Красные туфли

Очередной запрос на помощь Интерпола как всегда свалился словно снег на голову. Калисто чудом удалось схватить последние билеты на вечерний рейс Чжен Фа — Борджиния. Места им достались в разных частях самолета, но стюардессы, пошептавшись о чем-то, все-таки посадили их вместе. Наверняка приняли за счастливую пару молодоженов, решивших провести медовый месяц в экзотической стране — не хватало только обручальных колец. Сколько раз такое уже было. Впрочем, со стороны и вправду могло показаться, что они летят в отпуск. Лан где-то разжился путеводителем и увлеченно листал его уже второй час, изредка демонстрируя Калисто какую-нибудь священную рощу, храм, или рыбацкую деревню — в Борджинии и того, и другого, и третьего было как грязи. Казалось, местное население только молится и ловит рыбу. Калисто довелось там пожить: три года назад Альба поручил ей устроиться секретаршей к одному государственному чиновнику и при случае сфотографировать документы, который он хранил в сейфе. Случая пришлось ждать долго, целых два месяца — этот сукин сын был законченным параноиком и разве что не ночевал в своем кабинете. А еще он предпочитал рыжих — и эта чертова рыжина мало того что очень некрасиво выцвела, так еще и не закрашивалась никакими красками. Пришлось отрезать каре, и за это Калисто ненавидела всю Борджинию оптом: с ее непредсказуемой погодой, отвратительно жизнерадостным населением, нелепой архитектурой и острой едой. Впрочем, с заданием она справилась на отлично — как всегда. — Ты раньше бывала в Борджинии, Шинна? — Лан будто заглянул в ее мысли. Калисто мысленно закатила глаза. Несложно было угадать, к чему этот вопрос: если у них останется свободной время перед отлетом он обязательно полезет инспектировать какие-нибудь развалины — и ее с собой потащит. И она, конечно пойдет, потому что выпадать из образа нельзя. — Один раз, шифу, — Калисто пригладила волосы. — В командировке. Я сохранила об этих краях самые теплые воспоминания. Лан кивнул, захлопнул наконец свой путеводитель и задумчиво уставился в потолок. — Что думаешь про Джонсона? Калисто уже давно не удивляла его привычка резко менять тему. — Он хороший агент, опытный, но несколько без царя в голове, — деликатно ответила она. — Принимает решения, не думая о последствиях. Поэтому мое мнение: он не годится. Хотя решать, конечно, вам. На прошлой неделе глава второго отдела изъявил желание уйти в отставку, добавив Лану головной боли. В желающих занять его кресло недостатка не было, но достойный кандидат пока не нашелся. Достойный по меркам Лана. — Решать, конечно, мне, — согласился он. — Как хорошо, что у меня такой умный заместитель. Всегда укажет на очевидное. Надумаешь увольняться — предупреди меня как минимум за год, уговор? Настроение Калисто, и так порядком подпорченное торопливыми сборами и неудобным креслом в эконом-классе, стало совсем поганым. Она подумала о пузырьке с бесцветной жидкостью, стоявшим в дальнем углу ванной полки. Первые сутки — иногда больше, иногда меньше, все зависело от возраста и здоровья жертвы, — эта жидкость не причиняла никакого вреда, а потом внезапно останавливала сердце. Однажды Лан слишком близко подберется к своей цели, и тогда она предложит ему сходить в бар. После того, как принесут напитки, опрокинет свой бокал — случайно, разумеется, — а когда он как галантный кавалер пойдет за вторым… А потом уволится, да. Точнее исчезнет, чтобы появиться под новым именем, с новыми документами. И с новой целью. Хранить дома такой сильный яд было рискованно, но Калисто не видела других вариантов. Она до сих пор помнила выражение лица Фарадея за секунду до того, как она воткнула в него нож. Со временем стало полегче, но поначалу его удивленный взгляд преследовал ее, куда бы она ни пошла и что бы ни делала. И Калисто спланировала все так, чтобы Лан умер, не догадавшись о ее предательстве. Иногда — очень-очень редко — ей хотелось, чтобы этого никогда не произошло. Даже если придется всю жизнь носить пурпурные линзы и обесцвечивать волосы. В конце-концов, платиновый блонд был ей к лицу. Калисто почти научилась отсекать такие мысли на подлете. Альба придерживался простого принципа: нерабочие инструменты уничтожаются и выбрасываются. — Уговор, — ответила она. Самолет дал крен на левое крыло, в иллюминаторе мелькнули огни города, а Калисто вдавило в кресло. Борджиния ждала. * — Не знаю как ты, а я отлично выспался в самолете, — сказал Лан, когда администратор выдал им ключи от смежных номеров. — Пойду погуляю по ночному базару, тут как раз недалеко. Калисто мысленно произнесла несколько слов, которые Шинне знать просто не полагалось. Знакомство с достопримечательностями началось раньше, чем она предполагала. Ночной базар располагался на территории бывшей крепости и в принципе был занятным местом: там можно было купить все что угодно, от козы до гранатомета — если знать, где искать. И все же, почему именно он? Никакой особой страсти к шопингу за Ланом не водилось. Впрочем, разгадку подвезли уже в следующую секунду. — У агента Ли в следующую пятницу день рождения. А ее отец родом из Борджинии. Калисто в очередной раз задалась вопросом, как это все помещается в его голову: дни рождения, имена жен, мужей, национальность родителей и еще сто тысяч фактов про каждого из сотни подчиненных, в то время как она узнавала в лицо в лучшем случае половину из них. — Я подумал, будет правильно привезти ей в подарок что-то из страны ее предков, — продолжил Лан. — Напоминание о корнях, так сказать. Как считаешь? Калисто, которую агент Ли и ее корни волновали так же, как пассажира тонущего Титаника забытая в каюте шляпа, одобрительно кивнула. — Я пойду с вами. Дайте мне пять минут чтобы переодеться. Она куда с большей охотой приняла бы сейчас контрастный душ, почистила зубы и почитала книгу, но отпускать его одного было нельзя. В лучшем случае обдерут как липку, в худшем… Торговцы охотно предлагали иностранцам саженцы экзотических растений, украшения из кораллов и коллекции старинных монет с изображением королев, но за вывоз этого добра из страны грозили не просто неприятности, а вполне себе серьезные проблемы — строгость законов Борджинии ничуть не компенсировалась необязательностью их исполнения. Ни о чем подобном туристов, разумеется, не предупреждали, и, как правило, очередной любитель экзотики узнавал об этом только в аэропорту, когда оказывался в тесной комнате без окон наедине с суровым человеком в полицейской форме. И это был не самый плохой вариант. Продавались на рынке и благовония с интересным составом. За наркотики здесь давали вышку или тридцать лет тюрьмы. Альба бы только поаплодировал, узнав, что мешавший его спокойному сну коп сел за решетку, но Калисто, посмотревшая как-то со скуки сериал с молодой Николь Кидман про борджианскую тюрьму, не желала такого примерно никому. Лучше она и правда его отравит. До крепости было меньше пяти минут неторопливым шагом, но по дороге к ним успели пристать дважды: рекламирующая танцевальное шоу очень красивая и очень раздетая девушка и укуренного вида мужчина, продающий фальшивые Ролексы. У ворот Калисто устроила короткий инструктаж. — Следите за своими карманами — у местных очень ловкие руки. Не задерживайтесь у прилавков дольше, чем на тридцать секунд, а если берете в руки какой-то товар, будьте готовы его купить — иначе торговец будет бежать за вами до самого выхода. А если кто-то представится поваром из нашего отеля и потащит вас в лавку «со скидками» — предъявите ему за сгоревшую яичницу. Лан в ответ глянул с уважением: — Я смотрю, твоя командировка была длинной. Калисто пожала плечами. — Это известный способ развода, шифу. Не хочу вас огорчать, но в Чжен Фа пользуются теми же методами. Вы просто давно не были на базаре. — Твоя правда. Поэтому вперед. Несмотря на то, что время близилось к рассвету, на базаре было шумно и многолюдно. Кричали торговцы, нахваливая свой товар, блеяли козы, гиды выкрикивали номера своих групп. Каменные скамейки были оккупированы местными котами, награждающими презрительными взглядами всех, кто проходил мимо, в разномастной толпе словно маленькие юркие рыбки шныряли чумазые детишки, выклянчивающие у прохожих мелочь. Высокий мужчина с красным лицом, судя по одежде и акценту — американец, громогласно требовал у продавца кокосовых орехов сдачу со ста долларов, а тот только улыбался в ответ, даже когда краснолицый начал звать скучающего неподалеку полицейского. Калисто даже пожалела бедолагу: в Борджинии полиция была на стороне местных, если только речь не шла об откровенном грабеже. В конце концов произошло неизбежное: у магазинчика с бижутерией Лан задержался, что погладить спящего на прилавке толстого рыжего кота, и рядом тут же нарисовался пожилой торговец с широкой добродушной улыбкой и цепким взглядом. — Любимая жена? — заскорузлый палец указал на Калисто. Лан расхохотался — громко и от души. — Метафорически выражаясь. Второй год вместе, представить себе не могу, как я без нее справлялся. — Моя сразу видеть, что господин щедрый муж, — заискивающе произнес торговец. Калисто поставила бы последний доллар на то, что по-английски тот говорит получше Лана — особенно когда приходит время торга. — А у щедрый муж любимая жена носить драгоценности даже на базар, — торговец подвел свою мысль к логическому завершению и жестом пригласил их к прилавку. Калисто покачала головой. На красном одеяле были в хаотичном порядке разложены серьги, цепочки, заколки для волос, пояса, даже стилизованные украшения для танцев. На драгоценности и даже на хорошую бирюжетию здесь не тянуло примерно ничего. А вот Лан неожиданно заинтересовался и забыв все ее инструкции спросил: — Что бы ты хотела? — Я? — озадаченно переспросила она. Немногим людям удавалось поставить Калисто в тупик одним-единственным вопросом, но Лан справился. — У вас с агентом Ли один типаж, вот я и подумал, может, и вкусы совпадают. Калисто задохнулась от возмущения. У нее и агента Ли — коренастой, широкоплечей и с короткой шеей — один типаж? Где у него глаза? На затылке? — Шифу, это не самый удачный выбор. — Да, — он приподнял брови. — Основание? — Вам его только предоставил вот этот человек, — Она указала на торговца. Ситуация располагала к тому, чтобы добавить немного снисходительности в голос, и Калисто просто не могла упустить такой момент. — Матерям, сестрам, женам. Агент Ли может неправильно вас понять. На самом деле понять неправильно было сложно, во всяком случае, когда речь шла о Шилуне Лане. Шифу никогда не заводит романы с подчиненными, у него Принципы — об этом Калисто зачем-то сообщили еще в первый день стажировки. Как будто она имела на него какие-то виды. — Ага. Так все-таки что? — спросил Лан. И для кого она тут распиналась? Калисто ткнула наугад в многослойный браслет из черных и розовых бусин и с подвеской в виде сердца — чудовищная пошлость, которую она бы не тронула и щипцами. А агент Ли пусть носит. Это ей за то, что Калисто уже час шатается узким улочкам, провонявшими специями, маслами и козьим дерьмом. Она и вздохнуть не успела, как браслет оказался у нее на запястье, а торговец широко улыбаясь выставил на прилавок большое мутное зеркало в пластиковой оправе. — Очень красивый, мадам, — сказал он на своем ломаном английском. — Серебро и океанский жемчуг. В Борджиния все знать, что такое сочетание притягивать удача. Сто доллар. Калисто на какую-то секунду захотелось выпасть из образа спокойной и хладнокровной Шинны и захохотать прямо ему в лицо. Крашеный пластик тянул примерно на пятьдесят центов — и это это вместе с бархатным футляром за который этот прощелыга на голубом глазу запросил еще пять. Хотя удачу тот браслет безусловно принес — своему нынешнему владельцу, потому что Лан молча достал бумажник, а когда Калисто открыла рот для протеста, легкомысленно взмахнул рукой. — Во-первых, он тебе идет. Во-вторых, я не хочу чтобы за мной бежали три квартала. — Шифу, эта вещь не стоит ста долларов, — вздохнула Калисто, удостоившись испепеляющего взгляда торговца. — Что бы он вам ни говорил, это вовсе не… — Хорошо, — перебил ее Лан. — А моя жизнь стоит ста долларов? Я так тебя и не поблагодарил. В этот раз нужных слов у нее не оказалось. Самое интересное, что покушение от начала и до конца было спланировано самой Калисто, Альба только нашел исполнителя. Через два месяца после того, как она приступила к своим обязанностям, у них состоялся разговор по зуму, во время которого Калисто с неохотой признала очевидное. — Мне понадобится чуть больше времени. Этот олень отклонил мое прошение о переводе! Альба кивнул, погладив подбородок. Он выглядел как человек, которому сообщили, что вода мокрая. — Не люблю злоупотреблять этой фразой, но «А я говорил, девочка». — Во второй раз! — Калисто свирепо вгрызлась в гамбургер и запила фантой. В Чжен Фа люди были просто помешаны на здоровой пище, и на ее нынешнем месте работы это ощущалось особенно сильно. В корпоративной столовой на выбор предлагалась тушеная хрень, вареная хрень, запеченная хрень и хрень растительного происхождения — Калисто опознала только спаржу и бобы. Попытка заказывать обед в единственном в городе Макдональдсе провалилась с оглушительным треском: на нее, с аппетитом поглощающую картошку и нагетсы, уставились, как на спустившегося с гор снежного человека. В другой ситуации Калисто бы только посмеялась, но здесь, в региональном представительстве Интерпола, она должна была стать своей. И пока у нее не получалось. — …что местные жители неохотно сближаются с иностранцами, — закончил свою мысль Альба. Идею выдать Калисто за уроженку Чжен Фа, которую родители еще в детстве увезли в Америку, они оба отмели как нежизнеспособную. Слишком сложный язык, слишком специфический акцент — Лан быстро бы понял, что перед ним подделка, а последствия… Калисто уже успела понять, что он ненавидит лжецов, болтунов и бездельников. Говорила она мало и по делу, а уж бездельницей точно не была, даже наоборот: самые высокие показатели по стрельбе и бегу, приведенный в порядок электронный архив (за пять лет), внимательность и скорость в работе, не в ущерб аккуратности. Калисто вела протоколы совещаний, следила за рабочим графиком Лана, отвечала на сотни звонков, покупала билеты в командировки, всегда была в курсе, что происходит во всех двенадцати отделах… и ни на шаг не приблизилась к своей цели. Лан был неизменно приветлив (как и со всеми остальными), хвалил ее на за хорошую работу (как и всех остальных), ругал за чрезмерное усердие, вставляя при случае очередную идиотскую цитату, на которые у Калисто уже началась аллергия. На день рождения он подарил ей итальянский кожаный молескин (определенно не кожаный и уж точно не итальянский, а скорее сшитый на коленке где-нить в подвалах Чжен Фа — проницательного и умного Лана почему-то легко было развести на паль), но Калисто благородно промолчала. — Значит пора зайти с другой стороны, — задумчиво сказала она, но Альба понял ее по своему. — Даже не думай в эту сторону, — посоветовал он. — Он по мужикам? — зачем-то спросила Калисто. Если бы Лан был геем, эта информация обязательно попала бы в досье. — В Чжен Фа не существует такого понятия как служебные романы. Там это называется… Ах вот оно что. — Преступлением против доброго имени, — Калисто зевнула. — Галимая показуха. Босс Такеучи тоже был из Чжен Фа. Помимо официальной любовницы, с которой он без стеснения появлялся на приемах, у него имелось две неофициальных — обе числились в компании на должностях «принеси-подай». Младшей не было и восемнадцати. Иногда Калисто смотрела на него — грузного мужчину за пятьдесят, с обвисшими щеками и круглой лысиной, которую босс Такеучи безуспешно пытался скрыть, зачесывая набок остатки волос, и думала, до какой же степени надо любить деньги. Лан был другой. Не то чтобы в ее вкусе, но Калисто оценила по достоинству подкаченные руки с проступающими венами, густые волосы и уверенную улыбку, переходящую в оскал, когда он злился или был чем-то раздражен. Калисто уже приходилось изображать влюбленность, если это было нужно для работы, но до секса дело, как правило, не доходило — действовать через постель могла любая более-менее смазливая дура, она же считала это оскорблением своего таланта. — Только не для Шилуна Лана, — без тени раздражения ответил Альба. — Для своих лет он на удивление старомоден. И очень принципиален. Ты уже должна была это понять. Калисто усмехнулась. Для Лана его подчиненные, его «стая» и правда были брастьями и сестрами, а инцест порицался и за пределами Чжен Фа. — Посмотрим, что там за принципы. Она не собиралась спорить с Альбой, хотя бы потому, что обычно он оказывался прав. Но ей было скучно и хотелось кого-то подразнить, а вариантов особо не было. Пусть даже он это прекрасно понимал. — Девочка моя. — Альба покровительственно улыбнулся ей с экрана ноутбука. — Не сомневаюсь в твоем таланте пробиваться к мужским сердцам, сам был бы у твоих ног, но возраст, возраст, — он сокрушенно покачал головой. — Если ты начнешь строить глазки агенту Лану, он выкинет тебя на улицу, и миссия будет провалена. А мы ведь не этого добиваемся? Калисто выпрямилась в кресле, смяла пустую банку из под колы и швырнула ее в корзину через всю комнату. Попала. — Я не проигрываю. И у меня есть идея. Альба ничего не скажет, но спишет пару сотен с выданного ей кредита доверия, а это, в свою очередь, больно ударит по самооценке. Калисто привыкла быть первой всегда и во всем. — Если я могу быть чем-то полезен — только скажи. Калисто наклонилась к экрану. — Найди мне снайпера с прямыми руками и открытой визой в Чжен Фа. Снайпер нашелся быстро, остальное было делом техники. Тем утром Альба еще раз связался с ней, чтобы дать последние инструкции. — На твой мобильный придет сообщение. Дальше у тебя будет три секунды, чтобы оттолкнуть его и лечь на землю. Это человек профи, но действуй быстро. И какое-то время все шло по плану. Калисто дождалась пока Лан покинет офис, поспешила за ним под каким-то смехотворным предлогом — вроде бы, «нашла» ошибку в бюджете на апрель. Завибрировавший в кармане телефон, красная точка чуть повыше сердца, толчок — и хотя толкала Калисто от души этот шкаф устоял на ногам и даже успел глянуть на нее с удивлением. А потом какое-то насекомое ужалило ее в спину, а на рубашке Лана откуда-то появились алые брызги. Много. — Шифу, вы испачкались, — успела сказать Калисто, а потом неловко завалилась набок и несомненно оказалась бы на земле если бы ее не подхватили сильные руки. Она с трудом скосила глаза вниз, хотя уже поняла что произошло, какие, мать его, насекомые в конце октября. Жопорукий сукин сын, он что, так торопился на задание, что забыл вставить глаза в череп? Перед глазами все плыло, и Калисто никак не могла определить откуда именно вытекает кровь, но болело где-то в районе груди и болело пиздецки сильно. — Не смотри туда, — донеслось до нее сквозь нарастающий шум в ушах. — Смотри на меня, только на меня. Не смей засыпать, Шинна, сейчас нельзя! Она распахнула глаза пошире, внимательно изучая его лицо — густые брови, светлые глаза, щетину на скулах, — и тихо рассмеялась. — С тобой, наверное, неудобно целоваться. — Вот сама потом и проверишь, — ответил Лан и понес ее обратно в здание, где на Калисто все-таки обрушилась темнота. Она не выжила только благодаря отцу своего шифу. Это благодаря его стараниям и щедрости у их отделения было собственное больничное крыло. Очнувшись, Калисто обнаружила, что на ее банковский счет упала круглая сумма. Альба посчитал нужным извиниться, хотя идея принадлежала ей. И все же Калисто первым делом отправила саркастичное сообщение. — А что случилось с твоим профессионалом? На которое почти сразу прилетел лаконичный ответ: — Понижен до любителя. В больнице Калисто провела еще неделю, а потом месяц отлеживалась дома. Швы болели, а еще приходилось таскаться к неврологу и на магнитотерапию, но в итоге оно того стоило, потому что она получила то, что хотела. Безграничное доверие и уважение азиатского волка Шилуна Лана. Через месяц он назначил ее своим секретарем. Еще через месяц — личным ассистентом. — Ну что, пойдем, любимая жена? Калисто отбросила воспоминание и включилась обратно в мир. — Шифу, я всей душой люблю ваше чувство юмора, но шутка слегка затянулась. Нас и так пытались заселить в номер для молодоженов. — Но бутылку шампанского я подрезал, — похвастался Лан. — Вечером будет что отметить. Он никогда не сомневался в том, что удача его любит, даже несмотря на то, как сложилась в итоге судьба его отца. Калисто даже немного завидовала. — Но тебе приятно. Понял-принял. Просто иногда мне кажется я давно тебя знаю. — Не знала, что вы романтик. — Нет, в прямом смысле. — Лан посторонился, изящно избегая столкновения с двумя подростками на байке, которым вздумалось погонять среди торговых рядом. — Мне все время кажется, что мы где-то раньше встречались. Только вот не могу вспомнить, где. Калисто прошиб холодный пот. Один-единственный раз, в зале суда. В тот день, когда она убила одного прокурора и стреляла в другого. — Некоторые мужчины считают, что блондинки все на одно лицо, — она отвесила беззлобный подзатыльник чумазому мальчишке, потянувшемуся к ее сумке. Не может быть. Она тогда выглядела по-другому, держалась по-другому, разговаривала по-другому, да у нее даже походка была другая. — И брюнеткой ты никогда не была? — уточнил Лан, без особого напора. — Я не люблю темный цвет. Возможно, я просто приснилась вам в этом образе. — Ну или так, да, — согласился Лан. По базару они гуляли еще около часа, пока он не нашел то, что ему понравилось: бокал из борджианского фарфора, расписанный вручную, а поэтому весьма недешевый. Калисто, видевшая такие на развале у входа, в коробке с надписью «Лучшая цена. Три за доллар», на этот раз предпочла не вмешиваться. Потом они пили чай в местной забегаловке, и это было лучшей частью этой прогулки, не считая того, что обслуживающий их столик молодой официант подмигнул ей и сказал: — Даю десять верблюдов. Будучи секретаршей босса Такеучи, Калисто слышала эту фразу по десять раз на дню от самых разных мужчин и успела от нее осатанеть. — Кому и зачем? — не понял Лан и даже оглянулся по сторонам, хотя единственный в кафе верблюд был выткан на настенном ковре. — Здесь за жену платят выкуп, — Калисто допила остатки чая и промокнула губы салфеткой, — обычно верблюдами. Или козами — если семья не слишком богата или невеста недостаточно хороша. Десять верблюдов считается очень дорого, потому это стандартный комплимент для женщин. Пластиковые жемчужины царапали кожу, а сам браслет за счет массивный подвески оказался слишком тяжелым и оттягивал запястье. В отеле она выкинет это убожество в помойку или подарит горничной, а Лану соврет, что замок оказался слишком хлипким. Хотя нет, замка тут не было. Значит он в самое ближайшее время соскользнет у нее с руки, а она и не заметит. Какая досада. — Ясно. Не продаётся, — Лан расплатился, прибавив к счету пару долларов. Официант коротко поклонился и поспешил навстречу поднимающейся по ступенькам крыльца паре. Лан посмотрел на часы и предвкушающе потер ладони. — Ладно, пора заняться делом. * К полудню солнце уже палило как сумасшедшее. Главная площадь напоминала большую сковородку, у автоматов с водой быстро скапливались большие очереди, в фонтане местные подростки совмещали приятное с полезным, собирая со дна монеты. Калисто жалела, что не может последовать их примеру и занырнуть в воду, хотя больше всего ей хотелось просто сесть на землю и просидеть неподвижно часов эдак пять — и наплевать на жару. Когда они наконец прибыли на место она с трудом сдержала стон. Инструкции, выданные Лану главой отдела по контролю за оборотом наркотиков были предельно простыми и понятными: «Погуляйте по городу, а ближе к полудню подходите к Собору Сорока Благочестивых Мужей. К главному входу ведет широкая мраморная лестница, садитесь на вторую ступеньку снизу и ожидайте. У вас довольно приметная внешность, и все же связному нужны дополнительные гарантии, поэтому пусть ваша дама наденет белое платье и красные туфли. Возьмите в отеле карту или купите ее в городе и положите так, чтобы он ее видел. Если хоть одно условие будет нарушено, к вам никто не подойдет». Туфли пришлось покупать, так же, как и билеты — в последний момент, и выбор у Калисто был не особо большой: между старушечьими лоферами и изящными лодочками, и лучше бы она выбрала лоферы, потому что гулять пришлось долго. Они обошли Русалочий дворец, слава богу, закрытый для посещения, побывали в саду тысячи бабочек (Калисто насчитала двадцать) и в Королевской картинной галерее. Полюбовались на «Королеву Августу в розовом», «Королеву Августу в голубом», «Королеву Августу на цветущем холме», «Явление Сорока Благочестивых Мужей королеве Августе», «Королеву Августу в образе Дианы охотницы», «Королеву Августу выходящую из пены на морской берег». А дальше королеве Августе, слава богу, наконец-то надоело часами позировать придворному художнику, хотя Калисто мстительно надеялась на более мрачную причину: например на то, что она упала в яму со скорпионами. Жгучая боль в ногах не утихала, даже когда они присаживались на какой-нибудь пуфик, в висках ломило от недосыпа, сарафан из тонкого хлопка был отличным вариантом для улицы, а здесь под кондиционерами она нещадно мерзла, и, как будто бы этого было мало, у входа ее атаковало прошлое. — Алиса! — Ей навстречу бросилась миниатюрная рыжеволосая девушка с густо подведенными глазами. — А мне говорили, ты вышла замуж и переехала. Тебе так идет быть блондинкой! Где твои веснушки? А это твой муж, да? Младшую любовницу босса Такеучи спасло только то, что в силу природной тупости она так и не осилила английский хоть на каком-нибудь уровне и тараторила исключительно на борджианском, так что стоявший рядом Лан ничего не понял. И все же, если бы взгляды могли убивать, от этой дуры осталось бы только кровавое пятно на полу. — Вы обознались, — с ледяной вежливостью сказала она. — Вот балаболка. Чего она хотела-то? — вполголоса поинтересовался Лан, когда бывшая коллега Калисто сбивчиво извинилась и скрылась в сувенирном магазине. — Узнать, где я купила такой красивый браслет, — Калисто потянула его к выходу. На ступеньках они просидели битый час. Калисто уже успела прочитать все новости в телефоне и пересчитать статуи на крыше храма — их было не сорок, а тридцать восемь. Интересно, почему? Архитектор не умел считать? Разворовали средства при строительстве? Или двое оказались не такими уж святыми? Дышать было все сложнее — казалось, солнечные лучи выпарили из воздуха весь кислород, а нагревшийся на солнце мрамор обжигал даже сквозь ткань. Калисто даже позволила себе недовольно побарабанить пальцами по парапету — неслыханное дело для Шинны. Где уже этот связной, сквозь землю он провалился что ли? Или струхнул в последний момент? Если так, Калисто его достанет, а потом сделает что-нибудь нехорошее с определенными частями его тела. Видит бог, причина у нее имелась. Наконец откуда-то из-за лестницы показался мужчина, толкавший перед собой тележку с пластиковыми ведрами, полными самых разных цветов. Поравнявшись с ними, он произнес на чистом английском: — Господин, купите букет для своей девушки. — Почему бы и да? — голос Лана звучал небрежно, но Калисто чувствовала охватившее его напряжение. Мужчина кивнул. В отличие от впаривателя жемчужных браслетов, он не лебезил и не сыпал фальшивыми комплиментами. — Вы предпочитаете что-то определенное или собрать композицию? Лан посмотрел на Калисто, и та не задумываясь ответила: — Пионы. Цветы, в отличие от дешевой бижутерии она очень даже любила, особенно свежесрезанные. На работу она их не носила, это считалось дурным тоном и намеком на то, что у тебя есть кавалер среди соструживцев, но домой покупала периодически. Мужчина быстро собрал объемный букет и завернул его в воздушную папиросную бумагу — такая вроде называлась тишью, — и перевязал тонкой серебристой лентой. — С вас двенадцать портретов. — Короля Борджинии? — хмыкнул Лан и в который раз за сегодня полез за кошельком. Теперь напряглась уже Калисто. Кодовая фраза прозвучала. — В Борджинии королева, и ее не изображают на банкнотах, — вежливо ответил мужчина. — Позвольте заметить, что вы галантный кавалер с прекрасным чувством юмора. Должно быть, ваша дама с вами счастлива. — И я с ней тоже очень счастлив, — Лан небрежно облокотился на стол. — Но счастье такая штука — это всегда мало. Где в вашем прекрасным городе можно стать еще счастливее? — Рекомендую посетить ресторан авторской кухни «Язык дракона», — охотно ответил продавец цветов. — Это весьма известное заведение с уникальными блюдами, которое оставляют незабываемое впечатление. Имейте в виду, что там строгий дресс-код. А для компаний большие скидки, так что приводите друзей — человек тридцать, не меньше. — Известное, говоришь? — хмыкнул Лан. — Надо же, а мы вот весь город обошли и не видели этого ресторана. — Оно не в городе, а немного за чертой. В столице очень дорогая аренда, господин. У вас при себе карта? Давайте я нарисую маршрут. Наркотик под нехитрым названием «Счастье» начал гулять по Борджинии относительно недавно. Те, кто продавал эту дрянь, действовали очень грамотно: маленькие розовые таблетки распространяли в основном среди студентов и школьников старших классов через ночные клубы, дискотеки, университеты, даже библиотеки. Некоторые даже не отдавали себе отчет в том, что принимают наркоту — таблетки позиционировались как лекарство для снятия стресса. Цена из серии «дешевле только даром» само собой подскочила в десять раз как только борджианская молодежь крепко подсела на «Счастье». Полиции удалось арестовать двух распространителей — один обрабатывал качалки, второй просто делал закладки, но никакой пользы это не принесло, — их кураторы каждые раз писали в мессенджеры с номеров-однодневок. И вот, как подарок небес, на связь с полицией вышел человек, который обещал предоставить координаты лаборатории, назвать нужные имена и даже дать показания в суде — в обмен на программу защиты свидетелей для него и его родных. А еще он, как и босс Такеучи, был уроженцем Чжен Фа и готов был говорить исключительно со своим соотечественником, лучше всего — с агентом Шилуном Ланом, известным своей неподкупностью. Калисто проводила «цветочника» задумчивым взглядом. Интересно (нет) доживет он до своей программы защиты свидетелей, или, как это часто бывает со стукачами, всплывет в ближайшем заливе — с кишками наружу и отрезанными ушами? Лан сфотографировал карту и теперь напряженно что-то кому-то строчил в телефоне. В порыве любопытства Калисто чуть не заглянула ему через плечо, но вовремя опомнилась. Шинна себе такого не позволяла. — Ну все, теперь можно и в отель. — Лан убрал телефон. — Или поищем, где пообедать? Калисто прикинула, сколько отсюда до отеля, и мраморные ступени показались уютнее самого мягкого кресла. — Давайте посидим еще немного. Тут вид такой красивый. — Вид, — повторил Лан и по его лицу расползлось понимание. — Ты что, ногу натерла? Калисто коротко кивнула. — И как давно? — голос Лана звучал почти угрожающе. — Еще на базаре, — честно ответила она. — На базаре? Так мы же больше трех часов… Шинна, блин! Какого хрена? На этот раз она промолчала. Шинна никогда ни на что не жаловалась, а Калисто никогда ничего не просила. Без лишних вопросов Лан осторожно стянул с нее туфли и присвистнул, оценивая масштаб бедствий. Стельки и пальцы Калисто — все было в крови. А ведь в магазине эти клятые колодки казались ей почти тапочками. — Шинна, блин, — повторил Лан, сокрушенно качая головой. — А я еще смотрел на тебя и думал: нет, эта женщина точно из железа, я бы в таких и метра не прошел. Калисто зачем-то представила его в красных туфлях, и ей стало полегче. Даже боль слегка утихла. — Ничего, шифу, у меня в номере аптечка. Зря, конечно, не взяла с собой пластырь. — Так я пойду куплю. — Лан выпрямился. Смотреть на его виноватое лицо было отчасти приятно, хотя обувь Калисто выбирала сама. — Не купите. В такую жару все магазины закрыты. Сиеста. — Тогда вызовем такси. — Лан снова вытащил телефон. — До отеля пять километров. Вот это нагуляли. Но и в этом им не повезло: приложение для вызова такси никак не желало устанавливаться, обзвон соответствующих служб не принес результатов. После четвертого по счету «Сейчас все машины заняты, время ожидания до одного часа» Лан сказал: — Ладно, я знаю вариант. Он деловито распихал туфли по объемным карманам своей куртки и, прежде чем Калисто успела задать хоть один вопрос, взял ее на руки и зашагал в сторону набережной. — Шифу! — воскликнула она, вцепившись в свои цветы. — Можно же было подождать! — Не можно, у меня планы на вечер, — возразил Лан. И смотри, вон какой красивый вид. Вид и в самом деле был как с открытки. Клонившееся к закату солнце подсвечивало нависшие над морем разреженные облака, легкий ветер вызывал небольшие волны, на которых покачивались яркие рыбацкие шлюпки. У причала было припарковано несколько машин, а водители прожигали толпу выжидающими взглядами. — Впрочем, если ты хочешь на такси… Калисто с затаенным злорадском покачала головой. Взялся — неси. — Главное, чтобы вы меня не уронили по дороге, шифу. — Я выносливый, — по-детски похвастался Лан. — Когда мне было одиннадцать, я выиграл марафон с препятствиями в волчьем лесу. Про меня в газетах писали. Шестнадцать лет назад было дело, а мама до сих пор всем показывает эту вырезку. А чем ты занималась когда тебе было одиннадцать. «Вскрывала замки в богатых домах и лазила по чужим сумкам,» — мысленно ответила Калисто. Ее жизненный путь был одновременно простым — Дом счастливой семьи Патриции Роланд, улица, Альба — и наполненным сотней интересных историй, ни одна из которых не стоила того, чтобы его рассказать. Она притворялась адвокатом, чтобы внедриться в Ятагарасу и развалить эту организацию изнутри. Она убила человека, который ей доверял и думал, что помогает наказать убийцу сестры. И еще одного — но там слово «убийство» не годилось. Она убрала биомусор. — Ходила в школу, — равнодушно сказала Калисто. — Пыталась учить французский. Подрабатывала в магазине комиксов у своего отца. Моя жизнь была не такой интересной до встречи с вами. Лан недоверчиво хмыкнул, но она поняла, что комплимент принят. Вечер упал на них почти мгновенно — обычное дело для Борджинии. На небе загорелись первые звезды, с улиц почти исчезли прохожие, и Калисто успела подумать что такая уютная тишина ей по душе, как произошла странная вещь. Когда Лан пересек дорогу и завернул в узкую улицу, люди начали высовываться из окон и хлопать в ладоши. Калисто нахмурилась. За свою богатую на приключения жизнь она ни разу не была свидетельницей группового помешательства. — Это все твои цветы и белое платье. Они думают, мы только что поженились. Я читал в путеводителя про Аллею Верности, это похоже она и есть, — сказал Лан так, словно это все объясняло. — Так поделитесь с классом, шифу, — попросила Калисто. — У местных есть традиция: муж проносит жену на руках до небольшой площади в самом конце. Там есть колокол и если они поцелуются под тем колоколом и ничего не произойдет, то их ждет счастливая жизнь в любви и согласии. А вот если он в этот момент зазвонитт… — То местные выбегут с вилами и факелами? — предположила Калисто. Она ничего не слышала про этот обычай. Альба как-то сказал, что есть полезные знания, а есть красивые, и последние не стоят того, чтобы тратить на них свою память. Калисто была с ним полностью согласна. — Нет, просто один предаст другого. Или оба они — я уже и не помню, — ответил Лан. Калисто захотелось сменить тему. — А знаете, чего не помню я? Чтобы мы проходили через эту аллею по пути на набережную. — Ты в чем-то подозреваешь свое начальство? Калисто скептически улыбнулась. С ее точки зрения вопрос был риторический.Ему был интересен этот колокол. Романтик несчастный, наверняка он из тех мужчин, что украдкой рыдают над «Шербургскими зонтиками». — Ладно, я просто срезать решил, вон сейчас завернем в этот переулок и там наш отель. — А я бы посмотрела на ту площадь, — все-таки сжалилась Калисто. Пяточок асфальта, окруженный лавочками и деревьями, ветки которых практически сплетались друг с другом, не заслуживал такого громкого слова как «площадь». Большую его часть и правда занимала массивная арка с большим бронзовым колоколом посередине. На его поверхности под фризом была изображена державшаяся за руки пара — мужчина и женщина в национальных одеждах. — Уютно тут, — Лан оглянулся по сторонам, — наверное, парочки со всего города целоваться бегают. — А если посадить в кусты человека с длинной палкой, может получится годный розыгрыш. Калисто спрыгнула с его рук, коротко прошипев от боли, когда ноги соприкоснулись с асфальтом и поковыляла в сторону скамейки. Место и правда было уютное. Под кронами деревьев царила прохлада и пахло какими-то незнакомыми цветами. Лан обошел колокол с таким с таким видом, будто обнаружил место преступление и искал важную улику. — Кстати, в последний раз колокол звонил двести лет назад, когда женился какой-то король, и одного из супругов вроде бы даже повесили. — Полагаю королеву. — Калисто поправила прическу. — В любой ситуации вини женщину. — Да ну, у них же матриархат. Зуб даю, что короля. — На месте горожан, я бы срезала этот колокол, — заметила Калисто. — Во избежание. — Я ж говорю, он звонил двести лет назад. Так что либо все жены и мужья Борджинии очень верны друг другу, либо все эти приметы ерунда и король сложил голову зря. Еще есть вариант, что эта штука попросту заржавела. Ээээх, — он подпрыгнул задев пальцами край колокола. В ответ раздалось такое глубокое и чистое «Б-О-О-О-О-М», что Калисто чуть не свалилась со скамейки. — Ты чего? — наверное, у нее было такое белое лицо, что Лан быстро оказался рядом и положил руку ей на плечо. — Ничего, — Калисто сердито смахнула его ладонь. — Очень взрослый поступок, агент Лан. Сердце колотилось где-то в горле. — Ну извини. — Он примирительно поднял руки. — Просто было интересно, допрыгну я или нет. Пошли, сейчас сюда полгорода сбежится посмотреть на нас, предателей. — Не надо так, — слова вырвались прежде, чем она успела их удержать. — Ах, вот оно что. — Лан расплылся в улыбке. — Шинна, я не верю в дурацкие приметы. А в своих людей — верю. На секунду Калисто захотелось, чтобы он снова к ней прикоснулся. Может быть, даже обнял. Глупости. И совсем на него не похоже. Поэтому когда он протянул руки она быстро отстранилась. — Нет, я дойду. Не болит уже почти. До отеля они шли в неловком молчании, а уже в коридоре Калисто вспомнила, что забыла его спросить. — Шифу, а что у вас за планы на вечер. — Тебя с собой не возьму, — быстро сказал он. Калисто привалилась к двери своего номера. Заставить ее выйти на улицу? С этой задачей справилось бы не всякое землетрясение. Но потом Лан продолжил. — Думаю сходить в этот ресторан. Благо, тридцать друзей имеется. Даже пятьдесят два друга если быть точным. На мгновение Калисто потеряла дар речи. Что? Нет, что? — Шифу! Это работа полиция. — Так и я вроде не балерина, — без тени раздражения сказал он. Безмятежное выражение лица не изменилось, даже когда Калисто от души стукнула кулаком по стене. — Это внутреннее дело борджинианской полиции! Почему-то они к нам в Чжен Фа не приезжают. Интересно, с каких пор в ее лексиконе появилась фраза «у нас в Чжен Фа»? — Шинна, — Лан вздохнул с видом человека, которому предстоит разговор с капризным ребенком. — Раз уж ты об этом заговорила. Чжен Фа — вот оно, в четырех часах полета. И мы очень много чего закупаем в Борджинии. Рыбу, фрукты, специи, технику. Я должен быть уверен, что эта отрава никогда не просочиться в мою страну. Он не сказал что-то вроде «Конец спору» или «Разговор окончен», но Калисто понимала, что граница обозначена и переходить ее неразумно, даже опасно. — Тогда забирайте обратно свою удачу, шифу. — Она сорвала с руки браслет и запихнула в нагрудный карман его рубашки. — Вам пригодится. Заходя в номер она хлопнула дверью сильнее, чем требовалось, а когда в стену постучали ответила что-то нецензурное. Чертов Лан. * Эта ночь вернула Калисто в прошлое. Ей было девять, и она сидела в комнате для размышлений — нет в Доме Счастливой Семьи так назывался не сортир, а чулан, — за то, что в очередной раз убежала, да еще и увела с собой других детей. По крайней мере, время тянулось так же мучительно медленно. Калисто пыталась спать — у нее не получилось, пробовала запустить какую-то игрушку, продула всухую два раунда и так разозлилась, что чуть не разбила телефон. Тогда она включила телевизор. Среди десятка местных каналов, нон-стопом транслирующих дурацкие ток-шоу и сериалы с жутко переигрывающими актерами слава богу нашелся один американский. Новостной, правда, но ей по крайней мере ей не надо было напрягать зрение в попытке разглядеть субтитры. В Чжен Фа не было наркокартелей, но Калисто не понаслышке знала, что это за люди и что они способны сделать с теми, кто покушается на их хлеб. Даже Альба предпочитал не соваться в этот бизнес. Калисто не хотела думать о том, что осведомитель не единственный, кто имеет все шансы всплыть кишками наружу. Тем более, что рядом с Ланом не его стая, а куча слепошарых идиотов, ухитившихся за полгода не найти подпольную лабораторию. В десяти, мать его, километрах от столицы! Она опять себя не понимала. Казалось бы — случись что, и у нее будет минус одна проблема. Не надо будет бежать, поджавши хвост, как тогда в Лос-Анджелесе. Она спокойно вернется в Чжен Фа, выждет пару месяцев, может меньше, а потом скажет, что не может работать там, где даже стены пропитаны памятью о любимом шифу — и никто ее не осудит. Ранним утром клюющая носом Калисто услышала знакомые шаги и метнулась в коридор. Они с Ланом пялились друг на друга в предрассветной тишине, а потом он неожиданно хлопнул себя по лбу. — А, ну да. Я ж тебе туфли не отдал. Калисто отмахнулась. Она обольет эти туфли бензином и чиркнет спичкой — вот только купить себе нормальные шлепки в магазинчике при отеле. «Живой,» — подумал она. «Альба расстроится,» — подумала она. «Альба может насрать себе в шляпу,» — подумала она. — Пойдем, заберешь, — предложил Лан, и Калисто пошла за ним — не за туфлями, а потому что услышала запах, который не перепутала бы ни с чем — слишком часто имела с ним дело. Кровь. — Шифу, вы ранены? — спросила она, аккуратно прикрыв дверь. — Да так, ножом слегка зацепили. — Лан закатал рукав, продемонстрировал забинтованную от локтя до запястья руку. «Слегка зацепили» в случае с ним следовало понимать «распахали всю руку до кости». — И все что мог сделать местный коновал — подуть на ранку, наклеить пластырь и поцеловать вас в лоб? — возмутилась Калисто. Что за бред, во время таких операций поблизости две, а то три кареты скорой помощи. Или в Борджинии их в принципе три, и они разъехались по старушкам, которым срочно нужно измерить давление? — Ну, допустим, от мужиков я поцелуи не принимаю. — Лан сел на кровать. Он выглядел слегка усталым и немного раздраженным, но это раздражение было направлено не на Колисто — Во-вторых… там непросто сложилось. Только мы решили, что все уже кончилось какой-то недоделанный камикадзе кинул гранату. Там тяжело раненых — каждый первый, одному руку оторвало прямо на моих глазах, а тут я со своей царапиной. Даже как-то неловко. «Когда твоя рана загноится, и врач в Чжен Фа отпилит тебе руку по плечо, вот тогда тебе будет неловко, альтруистичный ты сукин сын», — мрачно подумала Калисто. — Так что тот дедок на базаре не соврал про удачу. Вот, — он пошарил в кармане и достал убогий браслет. — Возьми. Калисто молча положила его на тумбочку. Под кожей плавилась злость не на безымянного врача, а на Лана. Его смелость, его самоотверженность, его готовность вписаться за незнакомых людей — все это не должно было ее волновать. Но волновало. Сейчас, в эту минуту — особенно сильно. — Лан Цзы часом не говорил ничего вроде: «Даже волк знает, что не стоит соваться в берлогу к медведю»? Неужели вы не умнее, чем обычная дворняжка? — Шинна, что с тобой сегодня такое? — Лан выразительно поднял брови. — Ты как разговариваешь со старшим по званию? Калисто чинно сложила ладони перед лицом и коротко поклонилась. Она уже слишком разогналась, чтобы тормозить. Хотя, конечно, если ее уволят за хамство, объяснить это Альбе будет просто смертельно сложно. — Прошу прощения. Неужели вы не умнее, чем обычная дворняжка, шифу? Несколько невыносимо долгих мгновений Лан смотрел на нее в упор, и Калисто никак не могла угадать его мысли, хотя обычно с этим проблем не было. — Знаешь, хорошо бы ты всегда была такой, — задумчиво, будто обращаясь к самому себе наконец сказал он. — Не подбирала слова, когда мы разговариваем. Калисто бы и сама не отказалось — только вот смутно подозревала, что его люди привяжут ее к столбу, посыплют перцем и подожгут. — Шифу, вашу рану надо зашить. Иначе у вас как минимум останется шрам. Лан пожал плечами. Не было похоже, чтобы это его хоть как-то беспокоило. — Вот если бы он остался у тебя — это была бы драма. А мужчину шрамы только украшают. — Не знала, что вы тоже любите украшения, — холодно бросила в ответ Калисто. — Снимайте рубашку, я сейчас вернусь. К счастью она всегда возила с собой полноценный набор для оказания первой помощи. Чудо, что сегодня он пригодился впервые. — Не знал, что твое второе имя Флоренс Найтингейл, — присвиснул Лан. Рубашку он уже снял, а проблему с рукавом решил радиально просто разрезав его по шву. Ножевым ранением дело не ограничилось — на животе тоже виднелся след от знакомства с чьим-то кулаком. Калисто отвернулась, отогнав неуместное желание прижать ладонь к теплой гладкой коже и почувствовать, как сокращаются мышцы пресса. — Тогда твоего шифу хлебом не корми, дай занырнуть головой в пекло, приходится соответствовать, — мрачно ответила Калисто. — К тому же мы все проходим расширенные курсы оказания первой помощи, так что не делайте удивленное лицо. Кипяченая вода, вот что ей сейчас было нужно. И алкоголь. И руки еще вымыть с мылом. Первый слой бинтов быстро разошелся под лезвием ножниц, за ним показался второй — насквозь пропитанный кровью. Калисто пожелала наложившему такую повязку врачу долгой и своеобразной жизни — кажется даже вслух. Протянутый стакан с виски Лан отверг со словами: «Давай так. Анестезия у них что надо, я эту руку и не чувствую особо». Калисто сделала небольшой глоток сама, а в остатки положила иглу. За спиной забормотали по-английски — видимо, включился тот самый канал, но искать пульт на который, похоже, кто-то из них неудачно сел, не было никаких желанием. Голос диктора, рассказывающего о предвыборной кампании Байдена, удивительным образом помогал ей сосредоточится. Калисто вытряхнула из памяти все, чему ее учили на тех курсах. Обработать края раны перекисью водорода (ни в коем случае не алкоголем!). Рассчитать, сколько нужно стежков — хирурги обычно используют единичные через один сантиметр. А дальше попытаться представить себе, что зашиваешь джинсы. Проткнуть кожу у края раны, заведя иголку прямо внутрь. Когда кончик иглы покажется настолько, чтобы можно было перехватить его пальцами, одним движением вытащить иглу. Повторить все тоже самое с противоположного края. Стежок. Второй. Третий. Пятый. Два конца нити стянуть друг к другу, чтобы края раны сблизились как можно ближе и ткани соединились. Последний стежок завязать на два прочных узла. Отрезать ножницами так, чтобы остался минимум сантиметр. Все. Лан не соврал насчет анестезии — или просто обладал колоссальной силой воли. Пока Калисто колдовала над его раной, он сидел, не шелохнувшись, и смотрел на нее с отстраненным интересом случайного зрителя. — Когда вернемся, сходите к нормальному доктору, — сказала Калисто, отложив в сторону иглу. — Пусть снимет эти швы и наложит нормальные. Лан осторожно согнул и разогнул руку. — Ну, квартальную премию ты себе заработала, Шинна. Калисто не стала комментировать. Вполне возможно, что приобретенные сегодня навыки когда-нибудь пригодятся ей самой. — Смертная казнь для серийного убийцы Джона Тейлора после медицинского обследования была заменена на пожизненное заключение в лечебнице для душевнобольных, — возвестил тем временем телевизор. — Отвечающий за расследование прокурор Майлз Эджворт, как обычно, отказался разговаривать с представителями прессы. Калисто обернулась, не веря своим ушам. Да нет, два человека из прошлого за один день — это пожалуй слишком. До нее доходили слухи, что Манфреда фон Карму освободили от должности в связи с каким-то громким скандалом и она даже не сомневалась, что падение Бога Прокуроров поставит крест на карьере его наследников. Однако, на мгновение камера выхватила знакомое лицо — хмурые брови, не по годам седые волосы и, конечно, идиотское жабо. Гвоздями оно приколочено, что ли? — Лан Цзы сказал: «Чем выше забирается обезьяна, тем сильнее виден ее зад», — насмешливо бросил Лан. — Ну, хоть вурдалачьи тряпки свои сменил на что-то более приличное, хоть и не до конца. Тот жилет был пиздец. Прости, Шинна. — Ничего, — ответила она. В этот раз ухватить себя за язык не получилось. — Жилет и правда был пиздец. Свою роковую ошибку Калисто поняла только напоровшись на удивленный взгляд. — Что? В смысле… ты тоже встречала этого красавчика раньше? Калисто позволила себе ровно одну секунду на панику, а потом ее мозг заработал с бешеной силой. Если он сейчас продолжит думать, то его маховик памяти раскрутится на полную и в конце концов он ее узнает. Фальшивую часть Ятагарасу и убийцу прокурора Фарадея. И еще одно придется совершить прямо здесь. — Не помню, — Калисто обхватила его лицо ладонями. Щетина была совсем мягкой и определенно не мешала целоваться, но она все равно собиралась это проверить. — И я не считаю его красавчиком. А вы мне кое-что обещали, шифу. Даже если он ее сейчас отпихнет, это все равно будет хорошо — по крайней мере, она уведет его мысли от треклятого Эджворта, ухитряющегося портить ей кровь даже с того берега океана. Лан не оттолкнул. Лан притянул ее к себе, зарываясь пальцами здоровой руки в ее волосы и целовал, пока в легких не кончился воздух. — Шинна… — сказал он, когда они отстранились друг от друга, дыша как две загнанные гончие. — Я не сплю со своими подчиненными. Калисто впервые видела его в таком замешательстве. Одно это зрелище стоило того, что рискнуть всем. — Так сделай для меня исключение. — Лан Цзы сказал … — К черту его. Он мертв. Женщина по имени Калисто Ю тоже была мертва вот уже семь лет. И никогда не чувствовала себя такой живой, как сейчас. * На черном бархате перчаток браслет заиграл другими красками, кроме того, то, что она приняла за пластик все-таки оказалось жемчугом, пусть не океанским, а речным — дома Калисто от души потерла бусины друг о друга и краска так и не сошла. А вот подвеска начала зеленеть с правого бока еще в аэропорту. Ничего, вечером она ее срежет, а сам браслет отнесет в ювелирную мастерскую, чтобы укоротили под ее запястье — он все-таки болтался слишком свободно. Калисто больше не хотелось его потерять. И Лана ей потерять не хотелось. Она что-нибудь придумает, она из кожи вон вылезет, но сделает так, чтобы он и близко не подобрался к лидерам контрабандисткой сети. В конце концов, Калисто Ю никогда не проигрывает. Лан появился ближе к вечеру, довольный и донельзя загадочный. Калисто слегка наклонила голову. — Новости, шифу? Сияете так, словно только что посадили за решетку последнего преступника в Чжен Фа. —- Это еще будет, — пообещал он. — И не зови меня больше шифу. — А как же субординация? — Наедине — можно, — Лан сел за рабочий стол и включил компьютер. Пальцы забегали по клавишам. — К тому, же очень скоро все изменится. Вот. Старенький принтер на столе Калисто поскрипел немного и стал нехотя выпускать из своих недр какой-то документ. — Считай, это мои десять верблюдов, — сказал Лан. Калисто впервые за все время проведенное в образе Шинны позволила себе прыснуть от смеха. Как она соскучилась по эмоциям. — Ши… Лан. Не то чтобы я думала, что ты из тех парней, которые сначала обещают перезвонить, а потом кидают твой телефон в черный список. Но не рановато ли звать меня под венец? — Рановато, ясное дело, — не смутился тот. — Сначала мы вместе поужинаем. «Дикий угол» подойдет? Я забронирую столик. — Подойдет, — без раздумий ответила Калисто. — А почему он? В модном ресторане, стилизованном под охотничий домик, подавали мясо на углях, пиццу, стейки, картофельные лепешки с грибами и паприкой — одним словом, максимально нездоровую пищу, но вечерами в «Диком углу» яблоку было негде упасть.Правда, все столики занимали в основном туристы, уже соприкоснувшиеся с национальной кухней Чжен Фа и решившие, что одного раза им хватит. У местных «Дикий угол» популярностью не пользовался. — Потому что я видел, как ты тайком жуешь гамбургеры, — охотно объяснил Лан. — Я их, кстати, тоже люблю, и тоже прячусь — на меня весь отдел равняется. — Тогда будет правильно, если столик закажу я, — предложила Калисто. — Во-первых, я в достаточно хороших отношениях с администратором, чтобы нам дали нормальный столик. Во-вторых, в рабочее время я все же ваш секретарь. — Больше нет, — загадочно улыбнулся Лан, а в ответ на ее удивленный взгляд нетерпеливо взмахнул рукой. — Господи, да прочитай ты уже. А потом неси мне на подпись. Калисто аккуратно вытащила документ из принтера. Пробежалась глазами по строчкам. Вскинула голову и криво улыбнулась. — Вы меня увольняете? Судя по повисшей неловкой паузе, Лан ждал немного другой реакции. Ясно, он считал, что делает ей приятный сюрприз, но на деле — не мог придумать ничего хуже. — Первый раз встречаю человека, который так называет повышение. У Калисто закаменели плечи. — Можно узнать, почему я? Лан сделал глубокий вздох. — А кто? Ты умная, ответственная, собранная, всегда готова к форс-мажорам. У тебя лучшие показатели в отряде, да и опыта достаточно. Я провел экспресс-голосование во втором отделение. Практически все согласны поступить под твое руководство. Понятно, вот где он пропадал весь день. Проводил экспресс-голосование, от результатов которого зависело пришлют ли к нему еще одного снайпера — на этот раз действительно профи. Живым Шилун Лан устраивал Альбу ровно до того момента, пока в его ближайшем окружении находился сливающий информацию «крот». Калисто поняла, что сидит, стиснув кулаки с такой силой, что было больно. — Знаешь, я порядочная свинота. — Лан задумчиво подкинул ручку почти к самому потолку, поймал ее и засунул за ухо. — Я давно видел, что ты переросла свою должность. Просто не хотелось тебя отпускать. Но мне ведь и не придется, правда? «Ни черта-то ты не видел», — с горечью подумала Калисто. — «Идиот. Глупая дворняга». — Неужели вы доверите свой драгоценный свиток кому-то другому? — спросила она, и Лан этого почему-то очень развеселило. — Ты в него когда-нибудь заглядывала? Калисто покачала головой. Бредни какого-то старика, возомнившего себя философом, интересовали его в последнюю очередь, а точнее, не интересовали вообще. — Я бы не посмела проявить такое неуважение. — Открыть тебе тайну? — Лан встал из-за стола и направился к ней. Калисто подавленно молчала. Ей нужны были его тайны. Поэтому ее место здесь, рядом с ним, а не в чертовом втором отделении, занимающемся в основном административной работой. — Боюсь, я не так хорошо знаю ваш язык, — сказала она, когда Лан положил перед ней свиток своего дедушки. — Тебе оно и не надо. Разматывай. Калисто послушалась и поняла, что он прав. Не считая многочисленных заломов и пятна в нижнем верхнем углу, пергамент был девственно чист. Однако. А ведь она даже не допускала мысли, что он берет эти цитаты из головы, — они произносились со слишком серьезным лицом. — На самом деле, это хороший способ привести оппонента в замешательство. И выбить себе несколько секунд на подумать, — объяснил наблюдавший за ней Лан. — Тебе нужно время чтобы подумать, Шинна? Внутри все окутало болью. Калисто облизнула сухие губы и заговорила медленно и четко, будто зачитывала докалд: — Я хочу и дальше работать с вами, шифу. Но попрошу больше ничего и никогда не решать за меня. Я этого не люблю. Вот так. Он просил ее не выбирать слова — и она не будет. Лан сел на небольшой диванчик напротив ее стола. Взлохматил волосы таким жестом, будто у него болела голова. — Шинна. Служебные романы — это не про меня. Так вот что стояло за этим повышением. Именно об этом предупреждал Альба — и практически теми же словами. Калисто медленно разорвала приказ о ее переводе на две половины, а потом еще на две и отправила клочки бумаги в мусорное ведро. Документ не секретный, можно обойтись без шредера. — А, ну да, — ровно произнесла она. — Преступление против доброго имени. Как я могла забыть. — Да шут с ним, с преступлением, я его уже совершил, — почти прорычал он. — Но я не могу отдавать приказы женщине, с которой сплю. В дверь осторожно постучали, а зачем игнорирую раздраженное Ланово «Заняты!» внутрь протиснулся один из безымянных стажеров. Огромный букет из пионов он держал на вытянутых руках, будто боялся, что тот тот взорвется. Впрочем, в бюро случалось всякое. — Шифу, вам доставка. Лан молча забрал у него цветы, после чего стажера как ветром сдуло. Калисто сейчас с радостью последовала бы за ним. Сейчас ей хотелось быть где угодно, но не здесь. И она была уверена, что Лан бы тоже не отказался. — Опоздали на пятнадцать минут, черти, — посетовал он. — Максимально неловкая ситуация, да? — У агента Ли день рождения, — напомнила Калисто. — Кажется, они все еще отмечают. Лан медленно покачал головой. — Я подарил ей цветы еще утром. Если приду со второй партией, она и правда может не так понять, — он внимательно посмотрел на нее. — Ведь бывает же так, что люди понимают не так? Калисто почувствовала облегчение и благодарность. Боль, правда, никуда не делать. — Несомненно, шифу, — церемонно ответила она. — Такое случается даже с лучшими из нас. — Ну раз так… Что было в Борджинии — остается с Борджинии? — А что было в Борджинии? — вежливо спросила Калисто. — Я помню только вкусный чай и то, что вас чуть не убили. — Но цветы все же прими. — Лан аккуратно пристроил букет на краешек стола. — Красивые, жалко выбрасывать. Пусть это будет подарком друга. Калисто молча кивнул. Они не друзья. И никогда не будут друзьями. — Агенту Ли подарили какого-то керамического монстра. И, судя по выражению ее лица, она не против, если он случайно разобьется, так что когда они завянут, окажи ей услугу. — У меня дома тоже есть прекрасная ваза. — Калисто встала и потянулась за сумочкой. — И я, пожалуй, пойду домой, если у вас нет никаких распоряжений. А то рабочий день закончился пять минут назад. — Никаких распоряжений, — Лан вернулся за компьютер. — Отдыхай. А мне еще резюме разгребать. — Подумайте про агента Янг, — посоветовала Калисто. — Будет лучше, если вторым отделом будет руководить кто-то из второго отдела. Плюс она, кажется, закончила факультет экономики. * Скамейка в самом глухом углу парка была выбрана не случайно — чтобы никто не вздумал сунуться с утешениями, как в дурацких фильмах про любовь. В последний раз Калисто плакала в такси, которое мчало в аэропорт. И даже не из-за Фарадея, а просто от злости. Ее впервые в жизни обыграли, и кто? Два сопляка в дурацких шмотках. И там же, в такси, обещала себе, что больше никогда. Сейчас Калисто тоже злилась, правда, главным образом на себя. Чего она, в конце концов, ждала от этих отношений, если итог все равно будет один? Почему она чувствует себя так, будто мир вокруг рушится? Как вообще можно быть такой дурой? Калисто достала зеркало и пачку влажных салфеток, осторожно промокнула веки — пусть тот, кто придумал водостойкую тушь, живет долго и счастливо, если еще не сдох. Из урны, сделанной в виде раскрывшей пасть лягушки, тянуло табаком. Калисто расстегнула браслет. Жемчужины переливались на солнце, играли его лучами и сверкали как драгоценные камни. Драгоценные камни для женщины, которой никогда не существовало. Калисто поднесла браслет к гостеприимно распахнутому зеву, но в последний момент отдернула руку. Нет, счастливому талисману не место среди размокших окурков, оберток из-под мороженого и яблочных огрызков. Она и без того порядочно унизила Лана, поэтому, так и быть — будет носить его подарок еще неделю. В крайнем случае две. Пионы она оставила на скамейке.