести время с родителями, успокоить их, и только потом, дома, он сможет дать волю чувствам. Сейчас он должен быть сильным.       Осмотрев себя в зеркале, расправил складки, на идеально сидящих бежевых с люрексом, брюках от Chanel из последней коллекции, которые купил ему Юнхёк. Полупрозрачная блуза от Yves Saint Laurent, бирюзового цвета со стразами, которые прикрывали его грудь. Опять же, подарок Юнхёка. Цепочки и браслеты, переливались в свете ламп драгоценными камнями, все на Хенджине было подарено Юнхёком, он специально выбирал образ, чтобы напомнить альфе о времени, проведенном вместе.       Весь его образ блестел и переливался, чем привлекал к себе внимание. Ведь Юнхёку так все это нравилось. Смотря на себя в зеркало, Хёнджин видел куклу, которую наряжали на потеху зрителю. Хотелось содрать с себя всю одержу и украшения, и сжечь, но нельзя, не сейчас, потом. Сейчас он должен сиять и затмевать всех.       Выйдя их туалетной комнаты, Хёнджин шел по коридору и пытался уложить в сумочку никак не помещающийся туда смартфон (очередной подарок Юнхёка). Внезапно на его пути выросло препятствие, в которое омега влетел со всей силы, вскрикнув и взмахнув рукой, отчего телефон выскальзывает из рук и летит вверх, а сам омега чувствует, как тело по инерции начинает падать назад. Препятствие обретает руки, которые ловко хватают и притягивают тело омеги к себе. Препятствие оказывается никаким не препятствием, а довольно высоким, широкоплечим, мускулистым альфой с терпко-сладких запахом кофе с вишней. Все это Хенджин отмечает краем сознания, пытаясь угомонить пытающееся выпрыгнуть из груди сердце и трясущиеся ноги, которые совершают попытку встречи с полом. Ее отменяет все тот же альфа, обвивающий руками талию Хенджина и что–то у него спрашивающий.       — Что…?       — Вы в порядке? Не ушиблись? — Голос альфы глубокий, бархатистый, с приятной хрипотцой.       — Да, я в порядке, но я выронил свой телефон. — Хёнджин отстраняется от груди альфы и поднимает голову, чтобы рассмотреть его лицо. В коридоре царит полумрак, и толком ничего рассмотреть не получается, кроме красивых раскосых глаз и пухлых губ. Омега осматривает пол в поисках телефона и видит его у левой стены коридора, точнее одну из его частей. От встречи с кафельным полом телефон разлетелся на части, сосчитать которые Хёнджин не берется. Альфа тоже заметил останки телефона и нагнулся, чтобы поднять их. При этом действии омеге открывается прекрасный вид на широкую спину альфы и обтянутую брюками задницу, шикарную задницу, как на вкус Хёнджина.       — Боюсь его уже не спасти. — Повернувшись к Хёнджину произносит альфа, ближе показывая часть телефона, которой оказывается экран Айфона, полностью разбитый экран.       — Да, действительно. — Хёнджину даже не жаль телефона, хотя он привык бережно относится к технике, тем более подаренной, но сейчас он даже рад, что телефон разбит. Его замена вызовет меньше вопросов.       — Я куплю вам новый. Как вас зовут?       Вопрос заставил Хёнджина встряхнуться и посмотреть в лицо собеседника. Улыбнувшись, омега отрицательно покачал головой.       — Оставьте, это ерунда, не стоит беспокоиться. Я все равно планировал менять телефон, а тут как раз удачный повод, так что вы мне даже помогли. — Хёнджин вполне искренне улыбнулся альфе. — Извините, мне уже пора, меня ждут. Не беспокойтесь о телефоне, вы совершенно не виноваты в его кончине. Обогнув мужчину, Хёнджин слегка ему поклонился и поспешил покинуть коридор, не дав альфе сказать и слова.       Остаток вечера Хёнджин провел подле родителей, шепотом убедив их, что все хорошо, ничего не случились и между ним и Юнхёком сохранились дружеские отношения, а расстались они за месяц до свадьбы.       Вид счастливо улыбающейся молодой четы Сан, которые весело общались с гостями вечера, ядом разъедало все внутренности Хёнджина, причиняя ему физическую боль. Хотелось поскорее покинуть ресторан, закрыться в квартире и не выходить из нее никогда.       Еще никогда в жизни Хёнджин не чувствовал себя таким никчемным, использованным и пустым. Как стаканчик из-под кофе, с которым сделали фото, выложили в Instagram, выпили, и когда надобность пропала, выкинули. Когда отец сказал, что они уезжают, омега мысленно возблагодарил всех богов, потому что сохранять улыбку и невозмутимость на этом празднике жизни у него уже не было сил.       Попрощавшись с родителями и наконец-то попав домой, Хёнджин с остервенением начал сдирать с себя всю одежду, вырывая с мясом все мелкие пуговицы на блузе, порвав змейку на брюках и зашвыривая туфли как можно дальше, с глаз долой. Утихшая было истерика накрыла омегу с новой силой. Голову одолевали воспоминания о сегодняшнем вечере и разговоре с Юнхёком и Чорином, воспоминания о двух годах отношений и мечты о счастливом будущем, которые строил себе Хёнджин.       Как он мог быть так слеп, что не замечал истинного отношения альфы к себе? В кого он позволил ему превратить себя?       Смотря на себя в зеркало Хёнджин, не узнавал себя. На него смотрел какой-то незнакомый омега. Выбеленные волосы, каскадом спадали ниже плеч, окрасился омега по настоянию Юнхёка, ведь тому всегда нравились длинноволосые блондины. Но самому Хёнджину всегда нравился свой натуральный цвет. Омега проводил по 8-10 часов в салоне, чтобы поддерживать цвет, хотя раньше считал трату такого времени в салоне расточительством.       Проведя рукой по выпирающим ребрам и впалому животу, омега вспомнил все диеты, на которых он сидел, его же альфа любил тонких, нежных и хрупких омег. Хотя на самом деле Хенджин безумно любил вкусно покушать, но все время ограничивал себя.       Даже одежда, вплоть до нижнего белья, и макияж были выбраны, опираясь на вкусы Юнхёка.       Быстрым шагом пройдя в гардеробную Хенджин посмотрел на вешалки и полки забитые яркими, вырвиглазными, блестящими брендовыми вещами, купленными альфой или омегой, по настоянию альфы. «Я хочу, чтобы ты блистал, чтобы все видели какой у меня красивый омега». Раньше эти слова были для Хёнджина невероятной похвалой, и признанием в любви, сейчас, омега понимал, что Юнхёк одевал его как куклу, которой можно похвастаться перед другими альфами.       Давясь слезами, омега начал сдирать одежду с вешалок и выкидывать в коридор, пиная ногами в сторону гостиной, где складывал все в одну кучу. Ему была невыносима даже мысль, что еще хоть одна вещь будет связывать его с Юнхёком. Ему физически было необходимо избавится от всего, поэтому в разрастающуюся кучу полетела вся одежда, обувь, сумки, косметика и духи.       Осмотрев кучу, Хёнджин подавил в себе желание взять спички и поджечь все. Он еще не совсем сошел с ума, чтобы устраивать пожар. Ворвавшись в спальню, он содрал с постели белье и вытащил из шкафа хранящееся там постельное. Альфа любил шелковые, скользящие ткани, хотя омега всегда скользил на них и мерз, предпочитая ситец или хлопок, но опять же, даже тут мнение альфы перевешивало.       В дальнем углу гардеробной, из которой Хёнджин вытащил последние коробки с туфлями от Prada, он увидел свой старый мольберт и чемоданчик c красками и кистями. Отбросив коробку с обувью, омега вытащил один из холстов, который пылился рядом с мольбертом, положил его на середину гардеробной, раскрыл чемодан с красками и любовно огладил тюбики. Он не прикасался к ним полтора года, ведь Юнхёку не нравилось, что руки Хёнджина вечно испачканы в краске или угле, которыми он также пачкал и одежду.       — Как? Как я мог быть таким слепым? — Тишину квартиры разрежал надломленный, скрипучий голос омеги. — Я же безумно люблю рисовать, я люблю картины. Я был во стольких музеях мира… когда–то… давно…       Вытащив краски и кисти, омега свернулся в калачик, Прижимая их к груди и разразился громкими рыданиями, оплакивая свою токсичную любовь и стирая кровь от разбившихся розовых очков первой любви. Оказавшейся для него кошмаром, умело замаскированным под сказку.                                     ***       Проводив взглядом чарующую фигуру прекрасного создания, с которым Намджун столкнулся в коридоре, ведущем к туалетным комнатам, он опустил глаза к остаткам телефона, которые все также сжимал в руках. Если он не ошибался, а он давно не замечал за собой подобного, то только что он столкнулся с бывшим омегой Сан Юнхёка – Ханджин или Хинджин? Хёнджин, точно!       Как понял Намджун из шепотков, разносящихся по залу, расстались они не самым лучшим образом. Он видел, как омега эмоционально разговаривал сначала с Юнхёком, а потом и с его мужем, о чем был их разговор он не знал, но по его виду Намджун сразу понял, что для него он закончился не самым приятным образом.       Альфа заприметил эффектного блондина еще в начале вечера, как только тот вошел в зал ресторана. Он притягивал взгляд своей невероятной красотой. За свою жизнь Намджун перевидал много омег и мог по достоинству оценить их красоту, поэтому зацепившего внимание парня хотелось узнать поближе. Узнав же, что это бывший парень Юнхёка, альфа не удивился. Юнхёк был известен в деловых кругах как толковый руководитель, не зря Ван Хаюль назначил его на пост гендиректора своей компании, а позже и выдал за него своего сына. Но помимо хорошей деловой хватки, тот был известен любовью к красивым, но недалеким омегам. Какого же удивление было Намджуна, когда он понял, что бывший омега Юнхёка это сын Хван Хосока, владельца «Hwan Motors» одной из крупнейших машиностроительных компаний Кореи.       Намджун уже несколько месяцев не знал, как подступиться к нему, чтобы наладить сотрудничество. Он мог предложить современнейшее программное обеспечение, как для машин, выпускаемых компанией Хвана, так и для производств. Но как показывала информация, собранная Юнги, на Хосока работала внушительная команда программистов и Намджуну придётся попотеть, чтобы заинтересовать того.       В той же папке Юнги собрал краткую справку и про семью Хвана, ее Намджун просмотрел вскользь, муж Сокджин, работал вместе с Хосоком, но занимался в основном дизайном, а вот сына-омегу, как понял альфа из досье, готовили на место преемника, и тот неплохо справлялся с возложенной ответственностью, отличник факультета бизнес-управления Сеульского Национального Университета. Какого же было удивление Намджуна, когда он понял, что высокий, ярко-вызывающе одетый блондин, обводящий высокомерным взглядом собравшихся на приеме по случаю свадьбы Сан Юнхёка и Ван Чорина, это сын Хван Хосока, а также по донесшимся шепоткам, бывший парень счастливого новобрачного.       Увиденная сцена с участием Хёнджина и новобрачными, лишь подтвердила слухи и возбудила еще больший интерес у Намджуна. Как такой омега, не выглядящий обладателем ума, может быть сыном Хван Хосока и его наследником, вызывало вопросы. Альфе необходимо было узнать его поближе. Чутье на выгодные знакомства и связи еще никогда не подводило Намджуна, и он привык ему доверять.       Подняв еще одну деталь разбитого телефона омеги, Намджун сложил его в карман, отдаст потом Юнги, может тот сможет вытащить из него что-то интересное. Он чувствовал острую необходимость узнать об этом омеге всё.       В зале он, не отрываясь весь вечер наблюдал за Хёнджином. Омега действительно поражал своей красотой. Высокий, но ниже Намджуна сантиметров на 10, как успел отметить альфа в коридоре, стройный, но на его вкус худоват. Стиль одежды слишком вызывающ и ярок, но типичен для таких омежек. А еще очень хороший актер, Намджун умел читать людей, за годы работы с разными клиентами он научился считывать их желания по глазам, и Хенджин в этот вечер прекрасно отыгрывал роль беззаботного омеги, который радуется за бывшего. На самом деле, альфа был готов поставить на кон свою любимую ламбу, внутри Хёнджин был разбит на мелкие осколки. Периодически в глазах омеги мелькала вселенская печаль, вокруг них была четко видна хорошо замаскированная характерная припухлость. Видимо в туалетной комнате омега не просто припудривал носик.       Желание подойти и завязать разговор с Хёнджином было невыносимым, но Намджун себя сдерживал. Сейчас не время. Он видел, насколько тот был безучастен к окружающим, играя роль красивой статуи подле родителей и не обращая внимания ни на кого вокруг. Да, он зацепил Намджуна своей красотой, но больше его заинтриговало то чей он сын. Это создавало нереальный диссонанс, не верилось, что у таких талантливых и умных людей мог родиться такой красивый, но пустой ребенок.       Азарт исследования захватил Намджуна, поэтому по возвращении домой, он первым делом написал Юнги и попросил того собрать на Хван Хёнджина всю возможную информацию. Повод для знакомства в виде разбитого телефона у него был.       Ни одна загадка не уйдет не разгаданной от Ким Намджуна.                                           ***       — Выглядишь дерьмово. — Первые слова, которые услышал Хёнджин открывая двери своей квартиры и запуская Чимина, верного помощника отца и хорошего друга омеги, к которому тот мог обратиться за любой помощью.       — Чувствую себя еще хуже.       — Да, до меня уже дошли слухи.       — Все так плохо? — На самом деле Хёнджину было все равно, что о нем сейчас думали в обществе, он чувствовал себя пустой оболочкой не способной что-либо больше чувствовать.       Он всю ночь провел на полу гардеробной в обнимку с красками, выйдя из оцепенения только глубокой ночью, водя измазанными в краске руками по холсту. За ночь он изрисовал два холста, а утром написал Чимина попросив приехать.              Чимин был его ангелом-хранителем, к которому он мог прибежать в любое время. Он обладал феноменальными способностями в решении любых вопросов. Они познакомились пять лет назад, когда Чимин только устроился на работу в компанию отца Хенджина, на должность личного ассистента, и зарекомендовав себя в первый месяц, как человек способный раздобыть любую информацию. Их дружба развивалась постепенно, сначала с простых приветствий, постепенно перерастая в обмен впечатлениями о просмотренных фильмах или прочитанных новостях, и заканчивая обменом секретами. Именно Чимин помогал Хенджину адаптироваться к жизни в огромном мире после выпуска из закрытой академии. С ним он путешествовал по миру, ходил в музеи и по картинным галереям. С ним первым делился секретами. Отец даже в шутку ворчал, что Чимин уже не его личный ассистент, а Хенджина и немного папы, который тоже любил умыкнуть ассистента из его кабинета.       Только Чимину Хенджин мог позвонить в 5 утра и попросить приехать, будучи уверенным, что тому уже все известно о прошедшем вечере. И родители, и сам Хенджин уже перестали удивляться такой осведомленности Чимина обо всем, за глаза называя его «Агент 008».       — Не так плохо как тебе кажется, я уже бросил пару опровергающих слушков, скоро все всё забудут. Вау, это новое направление в искусстве или ты решил наконец сменить имидж? — проговорил Чимин рассматривая живописную кучу из одежды, обуви и косметики посреди гостиной.       — Хочу начать новую жизнь.       — Давно пора. Не могу смотреть как ты убиваешься по этому козлу Юнхёку.       — Я чувствую себя таким глупцом. Все время прокручиваю в голове все воспоминания за два года, и не понимаю, как я мог всего этого не видеть? Во что я превратился? Мне же не нравиться ничто из того, чем я занимался се это время. — Хенджин несчастно посмотрел на Чимина. Слез уже не было, он все выплакал ночью, рисуя картины.       Чимин подошел и обнял его, погладив по голове.       — Ты был влюблен, а чувства всегда берут верх над разумом. К тому же Юнхёк был твоим первым альфой, твоими первыми отношениями, первой влюбленностью. Не удивительно, что ты окунулся в них с головой. И не смей ни в чем себя винить, воспринимай это как опыт, горький, но опыт. Вынеси из него урок.       — Да уж, урок… — Отстранившись от Чимина, Хенджин прошел в кухню, запустил кофемашину и сел за стол. — Он превратил меня в какую-то куклу. Знаешь, в тех омег, которые бегают за альфой, выполняют каждую его прихоть, потакают всем его желаниям. Я же одевался как он хотел, красился в блонд. Я даже забросил рисование! Рисование! Которым занимаюсь с детства. Я по галереям и музеям не ходил уже год, хотя папа всегда завет с собой. Юнхёк вечно повторял, что такое занятие не подходит таким омегам как я. Я должен увлекаться модой, шопингом, а не мазаться краской. Я потерял на него столько времени…       Чимин поставил перед ними чашки с кофе, сел напротив и с грустной улыбкой взял Хенджина за руку.       — Забудь. Все в прошлом. Я рад, что ты сам понял, что с тобой делал Юнхёк. Я не вмешивался, но внимательно наблюдал и следил, чтобы все не зашло слишком далеко. Я берег тебя как мог, Юнхёк ведь до сих пор думает, что ты и Хван Хосок однофамильцы. К сожалению, от разбитого сердца я не смог тебя уберечь, тут ты должен был сам увидеть истинную натуру Юнхека. Он амбициозный карьерист, которого интересуют только деньги и власть. Прости, я не мог тебе сказать тебе все это прямо, ты был в него слишком влюблен, слишком зависел от его мнения. Ты бы меня просто не услышал.              — Не нужно, не извиняйся. Ты прав, тогда я бы тебя даже не стал слушать. Он был для меня всей Вселенной, я верил каждому его слову. — горько проговорил Хенджин, сжимая пальцы Чимина.       — Такие Вселенные быстро схлопываются, и становятся черными дырами, и важно вовремя сбежать от них. — Усмехнувшись Чимин подмигнул Хенджину. — Хэй, ты самый красивый омега, которого я когда-либо видел, а видел я многих, поверь мне. Ты еще встретишь своего альфу, который будет ценить именно тебя, Хенджина, с пятнами от краски, любовью к живописи и искусству, и рыдающего ночью над любовными дорамами.       — Как–то мне уже не хочется никаких альф.       — Это ты сейчас так говоришь, пройдет время, раны затянуться, и ты будешь укладывать альф к своим ногам. Мой тебе совет, съезди куда-нибудь, отдохни, развейся, пофлиртуй, купи себе новую одежду, раз выкинул всё. Кстати, а с этим что делать? — Чимин кивнул на кучу, возвышавшуюся в гостиной.       — Сожги.       — Зачем же так радикально? Можно продать, уверен найдутся желающие.       — Мне все равно, главное, чтобы всего этого не было в квартире. — Отставив пустую чашку из-под кофе, Хенджин откинулся на стул. — Знаешь, я так давно хотел съездить в музей Национальной культуры на Чеджу, еще когда он только открылся, но все откладывал, а потом начал стыдиться этого желания.       — Так чего же ты ждешь? — Воскликнул Чимин, доставая телефон и начиная что-то быстро печатать. — Давай я сейчас закажу билеты, забронирую тебе гостиницу, и ты поедешь? Вещей ты с собой, я так понимаю брать не будешь, купишь все на там. Все, дуй в душ, я пока все организую. Заряженный энтузиазмом Чимина, Хенджин и сам загорелся желанием поскорее уехать на Чеджу, насадиться отдыхом и прогулками по музеям. Сменить обстановку и правда стоило.       — Мне нужен еще новый телефон, старый я вчера разбил. — Прокричал Хенджин входя в ванную.       Уже через два часа Хёнджин сидел в первом классе самолета и летел на Чеджу, на встречу новым впечатлениям и возможно, новой жизни. Чимин на удивление быстро все организовал с перелетом, гостиницей и даже освобождением от учебы для Хёнджина на ближайшие две недели. Хван был очень благодарен Чимину за его поддержку, и не переставая благодари и обнимал всю дорогу до аэропорта.                                           ***       Утром, на столе Намджуна ждала привычная сиреневая папка, в которых Юнги приносил всю добытую информацию. Тот имел какую-то свою цветовую систему для папок в которых приносил данные, которую как Намджун не пытался, но за более чем десять лет знакомства, так и не смог понять. Иногда ему казалось, что Юнги просто так развлекается и никакой системы нет, но это Юнги, с ним ни в чем нельзя быть уверенным.        Вспомни солнце, вот и лучик.       Не успел Намджун открыть папку, как в кабинет вальяжно вошел Юнги и развалился на кресле напротив.       — И зачем тебе в 3 утра, понадобилась вся информация про Сына Хван Хосока? Когда я принес папку в прошлый раз, ты даже не смотрел страницу о семье, а тут такой интерес?       — Я смотрел все страницы, но тогда его сын не имел значения.       — Что же такое случилось этой ночью, что он внезапно стал важен?       — Ты знал, что он встречался с Сан Юнхёком? — По выразительно вздернутой Юнги брови и скептическому выражению лица, Намджун понял, что сморозил глупость. Этот альфа имел такую разветвленную сеть миньонов, что все спецслужбы мира могли нервно курить. Иногда Намджун возносил хвалу богам, что Юнги на его стороне, будь по-другому, и начни тот работать против него, Намджун бы пошел по миру.       Они познакомились, когда Намджун только начинал свое дело, точнее тогда он только вступил в права наследования, после смерти родителей, его отец скончался от сердечного приступа, а папа, не выдержав горя, в течении полугода угас и ушел за отцом. Они были для альфы примером истинной любви, которую он мечтал повстречать в своей жизни, они прошли долгий путь, вместе строя семью и бизнес, и вместе же ушли.       Тот год, даже два года, после их смерти выдался для Намджуна очень тяжелым, ему только выпустившемуся из университета пришлось вникать в дела компании, и хоть отец его готовил к этому, реальное управление компанией с несколькими тысячами сотрудников, оказалась в тысячу раз сложнее, чем он представлял. Только помощь опытных директоров, менеджеров и юристов, смогла позволить Намджуну удержать компанию на плаву и выстоять перед акулами, которые хотели разорвать его наследие.       Именно в это время альфа и познакомился с Юнги, которого порекомендовал бывший начальник отдела безопасности на свое место. Не смотря на молодой возраст, тот был всего на 2 года старше Намджуна, за плечами у него был внушительный путь, армия, служба в спецназе, работа в частной охранной компании. Но тем, что покорило Намджуна стало то, что Юнги пришел на собеседование не с пустыми руками, а с папкой (желтой), в которой находилась вся информация на главного конкурента компании Намджуна, которые весь год не давали спокойно ему работать.       За долгие десять лет совместная работа переросла в крепкую дружбу.       — Я знаю, что кто-то хорошо постарался, чтобы информация о том, чей Хенджин сын не дошла до Юнхёка. Столько слухов и запутанных клубков, снимаю шляпу, работал профессионал. — Юнги приложил два пальца к голове отдавая честь.       — Ты признаешь, что есть кто-то кто работает лучше тебя? — Намджун удивленно осмотрел Юнги, тот точно здоров?       — Я сказал, что работал профессионал, а не то что он смог запутать меня. — Надменно посмотрел Юнги в ответ. — На такого как Юнхёк, зато, все сработало отлично.       — Вчера Хенджин был вместе с родителями на приеме по случаю свадьбы Сана. Даже я не сразу поверил, что это и вправду сын Хосока, он выглядит больше, как омега, которую интересуют только шмотки, салоны красоты и дорогие рестораны.       — А разве богатые сынки выглядят по-другому? — Ухмыльнулся Юнги. У него были какие-то свои счеты с детьми богатых родителей, о которых за все годы Намджун так и не смог у него выпытать.       — Большая часть, не отрицаю, не отличается умом и сообразительностью, но если твое досье на Хванов не врет, а я знаю, что не врет, то у Хосока с Сокджином умный, образованный сын, который ни разу не был замечен на каких-то сомнительных вечеринках, и встречался последние годы только в Саном, а это о многом говорит.       — Да ты лучше меня знаешь, как эти детки могут прекрасно притворятся и играть на публику, а внутри прогнить до основания. Признай, что тебя привлекло красивое личико, а то, что комплектом к нему идет родство в Хваном, просто подарок небес. Ты уже сколько, полгода, не знаешь как к нему подступиться с темой сотрудничества?       — Четыре месяца, не преувеличивай. — Хмуро ответил Намджун, наконец открывая папку с досье на Хенджина. На первой странице находилось его большое фото, видимо селфи взятое из его соцсетей, на ней блондин лукаво улыбался в камеру и томно закусывал пухлую нижнюю губу.       Юнги был в большей степени прав, отрицать это было бесполезно, Намджуна действительно с первого взгляда пленила красота омеги, даже не зная, кто он, альфа планировал подойти и познакомится, и чем черт не шутит, не ограничивать знакомство только беседой за бокалом шампанского на приеме, но и продолжить его в номере отеля, при котором располагался ресторан или вообще увезти омегу в свой пентхаус. Но когда за омегой вошли Хосок и Сокджин, и последний приобнял омегу за талию, что-то ему говоря, Намджун сначала опешил, а потом приложил максимум усилий, для уточнения кем приходиться этот красавец Хванам.       Узнав, что это их сын, Намджун был поражен, не удивительно, что Хенджин притягивал взгляд своей красотой, что Сокджин, что Хосок обладали определенной привлекательностью, и видимо природа собрала в их сыне самое лучшее в плане внешности. Если бы альфа ранее уже не читал список достижений Хенджина, он бы подумал, что природа остановилась только на внешности, не тронув его ум. Он выглядел максимально похоже на стереотипного омегу богатого папика, дорогие брендовые шмотки, обесцвеченные волосы, огромное количество блестящих и не сочетающихся украшений, и броский, яркий макияж. Элегантность и умеренность в украшениях и наряде Сокджина резко контрастировала с вычурным образом его сына. Не знай Намджун, что они родные папа и сын, он никогда бы не смог связать их между собой, настолько различно они выглядели.       — Так, что ты собираешься делать с Хенджином? Только, прошу, не говори, что ты хочешь предложить его отцу выгодный брак?       — Ты в своем уме? Нет! — Альфа посмотрел на друга как на сумасшедшего, но увидев на его лице глумливое выражение, понял, что тот просто над ним издевается. — Мне просто интересно узнать его получше, может это поможет понять, как лучше подступится к его отцу.       — Ага, конечно, через постель его сына. — Гаденько усмехнулся Юнги перехватывая брошенную в него ручку и начиная крутить ее меж пальцев. — Давай, не увиливай, я знаю тебя уже давно и знаю какие омеги тебе нравятся. Что планируешь делать?       Намджун поморщился, скрывать что-то от Юнги было бесполезно, тот проникал через поры и выпытывал все почище сыворотки правды.       — Если судить по досье, парень не глуп, учится на отлично, последний курс, вместе с Сокджином занимается благотворительностью, входит в совет фонда спонсируемого компанией отца по помощи музеям Кореи, даже посещает занятия по истории искусств Кореи и мира, а это не входит в программу его обучения. Ездит каждый год волонтером в Африку и жертвует в различные фонды из своих средств. — Мужчина перелистывал файлы досье и перечислял зацепившие его факты. — Как может такой молодой человек, с такими увлечениями, выглядеть как омега в поисках богатого папика? Или твои миньоны нарыли туфту и омега во всем этом никогда не участвовал, или он зачем-то строит из себя пустышку. В первое не верю, тебя бы твои миньоны не подвели, да и не могли Хваны вырастить такого глупого сына, второе тоже сомнительно. Сокджин имеет прекрасный вкус и манеры, Хенджин обучался в хорошем закрытом лицее, в таких поведение и манеры оттачивают до автоматизма. Поэтому возникает вопрос, что с ним не так?       Юнги на спич Намджуна только пожал плечами.       — С ним может быть все, что угодно, поверь мне, богатые детки любят быть не как все и устраивать бунты. Может он так самовыражается.       — Сомнительно, но окей. Кстати, — Намджун достал из внутреннего кармана конверт, в котором лежали останки телефона Хенджина, и передал Юнги. — Это части его телефона, мы вчера столкнулись и разбили его, сможешь вытянуть из него что-нибудь?       Юнги заглянул в конверт, скептически хмыкнул и посмотрев на Намджуна, пожал плечами.       — Отдам ребятам, может и получиться что-то восстановить, а чего сам не покопаешься? Или растерял все навыки?       — Я в навыках еще всех твоих ребят заткну, но у меня, к сожалению, нет лишних часов на это. Да и нафига я держу целый отдел хакеров, если не могу им перепоручить такое плевое дело? Это не Пентагон взламывать. До вечера управитесь? Хочу сегодня связаться с ним и передать ему новый телефон, и как бонус загрузить на него все что было на старом.       — Мы-то управимся, а вот встретится с ним у тебя сегодня не получится, да и не только сегодня.       — В смысле не получится? — Нахмурившись Намджун подался в кресле вперед впиваясь в Юнги взглядом. В голову сразу полезли жуткие картины, и воспоминания о хорошо замаскированных следах слез на лице Хёнджина.       — Не паникуй раньше времен, — заметив взгляд альфы успокоил его Юнги. — Он улетел сегодня утром на Чеджу, на две недели, если судить по брони в отеле.       — И ты молчал?       — А ты не спрашивал. — Белозубо ухмыляясь отбрил Юнги. Иногда Намджун ненавидел скотскую натуру Мин Юнги, который любил постебать друга.       Новая информация заставила мужчину задумать о своих дальнейших действиях, ранее он планировал использовать телефон как предлог для встречи. Сейчас с известием об отъезде омеги, план придется менять. Нажав кнопку вызова секретаря на телефоне Намджун, произнес:       — Хан, отмени, пожалуйста, на ближайшие две недели все мое расписание и перенеси все встречи, а также закажи билеты и забронируй мне гостиницу.       — Хорошо, господин Ким. Куда вы летите?       — На Чеджу.