Рыцарь на белом коне

Скарамучча давно привык к ночным похождениям Венти. Не сказать, что ему особенно нравится сопровождать своего соседа по комнате на каждую чертову вечеринку во всех клубах Нью-Йорка подряд, однако выбора ему, собственно, не то чтобы предоставляют, постоянно подкупая то бесплатным обедом, то выполненной вместо него домашкой, то еще чем. И поэтому Скара, стиснув зубы, надевает свою «клубную» одежду, коей были выбраны какие-то максимально рандомные черные вещи, и идет вслед за Венти, накрашенному похлеще любой проститутки. Он сильно выделяется на фоне Скарамуччи, и тот ненароком думает, что за этим его на тусы и водят. Хотя что-то ему подсказывает, что дело далеко не в этом. На самом деле, Скара не испытывает к Венти отвращения. Он может понять, почему тот предпочитает проводить время в клубах. Там на него смотрят с восхищением, касаются с благоговением, будто бы он божество какое-то, так еще и его заказанные коктейли могут оплатить: им двоим сразу. И все бы ничего, но Скара невольно берет на себя роль его личного телохранителя, отпугивая особенно назойливых мужчин, чуть ли не рыча на них. Сам Венти отчего-то сделать этого не может: то ли травма детская, то ли еще что. Скара не психолог, но какая-то причина в этом точно кроется. — Мой верный пес, — смеется однажды Венти, когда Скара чуть ли не пинками прогоняет какого-то мужика, зажавшего Венти в одной из подворотен явно против его желания. Этому кретину — это он про Венти, — следует быть хоть немного осмотрительнее. Однако на все предостережения и ворчание Скары тот лишь отмахивается, и ему не остается ничего, кроме как смириться. Ну, не оставлять же этого придурка на растерзание какому-то мудаку? Его же потом в первую очередь потащат в полицию как свидетеля. А это лишняя морока. — Нахуй иди, — закатывает глаза Скара, неожиданно чувствуя легкое головокружение. Все же он явно перебрал с алкоголем сегодня. Перед глазами мельтешит, а сесть хочется неимоверно. Венти, четко видя его не лучшее состояние, берет его под руку. Однако Скара не расслабляется раньше времени: мало ли, что Венти выкинет на этот раз. И, в целом, не зря. Он не успевает опомниться, как оказывается прижат к стене чужим все еще разгоряченным от чужих ласк телом. От Венти здорово несет алкоголем и, кажется, чем-то похожим на жженую траву. Скара вздрагивает, когда тот приближается к его уху, на выдохе произнося: — Только если на твой. Раз уж ты сегодня стал моим рыцарем на белом коне, определенно заслужил небольшой приз, — его дыхание обжигает ухо и кожу возле него, заставляя Скару покрываться мурашками. Честно говоря, любая физическая близость с людьми воспринимается им весьма остро в связи с собственными особенностями тела, и потому он честно пытается оттолкнуть Венти, вернув свое личное пространство в собственное пользование. Однако тот, быстро смекнув что к чему, резво обнимает Скару за шею, одновременно с этим проталкивая свою коленку между его ног. — Неужели тебе совсем не хочется? — горячий шепот Венти оседает на его губах, оставаясь на них странным привкусом, и Скара непроизвольно опускает взгляд вниз, моментально вызывая у Венти ухмылку. Хочется, конечно. Кому не захочется переспать с кем-то настолько привлекательным и сексуальным, как Венти? Как бы Скара не брыкался, плевался и ворчал, отрицать очевидную красоту Венти — глупо. Нет ничего удивительного в том, что тот почти никогда не покидает клуб в одиночестве. И, быть может, Скара во время мастурбации даже несколько раз представлял под собой выгибающегося Венти. Вот только… — Я не умею, — поддавшись алкогольному опьянению, приятной близости и общему настроению, Скара становится на удивление честным, сразу же выдавая свое полное отсутствие опыта в данной сфере. Это заставляет Венти усмехнуться сильнее. — Я тебя научу, — что ж, этого вполне хватает, чтобы убедить Скару согласиться. Поцелуи с Венти ощущаются, как настоящее безумие — безумие, наполненное алкоголем, наркотиками и дешевыми сигаретами. Он моментально впечатывается в тело Скары и не глядя кладет его руки к себе на бедра, намекая на движения в этом направлении. Скара, решив не отказывать себе в удовольствии, ведет ладонями дальше и сжимает задницу Венти, заставляя того громко простонать прямо в поцелуй. — Ты быстро учишься, — довольно шепчет он, опускаясь губами к его уху и шее, поочередно целуя там каждый сантиметр его кожи. У Скары изо рта рвутся самые неприличные в его жизни звуки, и он в руках у Венти плавится, позволяя тому вести. В штанах, кажется, становится до безумия жарко, и когда Скара начинает чуть смелее притираться к Венти, податливо обнимающего его, тот неожданно прерывается, заставляя его издать разочарованным вздох. — Такой нетерпеливый. Ты бы себя видел, — Венти ведет ладонью по горячей щеке Скары, заставляя того прижаться ближе, чуть ластясь. Прохлада его пальцев совсем не отрезвляет, но голове становится чуть легче. Скара еще пожалеет об этом. Определенно пожалеет. — Но я думаю, нам лучше переместиться обратно в общагу, — однако это будет утром, а пока что Скара лишь согласно кивает и позволяет увести себя в сторону дороги. Он не помнит, как они добираются до дома, но зато помнит, как, лежа на кровати Венти, Скара гладит его задницу и член сквозь ткань штанов, заставляя его, сидящего на его бедрах, тихо стонать; как наблюдает за тем, как Венти быстро снимает с себя футболку и тянется к бляшке ремня, как опускается ниже и берет член Скары в рот, несколько раз насаживаясь на всю длину. Помнит, как выгибается и стонет прерывисто, жмурясь от удовольствия и пытаясь не кончить от горячего удовольствия, охватившего его с головы до ног. Помнит, как Венти, вдоволь наигравшись с его членом, тянется куда-то и разрывает упаковку презерватива, а после, натянув его на член Скары, начинает медленно опускаться на него, прикрывая глаза от удовольствия. Скаре кажется, что он болен: его трясет, словно в лихорадке от того, как Венти виртуозно двигается на его члене, как постепенно набирает скорость, как красиво выгибается у него в руках, стараясь сдержать стоны — все же стены в общаге оставляют желать лучшего. Скара действительно ощущает себя больным на всю голову, когда, наплевав на свою гордость, он подхватывает Венти под бедра и, резко перевернув его на спину, начинает вбиваться в него что есть сил. — С-скара, ах-х, нгх, — ногти Венти впиваются в его плечи и спину, ощутимо оставляя следы, а сам Венти от неожиданной смены угла и скорости видимо теряется, закатывая глаза от наслаждения и беспорядочно скуля: — Быстрее, да, вот так. Да-а, — и все, что Скара хочет после этого — бесконечно трахать Венти до тех пор, пока тот не начнет умолять его остановиться. Оргазм накрывает его внезапно: Скара не успевает даже понять, что, собственно, произошло. И после, не в силах отползти от Венти, падает прямо сверху на него и засыпает, просыпаясь тогда, когда солнце уже начинает заниматься за окном, начиная светить ему прямо в глаза. Сначала он не понимает, где находится и что происходит. А потом опускает взгляд вниз, туда, где на его плече мирно посапывает явно удовлетворенный Венти. Во сне тот выглядит невинным и до безумия нежным. Кажется, Скара обнимал его во сне. Кажется, у Венти все волосы перепутались от их беспорядочного секса. Кажется, заканчивать ему пришлось самому. Не удержавшись, Скара тянется рукой к его лицу и нежно убирает прилипшие ко лбу темные локоны за ухо. Сердце в груди пропускает удар, а улыбка на губах появляется сама собой. Скара, осознав, что сейчас произошло, замирает с широко распахнутыми глазами, забывая, как дышать. Да не может, блять, этого быть. И прежде, чем Венти успевает проснуться и задать закономерный вопрос, а паника — накрыть его по полной, Скара спихивает Венти со своего плеча и встает, чтобы уйти к себе в кровать. Он надеется, что ситуация не повторится и чувства уйдут, что они снова станут просто соседями-приятелями, забыв о сегодняшней ночи. Вот только все идет совершенно не по плану, и Скара вляпывается во что-то гораздо более серьезное, чем простой перепих. Как жаль, что работа рыцарем на белом коне не всегда окупает себя. Особенно Скара начинает сожалеть, когда вместо него в комнату заселяют какого-то первокурсника. Должно быть, он окончательно просрал свой шанс на счастливый конец.