күздә күз нурым ояла

- Ну, что молодожен, как новый год в новой семье? Новое счастье?- в голосе Этери послышалась тщательно скрываемая неприязнь. Невольно поморщилась, зачем донимает Дудакова? Но, честно говоря, не ожидала, что в конце концов старый упрямый Дуд все же поменяет верную жену на не менее верную любовницу окончательно. И не нравилась эта замена. Хотя, ну, честное слово, вот какое ей дело? Сергей на подкол начальницы ничего не ответил. Во-первых, действительно, какое ей дело? А во-вторых, можно подумать, он сам выбрал себе такую жизнь. Кто же виноват, что Оля по прошествии стольких лет решила подать на развод? Жить один не хотел, да и не умел. Искать новую женщину не было ни времени, ни желания, честно говоря. А Ксюша приняла, хоть и потрепала нервишки. И вообще, чем Этери-то недовольна? Она же сама всю дорогу ему твердила: “Дудаков, тебе нужна семья, жена. Мужики не умеют жить холостыми, чтобы это на работе не отражалось!” Все сделал по ее заветам, а ей не слава богу! Он, может быть, сам еще бы лет десять назад развелся. Он почти и развелся, когда пришел к ней вторым тренером. А Этери сказала: зачем, лучше проверенная семья. Потом тоже всерьез думал, что надо разводиться. Уже не из-за Ксюши, но тут его обошли на повороте. И пришлось, действительно , углубиться в семью. В конце концов, развелся не он, а с ним. И даже не сильно-то и переживал, хотя переживал, конечно. Но в целом, какая разница, с кем жить, если все равно не с тем, кого любишь? Ксюша не хуже любой другой. Да даже если и хуже - все равно они почти не видятся. Ксения Дудакову не мешает, он ее собой не обременяет. Вроде вместе, а вроде, квартира у Сергея пустует, то есть по большей части не пустует. Устал - поехал к себе, а не в семью новую. Ему иногда надо отдыхать. Просто отдыхать. Жить в своей норе, набираться сил. Этери? Ну, не жили красиво, нечего и начинать мечтать об Этери. Любви, вообще-то, вполне достаточно, разделенной она быть не должна для счастья. Это так себе Дуд придумал много лет назад. У него любовь для себя. Такая вот ни к чему не обязывающая и эгоистическая. Дурь собачья, понятно дело, с другой стороны, у всех свои заскоки, Сережа имеет право на личный кудрявый заскок. Это же ничему не мешает? И все было распрекрасно до того, как стал жить с Ксенией, тут Этери изменилась. Честно говоря, совсем не в лучшую сторону. По поводу и без повода стала его этим сохождением с матерью младшего ребенка покусывать. Это еще пересекались на работе не так часто. Надоела, честно говоря. Мог бы разлюбить, разлюбил бы. Но не мог, поэтому молчал и тихо подзакипал. Блондинка скосила глаза на молчащего коллегу и снова не удержалась: - Тебе, кажется, и рассказать нечего,- сил не было, как хотелось кусаться, хотя совершенно ни к чему это. - А я хорошо отдохнул,- доложил Даня, то ли желая разрядить обстановку, то ли действительно, надеясь похвастаться. - Тебе, поди, домой пора?- не поддержал тему Дудаков. - Скучные вы! И недобрые!- сообщил всем счастливый семьянин.- Пойду я от вас! - До завтра!- хором выгнали молодого коллегу старшие товарищи. Без Дани, оказалось,и разговаривать, вроде бы, не о чем. - Ладно,- поднялась со стула Этери,- нам тоже пора по домам. Тебе не следует пока засиживаться на катке. Молодая жена не одобрит. Тут-то и не выдержал. - Что ты ко мне привязалась с этим?!- возмущенно задал вопрос Дудаков.- Зудишь и зудишь про Ксюшу! Этери несколько отпрянула от тона, бросила короткий взгляд на друга, а потом криво полуулыбнулась: - Я как-то не ждала от тебя такой… гибкости. - В каком смысле?- не понял Сергей. - Любая сгодится, даже та, что лицом в дерьмо манкнула, лишь бы не одному. Да, Сереж?- и снова скривилась то ли в улыбке, то ли в маске презрения. - Не ты ли рекомендовала мне не разводиться и не жить одному?- напомнил давние беседы. - Я имела в виду нормальную семью, а не вот это… не знаю, как назвать,- пошла к плечикам, на которых висело пальто. - Чем тебе Ксюша не нормальная семья?- чуть прищурился, недобро, все же Ксения была не чужая, у них Катя общая, не надо про нее плохо. - Твоя личная жизнь еще неоднократно станет достоянием общественности, благодаря Ксюше… но я тут больше не помощница. Тебе, похоже, понравилось, если ты решил ее поощрить собой. Переходящий вымпел Дуд! Или у вас такие эротические игры? Сдернула пальто с вешалки, влезла рукой в правый рукав. - Какие игры?- не ждал подобных разговоров, не понимал их. - Она тебя бесит, у тебя лучше работает,- недвусмысленно опустила взгляд в район ниже пояса.- Наверное, уже надо. Столько лет. И тебе. И с ней. - Не зарывайся!- почему-то остро ощущал, куда смотрит, а еще думал, что в играх, где женщина бесит, достаточно много эротики. Вот конкретно сейчас, конкретно эту глубоко бесящую женщину он бы хотел успокоить ровно тем, на то что она смотрит, хоть и не видит под штанами. - Это мои слова, Дуд!- напомнила блондинка.- А ты им подчиняешься. Быстро. И беспрекословно… Зря. Что перегнула сильнее дозволенного, поняла, когда на нее пошли прямо, неспешно и однозначно зло. На удивление Сергей свернул к двери, чем вызвал еще одну нехорошую усмешку. Дудаков всегда бежит. Не любит и не умеет влезать в хорошие драки, с криком и взаимными громкими обвинениями. А ей было, в чем его обвинить! Было! Потому что все видела, все понимала. Ладно жена. Жена - это тыл и дом, но какая-то Ксюша, от которой годами бегал! Это унизительно! Унизительно, когда мужчина так смотрит, как Сережа на нее, а потом выбирает Ксюшу! Всего лишь Ксюшу! Как ни странно, но повел себя Дуд вовсе не в привычной манере. Не ринулся за двери, а прихлопнул поплотнее, повернул ключ в замке, запирая комнату изнутри, и после этого снова двинулся на дерзившую весь день женщину. Подошел вплотную. Может, в первый раз увидела, что тоже умеет смотреть пронзительно и неотрывно. - Чего ты от меня хочешь, Этери?- проговорил, не отводя взгляда. Хотела, чтобы он признался. Во всем. В том, что видела в голубых глазах многие годы. Сказал, что она лучше Ксюши, главнее, важнее. Первее в его жизни! - Ничего я от тебя не хочу!- думала как бы вырваться, но Дудаков был везде. - А я от тебя хочу,- голос стал тише, именно потому перестала искать возможность просочиться на волю и замерла, глядя удивленно.- Ты ведь знаешь? Не договорил. Смотрел. Ждал. По закушенной губе все понимал и видел. Положил ладонь на плечо, поднялся выше, обхватил затылок. - Ты все знаешь!- повторил уже утвердительно, потянув женскую голову ближе. - Что ты…- остаток вопроса потонул в поцелуе. А дальше, когда стало ясно, что сопротивления нет, сжал талию, притягивая совсем близко. На вдохе поймал стон и ответ женских губ. Двинулся ближе, так что вжал в стену наконец-то доступное женское тело. Услышал недовольное бормотание, не отрываясь сместился подальше от вешалки, чтобы крючки и плечики не мешали придаливать к стене. Распахнул полы расстегнутого пальто. Забрался пальцами под кофту, оттуда за пояс джинсов. - Я сам не остановлюсь,- предупредил, теряя самообладание и реальность. Дальше ничего не понимал, лишь чувствовал, как его ремень расстегивают длинные пальцы. Как возятся с тугой пуговицей на поясе штанов. Продолжать дерзкие пальчики застеснялись, зато он не стеснялся и не боялся, стаскивал с круглых бедер джинсы, обхватывал ладонью мягкую плоть под животом, повторив бессмысленно: - Я не остановлюсь! Сам никогда! В ответ две тонкие кисти сплелись за его спиной и самое ухо арко и низко прозвучало: - Надеюсь, ты отвечаешь за свои слова! А дальше был мрак, жар, ее пальто, что мешало, но все равно не снимал, потому что руки женские не расцепились ни на миг, ни когда возбужденной нагой плотью, прижался к ее обнаженной женской тайне, ни когда подбирал ногу выше, ни когда овладевал. Все время держалась за плечи, обнимала за шею, обхватывала щеки, чтобы губами ловить его губы между общими стонами и вздохами. Пик возбуждения переживал, сминая тяжелую темную ткань в пальцах, первый поцелуй после своего освобождения целил в шею, а попал в жесткий ворот дорогой верхней одежды. Признание бормотал в подплечник, к которому прижался подбородком: - Делай, что хочешь, но я тебя люблю! - Я знаю,- невнятно отозвался голос все обертона которого в охах и стонах познал только что. - Я знаю, что ты знаешь,- отпустил наконец-то голое бедро, держал ладонью ягодицу. - И выбрал свою… Ксюшу,- завертелась в руках, пришлось держать крепче. - Это поправимо,- отступил, поправляя свою одежду, помогая ей влезть в стянутые с одной ноги широкие джинсы.- Все поправимо, если я тебе нужен… не только безответно влюбленным. Нужен? Так откровенно и негодующе никогда кажется за все годы рядом на него не смотрели эти карие глаза. Улыбнулся, кивнул: - Все поправимо. Поехали, родная. - Куда?- не поняла Этери. - Домой. Негоже мужику жить одному. Это мешает нам работать полноценно. Так говорит мое начальство. А я ее рекомендациям подчиняюсь. Быстро. И беспрекословно.