Я — вирус или токсин. Я никогда не останусь один
Norma Tale — Токсин
Стоять в переполненном автобусе, где не то что не протолкнуться — вздохнуть тяжело, удовольствие для самых извращенных мазохистов. Ну или для тех у кого нет выбора, также как у Дэнни. Носа коснулся омерзительный запах пота и тухлых носков, после чего спина подростка незамедлительно встретилась с обладателем прекрасного амбре и чужая потная липкая футболка прижалась к нему, когда автобус отъехал от остановки, резко давая по газам.
Дэнни поправил соскользнувший наушник и увеличил громкость играющей в них музыки: должно же быть хоть что-то хорошее среди этого смрада толкающихся людей, спешащих по своим важным делам в это охренительно унылое серое утро? Рядом пыталась развернуться и пройти к дверям обширная женщина с пожелтевшей кожей и такими же пожелтевшими белками глаз, жирно накрашенных подводкой, пропахшая дымом от сигарет и источающая соответствующую вонь. Она неуклюже, а может даже специально, пихнула Дэнни локтем, пробивая себе дорогу к выходу, и мальчик болезненно зашипел. Кажется, не только его задела эта грациозная словно лань дама, поскольку по меньшей мере половина автобуса обратили на нее свои гневные возмущенные взгляды.
Людей в салоне автобуса поубавилось на подъезде к конечной остановке. Они горохом высыпались из дверей и Дэнни наконец-то смог нормально, полной грудью, вздохнуть и непроизвольно брезгливо поморщиться, все ещё ощущая автобусную вонь.
Каждый день, пять раз в неделю. Вставать в несусветную рань, чтобы проехать полгорода в забитом автобусе. А потом через силу волочить свои ноги в школу, где ждут скучные и абсолютно неинтересные уроки, надоедливые учителя и пресная еда в столовой; стычки с местным туповатым
куском дерьма качком, так и жаждущим излить любое свое недовольство на Дэнни, который из раза в раз постоянно попадает под его горячую руку, и в противоположность этому полный игнор от самопровозглашенной главной красотки школы, в упор не замечающая его влюбленные взгляды. А может и замечает, но предпочтет сделать вид, что Дэнни просто не существует.
В общем, ещё один день в качестве школьного изгоя. И ещё один день в компании лучших друзей. Кажется только они могут понять подростка достаточно хорошо, не позволяя тому потонуть в ворохе собственных навязчивых мыслей и затягивающей воронке одиночества. Отчасти потому, что они такие же изгои, не принятые этим, условно говоря, обществом, насколько можно вообще называть школу и их пубертатных обитателей обществом.
Хотя почему «кажется»? Так и есть, на самом-то деле. По крайнем мере так считает Дэнни. Сэм и Такер — единственные, кто знают каждую деталь его жизни, вплоть до секрета, который может свести их в могилу. Буквально. Любопытство кошку сгубило, но не Дэнни. Частичная смерть даровала ему способность существовать в двух мирах сразу, хотя сам он предпочел назвать бы это проклятием. Это не такая лёгкая ноша и он безумно рад, что эту часть его жизни разделяют с ним его друзья.
Впервые взглянув на свое новое амплуа он ужаснулся, увидев в зеркале блеклые, разом поседевшие волосы. От родных иссиня черных ничего не осталось.
«А что ты думал, можно повстречаться со смертью и остаться при этом в живых без последствий?» — с толикой грусти и раздражения, даже немного отчаяния, подумалось ему. Васильковые глаза теперь отливали потусторонним ядовито-зеленым светом, точь в точь каким насыщалось призрачное пространство заклинившего портала. «И мама родная не узнает… Хотя она и не должна знать».
— Ты доедать будешь? — Такер уже порядочное время тыкал вилкой в плечо Дэнни, ровно столько же, сколько Дэнни с отрешенным взглядом созерцал остывшую серую массу из каши и жилистой котлеты, так и не прикоснувшись к еде.
— …А? Нет, не буду.
— Ну тогда я…
— Не смей трогать эту котлету, Такер Фоули! — Сэм беспардонно пыталась помешать любителю-мясоеду стащить еду с тарелки Дэнни. И не потому, что беспокоилась о голодном друге. Ну почему эта черноволосая так рьяно навязывает вегетарианство? Надоело.
Может друзья все-таки не так хорошо его понимают, как того хотелось бы. Может, они вообще никогда не понимали его? Необходимость выговориться хоть кому-нибудь встряла поперек горла, мешала, зудела и не проходила. Родители? Точно нет. Сестра? Тем более. А больше никого и нет. Насколько же он на самом деле одинок…
Одновременно с этой мыслью все внутри похолодело и изо рта вырвался пар. Секунда-другая и Дэниэла Фентона не стало. Вместо него в метре от земли парил Дэнни Призрак. «Отлично! — подумал было Дэнни, — что мне сейчас нужно, так это спустить пар!»
— А, это опять ты. — Мигом потеряв интерес, со скучающим видом произнес парень, лениво болтаясь в воздухе.
— Я — ящичный призра-а-а…
«А то я не знаю, кто ты. Ну почему именно ты?» — Дэнни не раздумывая открыл компактный термос, не дав договорить разумному сгустку эктоплазмы.
Звонок, способный сотрясти душу, оповестил о конце обеденной перемены и начале следующего урока. Но призрачная сторона Дэнни сегодня решила прогуляться. В конце концов, он все равно плохо учится, еще один прогул погоды не сделает, а родительскую отповедь уж как-нибудь вытерпит. Прямо сейчас хотелось убежать от всех, убежать от всего мира, убежать от себя. Если есть такая возможность, разве можно ей не воспользоваться?
Ноги Дэнни растворились, превращаясь в густой туман и он улетел. Оставил рюкзак с одной-единственной тетрадкой и Фентон-термосом. Оставил друзей, школу, оставил позади проблемы, позволяя себе хотя бы на время отвлечься. Лететь над потонувшим в серости маленьким городком, свободным от обязательств, от ответственности, свалившейся на голову четырнадцатилетнему подростку, лететь выше, выше облаков — низкая температура ведь не проблема для наполовину призрака? «Да, призрак сейчас — единственный мой собеседник. И он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять. Ведь мы одно и то же.»
