Обливейт

      Желтые стены. Лабиринты из коридоров. Люди мельтешат, точно рой. Некогда продохнуть. Некогда остановиться. Дышать нечем: воздух сперт, едок. Все пропиталось спиртом, хлоркой, потом. Перекатные носилки стоят всюду: в палатах мест не хватает. Их толкают, на них роняют грязь с пальто, бранятся. Двери то и дело хлопают. Как только в этом аду, пожарище которого раскинулось на шесть этажей, появляется целитель, все бросаются на него, протягивают к нему руки, как к какому-то властелину. А он устал, он не спал двое суток, голоден, надышался микстурами.       Миссис Уизли уткнулась в плечо мужа, рыдая. Она не могла видеть того, что творилось кругом. Разорванная жилетка Артура Уизли была мокрой. Глава семейства, сжав кулаки, воспаленными глазами следил за дверью, но та, как назло, не открывалась. Где-то там, на белых простынях, лежал его сын с помятыми ребрами. Над ним произносились страшные заклятия, пока какие-то люди в белых халатах разрывали горячую плоть.       Как только спасательная бригада прибыла на место, он ринулся к ней сразу. Его оттесняли, не давая пройти. И только железная сила воли позволила ухватиться за молодого стажера, каким-то чудом оказавшегося на месте битвы. Во время всей операции Артур был подле, вытаскивал тела из-под обломков. Но, что главное, именно благодаря ему местонахождение сына смогли определить. Фред, его вечно веселый мальчик, был переложен на какие-то тряпки и в оперативном порядке доставлен в Мунго. Он весь был в крови, и нельзя было без ужаса взирать на изуродованное тело с неестественно вывернутыми руками.       Но вот, наконец, целитель вышел. Им оказалась женщина пожилых лет, что, поправляя очки, выкатилась из операционной. Лица на ней не было. -Как он? – тотчас подлетел Джордж, едва не свалив с ног какую-то дамочку.       Все это время молодой человек сидел, подпирая руками голову, бездвижно. Он не был глубоко верующим человеком, но молитвы сами собой возникали в сознании. -Жить будет, - на выдохе сообщила женщина, впрочем, без особой любезности. – Смею заметить, сэр, что дела его не так хороши. Видите ли, даже магия бывает бессильна. По крайней мере, наши специалисты не настолько квалифицированы. -Что с моим мальчиком?- воскликнула Молли, сокрушенно потряхивая головой. Целитель медлила. Она разглядывала семейство сквозь дряблые ресницы, прищуривая глаза. Все как на подбор, одинаковые, несносные. С такими, пожалуй, опасно будет скрытничать. -Он в коме, - отчеканила она и тут же развернулась, намереваясь уйти. -Постойте-ка, уважаемая! Это как понимать? Неужели вы ничего не можете сделать? Говорите такие вещи и уходите, ничего не сказав? – ринулась миссис Уизли вслед за ней, крепко вцепившись в руку, точно аспида. – Я требую объяснений, сейчас же. -Вы не одна у нас такая, милочка. Посторонитесь-ка лучше, - пыталась было отпираться целительница, но тщетно: Молли была непреклонна в своем намерении. -Да никак, Боже мой, не понимайте! Ваш сын в посттравматическом шоке. Вероятно, во время обрушения получил удар по голове. Только заклинания, отвечающие за искоренение физических травм, здесь не работают – пробовали. Вероятно, это проделки разума. В него же нам попасть не получится, покуда он без сознания. На нашей практике такие случаи редки. С ними мы переправляем в другие лечебницы – не наш профиль. Сейчас же это никак нельзя сделать, учитывая, что твориться. Было бы спокойное время…Вы, мамаша, не беспокойтесь. Шансы есть: процентов сорок. -Сорок? Всего сорок? – едва не падая в обморок, переспрашивала женщина. -О, это еще много, поверьте! Без аппарата жизнеобеспечения, который в мире магов никак не достанешь, показатель приличный. Магией поддерживать функционирование организма – задача не из простых, знаете ли. Будем надеяться, что в хроническое его состояние не перерастет, - рассвирепев, рявкнула целительница, после чего, наконец, вырвала руку и быстрым шагом вошла в оживленную толпу.       Джордж привалился к стене, чувствуя, как подкашиваются ноги. Он не верил в то, что услышал, не мог, не желал верить. Весь мир разом схлопнулся для него, как если бы на Землю обрушился метеорит. Лицо брата то появлялось, то исчезало из воспоминаний. Мысли скакали, как бешенные, перекидываясь из одного эпизода жизни на другой. Вот они вместе бегут от Филча, вот перепрыгивают с лестницы на лестницу в момент их движения, вот бегают по вагонам поезда и пугают студентов веселыми кричалками… Сколько лет беззаботной жизни грозилось кануть в небытие за одно лишь мгновение.       Взгляд метнулся в неопределенном направлении и остановился на лице Илис. Девушка выглядела бесцветной. Никогда прежде он не видел ее настолько испуганной. Джинни, его сестра, пыталась приободрить ее, но выходило слабо. С каждым новым словом Илис становилась только мрачнее. Ему на мгновение даже почудилось, что сейчас ей сделается дурно, но какие-то неведомые силы все еще позволяли ей стоять на ногах без чужой помощи.       Илис…Он спас ее, пожертвовав собственной шкурой. Нет, конечно, девушка была не виновата. Она не толкала его под камни, не вынуждала прыгать навстречу смерти, да и сама могла оказаться в его положении, но странное чувство, походящее на злобу, закипало в сердце. Человек, который прежде заставлял внутри все трепетать, стал в одночасье неприятным, отвратительным. Почему? За это чувство Джордж испытывал вину, надеясь, что все встанет на круги своя, но этого не происходило. «Наверное, нужно время,» - думал он, мечтая о бутылке обжигающего огневиски.       Что-то хрустнуло, надломилось, и между ними пробежала трещина, первая за все время, норовящая перерасти в пропасть. Илис впервые подняла голову и посмотрела на того, кто вскоре должен был стать ее мужем. Ее глаза были полны страха.