Равноценный обмен

Ривен шёл по тёмному коридору школы. Накинутый капюшон полностью скрывал его лицо, позволяя остаться неузнанным. Уже давно перевалило за полночь и школа была пуста. Идеальное время, чтобы незаметно пробраться туда, где он нередко скрывался в холодное время года. В помещении был камин и огромный диван, который им, специалистам, каким-то чудом удалось туда затащить в самом начале первого курса. О нём знали немногие. Ривен любил находиться там один, сидел, уткнувшись в одну точку и покуривая косяк. Его личная перезагрузка. Место, где он мог побыть наедине с собой, без фальши и притворства, подумать, поразмышлять, разобраться в себе. По крайней мере, хотя бы попытаться. Он открыл дверь и замер на пороге. Здесь никого не должно было быть, он специально всё рассчитал. Но камин горел, в помещении пахло сигаретами и дорогим алкоголем, действительно дорогим, никто из специалистов не мог себе этого позволить. Уж Ривен-то в этом разбирался. Напротив камина, поджав под себя ноги, сидела она. Та, кого здесь не должно было быть от слова совсем. Солярийская принцесса. Она даже не обернулась, когда Ривен вошёл. В первые секунды парень просто хотел развернуться и уйти, но потом… Почему это он должен уходить? Пусть она валит! В конце концов это их место, специалистов, а не фей. — Ты какого хрена тут забыла? — Ривен закрыл дверь и, пройдя внутрь, плюхнулся с ней рядом на диван, попутно подкуривая косяк и надеясь, что запах травы точно выкурит её от сюда. Стелла лишь вздохнула и, наконец повернувшись, посмотрела на него. Только сейчас Ривен заметил бутылку в её руке. Алкоголя осталось чуть больше половины. Похоже, принцесса решила надраться в полном одиночестве, а не получилось. — Кэт сказала, что сегодня здесь никого не будет, — ответ прозвучал устало. Она явно не собиралась огрызаться и вступать с ним в конфронтацию, что сильно удивило специалиста. Совсем на неё не похоже. Стелла протянула ему бутылку. Когда дело касалось алкоголя, Ривена не нужно было уговаривать. Он быстро сделал глоток и убедился в своей правоте. Это не дешёвое пойло из местной забегаловки, а дорогой коньяк с баснословной выдержкой, лет сто не меньше. — Закидываться этой штукой вот так просто и в полном одиночестве — преступление. У тебя, что, депрессия или пмс? — Ривен сделал ещё глоток и вернул ей бутылку. Стелла усмехнулась и откинула волосы, но не как всегда, демонстрируя свою красоту или статус, а по-обычному, как будто они действительно ей мешали. Ривен невольно зацепился за этот жест. Он показался ему таким… настоящим что ли. А это высокомерной принцессе не свойственно. Она просто соткана из паутины фальши и надменности. Мисс Совершенство с омерзительным характером. — Типа того, — ответила она, смотря на огонь безразлично и расслабленно. Ривен вытащил из-под дивана пепельницу и положил туда окурок. Потом встал и, сняв куртку, кинул её на подлокотник. — А у себя ты это не могла пережить? У тебя вроде своя комната есть, там бы и разлагалась. Тут зачем? — Ривен поймал себя на мысли, что хочет вывести её из себя. Привычная Стелла ему знакома и не вызывает опасений. А эту он видит в первые. Потухшую, угасающую, полуживую и безразличную ко всему вокруг. — Нет желания ругаться. И отчитываться тоже. Можешь просто помолчать? Сделай вид, что меня здесь нет. А я буду делать вид, что нет тебя. Ривен усмехнулся. — Ну ты всегда так делаешь, Ривен — пустое место. Стелла опустила голову и попыталась улыбнуться, получилось не очень. — То-то ты всегда такой громкий. Пытаешься обратить на себя внимание, чтобы я тебя заметила, — колкая фраза была сказана без тени сарказма. Стелла скорее констатировала неопровержимый факт. Ведь на самом деле, в некоторой степени именно так все и было. Ну, почти. — Вокруг тебя между прочим живые люди. И, хочется тебе или нет, стоит с этим считаться. А не относиться к окружающим, как к отбросам, — Ривен ответил ей абсолютно спокойно. Запал на очередную перепалку, как ему показалось в начале, резко пропал. — Живые, это ты верно подметил. Как, наверное, здорово быть живой, — Стелла снова вздохнула и сделала глоток. Какую она ждёт реакцию? Хотя он сомневался, что она чего-то ждёт. Стелла сейчас напоминала ту, что потеряла надежду на всё, вот абсолютно на всё. И Ривен спросил… Обычно он никогда её не спрашивал, ему просто было всё равно. Ему, наверное, и сейчас всё равно. Или всё-таки нет? — Стелла, что случилось? — он тут же напрягся, морально приняв оборонительную позицию. На это раз вздох был более уверенный. Казалось, она даже оживилась немного. Ривен замер. Она так среагировала, потому что решила, что ему не все равно? Стало даже чуток стыдно, хотя… Это же Стелла. — У тебя было когда-нибудь такое чувство, что всё зря? Что ты живёшь не своей жизнью? Той, что выбрал не ты, а выбрали за тебя, а ты смирился и ничего не делаешь, чтобы это изменить? Ривен заёрзал, чувство напряженности и дискомфорта, которое он почувствовал, когда переступил порог комнаты, усилилилось. Со Стеллой всегда так: она единственная, при ком он напрягался и выпускал шипы. С ней никогда нельзя было расслабляться. Как только принцесса появлялась на горизонте, он вставал в стойку, готовясь к очередному поединку. Колкости, пренебрежение, гордыня. Она всегда смотрела на него, как на недоразумение, что путается под ногами. И что бы он ни делал и ни говорил, это не менялось. Сейчас же Ривен просто растерялся. Как реагировать? Что отвечать? Это какая-то игра? Может, проверка… Он выпрямился и развернулся к ней. К его удивлению, Стелла сделала тоже самое. Почему-то Ривен боялся смотреть ей в глаза. Чертовщина какая-то. — Что это всё значит? Хочешь со мной по душам поговорить? С чего вдруг? — главное держать оборону. — Никогда не верила в выражение «В нужное время, в нужном месте», — Стелла сделала паузу, будто собиралась с мыслями. — До этого момента. Занятная ситуация, не находишь? Ривен прищурившись поддался вперёд. Теперь ему страсть как хотелось заглянуть ей прямо в душу, понять наконец, что там происходит. — Ситуация не занятная, а странная, как и ты сама. Сидишь тут, глушишь спиртное, несёшь какой-то бред. — А если это не бред? Стелла поставила бутылку на пол и тоже поддалась вперёд. — Что если это и есть правда? — Ну да, конечно. Идиота из меня не делай, — усмехнулся Ривен. — Зачем мне напрягаться, если ты и сам с этим прекрасно справляешься. — Да, вот оно! Я так и знал! Настоящая Стелла выходит наружу, — он поднял палец вверх и ухмыльнулся. — А разве я не права? Разве ты не пускаешь пыль в глаза всем вокруг? Хочешь оказаться тем, кем на самом деле не являешься. Знаешь, Ривен, этим ты меня и бесишь, своим притворством. Ты идиот, потому что хочешь таким быть, хочешь, чтобы все так думали, тебе так удобно. Но я то знаю, что всё совсем не так. — Ты знаешь? Да ты понятия не имеешь, что происходит вне поля твоего зрения. Ты думаешь, что мир крутится вокруг тебя. Вешаешь всем ярлыки, оцениваешь и выносишь вердикт. Создала свои законы и хочешь, чтобы все по ним жили. Если ты принцесса, это не даёт тебе право вести себя подобным образом, — Ривен сам себе удивился. Ведь он не кричал, не злился, в какой-то момент он просто расслабился, и выпустил все, что накопилось. Здесь и сейчас она его заметит. Здесь и сейчас, она его услышит. — Хорошо. Ривен запнулся. Это совсем не то, что он ожидал услышать. Она сдалась? Вот так просто? Без боя? — Твоя правда против моей. Давай устроим обмен. Правда на правду, откровенность на откровенность. Ты меня ненавидишь, я знаю. Так давай честно всё друг другу скажем, может по этому нас здесь и свела судьба? Я могу начать первая, если хочешь. — Начать что? — удивился специалист. — И кстати, ненависти к тебе, я не испытываю. Ты не друг, но и не враг. Так что можешь не загоняться. Хотя сомневаюсь, что ты это делала. — Делала. Это прозвучало так резко и быстро, что Ривен вскинул брови от удивления. — Эм, ты хочешь сказать, что тебе важно, что я о тебе думаю? Сам вопрос звучал нелепо, а ответ скорее всего будет ещё нелепее. — Да. Ты, они, все вы. Принцесса Стелла должна быть безупречна, ею должны восхищаться, её должны боготворить. Ривен смотрел на Стеллу и не мог понять, она серьёзно или крыша поехала. — Говорить о себе в третьем лице уже походит на безумие, — пробубнил Ривен. — Кто бы говорил. Ты такой же безумный как и я. Мы с тобой похожи Ривен. Мы изгои, каждый в своём мире. Он не принимает нас настоящих, поэтому мы и стали такими. Мы проживаем не свою жизнь. Точнее, жизнь наша, но мы живём её фальшиво, делаем то, что нам диктуют, играем по совсем ненужным нам правилам, притворяемся. Мы изгои, мы сами себя изгнали, заменили картонными копиями и смиренно это приняли. У Ривена была мысль сначала рассмеяться, потом покрутить пальцем у виска. Но чем больше она говорила, тем сильнее он внутренне сжимался. Тонким лезвием она резала толстый кожаный слой, под корку которого он когда-то спрятался, наивно полагая, что на время, а в итоге остался навсегда. Может он тоже безумен? — Меняемся, — вдруг проговорил он. — Но только, что я могу дать тебе взамен? Стелла снова взяла с пола бутылку и протянула ему, Ривен непонимающе посмотрел на неё, но от коньяка не отказался и сделал глоток. Терпкий, он сразу обжог ему горло, но ощущение было приятным. Потом он достал из лежащей рядом куртки сигареты, подкурил одну и протянул Стелле. Та, чуть улыбнувшись, сделала затяжку и закашлялась. — Ну, начало положено, а это главное, — даже сквозь кашель она продолжала улыбаться. Так мило. Ее глаза чуть слезились, а лицо покраснело, но она была настолько настоящей и искренней, что Ривен тоже улыбнулся. Впервые в жизни принцесса Стелла вызвала у него улыбку. Не ухмылку, не нервный смех, а обычную улыбку. Свои настоящие эмоции он редко проявлял, всегда закрывался или оборонялся. Но сейчас совсем не хотелось этого делать. — Скажи Стелла, почему ты ведёшь себя как конченая стерва? — это было жёстко, но правдиво. Принцесса снова откинула волосы и, взяв из рук Ривена бутылку, сделала глоток. — Это моя броня. Так я практически неуязвима, так меня никто не сможет задеть, так меня боятся. Ривен опустил голову и устало улыбнулся. Он и подумать не мог, насколько они похожи, насколько зеркальны. Два разных мира, две одинаковые обречённости. Парадокс. — Что произошло тогда у вас с Рикки? — Нет, у нас равно ценный обмен, теперь моя очередь спрашивать. — Справедливо. Ну хорошо, жги, принцесса, — Ривен совсем не хотел ехидничать, просто решил немного разрядить обстановку. Хотя напряжение уже и так спало. — Расскажи почему ты такой? Что произошло в твоей жизни, что ты закрылся и строишь из себя конченого мудака? Ривен усмехнулся, — Выходит мы оба конченые. — Нет, мы просто хотим, чтобы так думали другие. У Стеллы на голове было что-то в виде ободка, он не давал волосам обрамлять её идеальное лицо, короткая юбка и свитер завершали образ. Она всегда тщательно следила за своей внешностью. Ривен это знал — Скай нередко ждал её часами, пока она собирается. Но он не понимал, зачем ей всё это. Она и так красива, и, что бы не надела, всё было бы идеально. Сейчас он задумался, насколько сложно было всё это — просыпаться каждое утро и начинать играть роль. А Скай? Он тоже был частью представления или чувства были настоящими? — Ну? Ривен словно очнулся. Она задала вопрос и ждала ответ. Пускать её в самую глубь или всё же не стоит? — Почему ты хочешь это знать? Никто и никогда меня об этом не спрашивал, потому что ни у кого и мыслей не возникало, что это ненастоящий я. — Я эгоистично хочу разбавить тобой своё одиночество. Хочу осознать, что я не одна такая, узнать насколько тяжело тебе так жить. — Действительно эгоистично, зато честно. Но моя история вряд ли тебе поможет. Мы разные. И истории наши разные. — Ты не совсем прав. Мы одинаково разные. Мы испытываем одни и те же чувства — боль, разочарование. — Так это все испытывают. Ривену нужно было больше. Он не мог просто взять и вывернуть всё своё нутро перед ней. Она верила, что он тоже хотел раскрыться. Ему же казалось, она просит больше, чем хочет дать. — А ещё страх, — продолжила Стелла, словно прочитав его мысли. — Страхи у всех разные, но у нас тобой он один — страх быть раскрытыми, страх показаться слабым. Наша защита это фальшь, притворство, открыться очень тяжело. Тут ещё один страх — быть не понятыми. Я знаю, что это такое. Я пережила это со Скаем. Да, может не совсем предательство, но он меня не понял, не смог. И это не его вина, а моя. Он не проходил через подобное и не пройдёт. Я ждала слишком многого, требовала и он в конечном итоге сдался. Я понимаю, почему, и не виню его. — Но ты винишь себя. Открывшись, ты ошиблась и всё, что получила взамен, это вина. Я знаю Ская. Он слишком благородный, до мозга костей. Это жутко бесит, но и он способен ошибаться. И он ошибается. А ты всё это переносишь на себя: он хороший, ты нет; он не виноват, а ты да. Но поверь, вы оба напортачили. Я знаю что говорю, это происходило на моих глазах. Тебе нужно перестать винить себя и воспринимать его как опыт, а не как свою ошибку. Сейчас говорить с ней было очень легко и казалось безумно привычным. Он как будто по щелчку взял и понял её, а заодно и себя. — Ты оказывается отличный психолог и не идиот, каким хочешь казаться. — А ты не такая стерва выходит, и думаешь не только о себе. Только вот, что мы будем теперь со всем эти делать? Станем друзьями? Даже представить такое не могу. — А может мы оставим это нашим? Только нашим. Будем общаться, но так, чтобы никто не знал, не судил, не обсуждал и не советовал. У нас будет что-то настоящее. Есть же тайные отношения. — Ну, тут малость другая направленность, — усмехнулся Ривен. — Ну и что? Мы сами придумываем правила и сами решаем, как нам себя вести. Пусть у нас будет островок настоящности. Меняемся? Дружба на дружбу, — Стелла протянула руку. Всё это было настолько необычно и странно, что, хоть привычные страхи и рассеялись, появились другие. Ривен протянул свою. — А давай. Нам с тобой терять уже походу нечего, но может мы что-то найдём. То, что когда-то потеряли. А может то, что и вовсе не имели. Стелла улыбнулась. — Равноценный обмен. Начнём с нуля и посмотрим, что из этого получится.