Между нами меньше чем ничего

Красное небо. Почему именно красный? Если бы Адам создавал Ад, то небо он окрасил бы в серый цвет. Такой же унылый как и перспективы тех, кто попал в эту дыру после смерти. Он бы сделал так, чтобы эти грешники не видели ничего кроме серого. Чтобы каждый раз, когда проклятый Люцифер смотрел в окно, он осознавал тяжесть своих грехов. Чтобы понимал за что его низвергли в Ад и чего именно он теперь достоин — провести вечность в компании худших. Отец, так почему красный? Первым на ум приходит человеческая кровь, та, которая когда-то была и у него самого. Красная и отвратительно пахнущая. Забивающаяся в ноздри, и не дающая вдохнуть полной грудью. Раз в год её цветом окрашивалось не только небо Ада, но и улицы круга Гордыни. Красный наверху, красный внизу. Красный везде. Возможно это было напоминанием или назиданием грешникам. А может смысла в этом цвете и не было. Просто красный. Никакой подоплеки, никаких стараний. Первый попавшийся цвет. Но почему-то именно красный. Адам не любил красный цвет. Красными были крылья того, кто пал первым. Красной была кровь, которую он выхаркивал в свои последние дни на земле. Красной была трава, под мертвым телом его второго сына. Красной была кожура плода, с которого все началось. Красными были отметины на щеках ангела, который испортил всю его жизнь. Так что да, красный был отвратительным цветом. И видеть его в моменты своей второй смерти… ну, отстойно. Его экзорцисты уже давно улетели, а слезы Лют успели неприятно подсохнуть на испачканной грязью коже. Ха, она так кричала его имя. Аж до мурашек. Только вот почему то никто не догадался забрать его тело обратно на Небеса. Нимб забрали, а его нет. Адам не считал себя хорошим человеком, уже как последние несколько тысяч лет, но к своим экзорцистам он относился неплохо, ну, не считая речи в их сторону. Зарплата достойная, охуительные премии, выходные и отпуска без задержек, часто давал отгулы и никогда ничего не требовал. Да просто золотой начальник! Ну подумаешь кидался сексистскими фразочками, зато действиями не оскорбил ни разу. Да и вообще, никто не без изъянов. И он ко всем обращается часто не фильтруя речь. Так что, он мог надеяться хотя бы на нормальные похороны, а не медленную смерть в Аду. Когда он умирал впервые, рядом было много людей, он и не вспомнит всех сразу, сейчас же он был один. Абсолютно один. Впрочем, а когда не был? После потери сыновей дыра в сердце так и не заросла, сколько бы детей не было после. Терять тех кто дорог больно, так что проще было не привязываться. Где-то рядом копошились каннибалы, и Адам не мог понять, как его ещё не заметили. Он был здесь самой главной добычей, Первый мужчина, Первый человек, Первая душа попавшая в Рай… а ещё он много в чем был первым. Список длинный. Так почему его не замечают? Легкие сжались в спазме, но сил не хватало даже на то, чтобы сплюнуть скопившуюся в горле кровь. Не понятно от чего он умрет быстрее, от ран, или от того что захлебнется. Но ни один вариант не был безболезненным. Эта чертова мелкая сучка явно много дырок в нем понаделала, хоть одно достижение в жизни у нее теперь будет. Пускай радуется, выше этого уже не прыгнет. Адам усмехнулся, закрыв глаза, чтобы не видеть этот чертов красный. Пускай лучше черный, с неясными разноцветными пятнами по краям. Тело стало неожиданно легким, и он словно провалился в бездну…

***

Люцифер довольно улыбнулся, смотря на свою дочь в окружении близких ей друзей. Он многое пропустил из её жизни, но надеялся, что не поздно все наверстать. На задворках сознания скреблось что-то такое, не дающее расслабиться. Битва позади, они одержали победу, но… будут последствия. Ад восстал. Сделал именно то, из-за угрозы чего началось истребление. Совсем скоро, он уверен, его вызовут на ковер, и тогда придется столкнуться со всеми последствиями. — Пап, — глаза дочери отражали новый интерьер отеля. — Ты куда? Люцифер неловко улыбнулся, игнорируя пронзительный взгляд Аластора: — Пойду-ка немного подстрахуюсь и заберу тело Адама, пока его не растаскали на ужин. — Зачем? — все в компании посмотрели точно на него, и что ответить? Что им точно не простят убийство Первого человека, даже если тот первым нарушил условие договора? — На всякий случай, — Падший покачал головой. — В конце концов не просто же так его так долго терпели на Небесах. Казалось, некоторые начали понимать что именно он имеет ввиду. Конечно, не хотелось портить им праздник, который и так достался высокой ценой, но по другому никак. Уже сейчас нужно думать что делать дальше. Выскользнув из отеля, Люцифер оглядел представившееся ему пространство — полностью разгромленное, с разбросанными то тут то там трупами экзорцистов, многие из которых уже были расфасованы по мешкам. Адам лежал на месте, словно игнорируемый всеми. Глаза его бездумно уставились в красное небо, но пока ещё не потеряли той искры жизни. Живой. Удивительно, после стольких-то ранений. Люцифер сделал шаг в сторону Первого человека, но под тем распласталась сама Тьма, что вмиг поглотила его фигуру. Вот одно мгновение, и его нет. Лишь золотая кровь осталась на земле, служа доказательством, что буквально секунду назад там был ангел. Падший подбежал к тому месту, но не было никакой остаточной магии. Адам просто исчез. — Блять. Портал не был похож ни на один из тех, которые за всю свою долгую жизнь видел Люцифер. А тот факт что он и намека не заметил на присутствие постороннего ясно давало понять, что хозяин портала силен. Не сильнее Падшего, но на приличном уровне. Это напрягало. Ни один Оверлорд и Грех не владел именно такой способностью — настолько темной, что поглощала сам свет. Но мало ему было пропавшего Адама, как со стороны Райского посольства в небо взмыл столб света. Сигнал о том, что кто-то его ждет. Последний раз бросив взгляд на то место, откуда пропал Первый человек, Люцифер взмыл в небо, направляясь к посольству. Разговор точно будет непростым.

***

За большим столом сидели двое: Сэра и, — Люцифер при виде Архангела пораженно замер, — Михаил. Последний был почти точной его копией, даром что созданы были в один день, и весь его вид выражал крайнюю степень ярости. Не успел Падший сесть на стул, как тот вскочил, но, вопреки ожиданиям, крика не последовало. Голубые глаза сощурились, брови были сведены к переносице, а губы сжаты в тонкую нить. Это все чего удостоился Люцифер, прежде чем Михаил глубоко вдохнул и вновь сел, отворачивая голову. Сэра тоже выглядела достаточно злой, но вместе с тем взволнованной. Она долго молчала, и никто не собирался начинать первым. Атмосфера была гнетущей и Люцифер не знал что делать. Если с Сэрой он порой встречался за все тысячелетия в Аду, то с Михаилом… это первая их встреча со времен падения. — На Небесах идет дождь, — наконец тихий голос Сэры прорезался тишину. Люцифер чуть вздрогнул, и непонимающе посмотрел на Серафима. — Это ты называешь дождем? — язвительно спросил Михаил, так и не смотря на Люцифера. — Да это настоящий ураган. Отец в ярости, признай уже наконец. Впервые с сотворения Рая там не светит Солнце! Сэра кивнула, плечи её поникли: — Вернулось чуть больше половины армии. А вместо Адама, его нимб. Ты, — она посмотрела точно на Падшего. Во взгляде её была сталь. — допустил такое развитие событий. И- Михаил вскочил, наконец уделив внимание брату: — Отец передал, чтобы ты вернул Адама назад. — Не прикрывайся словами Отца, он давно уже не говорит с нами, — Люцифер закатил глаза. Он ребенок чтобы верить в эту чушь? Хотят его запугать? Смешно. — Отец действительно говорил с нами, — Сэра сжала подол платья в чуть подрагивающих пальцах. — И он зол. А ты знаешь что бывает, когда он рассержен. Найди Адама и тогда мы дадим зеленый свет идее твоей дочери. В конце концов у нее действительно получилось. Один грешник смог возродиться в Раю. — Либо ты ищешь Адама сам, либо мы спустимся, чтобы прошерстить всю эту дыру в его поисках. — Михаил презрительно скривил губы. Шесть его белых крыльев дернулись в раздражении. И это было последним, что видел Люцифер перед тем как голограмма исчезла. Сэра вздохнула: — Ты ведь знаешь что Отец любит Адама. Он простил ему даже то, что не смог стерпеть от тебя. На это Люцифер лишь сильнее сжал трость и отвел взгляд. Адаму действительно прощалось немыслимое. Его приняли в Раю даже после того, как он ушел из Эдема, перестал любить своих детей после третьего ребенка, да и в принципе испортился. Еву же ждала участь грешницы, несмотря на то что она до сих пор является одной из светлейших душ которых знал Люцифер. — Почему он сам этого не сделает? Ему достаточно лишь пожелать. Весь этот мир его песочница, — Падший встал и задвинул за собой стул. — Я не знаю, — Сэра ответила честно. — Пути его неисповедимы. На это Люцифер хмыкнул и с силой захлопнул дверь. «Неисповедимы». Какое дрянное оправдание тому, что Бог просто не хочет давать ответы.