Утреннее солнце

Сегодня Доппо проснулся от ужасной головной боли и яркого света, который бил даже сквозь закрытые веки. Он поморщился во сне, а затем ощутил кого-то в своих руках. С непривычки он широко распахнул глаза, но завидев уже успевшую стать родной русую макушку, выдохнул. Видимо, вчера что-то произошло, когда Дазай напоил его сверх меры. Хоть бы его век Сигма ругала. Но его от всех мыслей отвлекает сонное бормотание и движение под его руками. Луизу, видимо, тоже разбудил солнечный свет. И Куникида не может назвать что-то более милое, чем его сонная девочка. Его маленькая женщина после их, очевидно, бурной ночи. Олкотт сонно хлопает пышными ресничками, силясь открыть свои глубокие бирюзовые глазоньки, но в итоге, лишь жалобно захныкав, жмётся к тёплому возлюбленному, прячась в плече и сетуя на легкую боль в пояснице, на что душу парня колет легкий укол вины. Ярко-багровые следы на нежной бледной коже тоже показатель несдержанности блондина. Но тот, как ни странно, рад видеть все эти следы. Уж точно никто больше не посмеет сунуться к его Мей. Как же она красива сейчас, утром… — Доброе утро, — бормочет девушка, резко засмущавшись из-за воспоминаний их ночи, переполненной жгучей страстью. — Доброе, моя милая, — щеки запунцовели уже и Доппо, который бережно поцеловал лебединое плечико, — как ты себя чувствуешь? — Немного болит… между ног… Но должно скоро пройти. Она даже смущается сказать, что ей болит, но Куникида и сам догадывается. Он бережно поглаживает низ оголенного живота, прижав возлюбленную к себе и ловя ее свистящий выдох. — Извини, моё солнышко. Я… впредь останавливай… — Мне было приятно, пусть и совсем чуть-чуть больновато… Луиза уже засмущалась в конец, не находя сил даже краешком глаза глянуть на любимого и дорогого сердцу парня. Но тот ласково гладит ее по голове, немного неловко трогая светлые, русые кудряшки и целуя ее в макушку. — Прости меня, пожалуйста. — Всегда прощаю. А ты как себя чувствуешь? Я подготовила таблетку от головы, ибо вчера ты вернулся очень пьяным при помощи не менее пьяного Осаму. — Не волнуйся, моя милая. И… Ты не против сходить сегодня на свидание? Хочу загладить свою вину. Она поднимает свои большие доверчивые глазки, которые прямо-таки искрились счастьем. — Да! Я только за! — радостно лепечет она, чуть подвинувшись вверх, чтобы поцеловать парня под глазом и улыбнуться, видя, как же он мило розовеет. Доппо ласково поглаживает Луизу под пуховым одеялом, пока тюлевые занавески плавно развевает ветерок из открытого настежь окна. А Олкотт думает, что влюбляется всё больше, ведь волны волос Куникиды светятся мягким золотым из-за солнца. Его обычно суровые на работе темно-зелёные глаза сейчас растоплены любовью, а губы растянуты в легкой и мягкой улыбке. Она стала любить утро и мягкий тёплый свет солнышка. Потом они обязательно встанут, оденутся и, выпив тёплого чая, пойдут в кафе. Но это потом. Сейчас они хотят насладиться друг другом и этой мимолетной утренней нежностью.