*****
Сидя на ступеньках веранды Гэвин неторопливо и обстоятельно чистил ружьё. Охота прошла успешно — главный погреб был загружен свежим мясом, которое уже завтра начнут потихоньку раздавать нуждающимся. Как добытчику, ему всегда перепадала своя доля, так что на жизнь хватало. Раньше в трудные дни он не брезговал есть даже жареных грызунов, но с тех пор, как в его жизни появился Коннор, хотелось лучших условий. Поначалу между ними завязалось подобие дружбы. Гэвин с удивлением замечал, что стал чаще смеяться, а желание быстрее возвращаться домой только крепло, пока однажды скорлупа недоверия и опасений не лопнула от робкого поцелуя, выпуская наружу нежные побеги зарождающейся любви. — Ты натираешь эту деталь с таким видом, как будто это лучший момент в твоей жизни, — послышалось сбоку. Подошедший Коннор присел рядом, слегка касаясь его голым плечом. Приближающееся к горизонту солнце уже ослабило свою силу, окутывая их мягким теплом, поэтому он позволил себе разгуливать с коротким рукавом, что мало кто из людей мог делать в разгар дня. Завораживающий контраст их кожи — молочно-белой и золотисто коричневой — начинал наводить Гэвина на мысли, далёкие от рутинных дел. — Вспоминал, как ты впервые меня поцеловал, — спокойно признался он. — О боги! — страдальчески простонал Коннор, закрыв лицо руками. Из-за тонкой кожи краснел он всегда быстро и ярко. — Это был самый неловкий поцелуй в моей жизни. Отложив запчасть в сторону, Гэвин аккуратно потянул его ладони на себя. Они сидели так близко, что он отчётливо видел своё отражение в глубине тёмных глаз, тонкие морщинки в уголках, мелкую россыпь родинок на лице, стайками убегающих на шею. Хотелось сказать, что те его «неловкие», необдуманные поступки повернули жизнь их обоих в совершенно иное русло, поэтому стыдиться не стоило. Но вместо тысячи слов Гэвин крепко обхватил Коннора руками, перетягивая к себе на колени, чтобы прочувствовать каждый момент близости, который сумеет, пока солнце снисходительно освещает дорогу жизни, по которой они идут, держась за руки....
2 марта 2024 г. в 19:00
— Ты глянь, какая строптивая куколка нам попалась, Майк!
Взрыв хохота, перемежающегося с издевательским улюлюканьем, выдернул Гэвина из полудрёмы, заставив его поднять склонённую вниз голову и отыскать взглядом причину всеобщего веселья. Почти в центре кабака, окружённый со всех сторон шавками из банды Гнилого Майка, стоял молодой встрёпанный парень, судя по всему, зажатый в момент, когда хотел пройти к стойке бармена между столиками мужиков. Нужно было обладать либо феноменальной отбитостью, либо абсолютным незнанием местного контингента, чтобы совершить столь безрассудный поступок, ведь с такой внешностью — Гэвин не мог не отметить правильные черты лица, гладкую кожу и хорошее телосложение — следовало прикинуться ветошью и ползти по стеночке, молясь всевозможным богам и духам, чтобы глубокие тени надёжнее скрыли его от внимательных взглядов ублюдков, не первый час целенаправленно надиравшихся предлагаемым хозяином пойлом.
Новичок, без сомнений.
Залётная птица, которую волею судьбы угораздило оказаться в этом убогом поселении в самый неподходящий момент. Долго такие на свободе обычно не ходили: в загнивающем после войн и катаклизмов мире осталось слишком мало симпатичных людей, а тех, что попадались на непритязательный взгляд бандитской шпаны, отлавливали и сажали на цепь или в клетки, как диких животных. Главарям — пользовать во все щели, а остальным для ублажения взглядов. Однажды Гэвину довелось проходить мимо подобного представления: толпа мужиков коллективно дрочила на парочку испуганных, раздетых девчонок, жмущихся друг к другу в большой металлической клетке, насквозь продуваемой холодным ветром пустошей. Руки так и чесались разрядить обоймы в головы тварей, но он не мог взвалить на плечи ответственность за ещё две беспомощные жизни, когда самому приходилось подчас ночевать на улице и жрать запечённых на костре крыс.
Но сейчас внутри него что-то дрогнуло. Может, потому что парень почти открыто огрызался несмотря на своё плачевное положение — совсем безбашенный, а может, как любил говорить старина Хэнк — «бес в ребро ударил», поэтому, взяв в руки стакан с мутноватой янтарной жидкостью, Гэвин сделал неторопливый глоток, допивая остатки, и с неслышным за общим шумом стуком поставил его на стол. Удобно поставил, так, чтобы быстро подхватить и с хрустом раскрошить об чей-то череп, ведь патроны использовать не хотелось, а желающих получить по морде — хоть отбавляй. Конечно, после того, что он собирался сделать, путь сюда будет заказан надолго и придётся искать новое место для сбыта найденного барахла, но иногда даже в его обычно полной опасностей жизни наступал момент застоя, когда хотелось глотнуть свежего воздуха неизведанных земель.
Пока Гэвин ненавязчиво исследовал взглядом полутёмный бар, наскоро прикидывая варианты отхода, ситуация окончательно начала выходить из-под контроля и грозила перерасти в групповое изнасилование. Получив знатную оплеуху от одного из амбалов, парень замешкался на несколько секунд, чем немедленно воспользовались стоящие рядом мужики, чтобы повалить его спиной на один из столов. Послышался звон сметённой на пол посуды и торжествующие вопли банды, предвкушающей новое развлечение. Медлить было нельзя — заметив очередного амбала с кружкой пива, решившего подойти ближе к разыгравшемуся безобразию, Гэвин резко выставил ногу в проход, чтобы грохотом упавшей на пол туши остановить происходящее.
Трюк прекрасно сработал. Падая, мужик не только разбил очередное стекло, но и с громкими матами зацепил несколько шатких столиков впереди, отвлекая на себя внимание людей и вызывая вспышки гневных выкриков. Гэвин видел всё только краем глаза, потому что подхватил свой стакан и сразу метнулся с противоположной стороны. Пять рож маячило впереди, не считая самого Майка — убрать верхушку банды, а остальные зассут влезать, несмотря на количество. Оставалось только быстро пробиться к ним сквозь образовавшийся заслон из зрителей, постепенно подтягивавшихся со всех углов бара.
Двух мешающих проходу мужиков он вырубил настолько стремительно, что они ничего не успели понять: рывок, удар ребром ладони в основание шеи, помочь инерции, откинув падающее тело в сторону, ещё рывок, и ладонь несётся к горлу второго выбить кадык, чтобы дезориентированный человек перестал представлять какую-либо угрозу на ближайшее время. Стакан в руке ужасно мешал, поэтому Гэвин бесцеремонно швырнул его в голову одному из пятёрки — кто первый повернулся. Кровь вперемешку с осколками брызнула в разные стороны, лицо мужика исказилось от боли, а крик, последовавший через пару секунд, положил начало основной схватке.
Впрочем, пока все закономерно обратили внимание на орущего, Гэвин успел вывести из строя следующую цель: ударил тяжёлым ботинком под коленную чашечку, и напряжённый до предела слух будто уловил хруст кости, а после добавил кулаком в солнечное сплетение — оглушённая первой болью жертва даже не сопротивлялась, только судорожно хватая воздух ртом в бесполезной попытке вдохнуть, кулем свалилась на пол. Два из шести — неплохо для начала, но Гэвин не спешил радоваться раньше времени, ведь в потасовке всё могло моментально пойти не по плану из-за любой, даже самой маленькой, осечки.
Голова была совершенно пустой, чтобы мысли не мешали действовавшему на инстинктах телу делать свою работу. Увернувшись от чужого кулака, метившего в лицо, Гэвин двинулся дальше по часовой стрелке, не забывая контролировать спину, чтобы предотвратить внезапное нападение. Оно бы не заставило себя ждать — в конце концов, у верхушки бандитских шаек слабаки надолго не задерживались, но парень на столе, про которого временно забыли, сумел удивить, когда с розочкой от разбитой бутылки в руке кинулся на другого противника, не давая ему исподтишка атаковать.
Снова брызнула горячая кровь, капли долетели до щеки и наверняка испачкали куртку. Обращать внимание на крики за спиной не было времени, но Гэвин понадеялся, что обойдётся без трупов, потому что схлынувший впоследствии адреналин мог ударить откатом по психике не привыкшего к убийствам человека, пусть в моменте тому и казалось, что он поступает единственно верным образом. Сам он крутился, как заведённый волчок — трое на одного. Гнилой Майк, несмотря на грузную, местами подзаплывшую жиром фигуру, оказался достаточно опытным бойцом, а две ближайшие пешки сновали рядом, усиленно мешаясь под ногами. Удар, ещё и ещё — костяшки пальцев светили стёсанной кожей и начинали болеть, но драка не спешила заканчиваться.
Когда Гэвин был обычным детективом, активно махать кулаками приходилось в основном только в спортзале, однако новая жизнь в кратчайшие сроки показала, что надо уметь сражаться любыми доступными способами. Он вспоминал старый опыт и активно учился новому, не в последнюю очередь благодаря желающим его убить — во всём была своя польза. От мелькнувшей мысли Гэвин бестолково пропустил удар в челюсть, что заставило его отшатнуться назад, немного сбившись с ритма, и в этот момент произошло то, чего никто не ожидал — прогремел одиночный выстрел. Будто в замедленной съёмке он видел, как верхняя часть головы собиравшегося атаковать Майка разлетелась, словно перезревший арбуз, окатив всех рядом стоящих месивом из мозгов и раздробленных костей.
В баре повисла гробовая тишина, а главарь местной банды, негласный лидер поселения, невидяще смотрел в потолок одним, чудом не лопнувшим, глазом. «Пиздец, — только и подумал Гэвин, — грёбаный пиздец». В нынешних условиях всех жителей ждала неминуемая мучительная гибель, если не найдётся кто-то достаточно сильный и авторитетный, чтобы взять управление ресурсами под свой контроль и обеспечить защиту границ в случае вооружённых нападений извне. Он кое-как вытер лицо рукавом, ощущая, как всё налепленное на кожу дерьмище начинает подсыхать противной коркой, после чего развернулся к остальным.
Первым делом Гэвин проверил парня — жив, хоть и успел схлопотать, пока дрался, а сейчас и вовсе пытался сдержать рвотные позывы после увиденного; потом пробежался взглядом по стонущим мужикам на полу, по остальным людям в зале, всё ещё пребывающим в некотором ступоре, и, наконец узрев безбашенного стрелка, только ухмыльнулся, чувствуя, как тугая пружина внутри немного расслабляется от нахлынувшего облегчения. Хэнк Андерсон, стоящий на табурете с двустволкой наперевес приветливо отсалютовал ему рукой. Пожалуй, теперь можно было не переживать о побеге, ведь ведомые «законом джунглей» бандиты были обязаны либо уйти восвояси, либо подчиниться новому лидеру поселения. А там, глядишь, и для них обоих местечко найдётся, чем чёрт не шутит.