LOCO

Сохён пошла в школу в новых кроссовках, которые ей купила Чжихён. У неё даже настроение улучшилось, несмотря на утреннюю выходку матери, которая вымаливала у девушки деньги на очередную закупку алкоголем или ещё не пойми чем. Сохён в этот раз решила не идти на поводу и просто проигнорировала женщину. И всё у Сохён было хорошо. Хорошее настроение уверенность в хорошем написании контрольной. Девушка даже запланировала сделать домашнее задание в библиотеке, потому что дома ей просто не позволят этого сделать. Но всё пошло наперекосяк, когда кто-то из одноклассников пустил слух о репутации её матери. Не то, чтобы это было впервые и как-то очень обидно. Нет, Сохён знает, что за её спиной шушукаются и обсуждают её семью. Но на этот раз они зашли дальше. В открытую принижать её положение в социуме, смеясь и тыкая пальцами. Но ситуация стала хуже, когда Сохён заперли в раздевалке и не выпускали. Она просидела там до самого вечера, пока женщина, которая моет пол не пришла проверить все ли двери закрыты. Она увидела свет и отомкнула дверь. Сохён шла домой в слезах и обиде. Казалось, что мир просто повернулся к ней задницей. Хотелось поделиться с кем-нибудь, рассказать, как больно. Но Чжихён и так в своих проблемах варится, а матери плевать. На следующий день ситуация ухудшилась. Теперь о дочери шлюхи знали и параллельные классы. Сохён не успела порог переступить, как о её приходе уже все знали. Её называли грязной и противной. Единственная девочка из класса, которая общалась с Сохён, отвернулась от неё. И стало в разы хуже. Сохён осталась один на один с нелепыми обвинениями и тупыми шутками. Ей не давали проходу, толкали в коридорах и расходились в столовой, специально громко вздыхая и закатывая глаза. Хотелось плакать. Но слёзы на публике стали бы показателем слабости. — Эй, Ким Сохён! Слышал твоя мамочка берёт двадцатку за минет, — засмеялся кто-то из одноклассников, а Сохён сжала под партой кулаки. — Накину ещё пять если ты поработаешь ротиком! Или тебя мамаша не обучила? Я могу быть твоим первым. — Может хватит уже? Ян Чонин — сын одного из спонсоров школы, который учится в классе Сохён. Вроде безобидный парень. На первый взгляд и пока не открывает свой рот. О Чонине слухи ходят не лучше, чем о Сохён, но его никто не унижает, потому что он может переломать кости. Или же волна буллинга захлестнёт тебя к чертям. Чонин редко тусуется с одноклассниками, предпочитая тусовки со старшими, где чувствует себя как рыба в воде. И пьёт наравне. Чонин подходит к парте Сохён, держа руки в карманах, и наклоняется, чтобы лица на одном уровне были. Сохён дрожит. У Чонина взгляд лютый, когда он не улыбается. От такого страшно становится в разы. Все замолкают, гул голосов сходит на нет, а десяток пар глаз направлен на Сохён. Чонин чёртова лиса, которая с серьёзным лицом прикалывается над ней. — Зачем такое говорить милой девушке? — пальцы Чонина скользят по предплечью и останавливаются на плече. — Зачем обесценивать чужой труд, Донхэ? Я заплачу тебе сотку зелёных, если отсосёшь мне прямо сейчас у них на глазах. Что?.. В глазах девушки застывают слёзы. Она поднимает лицо, смотря прямо на красивое и ненавистное лицо Чонина. Сохён закусывает нижнюю губу, толкает парня со всей силы, которая только есть в её хрупком теле, и выбегает из кабинета. Ублюдок. Подростки злые. Иногда кажется, что бездомная голодная собака не такая злая, как подростки. Особенно богатенькие. Сами из себя ничего не представляют, живут на деньги своих богатеньких родителей, а выставляют себя в таком свете, что… Сохён тяжело было с самого начала. Она попала в школу только благодаря оценкам и участию в различных конкурсах и олимпиадах. У её семьи нет денег, чтобы покупать ей дорогие телефоны или одежду как у одноклассников. Она не может себе позволить слетать на острова, чтобы понежиться на пляже, пока неделя каникул не закончилась. Она может позволить себе усердно учиться, чтобы выбиться в люди. Сохён чувствует себя в ловушке. В углу, загнанной настоящими змеями, которые готовы напасть в любой момент. Это страшно. И что бы она не говорила, ей никто не поверит. Потому что она не из богатеньких. Сохён выбежала на крышу. Туда, где никому не придёт в голову искать её. — Почему… Почему они такие жестокие? Девушка садится на бетонный пол, притягивает колени к лицу и плачет. Обидно. Обидно за саму себя, что не такая как все. Не из богатой и состоятельной семьи. Не может позволить себе то, что могут позволить остальные. — Разве я им что-то сделала? Больше всего было обидно из-за Чонина. Кому-кому, но ему Сохён точно ничего не сделала плохого. Да и хорошего тоже. Он с ней не разговаривал уже год, не обращал внимания, а теперь встал на сторону тех, кто её обижает. Чонин вообще странный парень. Он может улыбаться тебе в лицо, делать вид, что внимательно слушает, но стоит отвернуться, как Ян сразу же меняется. Будто совсем другой человек стоит за твоей спиной и сверлит тебя презрительным взглядом. Чонин просто избалованный ребёнок, который позволяет себе всегда больше, чем дозволено, и за языком не следит. У него нет совести и сострадания, раз он так быстро включился в игру. — Давайте, выбросим её вещи? — У меня идея поинтереснее есть, — Чонин берёт телефон Сохён, экран которого в нескольких местах дал трещину. — Веселее будет. Ошибка Сохён в том, что не поставила блокировку. В том, что не забрала телефон с собой. И можно бесконечно перечислять, в чём она ещё может быть виноватой, только делу это не поможет. Да и Сохён никто поддерживать не собирается. — Чонин! Что ты там делаешь? Кто-то из толпы попытался заглянуть в телефон Сохён, но Ян ясно дал понять, что этого делать не стоит. Парень удалил исходящее сообщение и положил телефон на парту. — Потом узнаете.