[ᴘʟᴀʏɪɴɢ ᴡɪᴛʜ ᴍᴇᴍᴏʀɪᴇꜱ]

Проходили дни. Аластор остался в Отеле Хазбин, сам не зная для чего именно. Сама идея реабилитации грешников была уже не так плоха, как звучала раньше, поэтому и интерес к делу у Радио-демона давно остыл. Он то пришёл сюда изначально, чтобы посмотреть, как план принцессы Ада провалится, но сам в итоге не заметил, как принял участие в том, чтобы эта идея осуществилась… Иронично. Однако его уже это не волновало, главное, что здесь у него хотя бы есть хоть какое-то место, где он играет определённую роль. Радио-демон снова стал администратором, в основном работая с бумагами и оформляя других постояльцев в отеле. Казалось бы, вроде не такая сложная деятельность, однако грешники, что приходили в отель, всё прибавлялись и прибавлялись, а это означало, что и документов становилось всё больше и больше. И на них не просто нужно было ставить печати или подписи, их надо было проверять досконально, чтобы в случае чего не пропустить угрожающего остальным демона. Оформление и всё остальное было муторным делом, которым не каждый желал заниматься… Чарли выделила для Аластора отдельный кабинет для работы, и он уже который день почти безвылазно сидел в нём, занимаясь работой и даже не прерываясь на сон или еду. За это уже начинала беспокоиться не только Шарлотта… Радио-демон будто медленно уничтожал сам себя изнутри, осознавал он этого или нет… В кабинете было тускло, через шторы не попадал свет. Только одиноко стоящая на столе лампа освещала рабочий стол, на котором виднелся целый завал разного рода документов с самым различным содержанием. Аластор как перфекционист разложил каждую из них по определённым стопкам соответствующего характера. Неподалёку стоял граммофон, который раз за разом проигрывал одну и ту же мелодию и она была далеко не весёлой, как раньше…

[ Je te laisserai des mots - Patrick Watson ]

Она была на французском. Аластор был из места, где второй по популярности язык, кроме английского, считался французский. Очень красивый язык. Язык любви и нежности. Ему нравилось порой слушать что-то спокойное кроме джаза. «Je te laisserai des mots Я оставлю тебе записку, En-dessous de ta porte Под твоей дверью En-dessous de les murs qui chantent Под поющей луной. Tout près de la place où tes pieds passent Рядом с местом, где ступаешь ты Et quand tu es seule pendant un instant И когда ты на мгновение останешься один» Пластинка прокручивалась раз за разом, но Аластору она не надоедала, только умиротворяла, лаская уши успокаивающей, хоть и печальной, мелодией… Сил больше не осталось. Он измотался. На часах была глубокая ночь. Все жители отеля уже давно разошлись по своим номерам. Как бы Радио-демон не пытался держаться, сонливость и усталость вскоре победила его. Он заснул прямо на столе, положив подбородок в свои руки, что прикрывали половину его лица, не давая рассмотреть есть ли у него сейчас улыбка или же нет… Скорее всего нет. Защитная реакция не показывать свою слабость. Если больше не можешь держать привычный вид, проще спрятать его от лишних глаз, даже если сейчас он один. Никогда не стоит расслаблять бдительность. «Ramasse-moi Забери меня. Quand tu voudras Когда захочешь. Embrasse-moi Поцелуй меня Quand tu voudras Когда захочешь.» Дверь кабинета внезапно приоткрылась… На пороге появилась Вэгги, молча рассматривая спящего прямо на столе демона. Она тогда собиралась уже идти в свой номер, однако услышала в коридоре тихую мелодию, что играла из граммофона. Когда в отеле становилось тихо, если прислушаться, можно было ощутить каждый шорох. Как бы Аластор не уверял остальных, что с ним всё в порядке, те не верили ни единому его слову… Он выглядел также, говорил также, улыбался также, однако они были знакомы с ним достаточно долго, чтобы почувствовать значительные изменения. И дело даже было не в его болезненной внешности. Радио-демон начал чаще смеяться, но смех этот был скорее какой-то истерический или нервный. Ему не было весело… ему было больно. Он как будто понемногу начинал сходить с ума и остальные ничем не могли ему помочь. Аластор закрылся… закрылся ото всех, огородился словно железной дверью. На вопросы всё ли в порядке, он или уходил от ответа, или вообще не отвечал. Вэгги прошла вперёд и остановила пластинку. В помещении стало тихо, но Аластор, будто почувствовав эту давящую тишину, снова поднял уши и приоткрыл глаза. Спросонья ему не сразу удалось рассмотреть силуэт перед собой. Он был расплывчатый, однако достаточно чёткий, чтобы Радио-демон смог разглядеть в нём знакомые черты. Натянув свою привычную улыбку на лицо, Аластор приподнялся с рабочего стола, поправляя пальто, слегка щурясь от света включённой лампы. - Сколько сейчас времени? - Почти три часа ночи… - Ты что-то хотела? - Да, всего лишь узнать, с какого хера ты спишь прямо на столе. У тебя что, нет своей комнаты? – недовольно сказала Вэгги, складывая руки на груди. - Это вышло совершенно случайно, - ответил Аластор, глубоко выдыхая, прикрывая глаза, чтобы до конца выйти из сонного состояния. Под глазами прослеживались тёмные круги, а каждое движение было настолько слабым, что казалось он вот-вот и упадёт вовсе на пол.  - Однако, чтобы получилось так «случайно», надо было довести себя до такого состояния, - с упрёком высказалась девушка, показывая рукой на Радио-демона. - Если это всё, зачем ты пришла, то, будь добра, уходи. Спокойной ночи. Но Вэгги так и осталась стоять на месте, поэтому Аластор снова приоткрыл глаза, вопросительно приподнимая одну бровь. Она стала куда серьёзнее обычного и подошла ближе к Радио-демону, кладя руки на стол. - Ты хоть понимаешь, насколько серьёзно твоё ранение? И не смей даже врать, что его нет, - сказала Вэгги, указательным пальцем еле касаемо тыкнув демону в грудь, где за слоями тканей скрывалась всё ещё незажившая глубокая царапина.  На слова девушки Аластор лишь прищурился, издавая тихие прерывистые помехи, как обычно делал всегда, когда его что-то не устраивало. - Если ты будешь сидеть сложа руки и само разрушать себя, ничего так и не изменится. - А мне есть что менять? - Да! Определённо… - пыталась донести до него Вэгги, уже жестикулируя руками, чтобы объяснить до чего он себя в итоге может довести, - Раны от ангельского оружия просто так не заживают, поверь, по себе знаю. В знак доказательства, воительница закатала рукав своей одежды и показала Аластору шрам на запястье. Радио-демон присмотрелся. И правда, шрам немного отдавал золотистым оттенком, однако давно уже затянулся. - Я случайно поранилась своим же копьём во время тренировки когда-то. Это было больно и неприятно, признаю. Но ещё хуже было то, что просто так эти раны не заживают… ангельское лезвие создано губить все негативные эмоции, что копятся внутри. Если их слишком много, оно разрастается, пытаясь разъесть изнутри, словно серная кислота… Начинают чаще мучать кошмары… становишься уязвимее… - продолжила рассказывать Вэгги, сжимая другой рукой своё запястье, - Самое паршивое, что становишься почти беззащитным и уязвимым в таком состоянии… Поэтому многие демоны в Аду попросту не выживают с такими ранами… Девушка снова посмотрела на Аластора. Хоть ранения Радио-демона не было видно за одеждой, ангельская сила начала распространятся дальше по сосудам, добираясь до шеи и подбородка тонкими ветвистыми линиями золотого оттенка. - Ты держишься, я бы даже сказала достойно. Однако сдаёшь позиции… если ты продолжишь угнетать себя, не будешь сопротивляться тьме в своих кошмарах, то вскоре она поглотит тебя, Аластор, - серьёзно сказала Вэгги, снова смотря ему в глаза, - А это значит… - Я умру, - сказал за девушку Радио-демон, снова поворачивая голову в её сторону, - Безвозвратно.  От такого спокойствия на его лице, даже вечно холодной Вэгги стало не по себе… - Ты знал..? - Догадывался, - невесело усмехнулся Аластор, прикрывая глаза, - И что? - И что… И что!? Это всё, что ты скажешь? Тебе что, жить надоело?! Ты не понял? Твоя душа сотрётся вместе с телом! – впала в некоторый ступор девушка, находясь на взводе, - Ты разве не боишься смерти, тупой ты олень?! Другой смерти, что выжжет тебя изнутри, не оставив и следа… - Ну и ладно, - безразлично сказал Аластор, смотря куда угодно, но только не на Вэгги, - Даже если я умру, радио будет жить вечно... - Да что с тобой не так!? В следующий момент в его сторону полетело копьё девушки, которое пронзило стену позади него всего в паре миллиметров от его лица, чуть не задев щёку. Однако тот даже не шелохнулся. Вэгги встала относительно близко от него, сжимая рукоять своего копья, внимательно смотря Аластору в глаза. В них не было прежнего блеска… они стали будто безжизненными, выжжеными из реальности, уставшими от всего и ищущими покоя… какого – уже было похоже неважно. Взгляд девушки смягчился. Она, кажется, наконец поняла в чём дело… Когда-то воительница не думала, что вообще сможет понять Аластора, однако… - «Разбитое» сердце? – предположила девушка, вынимая копье из стены и снова отзывая его. Радио-демон ничего не ответил, лишь опуская уши, но тут же снова выпрямляя их, запрещая себе расслабляться. Вэгги тяжело вздохнула, понимая, что, если так ничего и не предпринять, Аластор совсем исчезнет из их жизни в прямом смысле… - Можешь не отвечать. Просто, давай я тебе расскажу кое-что, - начала говорить воительница, выключая свет лампы. Теперь кабинет полностью погрузился во тьму. Ни один, ни второй не были против этого. В темноте можно хоть немного, но расслабиться, дать волю эмоциям, потому что никто не увидит этого. Аластор прикрыл глаза, чувствуя, как напряжение понемногу начинает спадать. - Я ангел, который пошёл против системы и поплатился за это… Я думала, что потеряла всё, потеряла своё место в этой вселенной… Стала никем. Но на пути мне встретилась Чарли. Она приютила меня, заботилась обо мне. И тут я поняла, что обрела с ней то самое место, о котором давно мечтала. Я поселилась в её сердце, а она в моём. Мы питали друг друга этим теплом и поддержкой, несмотря на любые невзгоды, - тихо говорила Вэгги, мягко улыбаясь, прикрывая глаза в темноте, - Однако… я скрывала от неё страшную тайну. Я ангел – и это было неизменно. Ангел, который когда-то безжалостно убивал её народ… но осознал, что это было ошибкой… Не все были злыми, не все заслуживали такой участи. Я встала на путь исправления, но только вот правду скрыла… Девушка тяжело вздохнула, присаживаясь на небольшое кресло неподалёку от стола. - И правда вскоре всплыла сама… Я чувствовала вину за то, что не была откровенна с той, которая доверяет и любит тебя всем сердцем, - продолжила воительница, сжимая руки в кулаки, - Я думала, она не простит меня никогда. Радио-демон, что внимательно слушал Вэгги, вдруг снова открыл глаза, смотря куда-то в темноту, где сидела девушка. Видимо, его всё же заинтересовал рассказ. Он увидел в нём параллель… между им и Воксом, где Вэгги встала на место Вокса, а он на место Чарли… - Мной правда не двигали плохие умыслы. Я просто боялась признаться ей, разрушить то, что было построено, между нами. Конечно, она была разбита сначала, она злилась на меня, отказывалась прислушиваться ко мне. Однако… в конечном счёте, Чарли простила меня. Она дала мне ещё один шанс… Сказала, что любой способен ошибаться, но не каждый готов признать это и попытаться что-то изменить. Девушка поднялась с кресла и снова встала перед Аластором, протягивая в его сторону свою руку. В её ладони зажёгся небольшой золотой огонёк, освещающий их лица. По взгляду Радио-демона она поняла, что тот её понял, поэтому снова слегка улыбнулась, уже более мягко смотря тому в глаза. - Иди проспись, выглядишь просто ужасно. Я займусь оставшимися делами, - добро хмыкнула Вэгги, продолжая держать перед ними свой огонёк, - Надеюсь, ты хоть что-то осознал, а то какой же я работник отеля для искупления, если не могу решить чей-то конфликт. Радио-демон молча положил руку на место, где находился внутренний карман пальто, в котором лежала та самая фотография их с Воксом во время эфира. Он пересматривал её уже не раз за день, так и не решившись уничтожить или выбросить… И всё же некоторое сомнение всё равно осталось. Аластор хотел было уйти, но девушка сказала ему напоследок. - Похоже он тебе и правда небезразличен, я права? Как сказала бы Чарли: «Иногда стоит давать кому-то второй шанс». Радио-демон молча кивнул ей, выходя за дверь со смешанными чувствами… Ему явно будет о чём подумать перед сном. *** В эту же глубокую ночь не только Аластор не мог никак уснуть… Вокс, находясь в своей комнате, сидел на кровати и подавленным взглядом рассматривал их старую фотографию с Радио-демоном. У телеведущего никак не получалось отпустить. Ему было больно в груди, боль была фантомная, однако словно настоящая. Было больнее, чем если бы тысячи копий пронзили его грудь. Любая деятельность в башне Ви приостановилась… и не только у него одного. Если Аластор наоборот посвятил всего себя рутинной работе, пытаясь забыться, телеведущий просто не мог сосредоточится на ней, пока его терзают эти чувства. В какой-то момент дверь в его комнату слегка приоткрылась. Вокс приподнял брови, посмотрев в сторону входа. Кто ещё может не спать в эту позднюю ночь? - М? Не спишь? У меня тут дикая бессонница, я посплю у тебя, ты не против? – спросил Валентино, проводя рукой по своему пушистому усику, прищурившись от света смотря на Вокса. Он был без очков сердечек и в спальной рубашке. И правда не мог заснуть. Телеведущий молча кивнул ему, отодвигая одеялко, приглашая сутенёра к себе в кровать, и нет, явно не для секса. Валентино устало плюхнулся в постель да так, что аж Вокс немного отпружинил, округляя глаза. Когда у мотылька обычно не было настроения или всё шло плохо, он становился крайне эмоциональным и нуждающимся в тактильности без какой-либо пошлости… Ему достаточно было просто обнять кого-то, как плюшевую игрушку, чтобы успокоиться. В следующую секунду Вокс оказался обхвачен всеми четырьмя руками Валентино, но был совершенно не против. Порой и ему нужны были обнимашки… особенно сейчас. Как только оба удобнее устроились в кровати и прикрыли глаза, пытаясь заснуть, дверь внезапно снова открылась. Телеведущий приоткрыл глаза и увидел в проходе Вельветт, что была в ночной тунике и с бигуди в волосах для поддержания причёски. На её шее виднелся тот самый красный вязаный шарфик, который она стала постоянно носить после ухода Аластора. Увидев, что Валентино уже присоединился, девушка сонно зевнула, молча забираясь к остальным в кровать, устраиваясь посередине между ними. - Тоже не спится?.. - поинтересовался Вокс, снова включая свой экран, чтобы взглянуть на Лилли, устроившуюся под боком. - Кошмар приснился... Я очень хочу спать, но одной мне не по себе... - тихо отозвалась Вельветт, снова прикрывая глаза, уже получше расслабляясь в окружении остальных Ви. Вот так, они никак не сговариваясь случайно собрались в одной комнате, каждый чувствуя себя морально не очень после случившегося. Но они были друг у друга, чтобы не "утонуть" в этой морской пучине. *** Аластор падал… падал куда-то во тьму. Это был всего лишь сон, но он определённо не предвещал ничего хорошего. Радио-демон открыл глаза, но это произошло только во сне… Он не мог проснуться, не получалось, как бы он не пытался. Радио-демон буквально тонул, в глубоком океане, с каждой секундой приближаясь ко дну. Всплыть не получалось, тело не слушалось его. Тонкая нить, связывающая его с реальностью, оборвалась прямо на его глазах, не оставляя ему возможности ухватиться хоть за что-то. Дышать было тяжело, словно в лёгкие и правда пробралась вода. Похоже его рана на груди стала прогрессировать ещё сильнее, пробираясь глубоко в его сознание, чтобы уничтожить его изнутри. Стало холодно… очень холодно и одиноко… Темнота поглощала со всех сторон. Неужели это конец? Аластору хотелось кричать. Было страшно. Ему впервые было настолько страшно. И в глазах начали мелькать многие моменты из его жизни, но в основном они были связаны с недавними событиями, с другими Ви. Ему и правда понравилось быть в их окружении? Почему перед своей смертью он вспоминает именно о них?... Внезапно прямо рядом с ним проплыла акула. Большая такая. И ещё одна, только уже другая. Акула-молот. Обе они выглядели необычно, с неоновыми голубыми вставками и красными глазами. Они синхронно подплыли ближе к тонущему Радио-демону, опускаясь под него и придерживая его за спину и плечи своими носами, и начали потихоньку поднимать к верху. Чем выше они проплывали, тем светлее становилась вода. Снова приоткрыв глаза, Аластор также заметил рядом с собой проплывающих полупрозрачных розовых медузок, которые успокаивающе извивались в воде своими ветвистыми телами. Около них кружили маленькие рыбки малинового цвета, то и дело проказничая путая их пути движения, но не со зла, а просто чтобы поиграть. Аластор глядел на все эти завораживающие неоновые оттенки, никак не желая отводить от них взгляд. Радио-демон наконец смог пошевелить хотя бы рукой, кладя ладонь на нос одной из акул, поглаживая её пальцами. Он плавал во всём этом и ему было хорошо, спокойно… и так легко… Они вытягивали его из глубины, словно делая это осознанно. В это время Ви уже вовсю дремали, крепко обнявшись и удобно устроившись на кровати. В комнате было тихо и темно, и лишь неоновый свет исходил из некоторых частей их тела. У Вельветт это были некоторые пряди волос, которые равномерно подсвечивались тёмно-малиновым оттенком, усик Валентино розоватым светом и экран Вокса, что будто сбоил, издавая белый шум, переливался голубоватым светом. Они слегка улыбались во сне, им кажется снилось что-то хорошее. В какой-то момент в темноте появился ещё один свет - красный, исходящий от шарфика на шее Лилли. Сначала он был совсем тусклый, но вскоре стал ярче и теплее, согревая девушку и остальных. *** Аластор внезапно проснулся и резко сел на кровати, глубоко вдыхая воздух в лёгкие. Радио-демону потребовалось какое-то время, чтобы отойти от такого реалистичного сна и возможно своей временной смерти, от которой его спасли… все эти морские существа… они были похожи на… них. И они помогали ему во сне вполне осознанно, даже после того, что произошло… Не успел Аластор опомниться, как почувствовал некоторый зуд в области груди. Вскочив с кровати, демон побежал в ванную и начал снимать с себя бинты, откидывая их в сторону. Встав у зеркала, оперевшись руками о раковину, Радио-демон, тяжело дыша поднял взгляд и посмотрел на свою рану, от которой почти остался только золотистый шрам. Его душа... она начала залечиваться… а в глазах снова появились привычные блики.