***
— Почему ты смеёшься? — Твоё лицо меня умиляет. — Я серьёзно. Только так мы будем вместе...***
Светлый день. Тёплая комната. Небольшой шум за дверью. Каждое утро проходило одинаково. Чимин вставал, с улыбкой выглядывал в окно и приветствовал солнце. Присутствие сей звезды делало парня счастливым, наполняя душу ярким светом. Когда голоса звучали отчётливее, он умывался, укладывал свои длинные волосы в удобную причёску, менял мягкий лёгкий халат на удивительной голубизны ханбок и покидал уютные покои. — Снова ты рано, Чими. — Простите, госпожа Со Юн, если мешаю, но мне нужно приступать к работе. И вновь хэнсу ворчит. Она заменяла ему мать, наставника, друга, поэтому Чимин никогда не обижался. Он знал, что это было выражением любви — она заботилась о нём. — Сегодня мне нужно будет поговорить с тобой, это очень важно. Как закончишь, зайди, — не дождавшись ответа, она лихо зашуршала юбкой, удаляясь прочь. — Слушаюсь. Под своей работой парень подразумевал хозяйство в доме кисэн. Помощь на кухне, уборку комнат артисток, участие в сортировке документов наставницы. Ему также позволялось посещать уроки, где девушки учились песням и танцам раз в четыре дня. Хоть он и единственный парень в подобных кругах, ему никогда не бывает скучно. До разговора нужно было закончить пошив одежды, чему Чимин очень любил уделять внимание. Создавать из различных тканей платья и халаты было увлекательной работой. Почти каждая говорила ему, чтобы он не беспокоился, ведь всё можно купить на рынке, но им до слёз грело душу, что парень так о них заботится, учитывая каждую деталь. Сейчас он занимался сборкой костюма для самой «дорогой» кисэн в этом доме — госпожи Дахён. Она живёт в западном крыле дома, куда почти не попадает солнце, дабы сохранить свою белоснежную кожу. Он очень любил её и всегда делал предназначенные ей платья особенными, чтобы помочь ей выделиться, и однажды ей это удалось. Её заметил дворцовый чиновник, доложив королю — она со временем стала часто появляться во дворце, развлекая знать, а впоследствии получила статус ильпхэ. Думая о ней и многих других девушках, он надевал на манекен коджени, а после несколько нижних юбок для придания пышности. Каждое проделанное действие он осматривал с особым скептицизмом, ведь не хотел подводить госпожу, потому процесс занял длительное время. Помимо сборки костюма ему пришлось подшивать чогори, и, когда практически всё было готово, он заметил отсутствие норигэ, подвешиваемого или на тесьму чогори, или к поясу юбки ханбока. Понимая, что ему нужно идти на рынок из-за сильной нехватки материалов, парень оставил всё как было и вышел из мастерской, сначала направляясь к госпоже Со Юн для того, чтобы известить об отсутствии, а после в западное крыло к Дахён. Буквально через пару минут преодолев расстояние, он улыбнулся, видя наставницу с кипой бумаг. — О, Чими, ты уже закончил, — Со Юн улыбнулась, увидев своего мальчика. — Не совсем. Я хотел спросить: могу ли, с Вашего позволения, удалиться на рынок? Мне не хватает материалов, чтобы закончить платье, которое я обещал Дахён. — Конечно-конечно, главное вернись поскорее, нам нужно кое-что обсудить. — Я тоже хочу поговорить с Вами, и всё о той же теме. Выражение её лица вмиг изменилось, она стала серьёзнее, ведь знала, что он снова будет спрашивать о своей матери, как и все 17 лет. — Мы не можем об этом говорить, Чимин. Хватит поднимать эту тему. — Прошу, Вы же знаете, как это важно... — Я всё сказала, – перебила она его и уже более ласково добавила: — Ты собирался на рынок? Я тебя отпускаю, вернись к ужину. Получив очередной отказ, парень покинул кабинет, направляясь в западное крыло к любимой артистке, дабы узнать, нужно ли ей что-то. — Смотрите, кто здесь. Ехидству в голосе не было предела. Чимин сразу же узнал девушку, даже не видя её. — Су А? — уверенно уточнил парень и обернулся к ней. — Рад Вас видеть. Как Ваше здоровье? — Не включай дурака. Что ты здесь забыл? — она была явно недовольна его появлением в этом крыле, как, впрочем, и его существованием в целом. — Я иду к госпоже Дахён, не к Вам, поэтому извините, — он всегда уважительно относился ко всем, и его бесило, когда это работало в одну сторону. — Её нет, у неё встреча, поэтому уходи. Делать тебе здесь нечего. Не став раздувать скандал, парень молча ушёл, попрощавшись лёгким поклоном напоследок. Она изрядно потрепала ему нервы, а разговор с госпожой Со Юн совсем вогнал в него коготки печали. Мальчик задавал себе и другим слишком много вопросов, а ответов никогда не получал. Накинув на плечи плащ и завязав у шеи лентами, Чимин переложил свои длинные локоны на плечо перед зеркалом, покрыв голову капюшоном от плаща и взяв мешочек с деньгами, покинул дом и невольно улыбнулся, встретившись лицом к лицу с тёплыми солнечными лучами. Зарабатывал он за счёт работы в доме, хотя первое время отказывался от этих денег, поскольку еду и кров не оплачивал. Но остальные его работу настолько ценили, что решили поощрять его материально, хотя бы для собственных нужд. Однако парень больше любил делать подарки другим, нежели себе. Поэтому имея при себе немного денег, купить материалы ему не составляло труда. Ни на кого не оглядываясь, он не спеша прошёл собственный и соседние кварталы, попадая на главный рынок. Море шума, ароматов, разговоров. Вдоль улиц расположились лавки, каждый торговец подзывал к себе, рекламируя свой товар. Чимин не сильно торопился, но и не разгуливал, ведь его ждали. Осматривая понравившиеся лавочки, он брал угощения, какие-то продукты для ужина, приветствуя знакомых. — Вам нравится, господин? — спрашивал торговец, принимая у мастерской богато одетого человека. — Определённо. У тебя талант, — с улыбкой подметил Чонгук. — Что Вы, это мой сын куёт, я лишь продаю... — Как идёт торговля? Что скажете о нововведениях? — О, господин, нам грех жаловаться. Как только ввели монеты, жить стало намного легче, слава реформам. Торговля идёт полным ходом особенно в военное время, поскольку очень многое доставляем во дворец. Снова улыбнувшись, Чонгук поблагодарил мужчину за столь полезную беседу, купив небольшой кинжал, ножны которого были украшены красивыми узорами, что ещё больше привлекло парня. Он попрощался и продолжил свою прогулку по рынку, пока внезапно не затормозил у лавки с тканями. — Как идут де... Неожиданный толчок слегка нарушил его равновесие. Охрана тут же встрепенулась. — Боже, простите меня, господин! Мне неловко! — врезавшись в случайного прохожего, Чимин подумал, что пришло время для его позора. — Меня толкнули, я не хотел... — Ничего страшного, Вы целы? — Чон помог обоим выпрямиться, придержав незнакомца за руки. — Не бойтесь. Как Вас зовут? Страх сковал его. По одежде видно, что знатный человек, возможно советник или вообще служит при дворе. Ему точно не повезло. — Вы меня накажите? Умоляю, я могу заплатить! — посмотрев в лицо незнакомца, Мин выглядел слишком невинным, чтобы получить наказание в виде порки. Чонгук был ошеломлён. Он никогда не видел парня столь дивной красоты, с почти распущенными волосами, да ещё хорошо поставленной речью. По одежде не похож на знать. «Кто он, откуда?» — эти вопросы засели в голове у мужчины. — Я не собираюсь Вас наказывать, успокойтесь. Мне бы хотелось узнать Ваше имя и только, — он улыбался. Парень вскружил ему голову, проник в мозг, оставил много вопросов и ни одного ответа. — Чимин, господин... я шёл сюда, в лавку, купить материалы для норигэ, меня ждут... — Я не стану Вас задерживать, покупайте, - и опять эта дежурная улыбочка. Чимину показалось, что парень глумится над ним, но в то же время эта улыбка выглядела нежной, добродушной, притягивала к себе взор. — Мне нужны три мотка цветных нитей, один моток шёлковых нитей и дидон. — Конечно! — отозвался торговец, отдавая всё покупателю в руки. — 10 мун . — У меня немного не хватает, я занесу тебе завтра, ладно? — Смотри, я буду ждать, — он знал мальчугана и почти никогда не отказывал ему. — Извините, мне нужно идти. Спасибо, что простили меня, господин, — Чимин поклонился достаточно низко, выказывая огромное уважение и благодарность. — Не беспокойтесь. Я рад нашему знакомству, остальное мелочи, — не выдавая себя, он ответил учтивым поклоном, сразу же взглядом провожая парня и обращаясь к торговцу. — Вот, — он протянул мешочек с деньгами. — Верни ему его монеты, а это за покупки. Скажи, что он ничего не должен. — Как... как Вам будет угодно, спасибо. Ещё немного постояв на том же месте, он удалился вместе с охраной по своим делам. Стоило Чимину переступить порог здания, как он скинул с себя накидку и пулей побежал в мастерскую заканчивать платье. Это, конечно же, в очередной раз отняло немало времени, близился час ужина. Сложив одеяние, Чими оставил обувь в комнате и, еле ступая, направился в западное крыло, надеясь застать Дахён до ужина. Перешёптывание вполголоса заставило его замереть за углом, внимательно прислушиваясь к разговору кисэн. — Он изрядно испортил мне настроение. С каждым днём этот пацанёнок злит меня всё сильнее. — Этот выскочка? Весь в свою мать поганую. Видимо подлизывание всем подряд у них семейное. Позорище. Услышанное заставило Чимина вздрогнуть, словно от удара током. Мама? О ней почти не говорят, это ложь, это... — Хорошо, что она сдохла. От этой фразы у парня спёрло дыхание. Словно в агонии он отпрянул от стены. «Врут... эти две... они ничего не понимают... дуры!» Сжимая ханбок, он тихо покинул крыло, не вглядываясь в окружающие его комнаты и зная каждую мелочь в доме. — Чими? Я рада тебя видеть, мы как раз должны... — Будьте добры, зайдите ко мне, — пройдя мимо и не взглянув на неё, Чимин открыл дверь своей спальни и прошмыгнул внутрь. Хэсун не ожидала такой реакции, но по голосу поняла: его что-то беспокоит, он нуждается в ней. Поэтому без промедления зашла в покои, закрыв дверь, и спросила: — Что случилось, дорогой? Убрав одежду, он долго молчал, смотря в пол. — Я требую, чтобы Вы открыли мне правду о моей матери. Она опешила. Чимин, который всегда был послушным, учтивым мальчиком, неожиданно наседает, не слушает её. Она не была к этому готова. — Почему ты вечно спрашиваешь? Я вырастила тебя, другие девушки приняли тебя здесь. Мы твоя семья. — Как не спрошу, Вы отнекиваетесь. Почему? Может Вы её убили, а мне не говорите? — Как ты... Немедленно прекрати это безобразие!! — её волнение резко сменилось гневом. Такой наглости от Мина она не ожидала услышать никогда. — Твои обвинения ложны! Как ты можешь говорить такое мне в лицо? — Если бы Вы её не убивали, не пришлось бы тратить на меня своё драгоценное время. Раздался звонкий шлепок. Парень посмотрел на женщину, прикладывая холодные пальцы к покрасневшей щеке. Выражение его лица осталось неизменным. Она злилась, но в ту же секунду в ней бились боль и разочарование. Услышанное от мальчика, чья жизнь была ей важнее собственной, оставило сильную рану в душе. Она больше ничего не сказала, слова не шли. Опустив взгляд, но не склонившись, покинула комнату, оставив между ними первую в жизни пропасть. Он знал, что ей тяжело, но не хотел отступать. Все что-то знают, но скрывают, разве это семья? Так не бывает. Парень не явился к ужину. О нём спрашивала буквально каждая девушка, но женщина ничего не отвечала им. Ей не хотелось, чтобы его отчитывали, также самой выслушивать причитания. Она поговорит с ним, когда всё утихнет. Еле дождавшись ночи, парень убедился в полной тишине, снова без обуви ступая по полу и направляясь в кабинет управляющей. Все документы, письма, подарки она хранила там, Чимин знал об этом лучше всех, наводя в комнате порядки. Тихо, без колебаний открыв и закрыв за собой дверь, он зажёг пару свеч, прихватив их с собой, чтобы лучше осмотреть намеченные точки поиска. В голову лезли слова наставницы, и он, словно разочаровываясь в них, мысленно ей отвечал: «Попробуй сначала заговорить о проблеме, а после искать ответ. Иногда он лежит на поверхности, мой мальчик...»«Простите, госпожа... Вы сами не следуете сказанному... поэтому впервые я вынужден ослушаться Вас...»
Поиски затянулись. Возвращая всё на свои места, он серьёзно осматривал помещение, дабы всё выглядело нетронутым. Он злился на себя. Злился, что обвинил близкого человека в клевете, не имея никаких доказательств, лишь веря словам тех дур. Забирая свечу, его взору представилась небольшая дырка в полу под рабочим столом, почти скрытая ковром. — Как я мог о ней забыть. Сто раз говорил наставнице, что могу починить... Не было уверенности, что это чем-то поможет, но на свой страх и риск он опустился вниз и просунул палец в отверстие. Оно было гладким, словно его вырезали именно для этого. Согнув и потянув его наверх, он стал открывать единственный тайник в кабинете — раньше не заморачивался, не было нужды. Тайник встретил его почти чёрной, деревянной шкатулкой со слегка поржавевшим от времени замком. Припася в кармане шпильку, он сделал из неё подобие отмычки, вставляя в скважину и прокручивая. Некоторые девушки умели не только петь и танцевать. Кто-то научил вскрывать замки, кто-то познакомил с ядами, как делать, чем отличаются, ведь жизнь артисток это не только танцы и песни, но и всякого рода опасности и тайны. Шкатулка поддалась, и, открыв крышку, Чимин увидел два небольших свёрнутых листочка. С нетерпением взяв оба, развернул один:«Госпожа Со, моё почтение. Разрешите выразить соболезнования по поводу гибели Вашего супруга и позвольте поздравить с новым положением. Моё дело не терпит отлагательств. Соберите все вещи этой женщины, ночью мой человек её заберёт, а Вы получите от меня скромный презент.
С уважением К. Х.»
Увидев печать с пересмешником, Чимин аккуратно свернул бумагу и, отложив, открыл вторую:Имя: Наён
Статус: Ильпхэ — Сампхэ
Возраст:16 — 21
Родила ребёнка, чем понизила свой статус.
Местонахождение: неизвестно.
Слёзы сами покатились по щекам. Ясно было одно: она работала здесь, но её отослали. Где она, что с ней?.. — Где ты, мама?.. — тихо прошептал парень, глядя в листок.