RPS за бортом!

Срочный приказ Адмиралтейства состоял из вороха формальных фраз, смысл которых легко укладывался в два слова: «ознакомиться» и «пресечь». И ещё координаты прилагались — хорошо хоть виртуальные, а не реальные. Усугублялось тем, что ответ, то есть, отчёт, предстояло держать не перед абстрактным руководством, а перед самим адмиралом Арчером. Известным с одной стороны адекватностью и умением входить в положение, а с другой — требовательностью и принципиальностью. Джим мужественно подавил вздох. Перспектива потратить часть свободного времени на ознакомление неизвестно с чем, не радовала. До получения приказа он намеревался успеть сыграть хотя бы пару партий в шахматы — не так уж часто им со Споком удавалось одновременно заполучить «окна» в расписании. Но старпом, не менее принципиальный, чем адмирал, к распоряжению, разумеется, отнёсся со всей ответственностью. Наверняка с контентом уже ознакомился, а теперь «пресекал». То есть, оформлял запрет, скрупулёзно придерживаясь правил. Мелькнула мысль, подмахнуть свой не глядя. Но совесть — да-да, именно совесть, а не любопытство — взяла верх. Связь пошла, как по накатанной. Не иначе, после запроса Спока. А может, и Боунс уже успел приобщиться. Отчего-то именно им троим выпала «радость» отстоять честь и достоинство — то ли межпланетные, то ли межгалактические. Не особо раздумывая, Джим задал поиск по фамилии — и слегка озадачился, когда первая страница в списке расцвела стандартными оттенками, принятыми в картографии. Разумеется, внимание сразу привлёк яркий красный: «Экипаж «Энтерпрайз» даже не догадывается, насколько крепкая дружба связывает капитана, его первого помощника и начальника медицинской службы». На воображение Джим никогда не жаловался, два и два складывал мгновенно, а уж все трое, да ещё на красном, даже в арифметике не нуждалось. Разве что в противозачаточных для предотвращения демографического взрыва в полку чудовищ. Кислотно-жёлтый с описанием миссии и намёком на воздействие пыльцы незнакомых растений, энтузиазма не внушал по схожей причине. Вот нейтрально-белый, гласящий, что «в старинном замке происходят странные события. Детективы Кирк и Спок берутся за дело», подозрений не вызывал. Решив, что в качестве объекта для ознакомления вполне сойдёт, Джим смело открыл простенькую программку-проигрыватель. А чтобы особо не заморачиваться, запустил процесс сразу с середины. Старинный замок, говорите? Не то, чтобы очень похоже, но примерно где-то так, да. Пара мгновений — и в фигуре, застывшей у высокого стрельчатого окна увиделось что-то знакомое. Довольно смутно увиделось, потому что приятелей, способных принимать настолько картинные позы, будучи облачёнными в чересчур откровенный жилет на голое тело и слишком обтягивающие кожаные штаны, у Джима, вроде бы, не водилось. Словно в ответ на мысли, фигура пошевелилась, заставив тени сдвинуться и подчеркнуть раздражающе неплохой рельеф полуоголённых плеч и совсем оголённых рук. Вместе с музыкой в уши втёк вкрадчивый голос рассказчика: — Глядя на лазурные волны, детектив Кирк пытался сосредоточиться, но беспокойные мысли уносили его всё дальше от улик и сомнений, связанных с делом. «Детектив Кирк?!» Джим ошеломлённо всмотрелся в кадр, машинально потёр ладонь о бедро и внезапно понял, что тип у окна вовсе не так уж и выпендривается. Ну, задумался человек — с кем не бывает? А что с мускулатурой всё в порядке, так это уже полностью его заслуга: сыщиком работать наверняка ненамного легче, чем кораблём управлять. Удовлетворённо оценивая картинку, Джим не особо вслушивался ни в тихую сладко-тревожную музыку, ни в бормотание, описывающее несомненно великолепный пейзаж за окном. Наверное, проще было бы показать эти самые «яркие лучи, дробившиеся в волнах», но автор выбрал удачный ракурс — штаны и плечи, да вообще всё — выглядело… достойно. Момент, когда «напряжённые мускулы удалось расслабить лишь усилием воли» откровенно удался. Джим даже как-то не обратил внимания, что напряг у детектива случился из-за «размеренных чеканных шагов». — …его постыдная тайна. Тёплый, как солнце. И такой же далёкий и недостижимый. Предчувствуя неладное, Джим моргнул и подобрался. Звук шагов действительно усилился, и из-за колонны вышел Спок. То есть, не Спок, конечно — электронная версия. Музыкальные тона окрасились низкой хрипотцой в тон бессовестно изменённому облику. Тот же жилет, что и на собственном двойнике, те же штаны. Но если на статичном детективе Кирке всё это смотрелось эстетически красиво, то Спок с его резковатыми движениями и стремительностью выглядел абсолютно бесстыже. — Такого же оттенка, как ваши глаза, — небрежно заметил этот ходячий секс, остановившись за спиной у детектива Кирка. — Слишком близко, — печально подтвердил рассказчик. — Кирк знал, что не должен поддаваться на красивые слова, которыми напарник всегда разбрасывался с лёгкостью, да и глупо было бы искать двойное дно… В смешанных чувствах Джим случайно промахнулся по сенсору, мотнув чуть дальше. — …горячее дыхание. Электронный Спок осторожно накрыл ладонью руку Кирка, одновременно приблизив губы к уху, почти заключив в объятья. Со второго раза Джим попал. По сенсору, в смысле. Экран подёрнулся заставкой, а Джим поморгал и откинулся в кресле, не зная, ржать или злиться. И можно ли считать, что он уже достаточно «ознакомился». Вообще, выглядело забавно. С другой стороны — Спок-сердцеед? Не просто забавно, а очень забавно. «Обхохочешься», — промелькнуло в голове с язвительными интонациями Боунса. Хотя, почему нет? Джим попытался проявить объективность. Ухуру же тот как-то заполучил? И половина медотсека, кстати, по нему сохнет. Причём, не только сестрички. Братишки там, если верить инсинуациям Боунса, тоже обладают хорошим вкусом. Ну и научный отдел, конечно. Правда, там фиг разберёшь, где заканчиваются интеллектуальные претензии и начинаются матримониальные. Кстати, безопасники некоторые тоже могли бы пыл поумерить. Джим внутренне нахмурился, затем сообразил, о чём думает, и всё-таки заржал. И даже вслух. А ведь так и есть: сердцеед его старший помощник, как ни крути, сердцеед. Откинувшись в кресле, он с удовольствием представил Спока в увиденных штанах и жилете на мостике. Половина смены точно была бы выведена из строя ещё на стадии выхода из турбо. А вторая — он мечтательно улыбнулся, нашарив в столе колбу с коктейлем, пронесённым контрабандой с ремонтной станции — вторую половину пришлось бы отправить к Боунсу сразу по окончании дефиле к рабочему месту. Контрабандный коктейль на вкус оказался ничего так. По голове не бил, зрение не тревожил. Джим подумал, что в принципе, с контентом уже достаточно «ознакомился», да и экзаменовать его вряд ли кто вздумает. Поэтому лениво зашарил глазами по разномастной мешанине цветов в поисках выхода на связь с местным адмиралтейством — администрацией или кто там отвечает за здешние выкрутасы — на предмет подачи запрета. Призрак принципиального адмирала Арчера, возникший за плечом, укоризненно покачал головой. — Ладно, — то ли ему, то ли себе, буркнул Джим, глотнув для храбрости и сосредоточившись на выборе. — Так и быть, еще одно… творение. Яркие метки — красные и жёлтые — он предусмотрительно отбраковал. Белые уже доказали свою неблагонадёжность, так что оставались весёленькие голубые. Ещё глотнув коктейля — теперь уже для очистки совести — Джим наугад открыл что-то про «суровый мир, требующий всех навыков выживания». Уж там-то Спок вряд ли станет оголяться; разве что примет мужественное решение замёрзнуть нахрен. Наученный горьким опытом, сразу в середину Джим лезть не рискнул. Ткнул аккуратненько, почти в самое начало. Наверное, с секунду таращился, пытаясь сопоставить бравурную музычку, бодрый голос рассказчика и довольно разношёрстную толпу снующих туда-сюда гуманоидов. Действительно. С чего он решил, что суровый мир — обязательно холодный и малонаселённый? Может, там все проблемы из-за жары и любвеобильности. — …местный рынок, — радостно подтвердил догадку сопровождающий. Ясно. Ещё чуть-чуть вперёд. Но не скачком, а быстрой перемоткой. Картинка послушно пробежалась поверх разнокалиберных голов и на полной скорости устремилась в ангары. Крытые помещения освещались по-разному, где-то изображение подтормаживало, но в основном темп Джима устраивал. До более-менее статичного кадра удалось пропустить ещё пару глотков. И даже задуматься, а так ли уж важно запрещать кому-то самовыражаться? Вон фантазия как играет — уж точно покруче, чем у авторов рекрутирующих роликов для ЗФ. Между тем статичный кадр мельком продемонстрировал парочку почти неподвижных фигур и лихо приблизил третью. Которая, судя по откровенно настороженной позе и хреновой подготовке, явно замышляла недоброе, но заранее провальное. О, да. Джим уселся поудобнее, сочувственно отметив, что идя на дело, стоит запаковываться в что-нибудь более практичное, чем пародия на древнегреческую тунику, едва-едва прикрывающую стратегически важные для мужчины места. Да ещё такого вырвиглазно-белого цвета, который даже в утилизаторе сходу не замаскируешь. Хотя… Джим вернул нормальную скорость и присмотрелся. Похоже, особого выбора злоумышленнику не оставили — со скованными за спиной руками будешь носить, что выдано, пока не переоденут. Плюс, фигура вполне оправдывала. — …по венам нёсся едкий жар, мешая сосредоточиться, не давая дышать, — напряжённо пояснил рассказчик. — Кирк знал, что это всего лишь препараты, но ненормальное возбуждение уже вышибло из глаз слёзы, на миг затуманив цель. Э? Джим заторможено полюбовался на собственную страдальчески искажённую физиономию крупным планом — реально, хоть прямо так куда-нибудь в порнуху для ценителей садо-мазо: капли пота на висках, зажмуренные глаза с мокрыми ресницами и красиво закушенная губа. Рядом грохнуло. — Сработало! — не снижая градус накала, возрадовался рассказчик. — Из прокушенной губы в рот и на подбородок засочилась кровь, но Кирк не почувствовал. Крепления, наконец, поддались, и он даже успел сделать шаг, когда вспышка адской боли бросила его на колени. На экране из разомкнутых наручников, брякнувших о пол, к тонкому обручу на шее крупным кадром протянулась туманная молния. Вот блин! Джим азартно глотнул коктейля. Он же видел этот ошейник, но значения не придал! Как назло, экран мигнул, и перед глазами снова появился рынок. Выглядел слегка иначе, но Джима тонкости мало интересовали: он хотел посмотреть, как справится с хренью, в которую влип. Быстрая перемотка снова провела по местным достопримечательностям и зарулила — он знал, он знал! — в те же ангары. Ракурс, правда, слегка сменился. Теперь камера словно смотрела снизу, почти из угла. И? Джим переключил на нормальное воспроизведение. Пока возился, пока выжимал остатки коктейля из колбы, на периферии успели помелькать злобные рожи, смутно похожие на орионские, с характерными татуировками. А ещё немного ног и немного рук. Очевидно, его били. Скорее всего — ногами. Пинки перемешивались с прыгающими кадрами равнодушной к происходящему пары торговцев — явно из разных племен или даже рас. А когда всё восстановилось, Джим выжатыми остатками чуть экран не заплевал. — Спок! — хлопнув себя по колену, неизвестно кому восторженно сообщил он. — Офигеть! — …раньше видел ромуланцев лишь в учебных симуляциях, — попытался запутать ситуацию рассказчик. Да ни фига! Он что, своего старпома не узнает?! Пусть даже с непривычным оттенком кожи, выраженным V-образным выступом на лбу и неправильно горящим яростью взглядом. Как пить дать — спасательная операция! — Что вы намерены сделать? — жёстко поинтересовался ромуланец-Спок. На экране возникла искажённая злобой рожа орионца: — Утилизировать, — проскрежетал тот. — В убыток? — Спок, хоть и в ромуланском обличье, бровь заломил на редкость знакомо. Камера чуть отодвинулась, демонстрируя подёргивающееся в судорогах тело, с трудом стоящее на четвереньках, одной рукой упирающееся в пол, другой всё ещё пытающееся сдёрнуть ошейник. — Он уже нанёс убыток, — орионец резко дёрнул Кирка за волосы, заставив приподняться на колени. — Он необучаем. Ромуланцем Спок двигался не менее стремительно, чем вулканцем — скользнул к пленнику, наклонился и уверенно провёл ладонью сбоку по голому бедру, задирая тунику. Сдвинул пальцы, явно оценивая ягодицы — нагло, по-хозяйски. Тяжёлая ткань милосердно скрыла происходящее, однако обрисовала достаточно, чтобы не оставить места сомнениям. — Тогда два узла охладителя плазмы, — Спок выпрямился, бесстрастно встряхнув ладонью, — катушка конденсатора и этого, — той же рукой он взял Кирка за подбородок и чуть повернул, незаинтересованно рассматривая. — Минус полцены от второго узла, и про инцидент никто не узнает. — Четверть, — мгновенно сориентировался орионец. — И двойная порция нашего фирменного возбудителя, — заторопился он. — Не сможет кончить, пока как следует не попросит. Бац! Экран померк. Джим сам его отрубил. Хотя скорое появление заставки вместо продолжения слегка обескуражило. Развитие событий интриговало, но, наверное, ознакомился он уже точно достаточно. Увидел гораздо больше, чем рассчитывал. А вообще, почему это он — вечная жертва? Почему Спок то охотится за ним, то — уму непостижимо — покупает! Джим, на минуточку, капитан! Должно же быть какое-то уважение. Смутная догадка, что запретами желаемого они вряд ли добьются, перебилась видом часто мелькающей метки. «Миррор-вселенная!» Волей-неволей машинально уловленные буквы сложились в слова. Мысль заработала стремительно. Миррор — зеркало. Очевидно, параллельная? Единственная параллельная вселенная, знакомая Джиму лично, пришлась по душе всем троим — ему, Боунсу и даже Споку. Пусть старпом и утверждает, что нелогично испытывать эмоции к измерению. Кстати, в участниках, как раз все трое и значились. И ещё одно «кстати» — гораздо более важное — доступ к отчётам по миссии ограничили, что почти приравнивалось к секретности. Открывая программу, Джим именно о сохранении статуса пёкся, а вовсе не стремился полюбоваться на себя и старпома с неизвестного ракурса. Ну и на Боунса, конечно — тот, наверное, про обтягивающие штаны или тунику даже не читал: в медицинских файлах такого не отродясь не водилось. Ну, может, в смежных областях, типа психологии. Рассмотрев в кадре всех троих, он слегка расслабился. Капитан Кирк, как положено, шествовал посередине, чуть впереди. Форма, правда, казалась слегка помпезной — будто варвары моделировали. Зато они почти прогуливаются. Почти не бегут… И капитана почти не подталкивают, зажав плечами. Да что за нафиг? Разворачивающийся сюжет действительно напоминал недавнюю миссию. Пусть и в других интерьерах. Кто-то реально сливал данные? Или всё-таки совпадение? Джим внезапно понял, что коктейля уже недостаточно. Чтобы ненароком не пропустить утечки данных — ну, или понимать, сколько «утекло», он врубил звук посерьёзнее и встал покопаться в секретном НЗ — неприкосновенном запасе. Тоже контрабандном, не пользованном уже довольно давно. — Вас предупреждали, капитан Кирк, — долетевший от консоли голос Спока, более низкий и глубокий, перекрыл назойливо-тревожную мелодию. — Не возвращаться сюда. — О, да ладно! — а вот Боунс, похоже, как всегда, ехидничал. — Можно подумать, наш капитан всегда прислушивается ко всем предупреждениям. — Капитан Кирк мог бы сказать, что от его желания здесь мало что зависело, — вклинился в диалог рассказчик, — но доказывать что-либо этим двоим, да ещё посреди коридора, не собирался. Ага, то есть эти двое — местные, а капитан — случайный гость. Значит, всё-таки, совпадение, а не утечка. Кстати, сам Кирк — умница и красавчик. Правильно промолчал, нечего тут перед всякими распинаться. Чувствуя, что слегка попускает, Джим с сожалением отверг ромуланский эль — вовсе не из-за качественного соответствия напитка предыдущему сюжету, а просто так — и решительно вытянул баджорский самогон. Повстанцы своё пойло называли как-то по-другому, но какая разница, если капитан Кирк, наконец, повёл себя гордо и независимо — ровно так, как положено. — Знаешь, а ведь я готовился, — тем временем поделился Боунс. Непонятно, правда, с кем — то ли со Споком, то ли с капитаном Кирком. На поиски стакана у Джима ушло ещё с полминуты, затем он плюнул и просто реплицировал подходящую посудину. И всё это время Боунс то ли отчитывал его, то ли радовался открывшимся возможностям. Как-то слегка зловеще радовался. Наверное, слишком долго готовился — копил вопросы и предложения по поводу новейших достижений медицины. Нездоровым оптимизмом, как и крайней степенью идиотизма, Джим не страдал — первую порцию самогона пропустил сразу, не отходя от репликатора. Крепкая дрянь шибанула по мозгам и едва не выбила слёзы. Зато усевшись и проморгавшись, Джим почти не удивился, обнаружив капитана Кирка висящим в растяжке. — Ну ты олень, — салютнул он стаканом двойнику. — Что, даже для вида не посопротивлялся? — Точно рассчитанная доза правильно подобранных препаратов — залог успеха, — пояснил с экрана Боунс. — Уверен, что, вернувшись, капитан оценит ваш тщательный подход, доктор, — почти не угрожающе предостерёг Спок за кадром. Тело миррорному капитану Кирку досталось убийственно красивое. Почти как у самого Джима, только шрамированное на грани разумного и местами пирсигованное. Очень интересными, между прочим, местами — насколько Джим видел, там где Боунс не загораживал. — Бросьте, коммандер, — неожиданно мирно отреагировал тот. — Подумайте вот о чём. То, что не оставит следов, о том капитан не узнает. А то, чего он не узнает, ему и не навредит, — конец фразы прозвучал настолько вкрадчиво, что даже у Джима зубы свело. Ага, как же. Так Спок и согласился манкировать приказом. — Логично, — последовало почти без паузы. Что? Джиму захотелось протереть то ли глаза, то ли экран. Он выбрал экран, и даже рукой потянулся, но тут Боунс выдал очень нехорошую ухмылку: — Например, использование такого рода вещей, — он продемонстрировал длинный тонкий стержень с кольцом на конце, — следов вообще не оставляет. По крайней мере, видимых, — ухмылка превратилась в усмешку. — Что скажете, коммандер? Кадр неспешно приблизился, и Джим, наконец, получил возможность рассмотреть миррорного Спока во всей красе. Нога на ногу — нет, это точно не те два мира, которые Джим имел честь знать лично — руки на подлокотниках. Неважно, откуда в медотсеке совершенно не медицинское кресло. Вальяжность Спока откровенно красила. К тому же… Ох ты ж! Лёгкая трёхдневная щетина сделала из старпома такого секси, что куда там кожаным штанам. — Делайте, что считаете нужным, доктор. Я прослежу, — совсем уж непотребно низким тоном пообещал Спок. Стоп-стоп-стоп! Погодите. Это значит, Спок собирался смотреть, как Боунс… — Ты даже представить не можешь, сколько способно принять человеческое тело, если у него нет выбора, — прошептал Боунс Кирку на ухо. — Без членовредительства, — напомнил Спок. — Пытка наслаждением, коммандер, — не оглядываясь, поведал Боунс, — в умелых руках, — подчеркнул он, пока кадр крупным планом демонстрировал капитанский торс и проколотые соски, по одному из которых прошлись профессионально сильные пальцы, — способна действовать не менее эффективно, чем сильнейшая боль. Джим охнул и застонал, когда штанга пирсинга чуть провернулась в пальцах. То есть, Джим охнул, а застонал капитан Кирк. Коротко и тут же прервавшись. … — оба знали, что это только начало, — поставил жирную запятую рассказчик, пока Джим пытался сообразить, кто он, где он, и откуда идёт вызов внутренней связи. Мгновение между долгом, требующим ответить; желанием никогда не видеть возникшую картинку; и посмотреть, что сотворится дальше, Джим прожил очень быстро. Долг победил. — Я хочу знать, где чёртова форма для запрета, — странно тихо и отчётливо сообщил Боунс. Вроде бы свой, нормальный. Хотя по голосу не очень похоже. — Пока не нашёл, — осторожно ответил он. — А что случилось? — Не смотрел? — ещё более странно уточнил Боунс. — Э… — Джим замялся, не зная, что ответить. — Повезло, — по связи булькнуло. — Если не смотрел, то и не смотри, — Боунс крякнул, громко втянул воздух и чем-то чавкнул. — Мой тебе совет, — уже более похоже на себя высказался он. — Думаешь? — Джим всё ещё осторожничал. — А что там? — Медфтш, — то ли чихнул, то ли подавился Боунс. — Будь здоров, — на всякий случай отреагировал Джим. — Эй, ты же врач! — Да! — заорал Боунс. Совсем уж привычно. — В том-то и дело! Я врач, а не… — и осёкся. — А не кто? — жадно ухватился Джим за возможность. — А не юрист. Очень жаль, а то я бы ещё и иск вкатал! В первую очередь Джиму представилось открытое слушание и предъявление доказательств крупным планом. Ну да, на воображение он никогда не жаловался. На скорость мышления — тоже: — Что, так зацепило? — фальшиво посочувствовал он. С удовольствием прослушал возмущённую паузу, затем глубокий вдох, а затем потрясающе красочную тираду. — Хочешь, приходи, вместе займёмся, — дождавшись паузы, вставил Джим. — Можем Спока пригласить, он во всём этом хорошо разбирается. Зловещая тишина упала резко, как гильотина. Джиму смутно подумалось, что, возможно, он что-то не то сказал. — Формой! — тут же сообразил он. — Заполним форму для запрета. Уверен, Спок уже свою отправил, — связь молчала, но уже не так жутко. — У меня, кстати, доптрианское пиво есть, — небрежно добавил Джим. Уж если это не поможет, то дело плохо. Душераздирающий вздох прозвучал лучше любой, прослушанной за нынешний вечер, мелодии. — Ладно, — буркнул Боунс. — Только для гоблина что-нибудь найду, а то несправедливо получится. Отбой. В итоге, потеряв буквально час-полтора, несколько кило нервных клеток и последний стыд — относительно делёжки выпивки в свою пользу; ничего такого — Джим почувствовал себя способным держать ответ хоть перед кем. Хоть перед адмиралом Арчером, хоть перед обездоленными авторами творений. Формы они заполнили, а в подтверждение получили автоматическое обещание «решить проблему в ближайшее время». Теперь он имел полное право расслабиться и прислушаться к очередной дискуссии. Тем более, что обороты набирались стремительно: — Познавательно?! — очередной раз взвился Боунс. Очевидно, не вконец озверевший, потому что стакан всё-таки прижал к груди, а не попытался запустить им в оппонента. — Да, доктор, — отважно не уступил Спок. — Кроме того, я отметил признаки нестандартного мышления в организации системы рейтинга, согласованной со спектральной классификацией звёзд. От красных М-класса, обладающих относительно низкой температурой, до голубых «О». Так вот что это было! Джим хохотнул, но тут же принял серьёзный вид под яростным взглядом друга. — А мигающие тогда, это какие, умник ты наш? — Боунс побагровел опасно близко к L-классу — коричневых карликов. — Могу предположить, что наиболее опасные. Пульсары или нейтронные звёзды. Наблюдая за привычными препирательствами старпома и начмеда, капитан Кирк с трудом сдерживал улыбку. Наверное, для поддержания разговора стоило спросить, как быстро запрет на использование внешности вступит в силу. С другой стороны — какая разница? Учитывая, что весь раздел целиком уже сохранён на потайной носитель, защищённый невзламываемым капитанским паролем. Энд