***
Дазай позвонил ему в десять вечера и сразу начал с главного: — Я устал. Чуя же услышал другое — шелест листьев и вой ветра. Посмотрев в окно, он понял, что на улице начинается дождь, а Дазай всегда, казалось, обитал дома. — Ты идёшь откуда-то? — Да, — проныл он. — Ненавижу, что людям нельзя телепортироваться. Идти домой после кардио на час — это слишком жестоко. — Ты занимаешься в спортзале? — искренне удивился Чуя. Дазай в его представлении не был толстым или пухлым — как раз наоборот, он был слишком худощав, и Накахара закономерно полагал, что тот не активен физически, учитывая, что Дазай был тем ещё домоседом. Но чтобы именно спортивным… Интересно, насколько? Чуя вообще не мог вообразить картинку. Дазай носил не слишком облегающую одежду: если рубашка, то обязательно пиджак. У него были стройные ноги и широкие плечи. Блять, он не должен об этом думать. — Ага, — голос был унылый. — Здоровье и все дела. Правда, я редко дохожу туда, но все же лучше, чем заниматься в домашнем — там вообще нет никакой мотивации… — У тебя есть домашний спортзал? — недоверчиво уточнил Чуя. Дазай в его трубке затих на секунду, будто бы сказал лишнее, а потом аккуратно подтвердил: — М, да. Я стараюсь не акцентировать на этом внимание. Оказывается, он богатый. Чуя другого и не ожидал: даже если судить по одежде, повадкам, поведению, уже можно сказать, что тот не привык отказывать себе в чем-то. У Ширасе хорошо зарабатывающие предки: у них двухэтажный просторный дом с уютной террасой и небольшим бассейном, но ничего, кроме комнат стандартного назначения, у них не было. — Круто же, — Чуя перевернулся на кровати животом вверх. — В этом нет ничего стыдного. — Это да, — расслабился Дазай. — Но я не хочу, чтобы меня считали мажором — это слегка уменьшает шансы завести действительно считающих тебя личностью людей, не находишь? — Ну, в этом есть правда, — Чуя вернулся в исходное положение. — Ты поэтому пошёл в литературу? — Вернее, вопреки, — фыркнул Дазай. — Отец был жутко против, но мне хотелось писать и читать, а не считать циферки в отчётах и важно поправлять галстук. Чуя рассмеялся: — Так вот как работают в фирмах? — Абсолютно точно, — заверил Дазай. — Когда я был подростком, у меня сложилось впечатление, что чем выше ты по статусу, тем больше контролируешь, а не работаешь на что-то ощутимое, понимаешь? А мне очень важно видеть результат своих трудов. Чуя услышал какую-то возню на кухне. Ара, смирившаяся со своей участью быть домашней на некоторое время, старательно сходила с ума в квартире, и Накахара купил уже три подушки, чтобы хозяйка не выгнала его к чертям— — А ты почему выбрал программирование? — Тут нет особой истории, — ответил Чуя, приседая. Под столом было чисто: заметить Ару несложно. Тогда что за шум? — Я раньше очень задротил в игры, и иногда их приходилось взламывать, чтобы скачать бесплатно, и каким-то таким практически-нахальным путем я познакомился с азами програмки. Мне нравится сидеть дома, не взаимодействовать с множеством незнакомых людей и выполнять точные заказы. На кухне чисто. Чуя проверил её на предмет пролитых-разбитых вещей и не нашёл ничего, к чему бы мог придраться. Может, ему показалось — с Аки и Арой легко сойти с ума. Дазай фыркнул: — Ну, это тебе подходит… — Акира, блять! — вырвалось у Чуи, и Дазай испуганно затих. Аки сидел у дивана, обгрызая курицу, которая размораживалась в немного приоткрытом шкафчике: Чуя знал, что если оставить её просто так, то она будет съедена. Но этот обжора догадался до того, что шкаф можно открыть полностью! Аки посмотрел на него виновато-свирепым взглядом, защищаясь: не виноват, не ел, не трогал. — Что случилось? — вежливо поинтересовался Дазай. — Да Аки спер курицу, — нажаловался Чуя. Ара пришла на звуки и повела носом. Аки зарычал. Чуя присел, морщась: — Нет уж, давай, дорогой, делись. — С Арой? — Ага, — Чуя оторвал бедро, висевшее на соплях, и кинул Аре. Та довольно подхватила и побежала хромоножкой в свое любимое место — на кровать Чуи. Причём резво так, будто бы и не ломала ничего. — Да сука! — М? — Моя постель будет в курице, — устало объяснил он. Аки довольно грыз кость. — Я их убью когда-нибудь. — Ты говорил, они дрессированные, — заметил Дазай. — Что-то они тебя не сильно слушаются. — Они понимают, когда я серьёзен, — Чуя встал. Теперь две комнаты заняты, и свободным остался только диван. Он плюхнулся с размаху, морально смиряясь с отсутствием ужина. — И тогда не вредничают. Но в последнее время я действительно их разбаловал. Их воспитанием в основном занимался отец, и мать всегда— Он резко замолчал. — Чуя? — позвал Дазай. — Ты тут? — Я да, — ответил он. — Прости, может, сменим тему? — Конечно, — сказал Дазай и принялся рассказывать: — Я сейчас готовлюсь к экзамену, мой мозг постепенно сходит с ума и подумал вот что…***
— Привет, Чуя, — сказала Кое, улыбаясь. Чуя поставил телефон так, чтобы его было видно с запасом, и Аки сразу же полез к нему на колени, услышав голос хозяйки. — Ути-ти, мой родной Аки, кто это у нас тут самый красивый? Так бы и погладила тебя, мой золотой… — Оставить вас? — поинтересовался Чуя. Кое с явным сожалением перевела взгляд на него и помотала головой. — Прости, не удержалась. Как у тебя дела? Это был их еженедельный созвон: вечер субботы, примерно с восьми до десяти, и Накахаре пришлось попросить Дазая не беспокоить его, на что тот расканючился, но приказу внял. Он быстро выдал отчет: — Нормально, сессия через неделю, я ничего не успеваю, ем нормально, Ара в порядке, Аки, как видишь, тоже. — Это хорошо, — ответила Кое, обняв коленки. Ей было уже двадцать шесть — считайте, настоящая женщина — но выглядела она при этом как старшеклассница. Чуя не представлял, как эта дурная умудряется корчить из себя серьёзную даму на работе. Однажды, когда он заходил по делам к сестре в больницу, одна пациента нажаловалась ему по секрету, что характер у Озаки-сан скверный и лучше бы вам, дорогой мальчик, не беспокоить её в перерыв. Чуя едва удержался от того, чтобы не открыть дверь с пинка. — А сам как? — Да по-прежнему, — он пожал плечами, немного лукавя. Сейчас ему было спокойнее, чем раньше — конечно, приближающиеся экзамены нервнировали, но Накахара немного готовился и явно знал больше Юан, так что все было в порядке. — Твой брат так и не научился врать, — в окошке показался Мори, жених Кое. — Здравствуй, Чуя. — Могли бы и не раскрывать, — он вздернул бровь. — Ты чего? — Кое обернулась, когда Мори ушёл из обзора камеры, и донеслось смутное: — Операция. Все понятно: Кое жаловалась, что Мори становится невыносимо прожорливым перед важными делами и нередко засиживается допоздна, изучая дополнительную информацию о предстоящем, тратит много энергии и поглощает сладкое в неимоверных количествах. Озаки крикнула: — На полку ниже! — и объяснила: — Я мороженое купила. Клубничное. — Гадость, — поморщился Чуя. — Потом у вас каникулы, — продолжила Кое, и сразу же перевела тему: — А, соврал. Я и сама догадалась — ты опять отвёл взгляд. Что случилось? Чуя вздохнул, не желая сдаваться так просто. — Приятное или неприятное? — подсказала Кое. В настырности её никто не мог перегнать, даже Накахара. Сестра знала его как облупленного, фактически, она воспитывала его, да и они всегда были близки. Однако Чуя не знал, хочет ли говорить о Дазае сейчас, с сестрой, когда сам ещё не до конца разобрался в своих чувствах. — По лицу вижу, что ничего плохого, — Кое стала бы настоящим детективом. Ей было бы просто: людей она читала, как книжки. Проницательностью она отличалась и за себя, и за Чую. — Так, и, кажется, прям хорошее. Девочка? — Нет, — он помотал головой. — Жаль, — отреагировала Кое. — Та синеволосая была вроде бы неплохой, только слишком шумной. — Юан, — ответил Чуя. — Она лесбиянка и уже перекрасилась в розовый. Это было проверкой. Чуя не сообщал о своих друзьях сомнительной информации, но сейчас решил для чего-то проведать обстановку. Кое никак не отнеслась к этому: — Жаль. Я ставила на нее. Так что тогда случилось? — Кто, — подсказал Мори, проходя мимо. Кое крикнула: — Дверь захлопни! — и вернулась к разговору как ни в чем не бывало. — Ну так что? Чуя, моя фантазия безгранична. — Если в двух словах, — медленно начал он. — То я действительно познакомился кое с кем. Его зовут Дазай. — Так. Накахара вопреки обычному подумал, что говорить дальше. Вряд ли о том, какие у Дазая красивые руки и волосы вьются, и ещё что он смотрит так, будто бы душу видит. И что изначально он должен был попробовать с ним встречаться по идиотской задумке ребят, а потом действительно сдружился, так ещё и понял, что, кажется, может испытывать влечение к своему полу, потому что поцеловался с тем, кого считает близким человеком, а сейчас разговаривает с ним, как будто бы ничего экстраординарного не произошло и он не думает об этом каждую ночь и когда видит Дазая в реальности— — Он мне очень помогал в последнее время, — вместо этого произнес Чуя. — С Арой. Он ей понравился. Наверное, даже больше, чем я. Кое хихикнула. — Она тебя любит, честно. И Аки от тебя без ума. — Он в принципе без ума! — гневно поправил Чуя и в красках рассказал всю историю с погребением курицы и как потом оттирал пол. Кое рассмеялась до слез: — Ну, ты их избаловал, Чуя, — она подышала пару раз, успокаиваясь, но с лица все равно не сходила улыбка. Чуе стало лучше. — Сам виноват. — Они засранцы. — А я не говорила обратного. Накахара фыркнул. Аки, все это время мирно сидящий рядом, вдруг лизнул его во всю щеку, словно почувствовав вину. Чуя ему не поверил и вытер слюни футболкой. Этот пёс может только притворяться глупым, на самом деле он понимает величину своего преступления. Он машинально погладил его по голове и спросил: — А ты как? — Да потихоньку, — Кое скорчила мину. — Взрослая жизнь скучная. Пациенты умные, доктора тупые, хирурги лучшие. Всё как обычно. Так ты приедешь к нам на каникулах? — Не хочу стеснять вас, — поморщился Чуя. У них были нормальные отношения с Мори, но Накахара все равно не понимал, как Кое с ним уживается — тот был непробиваем, как скала, и столь же эмоциональным и многословным. Словом, Чуя не знал, что думает Мори, и поэтому ему было с ним некомфортно. — Но мы тебя ждём, — Кое сделала запретные бровки домиком. — Ты же не без приглашения приезжаешь. — Ты ждёшь, — поправил он. — Нет, мы, — настояла Кое. — Я не ошибаюсь в словах, Чуя. Отношениям Кое и Мори было уже около пяти лет — они познакомились в какой-то больнице, когда ещё учились, а потом судьба свела их вместе раз, два, три, и ещё пару десятков, и тогда до Кое дошло, что с парнями можно встеечаться, а с умными парнями, метящими в хирурги, — еще и поговорить. Как Чуя понял, Мори никто не спрашивал; впрочем, если бы тому что-то не нравилось, он бы не стал этого делать. — Я подумаю, — пообещал он. — Я расстроюсь, — пригрозила Кое. Чуя выдохнул. Дазай невольно разбередил старую рану, и говорить об этом всегда было сложно, но сейчас втройне. Но все же он заставил себя: — Как мама? — ...Она сейчас в плохом периоде, — помолчав, кратко ответила Кое. — Хорошо, — сказал он. — У меня все нормально с работой. Я переведу деньги.