если проиграешь, оденешься так

леон уже тысячу раз успел пожалеть, что они вообще затеяли этот спор. он как обычно сказал луису что-то вроде неделю не услышу твоих тупых шуток, но никак не ожидал того, что загадал он сам. луис бог знает где взял фотографию девушки в топе, короткой юбке и сетчатых колготках и сказал: если проиграешь, оденешься так. леон бы конечно ответил ему, что он сошёл с ума, но слишком хорошо его знал, чтобы сильно удивляться. в большинстве случаев леон выигрывал, поэтому и сейчас не придал этому значения. он снова выиграет спор, и они забудут об этих причудах луиса. а сейчас леон стоял в такой же одежде, как на той фотографии, перед луисом. он понятия не имел, где это купить и как надевать, благо эшли сказала, что в лет шестнадцать у неё был период, когда она похоже одевалась. леону хотелось провалиться сквозь землю, пока они с эшли всё это выбирали. хорошо, что она хотя бы уговорила луиса не идти с ними под предлогом не порть себе сюрприз, иначе леон бы не пережил этого. — нравится то, что видишь? — леон старается, чтобы это звучало как издевка, но получается не очень. он облокачивается руками на стол позади него просто для опоры. луис вообще кажется разучился моргать. — очень, — довольно отвечает он и улыбается как черт, — повернись. леон разворачивается. сзади слышатся тихие медленные шаги к нему. у леона внутри нарастает какое-то чувство между тревогой и предвкушением, он сам не может его определить. — всё разглядел? — спрашивает леон, чтобы заполнить нервную пустоту. луис не отвечает, но в ту же секунду леон чувствует, как его резко прижимают к поверхности стола. их силы были примерно равны, или, если честно, леон был даже сильнее луиса и смог бы выбраться, если бы захотел, даже учитывая, что был прижат луисом сзади. короче говоря, он не хотел. с одной стороны, ему было интересно, что произойдёт дальше, с другой.. руки луиса находятся на бёдрах леона, и он прижимается вплотную со словами вот, что ты со мной делаешь. леон будет тем, кто сойдет с ума этим вечером. он не отвечает, потому что не знает, что вообще можно на такое ответить, и в большей степени потому что не доверяет своему голосу. луис почти сразу отодвигается, только чтобы теперь его руки поднимались вверх к уже голым бёдрам, задирая при этом юбку леона до талии. ну, вот теперь шутки кончились. — может, когда я говорил, что в случае проигрыша ты наденешь это, я надеялся, что на этом всё не закончится. — может, когда я говорил, что в случае проигрыша ты заткнёшься, я надеялся, что твоему рту найдётся более полезное применение. — леон собирает всю волю и отвечает, стараясь, чтобы голос его не дрожал. не получается. но как на поддразнивание луиса не ответить ещё большей колкостью? луис на это только хмыкает и начинает поглаживать голые бедра леона. он что-то тихо говорит на испанском, но леон уже не в том состоянии, чтобы до него дошёл смысл. он бросает все силы на то, чтобы сдерживаться и не издавать лишних звуков, пока может. луис нагибается, чтобы шепнуть ему на ухо: — ты дрожишь. я, блять, знаю, думает леон, но ничего не отвечает. ему уже хотелось чего-то большего и он не знал, сколько ещё будет терпеть. только то, каким голосом говорит луис.. сволочь. леон не знал, что он так умеет. с другой стороны, леон был тем, кто вечно слишком серьёзен, вечно отчитывает луиса, игнорирует весь его флирт и не смеётся над шутками. хотя он находил каждую из них смешной и иногда вспоминал их и начинал хихикать, но в этом он никогда не признается. — леон, ты вообще как? мне стоит прекратить? — вдруг спрашивает луис действительно обеспокоенным голосом. леон выгибается, чтобы посмотреть ему в глаза. выглядит он, впрочем так же обеспокоенно. — если ты сейчас остановишься, я больше никогда с тобой не заговорю. — рычит леон, и луис возвращает себе эту противную ухмылку. леон сдаётся и без всяких мыслей нетерпеливо закидывает ногу на стол, прижимаясь всем телом. луис или слишком удивлён этому жесту, или просто любуется видом. вообще-то, и то и другое. справедливости ради, от леона такого никогда в жизни не стоило бы ждать. как и всего, что произошло за этот вечер, но вот они здесь. — сделай что-нибудь, — не выдерживает леон и выговаривает запыхавшимся голосом. луис думает, он сделает для него что угодно, а сейчас особенно. — уточнишь? — луис ведет ладонью по бедру, внутренней его стороне, оглаживая на удивление мягкую кожу. он издевается. определенно – ему нравится видеть пылающие щеки леона, его заметную дрожь в руках и нетерпеливое ерзанье по гладкой поверхности стола, от которого у луиса ухмылка на лице не спадает. — твоя юбочка-то не выглядит особо крепкой, — он шепчет прямо в ухо. — она вот-вот начнет трещать по швам... твои бедра, по всей видимости, слишком хороши для нее? леон тихо ахает на столь смелое предположение. он давится воздухом, хотя луис еще ничего не сделал. ему, на самом деле, чертовски неловко: с задранной ногой он безмолвно умоляет луиса коснуться его, сделать все, о чем луис думал, когда загадывал это желание, ведь еще чуть-чуть и он сам взорвется. леон и так на пределе, хотя они еще не начали. — луис, клянусь, если ты сейчас не заткнешься... — то что? это звучало как вызов. призыв к словам или действиям, когда твою задницу подпирают бедрами, а юбка сползает все выше, кажется просто чересчур. — я... — продолжай, cariño, — луис бессовестный. он слишком уверенно оглаживал чужой зад, сжимал с очевидным наслаждением и этот вид определенно доставлял ему удовольствие. леон даже представить не может, какое удовольствие. — я точно придумаю способ, как заткнуть тебя, — голос предательски дрожит, его фраза не то, что угрозы не несет в себе, она словно зеленый свет для луиса, и он это быстро демонстрирует. луис опустился на колени. он с удивительной легкостью опустил ногу леона, – для человека, который всю жизнь сидел в лаборатории, это действительно похоже на подвиг, – но, наверное, дело в чужих дрожащих бедрах и слишком податливом теле. все-таки, леон еле держится. — ты прелесть... — шепчет луис. — чертовски красивый... задница леона перед собственным лицом доставляет какое-то странное наслаждение луису. ему нравится вести руками от колен до таза, задирать юбку сильнее и даже чуть царапать кожу грубой тканью, покраснения на которой он зацеловывает. но, кто бы мог подумать, что леон сам потянется к белью. он тянет за резинку, а луис понимает его без слов. для луиса раньше казалось невозможным оставить его без трусов, но сейчас, когда он смотрит на оголенные бедра... он готов поспорить, что леон уже задыхается от смущения. особенно, когда луис припадает к его заднице. провести языком между раздвинутых ягодиц было слишком даже для луиса, хотя, леон попросту не ожидал. не ожидал, как приятно будет ощущать язык луиса в себе, его движения и крепкую хватку. теперь леон соврет, если скажет, что пожалел об этом споре. — не думал, что ты можешь применить свой язык... так, — задыхаясь, леон нашел в себе силы прошептать это. — о, ты бы знал, как еще я- леон прижимает его обратно. стыдно, даже немного неловко, но он держит луиса за волосы у своего зада, дыхание учащается и голос – ох, он не узнает свой голос. язык внутри, что стал лишь быстрее, без всякого стыда вылизывая задницу, заставляет леона кусать собственное запястье. он надеется, луису есть чем дышать в таком положении. — поднимайся, — леон почти стонет. терпению нет предела и он не собирается ограничиваться одним лишь языком луиса. особенно когда тот послушно поднимается, но перед этим, конечно, кусает леона за ягодицу. а потом еще раз. — созрел для чего-то большего, санчо? — просто заткнись и трахни меня. — ох, даже так? впрочем, ему не нужно повторять два раза. нарастающее, почти липкое предвкушение после тихого звона бляшки чужого ремня доводит леона до дрожи. снова. ему тяжело дышать и вовсе не от того, что луис прижимается грудью к его спине чтобы поцеловать за ухом, вовсе не от того, что тот раздвигает его задницу и трется членом, а от того, как шепчет ему луис. он снова говорит что-то на испанском, наверняка что-то грязное, что довело бы леона до ручки, но все его внимание сосредотачивается не на этом. он почти заскулил, когда луис вошел. — пожалуйста, если будет больно... — все нормально. луис не торопится, хотя, наверное, стоило бы – терпение леона на исходе и это слышно. слышно по тяжелому дыханию, тихим стонам, слетающим с губ при каждом слабом толчке, – все говорило о том, насколько леон на взводе. поцелуи в шею, конечно, расслабляли. луис хаотично целует бледную кожу, пока дает леону привыкнуть к члену внутри, пока тот не начинает подаваться назад в попытке заставить двигаться быстрее, размашистее, быть глубже. и, когда леон начинает шептать ответное я хочу тебя на испанском в самые губы, луису словно сносит крышу. но, конечно, все в рамках приличия. леон как щенок скулит каждый раз, когда луис оказывается так глубоко. ему даже знать не хочется, где луис научился искать нужный угол и входить так, чтобы каждое движение разливалось по всему телу приятной негой и одновременно доводило до такого состояния, когда, чтобы колени не подкосились, приходилось пользоваться чужой поддержкой. леон был бы не против упасть перед луисом на колени прямо сейчас. — луис... — это звучит как мольба наклониться к нему, ведь сказать вслух «я сейчас кончу» слишком постыдно для леона. хорошо, что они понимают друг друга без слов. у луиса надолго отпечатается стон и мягкий голос леона, когда тот достиг оргазма. ему не составляет труда придержать на весу обмякшее тело и заботливо целовать спину поверх топа, когда сам только-только кончил на его задницу и даже запачкал юбку. — ты в порядке? — луис убирает взмокшие волосы со лба леона. тихое мычание хотя бы доказывало, что тот не отключился. — поцелуешь меня напоследок? — расслабленный и ленивый голос леона кажется таким родным и спокойным, что луис облегченно выдыхает. ему чертовски нравится слышать этот мягкий говор. — конечно, любовь моя. что-то еще? — сними с меня чертову юбку, она ужасно натирает.