Белые Пионы Нуждаются В Поддержке Зелёных Листьев

И снег застыл, часы бегут, я буду повторять, Когда-нибудь настанет час — ты сам придёшь ко мне

. Пир Чистого Золота. Событие, ставшее историческим в истории государства Юнань в самом плохом из смыслов. Императорская семья и все гости были мертвы. Выжил один только Наследный Принц, а князь Аньлэ пропал без вести. Граждане не знали, что и думать! В этот раз даже нельзя было скинуть вину за произошедшее на выходцев из Сяньлэ — среди убитых было не мало наследников их династии. Молодой Император Лан Цяньцю обвинил во всём своего наставника, советника Фан Синя. Но много-кто считал что всё куда запутанней, чем кажется на первый взгляд. И они были правы. Но Бай Усяну не было известно кто прав, а кто нет. Единственное, в чём он был уверен, так это в том, что Фан Синем был Се Лянь. И, конечно же, его душа переполнялась злорадством при мысли о том, что резню устроил всё же он. Так и хотелось предстать перед ним со словами: «Ну и как там твоя душа поживает? Испила, небось, персикового источника?» Но нельзя было, ведь Усян не знал всей правды, а выглядеть тупо ему не хотелось. Поэтому, взвесив все «за» и «против», он, в облике Белого Бедствия, спустился в леса государства Юнань. **** Тайна пира Чистого Золота была опутана тонкими, длинными золотыми цепями, покрытыми кровью. Только тронь — поранишься, заразишься чужими болячками. Бай Усян прекрасно это понимал и не пытался ничего разузнать самостоятельно, предпочитая прогулки по лесу в раздумьях о жизни. Всю грязную работу он свалил на своих марионеток, а те, в свою очередь, на мирных граждан Юнани. Но, к сожалению, те ничего не знали и знать не желали. Разве что кое-кто о кое-чём догадывался, но упорно молчал. Тем не менее, большинство упрямо отрицало причастность Фан Синя к произошедшему, не смотря на то, что Лан Цяньцю утверждал что видел, как тот собственноручно убил его отца — люди помнили советника ещё до того, как он им стал и не верили в вину такого чудесного человека. На настолько откровенную глупость что Усян, что его марионетки — могли лишь качать головой. В таком медленном темпе миновало примерно три дня. Казалось, мир просто издевался над ним! Усян даже подумывал бросить свою затею и при Сяньлэ вовсе не упоминать о произошедшем. Но внезапно он сорвал куш. Лицо Безликого Бая надо было видеть — жаль его всегда скрывала маска — когда зелень травы, меж деревьев поблизости, просто отделилась от земли и пошла. Это было настолько неожиданно, что Усян даже впал в ступор и не сразу понял — ему показалось. А трава, тем временем, уже активно скрывалась в каком-то своём направлении, подозрительно матерясь и таща за собой лопату. Ци Жун, младший кузен Се Ляня. Безумный демон-людоед, которому из-за чрезмерной жестокости присвоили звание одного из четырёх Великих Бедствий, а вместе с тем и титул почти Непревзойдённого Князя Демонов. Он был самым слабым в четвёрке, но сильнейшим среди всех свирепых на памяти Усяна. Даже последователей каким-то образом завлёк. Было интересно посмотреть, насколько сильным он стал бы, пройдя гору Тунлу, умножающую силу избранного демона втрое. Но что он тут делает? Да, Ци Жун и Се Лянь тоже кузены. Но отношения у них, насколько было известно Безликому, не задались. Хотя, кто-знает, может быть братья помирились? В любом из случаев Лазурное Бедствие должно было знать хоть что-то. Не зря же он тут кругами ходил, так ещё и с лопатой. Ухватившись за эту мысль, Бай медленно подошёл к тому месту, где прежде Ци Жун прикидывался травой. Земля там была рыхлой с мелким холмом. Выглядело это чудо так, словно что-то — или кого-то — закопали. Зная гастрономические предпочтения Лазурного Фонаря предполагать последнее странно, но уж больно вытянутой была предполагаемая яма. Да и всякое может быть. "Стоит проверить" пронеслась мысль, "Возможно там что-то стоящее". Лёгким импульсом чистой ци Бай раскидал вскопанную землю в стороны, заодно замечая, что та была смешана с кровью. Усян вновь выпустил энергию и… Что же… Пусть и совершенно случайно, но он смог приблизиться к Тайне Пира не касаясь золотых цепей. В своеобразной могилке покоилось изуродованное тело князя Аньлэ, чьи фрески развешали по всей Юнани. Его живот был вспорот, а органы перемолоты в дурно пахнущую кашицу. Скривившись от неприятного зрелища, Безликий Бай повернулся в сторону, где ранее скрылся Ци Жун. Остатки его тёмной ци всё ещё ярко пылали в воздухе, даже не думая затухать. Видимо демон знать не знал как скрывать свою энергию. Неудивительно, что его местоположение всегда с лёгкостью обнаруживали. Бай Усян насмешливо хмыкнул и, не теряя больше времени, последовал шлейфом за тёмной ци. **** Дойдя до входа в одну из своих пещер, Ци Жун просто присел наземь. Его воспитанника, князя Аньлэ, жестоко убили. Слишком жестоко. А, главное, незаметно. Когда тот начал кашлять кровью, Ци Жун решил, что его просто настигла какая-то серьёзная хворь и не обратил должного внимания. Думал, дойдут до Поляны Целебных Трав и всё будет хорошо. Да вот только правда оказалась ужасающей. Когда Аньлэ упал в агонии, не видя перед собой ничего, кроме кровавой пелены пред глазами, он решил самостоятельно попытаться вылечить его и вспорол тому живот, как делали на поле боя медики Сяньлэ — Ци Жун всё ещё чётко помнил те времена — и впал в отчаяние. Внутренности Аньлэ были перемолоты в кашу и от них отдавало светлой, духовной ци уровня Божества. Ци Жун не знал как ему надо было реагировать на такое. Он лишь задавался вопросом: «Какой из ублюдков это сделал?». Единственным возможным вариантом являлся Се Лянь — единственный низвергнутый Бог в нынешнее время. Остальные вряд ли интересовались делами такого мелкого государства, как Юнань, а для царственного брата тут и бывший дом, и воспоминания, и жалкие попытки пересилить свою доброту, отомстив Юнаньцам хоть как-то. Да и мастерства проделать такое хватало только у него. Да, конечно, это был Се Лянь! Теперь-то он понимал, кого ему напоминал тот странный советник Фан Синь из рассказов Аньлэ и шпионов. Небось, ещё и пытался спасти жалкие жизни юнаньцев и предателей Сяньлэ. Всегда ему всё надо было портить. Ци Жуна одолевало сильное раздражение от этих мыслей. "Этот урод ещё и взял вину на себя. Хотя, мне же лучше от этого." Только жаль было Аньлэ. Мелкий и жизнь не успел повидать со своими названными родителями. Те решили сделать парня символом мира — вот какое имечко подобрали! — не давая из-за этого проходу. А теперь смерть. Увы, но Се Лянь имел свойство портить жизни даже не разобравшись ни в чём, пусть даже и сам того не хотел. Все сомнения мигом отлетели — Аньлэ точно умер от руки Се Ляня. Ци Жуну захотелось свернуть брату голову. Вот надо ему всегда всё портить? Неподалёку послышались странные, звонкие шаги, как будто идущий желал, чтобы его заметили. Меланхоличный настрой мигом слетел — Ци Жун вскочил на ноги, мотая головой в поисках источника шума, а когда нашёл чуть не обомлел. Ещё мёртвого Безликого Бая ему тут не хватало! Спасибо, судьба! Какое-то время Белое Бедствие просто стояло на месте и пялилось — по крайней мере так казалось — на Ци Жуна. Лазурный Фонарь тоже стоял как вкопанный, ибо от ступора не мог выговорить ни слова. Но спустя пару секунд всё же не выдержал. — Блять, уёбок, ты чё, думал наебать меня? Безликий давно подох! — начал кричать Ци Жун, раздражаясь от бездействия незваного гостя. Но тот совершенно не реагировал. Лазурный Фонарь разразился ещё большей руганью, поднял с земли камень и замахнулся, намереваясь бросить его в сторону человека, как тут его руку схватил кто-то, стоящий позади. Внутри похолодело. Ци Жун нахмурился, оскалился и попытался вывернуться из крепкой хватки приложив довольно много сил. Но державший его человек убрал руку из-за чего, по инерции, Ци Жун упал на землю, что его сильно разозлило. — Да ну ебаный в рот! — воскликнул он, как только понял, что это был всё тот же незнакомец в маске Безликого Бая, — Сука, ты меня уже заебал… Но не успел Ци Жун договорить, как округу заполонила ужасно сильная жажда крови. Можно было ощутить, как она сдавливала душу, не давая возможности даже пальцем пошевелить. Искусственный страх наполнял тело, заставляя дрожать. Ци Жуну стоило испугаться, как сделал бы всякий нормальный демон, да вот только был бы он в таком случае Ци Жуном? Поэтому он взял себя в руки, уверенно взглянул в то место маски, где были обозначены глаза, и… Пронзительно закричал. А ещё начал интенсивно извиваться в попытках избавиться от невидимых оков страха. Это было настолько неожиданно, что незнакомец отшатнулся со вздохом, полным удивления, прикрывая уши руками и даже потерял контроль над своей ци. Хоть и на одно маленькое мгновение, но потерял. Этого для Ци Жуна было более, чем достаточно. Жажда крови развеялась, позволяя свободно двигаться и он, заливисто смеясь, вскочил на ноги. — Соси хуй, долбоёб! — выкрикнул Ци Жун, срываясь с места в сторону леса. Но далеко отбежать ему не позволили. Всё тот же человек в маске Безликого Бая слишком неожиданно появился перед ним и Лазурный Фонарь, не успев затормозить, врезался в него, опять отлетая на землю. Здраво рассудив, что таких клонов, по всей видимости, дохера и много, он сменил план действий. Если вначале ему хотелось подраться и выпустить пар, в середине сбежать и выпустить пар, то теперь — давить на жалость, ныть и выпустить пар. — Ну что ты ко мне пристал, мудак? Мне типо одноглазой псины не хватало! Иди там, людей покошмарь лучше, я ебу? — но Безликий не реагировал от слова совсем. Только припечатал Ци Жуна к земле ещё более сильной жаждой крови, чем прежде, — АЙ, БЛЯТЬ! Лазурное Бедствие было безумным, безусловно! Но не дураком. Нападать на человека с такой сильной ци равно самоубийству — вдруг действительно Безликий Бай? Цзюнь У мог договориться с ним как-то, чтобы тот больше не нарушал порядок, и сказать остальным, что убил. Но границы позволенного было грех не прощупать, поэтому оскорбления лились изо рта Ци Жуна горной рекой. — Хватит, — неожиданно тихо, но твёрдо подал голос незнакомец. Всё же не смог выдержать такого потока мата в свою сторону, — Успокойся… — Воскрес-таки, и года не прошло! — перебил его Ци Жун, желая разозлить оппонента. Излюбленная тактика Лазурного Фонаря, — Ты эту свою хуету с меня сними… Э, блять, ало! В противовес вежливой просьбе Ци Жуна, оковы жажды крови лишь стали более насыщенными и тяжёлыми, подавляя его волю. Безликий подошёл ближе, заставляя напрячься. Голову мигом охватило странное, вязкое ощущение. — Что произошло на Пиру Чистого Золота и каково непосредственно твоё участие в случившемся? — вопрос раздался как гром посреди белого дня. Видя, что Ци Жун всё ещё пытается сопротивляться, незнакомец, с каким-то непонятным вздохом, в котором смешались удивление с нотками восхищения, схватил того за шею. В нормальном случае Лазурный Фонарь возмутился бы, ударил нахала и, по возможности, съел. Но аура этого человека заставляла испытывать сильнейшие ужас и желание выдать все карты, лишь бы тебя отпустили. Так что Ци Жун и сам не понял в какой момент с него попёрла вся правда. Так ещё и дрожащим голосом! Его гордость спасали лишь оскорбления в сторону незнакомца, которые он продолжил сыпать, не смотря ни на что. Хотя, скорее, сейчас это выглядело больше жалко, чем смело, но остановиться уже не было возможно. **** — Всё, я всё сказал, отпусти, ублюдок! Бай Усян ожидал многого. Внезапного Се Ляня, бегущего на помочь своему непутёвому братцу, непонимание Ци Жуна сложившейся ситуации, да даже появление Мэй Няньцина было бы более понятно ему! Но в итоге оказалось, что младший брат Сяньлэ ничем не хуже его. Даже наоборот, лучше! В одиночку устроить такую резню не каждому под силу. А учитывая то, что под раздачу попала императорская семья… Да, для свирепого демона было чем-то невозможным сделать бедствие такого уровня. Если бы малец Лан Цяньцю присутствовал на празднике вместе со всеми — династию Лан можно было бы считать уничтоженной. А за ней ушла бы и вся Юнань. Поистине удивительно, на что способен младший кузен Се Ляня! Более решительный, упрямый, гордый, осознающий… Ци Жун походил на его преемника гораздо больше. Да и, Бай был в этом уверен, он точно никогда не сказал бы ту роковую фразу: «Тело пребывает с страдании, Душа пребывает в блаженстве». Сам же разбил десятки тысяч таблиц с этими словами. — Ну ты там опять подох? ПУСТИ МЕНЯ, ДОЛБОЁБ! Усян успел убрать свою руку с шеи Ци Жуна до того, как тот смог укусить его за предплечье. Лазурный Демон, опасно скаля зубы, зло смотрел на него, уже готовясь покрыть новой порцией мата. — Жди, — легко кинул ему на прощание Усян, уходя назад на небеса, больше не слыша проклятий в свой адрес. — Я за тобой ещё вернусь.