Беспокойство.

Взгляд может значить многое и, должно быть, он единственный, что Люцифер всегда умеет читать. Но умел, к слову, не всегда. Он помнит первую встречу с Лилит. Она сидела заплаканной, растрёпанной и явно уставшей. Подобное состояние шло вразрез с миром, который выстроил в своей голове: идеальном, где всё дозволено и счастливы все! В таком мире нет места для грусти и гнева, для негатива, в целом! А потому не может сдержать соблазна. Спускается. И смотрит на неё долго с высоты, не осмеливаясь встать на ноги, потому что смотрит она грозно, будто готовясь напасть, и вместе с этим удивлённо: хлопает глазами, взмахивая своими длинными ресницами, также, как и он взмахивает своими крыльями. Понятия не имеет, как читать эмоции на её лице, оттого и в животе что-то неприятно сжималось от тревоги. Однако смелость в себе находит и встаёт на землю. На колени садится сразу же, руки свои кладя на колени и улыбается. Хочет верить, что нервная и кривая улыбка на его лице выглядит успокаивающе, однако по лицу Лилит можно было понять, что как раз-таки наоборот - он был слишком смешон. Однако взгляд отвести не может: пусть и мокрое от слёз, лицо слишком прекрасно. Большие выразительные глаза, аккуратный нос и тонкие губы. Перед ним - не обычный человек. Самое настоящее искусство! — Ты кто? — она шмыгает носом, быстро вытирая со своих щёк слёзы. — Ох, прости! — Люцифер вдруг вздрагивает от вопроса, ощущая себя неловко от этой встречи. Его даже не звали! Как невежливо! — Я - Люцифер. — И? Перед ним девушка явно не любящая пустые разговоры. Становится более неловко, ведь как раз ради этих разговоров он пришёл сюда. Посчитал же, что такой характер, как у Лилит, прекрасно подойдёт для того, чтобы убедить небеса в создании мира, где будет куда больше свободы, которую сейчас предоставляют небеса! — Это, наверное, будет звучать глупо и очень неправильно с моей стороны, но мне бы хотелось получить от тебя поддержки... — осекается, но, набрав воздуха в ноздри, продолжает, — Подожди, я всё объясню! И через песню, которую так охотно поддержали лесные звери, он рассказал о всём, чём мечтает и так любит. О яблоках, змеях, о том, как заставил Бога создать уточек и о том, как же он хочет гармонии в мире. Хочет, чтобы люди не были подчинёнными Раем, но и не забывали верить. Хочет, чтобы не было глупых запретов, запрещающие мечтать и создавать. Не хочет ограничивать кого-либо и ему нужна помощь. Он чувствовал себя глупо, когда заканчивал протягивать свои последние ноты, так как взгляд Лилит был нечитаем. Но стоит ей моргнуть, как его впервые прошибло осознание того, что она восхищалась им. В груди Люцифера заныло, и он впервые жалеет о том, что первым Богом был создан Адам, а не Лилит. Ведь Лилит достойна этого больше. — Я согласна, — с такой же глупой и кривой улыбкой произносит Лилит. — А, что? — Серафим кусает губы и потирает шею, осознавая то, что он потерял суть их разговора. — Я согласна свергнуть небеса. — Эй, подожди! Я не это имел ввиду! И Лилит заходится в смехе. Люцифер краснеет, смотря непонимающе на девушку перед собой. Сам не знает из-за чего, но начинает неловко смеяться, глазами бегая по окружению, словно пытаясь понять, с чего именно смеётся девушка. — Я пошутила. Ну, по поводу свержения небес, — она пытается сдержать порывы смеха, однако её плечи всё также трясутся от пробивающихся наружу смешинок, — Однако это не значит, что я не согласна помочь. Люцифер совсем скоро возненавидит себя за этот день, падёт ещё ниже, чем он мог. Однако сейчас он улыбается смущённо, ощущая в себе просыпающиеся чувства к чужой... Нет, она не чужая жена. Она не принадлежит Адаму, но брачные узы их связывают. И именно их наличие бьёт под дых. Но он клянётся, что чувства его будут надолго. Он сделает всё, чтобы единственная, кто согласился поддержать его идею, была счастлива. И теперь только глаза Лилит так легко читаемы им... “Ох, моя Лилит, где же ты?”