Мыло

Эбигейл семь (с половиной!) лет, и она точно знает, чем сейчас займётся. Она со стыдом взглянула на свои грязные-грязные ладошки. Скорее мыть руки! И девочка побежала к умывальнику. Пока никто на свете не видел, она искала настоящий клад, который точно-точно спрятали пираты, или разбойники из сказки, или те, которых Отец называет «легавыми». Старый дуб со страшными ветками, колючие кусты, которые больно царапали — это же самое лучшее место для сокровищ! И она искала, и искала, и копала зелёной лопаткой. Клад не нашла (гвоздь не считается), а сама вся испачкалась. Пока вода не коснулась её кожи, Эбигейл чувствовала, как крошечные чудовища-микробы поедают её заживо. Противно и страшно! Но не теперь. Теперь мыло смывало все её грехи и шалости, мыло покрывало ладошки пеной, мыло защищало. И Эбигейл улыбалась. Ещё, ещё сильнее тереть! Эбигейл восемь, и она совершенно не понимает родителей. Почему они считают мыло злом? Она столько раз пыталась им объяснить. Мыло приятно пахнет, оно красивое, оно защищает от грязи! И мыть руки нужно каждый день, это даже в школе говорят. И вот пришла мысль: наверно, родители не любят мыло, потому что оно из магазина? Папа часто говорил, что помидоры в магазине пластиковые и водянистые, а вот то ли дело с грядки, как в его детстве. Значит, магазинное мыло плохое. А какое хорошее? То, что она сделает сама! И Эбигейл после школы зашла в самое волшебное место в городе (в магазин игрушек) и протянула деньги на кассе. Да, она не обедала, зато сэкономила карманные — и теперь в руках набор «Сделай сам» с красивым щенком на упаковке. Добавить эфирное масло из маленькой баночки, мамины духи, цветочек с красными листьями, похожий на тот, который рос на ферме... Родителям не понравилось. Через полчаса обиженная Эбби снова слушала о том, что ей будто необязательно царапать губкой руки, что это, мол, вредно. Ничего они не понимают. Эбби тридцать девять, и она чудовищно устала. Натан-бедняга, которого она не может найти. Стив-козёл. Ссора с дочерью и змея сына. Эбби осознаёт, что хочет, как в детстве, натереть руки с мылом, содрать кожу, изранить руки, чтобы они стали чистыми. «Представь, что тебя наполнят сияющий свет. И что он тебя очищает», чёрт бы побрал эти слова. Если она поддастся порыву самоповреждения, то лучше не будет. А если... — Хэй, — тихий голос Джонатана напугал так, будто он внезапно закричал на неё. — У тебя всё получится, помнишь? Эбби немного покраснела, услышав его слова, и вся вспыхнула румянцем, когда его рука коснулась её ладоней и мягко увела от раковины. Что, её переживания так видны? Чтобы смыть смущение, набрала воды в ладони и ополоснула лицо. Так лучше. — Помню, — глухо отозвалась она. — Мы непобедимая команда. Джонатан улыбнулся, узнавая их девиз из академии. — Это тебе, — он протянул бумажный пакет, внутри которого оказался бургер. Да ладно, это «Король Лир» из бургерной «У Паулины»? Большой, сочный, ещё даже тёплый. Её любимый! Как он угадал? А, неважно! — Я всегда знал, что еда поднимает твоё настроение. — Ещё ка-а-ак... Яркий вкус бургера и кофе (хотя бы ненадолго) наполнили утро. С аппетитом завтракая, Эбби смущённо думала о том, как благодарна другу. Заметил, что ей плохо, принёс еды. Золото, а не человек. Сжигающие изнутри мысли (хотя бы ненадолго) оставили её, и вернулось понимание: она справится, она сможет, она всё сделает, что должна и что умеет. И станет лучше.