Мне нравится, когда ты обо мне заботишься.

Джисон любит Сынмина. Любит так, как никого больше, до дрожи в коленях и звëзд перед глазами. И пусть тот бывает вредным, капризным и до безумия ленивым, Хан списывает всё на первую беременность. У омег она может проходить сложно, поэтому Джисон старается максимально закомфортить младшего, дабы избежать печальных событий. Он читал о множестве случаев, когда омеги просто не получали заботу своих альф и умирали во время родов, когда не чувствовали любимый запах, который должен был оберегать их постоянно, и опасался, что Сынмину будет его не хватать. – Минни, ты ничего не хочешь? – подумывая над походом в магазин, спрашивает Джисон. Странно, сейчас уже 3 часа дня, а Сынмин так ничего и не попросил. Разве что налить ему чай. И всё. – Хочу. – младший поднимает голову, отрываясь от книги, что внимательно читал до этого, – Хочу пиццу с чëрным тестом! Это поставило Джисона в ступор. Он ожидал всего, что угодно: от бутербродов с бананами и майонезом до шоколадных конфет, посыпанных солью. Но не это. – Милый, а такое вообще существует? – осторожно интересуется Хан, пытаясь предотвратить истерику. Сынмин хмурится. – Даже если нет, разве ты откажешь мне? – голос начинает дрожать. Мин захлопывает и убирает книгу в сторону, не заботясь о том, что в следующий раз запутается, на какой странице остановился. – Ни в коем случае! Джисон часто кивает головой, но жалеет об этом, когда, посмотрев в интернете, из чего делается чëрное тесто, понимает, что чернила каракатицы в их городе не найдëт. Он рассматривает все возможные варианты: от пищевого красителя до "Минни, а может, ты всё-таки хочешь обычную пиццу?". Последнее сразу отбрасывает, не желая ссоры с младшим, а вот первое считает самым доступным сейчас. К тому же, если ему не изменяет память, у них дома где-то валяются парочка красителей, среди которые есть чëрный.. Сынмин не прекращает ворчать, когда Хан, как Киму кажется, слишком медлит. Злясь на всё и вся, омега пинает диван, после чего кричит, сваливая всю вину на Джисона. – Минни, перестань, – просит Джисон, понимая, что младший всю квартиру разнесёт, лишь бы получить желанную еду. Да, Сынмин иногда совсем не контролирует своё поведение, ведя себя как вредный и обиженный на весь мир ребёнок, но Хан списывает всё на бушующие гормоны и не смеет сделать что-то, чего не хотел бы Мин. Но, заходя в спальню, Джисон совсем не ожидает увидеть там свернувшегося в маленький комочек Сынмина. Слышатся всхлипы, а слëзы текут по надутым в обиде щëчкам. – Почему мой малыш плачет? – Потому что мой альфа идиот, – тихо проговаривает Сынмин, – и даже не может понять, что я хочу! Хан немедленно приближается к младшему, легко притягивая его к себе сильными руками. Обнимает, расцеловывает лицо и шëпотом пытается успокоить Мина. – Солнце, я прекрасно понимаю, что твой организм сейчас требует то, чего ты ранее не пробовал, – он предпочитает не кричать на младшего в ответ, как по ошибке делал в первые дни их совместной жизни, ведь уже понимает, насколько тот раним. Поэтому сейчас лишь продолжает обнимать его, пока Сынмин не проваливается в сон. Хан лишь укрывает его одеялом и идëт искать краситель. Обрыв все полки, залезши в самые укромные местечки во всей квартире, Хан наконец находит этот самый бутылëк, где осталось совсем немного жидкого красителя. Сейчас он уже даже не помнит, зачем они покупали это и, уж тем более, использовали, но считает это не таким важным. А Сынмин призраком подкрадывается к Джисону сзади, когда тот замешивает тесто. Придирчиво смотрит на то, как старший без перчаток справляется с красителем, пачкая не только свои ладони, но и рукава кофты совсем немного; называет дурашкой, но нежно целует, когда Хан отправляет пиццу в духовку. Сынмину необязательно знать о том, что для настоящей пиццы на чëрном тесте надо кое-что другое. Джисон притягивает мужа к себе, поглаживая довольно-таки выпуклый живот младшего, из-за которого Сынмин часто, капризничая, просит Хана помочь ему в самых элементарных вещах: завязать шнурочки, потому что самому тяжело или подать Ппаму, дабы погладить пушистика. Даже если Мин сам с лëгкостью справлялся с тем или иным заданием, он всё равно звал альфу. Мне нравится, когда ты обо мне заботишься, говорил Сынмин, когда в первый раз просил старшего поднять значок, что Мин выронил из рук. А Хан ни слова против сказать не может, лишь делает всë то, что просит младший. Сынмин кладëт голову на плечо старшего, чувствуя, как по телу разливается тепло. Джисон же обхватывает рукой талию младшего, в другую беря зажигалку и поднося еë к свече, что всё это время стояла на столе. Уже через секунду помещение наполняет приятный запах лаванды, смешанный с ароматами, что лились со стороны духовки. Мин вдыхает полной грудью, понимая, что сильно проголодался, и спрашивает Джисона, скоро ли будет готово. – Скоро, милый, скоро, – Хан чмокает Сынмина в висок, а тот кивает, улыбаясь. Комфортно. Джисон любит проводить вечера в полумраке небольшой кухоньки, стоя в обнимку с младшим и чувствуя, как холодные ладошки омеги пробираются под кофту, пуская мурашки по отточенным кубикам пресса. В тишине. Без всхлипов и ворчания Мина, без потерянных нервов и несбывшихся желаний. Потому что Хан сделает всё, что попросит его омега.