Радуга

Фиолетовый — ненависть Первая встреча была холодной, первый взгляд — злобный, первые слова — жестокие, первые месяца работы — чёрствые. Король приняла свое звание с гордо поднятой головой, она же не зря пол жизни доказывала и себе, и всем остальным, что достойна этого назначения. Но так думали не все. Клименко обижался, отворачивая голову, когда она была в поле зрения. И переводя тему, если в коллективе упоминалось ее имя. Место должно было быть его. Синий — безразличность¿ Король приходила на работу с обычным выражением лица — без эмоциональным. Какой смысл показывать всем свои эмоции, если кроме тебя самой ты больше никому не нужна? Странное было чувство, когда у нее впервые за последние года спросили: "Как дела?" — это был тот самый Клименко, который словил эмоцию радости с утра и ляпнул для приличия — руководство, все таки. Раньше он пытался вывести ее на эмоции, переходя на личности, но она не удостоила его такой честью. Голубой — невольная улыбка? Сложно было удержаться перед клумбой невыносимо красивых цветов. Король засматривались на них, пока Клименко любезно не напоминал ей о том, что это чудо мира — запрещённое удовольствие. — Ирина Викторовна, Вам цветы подарить? Так на них смотрите, мне Вас аж жалко, — Клименко смеётся, как обычно издеваясь. — Подари, — она поворачивается со взглядом полным серьезности. Проходит два дня и он приходит на работу с букетом. — Ты хотела, — Клименко протягивает ей цветы, а на ее лице мелькает что-то похожее на улыбку. Зелёный — темный лес чувств Их глаза постоянно пересекались. В той лесной глубине она казалась ему мавкой — медные волосы ведьмы, голубые глаза, отражающие небо, тонкие длинные пальцы, которыми стоило ей только поманить его — поведется. А Клименко сам был тем темным лесом, в который едва пробиваются солнечные лучи. Если какой-нибудь бешеный ветер, такой, как она, заставит врасплох — солнце заполнит все, что можно. Жёлтый — котенок-почтальон — Король, хочешь я тебе котенка подарю? — Гена широко улыбается, как всегда смотря на нее как на сверхъестественную. — Клименко, иди к черту! — ну а Король в обычном своем стиле — с прожигающими душу глазами, испепеляет в ответ. — Ну давай хотя бы покупаем его и покормим, — спасатель выставляет руки вперёд, держа рыжее чудо одной рукой, которое было в размерах чуть больше, чем ладонь Гены. — Ага, ещё с этим существом я буду носиться, — Ира уходит, одним глазом замечая разочарование во взгляде коллеги. Черт возьми, с каких пор ей стало его жаль? — Буду, конечно, но потом ты его отнесешь туда, где я его не увижу! — командир ставит тазик на стул, попутно закатывая глаза. Назвала она его Рудыком, они всегда сидели вместе на лавочке. Казалось, что то чудо — ее маленькая копия. Он принес им двоим надежду на любовь. Оранжевый — любимый цвет — Ира, мы не будем красить наши стены в оранжевый цвет! — Клименко уже битый час пытается сказать, что купил голубую краску. — Будем! Если нет, я на работе поживу, там так раз стены таким цветом — похож на оранжевый, — Король уверенно стояла на своем. — Ну чем он тебе так нравится? Ну ты представляешь, что мы будем спать буквально в мандарине? — спасатель отчаянно садится на кровать, поднимая на нее свои щенячие глаза. — Я в тебя влюбилась, когда ты мне мандарины принес в больницу, которые я хотела больше всего в жизни, — женщина садится рядом, заглядывая в родные глаза. Ещё год назад она ела те мандарины, даже не мечтая делать с ним ремонт в их общей квартире. Спали они буквально в их любви. Красный — любовь, огонь и страсть Больше всего он любил, когда она надевала красное платье. Этот цвет у него ассоциировался с ней. Они казались ему одним целым. Когда он снимал его с нее, то она все равно оставалась полной любви и страсти. Король была самим огнем — неприступным и владным. Они не часто выезжали на пожары, но Клименку их хватало, он каждый день тушил его дома. А на работе наконец-то понял, почему всегда так любил огонь.