Вокалист и поклонник

Девчонка была хорошенькая. Очень хорошенькая, просто как куколка. Маленькая тоненькая, розовая от волнения, то и дело переступающая с ноги на ногу, она вызывала безотчетное умиление. Еще более умилительными были ее волосы – пышные, кудрявые, парящие вокруг головы. Руки сами собой тянулись потрепать эти кудряшки. Останавливал только перепуганный взгляд не очень ровно подведенных голубых глаз. И вообще с трудом верилось в то, что этот ребенок только что пытался его соблазнить в темном закутке у туалета среднего пошиба клуба. Макс тряхнул головой, тяжело вздохнул и потер переносицу, слегка приподняв очки. Потом водрузил их обратно и задушевно поинтересовался: −Тебе хоть тринадцать есть? −Шестнадцать. – поджала накрашенные розовым блеском губки девчонка, комкая в пальцах художественно обтрепанный край кофточки. Максим окинул ее худощавую фигурку долгим внимательным взглядом, прищурился и заявил: −Врешь. Голубые глаза сверкнули слезами, а уголки губ дрогнули, перепугав Макса до полусмерти. Картина мира шла трещинами. Мало того, что его только что соблазнял ребенок, так теперь этот ребенок, кажется, еще и наладился плакать. Этого еще не хватало. Максим тяжело вздохнул и неожиданно для самого себя сгреб пискнувшую от неожиданности девчонку в охапку. Устроил подбородок на кудрявой макушке, крепче прижал худенькое дрожащее тельце к груди и тихо спросил: −Тебя как звать? −Женя. – еле слышно пробормотали в ответ. −Женя-Женечка… − задумчиво протянул Макс. – Вот что, Женя-Женечка. Иди-ка ты домой. Или давай лучше я тебя провожу. Поздно уже девочкам по улицам в одиночку шарахаться. Женя вздохнула и крепче вцепилась тонкими пальчиками Максу в рубашку. Узкие плечики мелко и часто дрожали, но, кажется, без слез все-таки обошлось. −Пойдем. – Макс слегка отстранился и, не убирая руку с этих птичьих плеч, потянул девочку за собой. – Я куртку заберу и тебя провожу. Женя сжалась под его ладонью, став еще меньше, хотя казалось – куда уж дальше. Но за Максом пошла так послушно, словно на веревочке. Максим тряхнул головой, начиная сердиться, сам не зная, на кого. То ли на родителей этого одуванчика, отпустивших ребенка черте куда. То ли на Женю, которой стоило бы усвоить, куда приличным девочкам ходить не стоит. То ли на себя самого – так, за компанию. Узкая и длинная, как ящик, кладовка, игравшая здесь роль гримерки, оказалась открыта, и, кроме наваленных как попало вещей, там внезапно обнаружился еще и Юрон, деловито копавшийся в этой свалке. −Что потерял? – полюбопытствовал Макс, выпуская Женю и находя взглядом свою куртку, поверх которой почему-то лежал чей-то не очень чистый гитарный чехол. −Вчерашний день. – угрюмо отозвался Юрон, раздраженно заправляя за уши длинные волосы и выпрямляясь. Переминавшаяся на входе Женя даже попятилась под внимательным и цепким Юриным взглядом, споткнулась о задравшийся угол линолеума и, звонко ойкнув, грохнулась на задницу. Сморщилась, покраснела, торопливо одернула задравшуюся джинсовую юбку и натянула ее на острые коленки, обтянутые плотными черными колготками. Юрон, хмурясь, обернулся на Макса. −Это еще кто? −Поклонница. – криво улыбнулся Максим, вызволяя, наконец, свою куртку. – Пойду до дома провожу, чтобы ветром не унесло. −Ребенок? – потяжелевшим тоном выговорил Юрон. −Ребенок. – Юрин взгляд Максим выдержал и сам добавил металла в голос. – Провожу до дома и вернусь. Юра кивнул и отвернулся. Максим сунул руки в рукава куртки, на ходу подхватил за шкирку так и сидевшую на полу Женю и потянул ее к выходу. −Ну-ка стоп. – выговорил вдруг Юрон, заставив и Макса, и девчонку подскочить и дружно обернуться. Максим недоуменно вскинул брови, когда Мелисов вдруг шагнул ближе и взял Женю за плечо, осторожно разворачивая к свету. Потом так же осторожно отвел от ее лица волосы. −Поклонница? – негромко спросил Юрон, снова устроив ладонь у Жени на плече. – Или все-таки поклонник? Максим кашлянул от изумления и во все глаза уставился на стремительно краснеющую Женю. Та опустила голову, совсем спрятавшись за своими кудрями, и крепче вцепилась Максу в рукав. −Тебя как зовут? – потеплевшим голосом спросил Юрон, легонько встряхнув это несчастье за острое плечо. −Женя. – умирающе раздалось из-под прикрытия волос. – Егоров. −Во дела-а-а… − присвистнул Макс. – А вот это вот все?.. −На спор. – пробормотали в ответ. −Пиздец. – покачал головой Максим, запихивая подальше мысль, что его соблазнял мальчишка, одетый девчонкой. Повисло короткое молчание. Максим старательно собирал обратно картину мира. Женя Егоров явно мечтал провалиться куда-нибудь на глубину метро. Мысли Юрона, как обычно, были исключительно его достоянием, и на невозмутимом лице никак не отражались. −С кем спорил-то? – неожиданно и вполне мирно спросил он. – С друзьями? Женя утвердительно кивнул. Юра презрительно скривил губы. −С такими друзьями и врагов не надо. Что же теперь с тобой делать? Тебе бы умыться и переодеться. Не идти же домой в таком виде. −Мне не во что. – уже чуть более живым голосом отозвался Женя. – Дойду как-нибудь. Все равно в темноте никто не поймет. А дома никого. Макс с Юрой переглянулись. Максим неопределенно пожал плечами. Ситуация все еще балансировала где-то между идиотизмом и пьяным бредом. −Все равно провожу. – решил он. – Мало ли. Женя вдруг вскинул голову, взглянул на Макса показавшимися вдруг огромными блестящими глазами. Потом уставился на Юру и проговорил: −Простите меня, пожалуйста. Юрон аж поперхнулся и вдруг, так же неожиданно, как до этого Максим, обнял мальчишку за плечи и притянул к себе, коснувшись щекой пышных волос. −Ладно тебе. Всякое бывает. Мы не злимся и не обижаемся. Просто на будущее – не ввязывайся в такие споры. Однажды может плохо закончиться. Женя закивал. Обнимать Юру в ответ он то ли боялся, то ли стеснялся, но Максу сбоку было прекрасно видно, как по розовым от блеска губам скользнула несмелая улыбка. Юрон разжал руки, выпуская парня на свободу, и улыбнулся в ответ. Женя смущенно потупился, зашарил по карманам и вдруг протянул Мелисову мятую бумажку в линеечку и ручку. −Ты правда, что ли, поклонник? – со смешком спросил Юра, пристраивая бумажку на косяке и выводя автограф. −Правда. – Женя, все еще пунцовый, поднял на него глаза. – Меня брат приобщил. Сначала не зашло, а потом ка-ак… Особенно «Я молился на тебя». −Вот оно что… − задумчиво пробормотал Юра, передавая листок Максу. – Ты далеко отсюда живешь? −Не, одна станция. – осмелевший Женя улыбнулся шире и бумажку с двумя беглыми росчерками принял, как самое большое сокровище. −Прогуляюсь-ка я тоже. – Юрон подхватил свое пальто, цивильно висевшее на крючке у двери. – А то вдруг вас, таких красивых, украдут. Где я тогда найду такого хорошего вокалиста и такого преданного поклонника. Вокалист и поклонник невольно переглянулись и засмеялись. Женя вытер рукавом выступившие слезы, окончательно смазав всю подводку. −Ну куда ты руками. – цокнул языком Юрон. Женя ойкнул и спрятал руки за спину. −Чтоб я еще хоть раз в жизни глаза красил. – с чувством выпалил он, опять краснея щеками и слизывая с губ остатки блеска. Юра улыбнулся. На его вкус, голубые глаза, обведенные темным, всегда смотрелись интересно.

***

−А кто-то глаза красить не хотел. Женя фыркнул и отвернулся от зеркала, встряхнув крупными залитыми лаком локонами. Черные-черные смоки айз черного-черного мага очень занимательно гармонировали с обычным синим концертным костюмом. Но смывать с лица всю черномагическую штукатурку совершенно не было времени. И так на сцену нужно было уже не идти, а бежать – весь Фэнтези Фест превратился в «галопом по Европам» − а Юра все никак не мог насмотреться. −Если бы я тогда такое себе намалевал, − Женя тряхнул головой и засмеялся. – Макс бы с инфарктом отъехал. −Макс и так с ним чуть не отъехал. – улыбнулся Юра, подходя ближе и скользя ладонями по туго перетянутой поясом талии. – Шаблон ты ему знатно поломал. Женя усмехнулся и качнулся вперед, легко касаясь губами Юриных губ. −А тебе? – слегка отстранившись, спросил он. −А мне… − Юра помедлил, косясь на приоткрытый полог палатки гримеров. – А мне почему-то так не хотелось тебя отпускать. Улыбка у Жени вышла какой-то кошачьей – очень хитрой и очень самодовольной. −Хорошие вокалисты и преданные поклонники на дороге не валяются. – прошептал он, прижимаясь ближе. −Особенно, когда это один человек. – договорил за него Юра, крепче обхватывая узкую гибкую талию и сцеловывая с Жениных губ довольную улыбку.