Эгоист

— Ты звал? — Да. Мужчина опёрся на перила и посмотрел вниз. Биттер сделал шаг на встречу и взглянул в чужое лицо. В качестве места свидания в этот раз Тодстер выбрал неожиданно тёмный коридор, ведущий в тупик, что уже не могло не напрягать. Но шут предпочёл не накручивать себя заранее, ибо мало ли что могло прийти в голову его предприимчивому партнёру. Пока он думал, Шериф прокашлялся и открыл было рот, чтобы начать говорить, но тут же закрыл его обратно. Биттергигл выглядел слишком обрадованным очередной встрече, чтобы сразу ошарашить его неприятными новостями. — Эй… Что-то случилось? — заметив понурое состояние возлюбленного шут пододвинулся ещё ближе и, бережно взяв за подбородок, заставил на себя посмотреть. — Тод, ты выглядишь расстроенным. Мужчина молчал, чувствуя нарастающую тревогу. Это, пожалуй, был один из тех разов, когда он не мог заставить себя сказать правду. Он молчал и молился только, чтобы Биттер не решил его обнять, иначе станет очевидной паника, выраженная в быстром сердцебиении, потом начнутся вопросы и… Всё станет ещё хуже, чем уже есть. — О, я придумал! — весёлый шут упёр руки в бока. — Хорошая шутка, и твоя хандра быстро уйдёт! — Не надо, — торопливо выпалил шериф и глубоко вздохнул. — Биттер, не в этом случае. У меня к тебе серьёзный разговор, так что соберись, прошу. Шут несказанно удивился и покорно замолчал, ожидая дальнейших действий со стороны своего парня. — Понимаешь, я вдруг понял, что не люблю тебя, — Тодстер впервые в жизни врал. И хотя на ложь были веские причины, он делал это переступая через свои же принципы и посылая к чёрту собственную мораль. Ему просто хотелось, чтобы Биттер возненавидел его, потому что так было бы проще. — Я боялся говорить об этом, но не могу больше врать ни тебе, ни себе. — Но ты уже это делаешь. Я же вижу, что ты буквально через себя шагаешь! — молодой человек постарался было обнять возлюбленного, но шериф перехватил его руки и сбросил их, бросив неожиданно строгий взгляд. Он заметил, как с лица Биттергигла в мгновенье ока исчезла улыбка, но останавливаться было уже поздно. Королева не потерпит шута на своей территории, а шут не захочет уходить. Тодстер сделал выбор в пользу общего блага, прекрасно зная, какую цену придётся заплатить, и поэтому решил для себя, что если уж врать, то врать до конца. — Как ты к этому пришёл вообще? — шут не узнал собственного надломившегося голоса. — Я не могу сказать наверняка. Просто пришло озарение, и… — Я имею ввиду, как ты пришёл к тому, что так нагло врёшь? Шут проглотил обиду и улыбнулся вновь. Возможно, всё это просто мелочь. Тодстер выдержал паузу перед ответом: — Потому что в настоящую причину ты не поверишь. — Да? С чего ты взял, солнце? — С того, что… — Хаха! — молодой человек окончательно расслабился. — Видишь, не запрещаешь мне называть себя «солнышком», а значит точно любишь. Тут легкомысленный настрой партнёра окончательно вывел из себя, и шериф выдал всё, даже то, чего не планировал. И про пророчество, о котором рассказала ему королева, и о том, что он не может пойти против в нём заложенного, поэтому пожертвует отношениями на благо общества. И что пойдёт на всё, чтобы не дать шуту приблизиться к её величеству. И только к концу своей пламенной речи Тодстер понял, что за всё это время его ни разу не перебили. Смотреть в глаза теперь было стыдно. Он ненавидел показывать эмоции, потому что каждый раз это приводило лишь к худшим последствиям. Но ни одно из этих последствий не сравниться с тем, что чувствовали оба сейчас. Шериф излил душу, а шут воспринял это как самолюбие. Он просто не понял и не захотел выяснять. Неожиданно душе Тодстера стало намного спокойней. Он добился того чего хотел — отныне шут его ненавидел. Теперь отпускать его было проще, зная, что хотя бы он не будет долго страдать. Биттергигл просто стоял. Не плакал, ничего не спрашивал. Всё внутри смешалось и вытянулось в одну длинную тонкую струну. И стоило ему сделать шаг от шерифа, как она порвалась. И всё, что в ней находилось, разлилось по телу, причиняя боль в голове и районе груди. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты-грёбанный эгоист? Нет? — Биттер горько ухмыльнулся. — Тогда я буду первым. — Но я же действую на общее благо. — Уверен, что в первую очередь ты думаешь лишь о сохранении своего статуса. — И в чём тут эгоизм? Ответа не последовало. Шериф хотел было подойти, но партнёр удалялся, держа прочную дистанцию. — Биттер… — Не продолжайте, шериф, я не хочу больше это выслушивать, — шут выпрямился и поправил задравшуюся рубашку. Он развернулся, чтобы уйти и спросил, обернувшись: — Только ответь, ты будешь меня навещать? Тодстер качнул головой. Не планировал. — Ладно. Враги так враги, — фраза резанула шерифу слух, но он сдержался, до последнего изображая безразличие. Когда парень ушёл шериф присел на пол и разрыдался от переизбытка эмоций. Теперь его возлюбленный будет страдать меньше, пусть и будет считать его эгоистом. В эту секунду Биттергигл-парень умер, а на его место пришёл шут, готовый доказать бывшему помешанному любовнику, что никакого пророчества нет. Неважно как, любыми способами, но он докажет это. А Тодстер пожалеет о сказанных словах. Единственное, в чём сошлись они оба: недопонимание, которое уже врятли будет высказано. Шериф умрёт, храня в себе любовь к одному единственному человеку, потому что этот самый человек не захотел его слушать. А шут, с характером капризного ребёнка, всю жизнь будет считать его эгоистом.