Ростки

Прогуливаясь по центральной улице города-миллионника, можно решить, что человеку и впрямь удалось покорить природу. Но рано или поздно мы набредем на свидетельство того, что наша власть над природой лишь кажется бесспорной: простой одуванчик, пробивший насквозь каменный гроб асфальта.

Нико честно ждет напарника. Модифицирует амуницию для солдат, объясняет им какие-то тонкости насчет охоты на демонов. Но от понаехавших ученых старается держаться подальше – знает она, чем обычно заканчиваются такие истории, дневниковые заметки отца все еще валяются в бардачке фургона. Ройс тоже старается, чтобы она поменьше пересекалась с "яйцеголовыми", он отнюдь не дурак. Постепенно становится теплее. Снег тает, превращаясь в серую слякоть. Сквозь руины Редгрейва пытается пробиться природа, но проигрывает бетону и демоническим миазмам. Когда солнце расходится достаточно, чтобы окончательно высушить всю грязь, в городе появляется Данте. Он легко пробирается на охраняемый объект, без труда обойдя кордоны снаружи, и даже как-то неспешно обходит город в поисках пристанища Неро. Единственный район в городе, где не появляются демоны и кое-как выживают на военной базе люди, вполне подходит. Данте еще чувствует остатки знакомой демонической энергии – искристо-льдистой, колкой, как и сам Неро, словно жгучий морозец, игриво кусающий голую кожу – отмечающий территорию сильного хищника, но она постепенно выветривается и скоро на бесхозный район нагрянут другие демоны. Это значит, что Неро уже давно здесь нет, но ни он, ни Нико не говорили Триш, что собираются куда-то переехать. Демоница вообще сказала, что они в Редгрейве вдвоем тоже разбираются с последствиями очередной ошибки Вергилия – после уничтожения Клипота осталась огромная воронка, создающая вокруг себя аномалии. Неро опасался, что оттуда может вылезти какая-нибудь дрянь, и потому остался в полуразрушенном городе. Данте, ориентируясь по уже почти исчезнувшему следу энергии, находит здание, когда-то бывшее автомастерской. Оно выглядит так, будто его пытались ремонтировать, но не слишком преуспели, да и военная база под боком неслучайно. Гараж внизу выглядит наиболее обжитым, видно, что здесь все еще кто-то иногда появляется, а одна из двух уцелевших комнат наверху все еще хранит запах пацана, хоть и размывшийся затхлостью. Толстый слой пыли намекает, что в комнате никого не было уже пару месяцев. Поэтому Данте ждет, когда здесь снова кто-нибудь появится. И вспоминает, какого быть человеком – запах Неро, пусть совсем слабый, выветрившийся, заставляет его вспоминать краткие теплые моменты и спрятанные неприлично счастливые улыбки, которых так не хватало в Аду. Первый порыв Нико, когда она видит дремлющего на кушетке в гараже Данте, разрыдаться. Второй – врезать ему хорошенько. Третий – убедиться, что это не сон и не глюк. Она тычет носком армейского ботинка полудемона в голень. На ней темная полевая форма, которую парни из отряда Дрейера выбивали для нее чуть ли не с боем, называя одной из них. Если бы не они, Нико бы, наверное, давно утратила всякую надежду на возвращение друга. Но если уж даже Данте вернулся из своего вояжа в Ад, то и Неро тоже должен суметь вернуться. – Ты опоздал, – нагло говорит Нико. Данте лениво приоткрывает один глаз. Приближение к себе кого-то живого он заметил уже давно, просто ждал, насколько это живое к нему враждебно. Девчонка (он с трудом припоминает ее имя) выглядит одновременно недоверчивой и счастливой. – Не может такого быть, – отвечает полудемон. – Я всегда вовремя. Нико смеется, но как-то совсем безрадостно. – Ты такой ублюдок Данте, – она трясет кудрями, горько улыбаясь, и по ее щекам все-таки текут слезы. – Я просила вернуть мне напарника, а не поменять шило на мыло… он же из-за тебя… Данте молча смотрит на нее, чувствуя ту же горечь. В тот момент брат казался ему важнее, ближе, несмотря на десятилетия разлуки. За маленькую вечность в Аду оказалось, что они уже настолько разные, что полудемону намного легче было понять и найти общий язык с Неро, чем с его отцом. Пацан был привычным, шебутным, закомплексованным и робким в самых неожиданных вещах, зато в любой бой влетал на шальном адреналине, точно, как сам Данте в его возрасте. И оттого казался простым и понятным, как пять центов. Полудемон с удовольствием его поддразнивал и ненавязчиво учил, когда представлялась возможность. А Вергилий был сложный, переломанный и ершистый. Но ершистый совсем не как мягкий под всеми своими ледяными колючками Неро. Он кусался злобно, больно. На каждую колкость у него была резкая отповедь. Неро на Данте ворчал, но исправить не пытался. Его отец постоянно исправлял и пытался переломать под себя. В юности такой фокус еще сработал бы, но теперь Данте слишком врос в свой образ, свои привычки. Он редко ошибался в жизни, зато всегда по-крупному. И идти с Вергилием в Ад действительно теперь кажется ошибкой. Необходимой и неизбежной, но все-таки ошибкой. – Расскажи мне, что произошло? – просит Данте. Нико кивает, но рассказ начинает не сразу. Сначала она выбегает на улицу и машет кому-то. Потом с пинка и мата заводит электрогенератор, включает обогреватель, ставит греться чайник на маленькую газовую плитку. – Мы остались в Редгрейве из-за демонов, – говорит юная оружейница, закурив. – Ну, типа… город стоило зачистить, тут еще полно мелкой шелупони оставалось. Пару раз спасли армейские задницы из передряг и, вроде, задружились с ними. Потом Немчик – это наш главный дружбан на базе, если что – сказал нам, что людей в город обратно пускать не собираются. Весь город оградили и сделали из него правительственный объект. Сюда набежали ученые, пытаются изучать демонов, только ловить их сейчас некому, солдаты не настолько хороши в этом, как профессиональные охотники. Мы с Неро изредка помогали армейским, а взамен получали припасы и полезные штуки. Но самое главное… – Нико трясет головой и резким жестом тушит бычок в жестяной банке из-под кофе. Она выключает чайник и разливает по кружкам кипяток, затем кидает в воду чайные пакетики. Данте терпеливо ждет продолжения рассказа, не торопя ее, хотя ему очень хочется узнать, что произошло и где Неро. Они оба перекочевывают за стол, Нико ставит кружку с чаем перед Данте и, наконец, продолжает. – На месте Клипота осталась воронка. И вокруг нее кучкуются демоны посильнее. А еще появляются какие-то аномалии. Неро туда один ходил и особо не рассказывал, что видел. Полтора месяца назад он ушел к этой воронке. И до сих пор не вернулся. В той стороне периодически сверкает и гремит, так что я верю, что он все еще жив… У Нико в глазах снова слезы, которые она пытается скрыть в кружке с чаем, но не справляется и в итоге поднимает очки на лоб и вытирает глаза. Данте дает ей время немного успокоиться. – Полтора месяца назад, значит… – он задумчиво трет подбородок. Как раз полтора месяца назад он вернулся из Ада. Увидел возможность выбраться и сразу сиганул туда. Вергилий, к удивлению, последовал за ним. Их выкинуло в окрестностях какой-то фермы на задворках мира. Разобравшись с тем, где и когда они, близнецы отправились в путь до конторы Данте. Уже оттуда они вновь разошлись каждый своей дорогой: Вергилий отправился искать мать Неро, а Данте – самого Неро. Он-то думал, что пацан примет его дело, будет с гордостью нести этот "флаг", обоснуется в агентстве… но там обосновалась Триш, а Неро разбирался с последствиями в Редгрейве. Полудемон решительно поднимается. – Я схожу туда и посмотрю, что там происходит, – говорит он. – Притащу пацана обратно. Он не хочет думать о том, что Неро может быть мертв или мог все-таки попасть в Ад и сгинуть там. А сверкать и греметь может по совершенно любой причине. Нико смотрит на него так, словно хочет возразить, но в итоге лишь машет рукой и снова закуривает. – Я вернусь, обещаю, – говорит ей Данте то, что должен был сказать Неро еще в прошлый раз. Вина подтачивает его изнутри и не дает спокойно жить. На пути к воронке действительно попадаются странные места, где слишком холодно или жарко, или трещат молнии, или все заливает кровь, или… десятки небольших местечек, искаженных демонами под привычную для себя среду. Данте пока обходит их стороной, торопясь и не желая ввязываться в бой. Но демоны и так не стремятся напасть на него. Чуют, что эта добыча им совсем не по зубам. Только отбитые напрочь мозгами бегемоты, одолеваемые своим бесконечным голодом, решаются напасть. Взобравшись на гребень, Данте смотрит вниз. Воронка несколько километров в диаметре и очень глубокая. На склонах роятся ножницы, мефисто и кое-где даже сверкают красными когтями фаусты. Но внизу, в центре, пусто. Данте осторожно спускается к центру, пока не различает пару демонов, лежащих на разных краях своеобразной арены. Один из них медленно поднимается, и полудемон узнает Неро в его новоявленном демоническом облике. Неро покачивается и опирается одной лапой-крылом в землю, сохраняя равновесие. Его противник тоже приходит в движение – стелется по земле гибкой змеей, но стоит ему приблизиться достаточно, как он тут же делает бросок, ощерившись кучей тонких когтистых лап. Неро легко сбивает его лапой-крылом, ловит в захват, крепко и надежно, рвет демоническую плоть когтями и зубами, пожирая. На него тут же устремляется еще десяток таких тварей. Едва ли они и есть его настоящий противник. Кажется, этот бой идет на очередной круг. Чем ниже спускается вниз Данте, тем отчетливее чувствует наполняющую воздух демоническую энергию. Словно внизу оказался кусочек Ада. Это и позволяет Неро так долго держаться в своем демоническом облике и даже изменять его, похоже. Мальчишка отращивает себе из энергии еще пару лап и, расправившись со "змеями", снова кидается на своего основного врага. Демон шестирукий и трехголовый, вместо ног у него змеиный хвост, по хребту ползет дорожка фиолетово-голубого пламени, из которого состоят и волосы его голов – конской, человеческой и кошачьей. Данте останавливается в отдалении, пока изучая врага, даже если он уверен в победе Неро. Но не все так просто, если пацан возится уже полтора месяца. И разгадка достаточно проста. Уже поваленный на землю, демон поворачивает к Неро конскую голову, блокируя все его лапы своими, а тело сжимая в кольцах хвоста. Конская голова способна использовать силу Гериона, останавливая время вокруг и отматывая вспять для себя. Неро, похоже, не первый раз напарывается на эту способность, но пока никак не может ей противостоять. Его отбрасывает назад, как только конская голова отворачивается, а время в том месте возобновляет ход. Пацан срывается на яростный обиженный вой. Данте было хочет прийти ему на помощь, но замирает, увидев рябь на грязно-голубой чешуе. Обе пары лап-крыльев обретают материальность. Неро пригибается к земле, опираясь на них. Его противник тоже замирает, наблюдая за метаморфозами демоненыша. Облик Неро обретает более демонические и звериные черты, вдоль позвоночника с хрустом прорывается гребень, который продолжается длинным хвостом с шипами на конце. Змей снова выпускает против него своих миньонов. Их бой идет на очередной круг. Последний. У Данте возникает чувство, что до сих пор эти двое только игрались друг с другом, а теперь, наконец, решили взяться за дело всерьез. Потом он вспоминает слова Нико и понимает, что все это тоже лишь часть цикла. Неро ловкими прыжками избегает сфер, в которых замедлено время, и сам плюется во врага энергетическими сгустками, неестественно широко раскрывая рот. Так продолжается до тех пор, пока они не сходятся в ближнем бою. Демоны рвут друг друга когтями и клыками, оставляя страшные раны, вырывая друг из друга целые куски плоти. Неро добирается до конской головы и попросту отгрызает ее. Змей воет на два голоса от боли и рывком откидывает его от себя, плюется сгустками огня из кошачьей головы. Огонь сталкивается с энергией, ярко и шумно взрываясь, пока Неро снова не добирается до демона. Снова рвет его когтями и клыками, пожирает его плоть, пока змей не затихает, сраженный. Какое-то время Неро еще терзает труп врага, а потом отходит от него и словно чего-то ждет. Чего именно, Данте понимает через несколько секунд, когда мальчишку начинает выворачивать, а его лапы-крылья и хвост сводит судорогой, буквально ломая. Демонический облик медленно слазит с него, словно старая чешуя со змеи. Неро хрипит и дергается, выплевывая из себя сгустки крови и куски плоти, лапы-крылья неестественно гнутся, теряя перья и гниющую плоть, хрустят ломаемыми костями. И все это ни хрена не нормально. Но Данте боится подойти и сделать еще хуже, скованный собственным ужасом. Мальчишку корежит и выворачивает до тех пор, пока он не выплевывает из себя сферу яркого фиолетового света. Он пытается поймать ее, прихлопнуть лапой, но его тело все еще ломают и выворачивают судороги, а все силы уходят на поддержание сознания. – У.. бей.. его… – различает его хрип Данте. Сфера бодро катится в сторону трупа демона, виляя от пытающихся поймать ее лап. Данте ориентируется мгновенно, выхватывает Эбони и стреляет в сферу. Та разбивается со стеклянным звоном и истаивает хлопьями пепла. Но Неро все еще корежит. Он падает на спину и пытается разодрать когтями собственные грудь и живот. Полудемон, наконец, кидается к нему и пытается остановить, пачкая ладони в густой крови и оскальзываясь пальцами по ошметкам гниющей плоти, под которой проглядывает привычная человеческая кожа. Неро захлебывается собственной кровью, скребя когтями по земле и по груди, несмотря на попытки Данте остановить его – преимущество нескольких пар конечностей. Наконец, когти вспарывают плоть, добираясь до внутренностей, ныряют под ребра и вытаскивают оттуда пульсирующий и истекающий кровью комок. Данте сначала в ужасе думает, что пацан в собственном помешательстве вынул из груди свое же сердце. Но затем стекающая кровь обнажает еще одну сферу, темно-красную, пульсирующую тусклым светом. – Яд.. ро… еще… – сфера выскальзывает из судорожно дернувшихся когтей, но Данте ловит ее и с силой разбивает о землю. Неро, наконец, затихает. Остатки демонической формы слетают с него голубыми искрами, как и положено. Труп демона в отдалении осыпается сажей и ошметками грязи. Данте за всю свою жизнь столько ужаса не испытывал, сколько за последние несколько минут. Он совершенно не хочет терять племянника вот так, но слабо представляет, как может ему помочь, кроме как предложить собственную кровь. Неро абсолютно обессилен, даже едва в состоянии регенерировать, а его раны ужасны и продолжают кровоточить, особенно разодранные грудь и живот. Если что-то не сделать немедленно, пацан просто умрет от потери крови. Решившись, Данте полосует когтями собственную руку и щедро льет кровь на раны, надеясь, что это поможет Неро так же, как помогало его отцу. Неро дергается и хрипит, но края ран, по крайней мере, начинают стягиваться. Когда Данте становится уверен, что пацан не откинется здесь и сейчас, он аккуратно поднимает его на руки и несет домой. Он действительно появился вовремя. Не затоскуй полудемон по Неро и не воспользуйся он подвернувшимся шансом, Неро бы застрял здесь со своим врагом очень надолго. В своем собственном бесконечном цикле. Раз за разом сражаясь с той тварью. Нико давно нет в гараже, когда Данте, наконец, добирается туда. Он временно укладывает Неро на кушетке внизу, заводит генератор и включает обогреватель, оставив его поближе к пацану. Сам поднимается в комнату и приводит ее в порядок. Это занимает немало времени, учитывая, что полудемон часто отвлекается, чтобы проверить Неро. Но тот просто лежит без сознания. Его регенерация остановилась, и он больше не истекает кровью. По крайне мере, самые страшные раны затянулись пленкой свежей плоти. Данте переносит Неро в ванную. С трудом и матами разбирается с тем, как запустить бойлер. Срезает изорванную и пропитавшуюся кровью и грязью одежду с Неро и аккуратно промывает раны. Пацан лежит безвольной куклой, даже не стонет от боли. О том, что он все-таки еще жив, говорят едва вздымающаяся от дыхания грудь и медленный стук сердца – Данте постоянно прислушивается, чтобы различить его сквозь шум воды. Видеть Неро в таком состоянии непривычно и странно, даже страшно, до сих пор пацан умудрялся как-то обходиться без настолько тяжелых травм. Но в этот раз хотя бы все конечности остались при нем. Во всяком случае, в человеческом виде. После этого Данте переносит его на кровать. Ему бы стоило сходить на военную базу и сказать Нико, что они вернулись, что все относительно в порядке. Но ему страшно уйти и оставить Неро. В его сознании упорно цветет страх, что стоит даже выйти из комнаты – и мальчишке тут же станет хуже, его раны снова откроются, его снова начнет выворачивать, а плоть опять будет гнить и слазить с него целыми пластами, пока не останется лишь мертвый голый скелет с переломанными и перекрученными судорогами костями и суставами. Поэтому Данте сидит прямо на полу у его кровати, вцепившись в запястье, чтобы чувствовать под пальцами слабый пульс, хоть какое-то биение жизни. Нико приходит на следующий день. Видит заляпанную кровью кушетку внизу и торопится подняться к комнатам на втором этаже. Данте ловит ее, прежде чем она накинулась бы на Неро. – Тише, тише. Не трогай, ему здорово досталось, – говорит он. – Насколько все плохо? – Нико не отрывает взгляда от лица друга. – Ну, он совершенно истощен и провалятся еще какое-то время, пока не заживут его раны, но сколько именно, я не знаю. Нико вполне спокойно отступает. – Он месяц провалялся, когда ему руку оторвали, – тихо говорит оружейница. Данте радуется, что она отошла, потому что вздрагивает из-за проскользнувшего по позвоночнику ледяного ужаса. Он знает, что Неро сильный и, главное, упорный. Но у него есть свои пределы, а демонического наследия в нем меньше. Пацан изо всех сил стремится соответствовать, постоянно раздвигает рамки. Но ему катастрофически не хватает опыта и выдержки. И, в итоге, ему не хватает сил. Он ни в коем случае не слаб, но по всем параметрам уступил бы и Данте, и Вергилию. Он слишком человек. Он может умереть. Данте просто вымораживает от этой мысли. – В этот раз все конечности остались при нем, – усмехается Данте, но даже сам чувствует, что получилось криво. – Так что не должен валяться так долго. А пока наша принцесса спит, я пригляжу за ним и за тем, чтобы лагерь все-таки не схарчили демоны. Нико молча кивает и проходит в комнату, осторожно садится на край кровати. – Ты знаешь… он ведь ждал вас… – говорит она через какое-то время. – Он и раньше не особо-то разговорчивый был, а после той херни вообще замкнулся… может, поэтому и сунулся в эту дурацкую воронку, даже зная, что не вернется… – Нико приподнимает очки и смахивает слезы. – Ну, хотя бы все это было не зря… Данте знает, что ему нужно извиниться, загладить свою вину. Но совсем не перед ней. Нико на его извинения плевать, это не она сломалась, потеряв единственных родственников. – Пока ты здесь, я пробегусь по территории, – говорит Данте. – Метки почти выветрились. – Ага, – Нико спускается вниз вместе с ним, шарит по шкафчикам и достает аптечку. – Только ничего не зашивай, – предупреждает полудемон. – Иначе шрамы останутся. Нико отмахивается и уходит обратно в комнату к Неро. Данте быстро обходит район, убивает пару особенно наглых эмпуз и стайку пиромантов. Территория все еще занята крупным и опасным хищником, нечего лазить сюда. Потом он недолго наблюдает за возней военных в лагере – они что-то копают, даже не подозревая, что внизу тоже могут водиться демоны. Надо будет намекнуть Нико, чтобы предупредила. И, наконец, возвращается. Нико уже закончила с обработкой ран Неро и просто сидит на краю кровати, что-то негромко рассказывая – наверное, делится новостями. Неро все еще без сознания и, кажется, просыпаться не собирается. Нико говорит, что останется на несколько дней, потому что хочет отдохнуть от суеты военного лагеря. Данте не может ей запретить, хотя и желает остаться в условном одиночестве, но просит, чтобы она все-таки предупредила военных насчет демонов внизу. – Да я уже говорила им, – пожимает плечами оружейница. – Они там очень осторожно копают. Если что, ты поможешь? Данте со вздохом кивает. Он не получит за эту работу ни цента, но Неро почему-то защищал этих людей, и полудемон чувствует себя обязанным заменить его, пока пацан восстанавливается. Может быть, он просто всегда неправильно подходил к своей работе? А может, у Неро просто слишком большое сердце, готовое бескорыстно любить и помогать. Невольно за этой мыслью тянется другая. Мог бы Неро любить его? Не прятать свои улыбки, не дергаться от случайных прикосновений? Прижиматься в поисках тепла, не напрягаясь и готовясь в любой момент отскочить. Данте горько улыбается сам себе, думая, что мальчишка как будто инстинктивно боялся его. Вел себя осторожно, выставляя на показ агрессию, чтобы скрыть страх. Огрызался шутками, недовольно рычал, но не чувствовал себя в конторе на своей территории и потому постоянно боязливо отступал, едва ему казалось, что он видит намек на перегиб. Хотя Данте ни разу так не считал. Он тогда не хотел задумываться над поведением ребенка, просто считал его забавным. В Аду он часто вспоминал эти моменты, чтобы хоть как-то отвлечься от бесконечного боя. А сейчас вдруг задумался о чем-то абсолютно несбыточном и принялся разбираться в своей далеко не идеальной памяти. Данте отбрасывает эти мысли, не желая рыться в том, что и так пестрит пробелами. Нескончаемая болтовня Нико отлично от этого отвлекает. Она рассказывает какие-то забавные истории из того короткого периода, когда она и Неро уже работали вместе. Полудемон жадно ловит ее слова, даже если не подает вида. Потом Нико все-таки припрягает его что-то делать. Они сжигают залитую кровью и испорченную кушетку – та полыхает ярким синим пламенем, что даже на базе замечают. Так Данте знакомится с тем самым "главным дружбаном на базе". – Нико! Что у тебя тут происходит? Солдатик прибегает на своих двоих и, кажется, совершенно не ждет подвоха. – О, Немчик! – Нико радостно улыбается и машет ему с другой стороны костра. – Познакомься, у меня тут гость нарисовался. Охуенный мужик! Охотник на демонов легендарного уровня! И наставник Неро, кстати. "Немчик" настороженно замирает, глядя на Данте, и тот старается выглядеть как можно менее угрожающим. Кажется, получается. – Капитан Ганс Дрейер, – солдат немного расслабляется. – Как вы проникли в зону? Нам не сообщали о гостях… – У меня свои способы, – хмыкает Данте и дружелюбно протягивает ладонь. – Данте. Дрейер смотрит все еще настороженно, но руку жмет. – Так что происходит? Испытываешь какую-то новую приблуду, Нико? – Да не, – девушка отмахивается. – Кушетку, вот, испортили кровищей. Чистить ее тут нечем, так что решили просто сжечь. Капитан делает из ее слов какие-то свои выводы и устало вздыхает. – Не потакайте ей в ее оружейных экспериментах, – просит он Данте. – Иначе она однажды из демонов состряпает аналог ядерной бомбы и устроит тут филиал Хиросимы и Нагасаки. – Эй! – Нико толкает солдата в плечо. – Я учту, – кивает Данте. Он уходит обратно в гараж и поднимается к Неро, чтобы убедиться, что тот все еще спит и все еще относительно в порядке. – Такой же неразговорчивый, да? – Ганс смотрит на Нико. – Яблоко от яблони, – пожимает плечами та. Дрейер не понимает, имеет ли она в виду их связь, как учителя и ученика, или намекает на кровную, потому что сходство Данте и Неро не заметил бы только слепой. Данте садится на край кровати и осторожно ерошит Неро отросшие волосы. Пацан выглядит почти как в их первую встречу. Полудемон все еще помнит свой шок, когда тот впервые коротко обкорнался. Оправдался тем, что челка ему мешается. На самом деле просто не хотел быть похожим на Данте, потому что Триш постоянно их сравнивала – естественно не в пользу Неро. Демоница просто по-доброму подшучивала, считая, что дает юному охотнику мотивацию тренироваться усерднее. Но тот, кажется, воспринимал это слишком близко к сердцу и старался появляться в конторе, как можно реже, пока она там была. А потом явился с этим своим коротким ершистым ежиком, полностью довольный собой. А ведь Данте нравилось ерошить его волосы, когда они были длиннее, потому что пальцы будто в охапку нежнейшего пуха зарывались, жаль только, что происходило это крайне редко. Сейчас Неро снова оброс и ерошить его невероятно приятно. Впечатление портит только то, что пацан, кажется, и не думает просыпаться. Будто спящая красавица, ждущая своего принца. Данте костяшками очерчивает линию его скулы, щеку, аккуратно проводит подушечками пальцев по приоткрытым нежным губам. Расслабленное и спокойное лицо Неро красивое и притягивает взгляд. Данте думает, что ни хрена он не тянет на принца и вовсе не ему будить "принцессу". Но искушение велико. Однако внизу все еще шляется Нико, которая может подняться в любой момент. Если поймает на этом дурацком действии, наверняка будет до конца жизни зубоскалить по этому поводу, еще и Триш расскажет, а та не преминет напоминать об этом обоим в самых неудобных ситуациях. И перед Неро неловко будет. Данте отдергивает руку и в отчаянии выдыхает, упирается локтями в колени, устало горбясь, зарывается пальцами в волосы. Ему бы тоже не помешало немного укоротить гриву, а то аж до лопаток отросла. Скоро сможет соперничает с гривой пацана в его демонической форме. В комнату действительно заглядывает Нико. Она говорит, что возвращается с Дрейером в лагерь и что Данте стоит притащить вторую кровать, если он собирается остаться здесь, а не сидеть на полу каждую ночь. Данте машет ладонью, показывая, что услышал ее. Он думает, что никакая кровать ему не нужна, потому что тогда он не сможет спокойно спать, не чувствуя чужого биения жизни под пальцами. Потом он думает, что вообще-то мог бы спать вместе с Неро, но эту мысль он просто отгоняет, как и ту, в которой пацан просыпается после его поцелуя. Это все просто нелепо. В итоге полудемон притаскивает сначала диван пошире в гараж на место кушетки, а затем самое удобное из найденных кресло в комнату и спит на нем. Так он все еще может держать истончившееся хрупкое запястье с остро выступающей косточкой и знать, что Неро все еще здесь и пытается вернуться. Дни летят за днями, постепенно становится все теплее. Лето в Редгрейве все такое же жаркое, каким его смутно помнит Данте из своего детства. На счет идет второй месяц с тех пор, как он вытащил Неро из воронки, и никаких подвижек в состоянии юного охотника с тех пор не произошло. Даже его раны затягиваются настолько медленно, словно он вообще не регенерирует, даже хуже, чем у обычного человека. Полудемон чувствует, что это не нормально, что пацана надо как-то вытаскивать. Но совершенно не знает, как это сделать. Сравнение со Спящей Красавицей становится все более актуальным. Данте позволяет себе иногда лечь на краю кровати, обнимая неподвижное тело племянника, и заснуть под его тихое дыхание и ужасно медленное сердцебиение, хотя это тоже никак не помогает Неро. Если бы он знал, как помочь, он бы сделал все возможное и невозможное ради этого. Периодически Данте обходит территорию и порой выбирается к воронке в надежде там найти какие-то подсказки. Но находит только обломки Красной Королевы и искореженную Синюю Розу. Оружие уже не подлежит ремонту… словно отражая собой и состояние Неро. Демонов в городе почему-то меньше не становится, но хотя бы уничтоженные аномалии не появляются вновь. Данте полагает, что все это из-за пропитавшей руины демонической энергии. Ее концентрация достаточно велика, чтобы мелочь вроде эмпуз, пугал и пиромантов возникала буквально из воздуха. А хищники покрупнее легко просачиваются сквозь истончившуюся границу между мирами, привлеченные запахом людей. К счастью, присутствие Данте отпугивает их от лагеря военных. Но самим обитателям лагеря он на глаза не показывается по просьбе Нико. Хватит и того, что о его присутствии знает Дрейер. В одну из ночей их навещает Триш. – Леди передает привет, – говорит она, устраиваясь в кресле у кровати Неро. – И твой брат вернулся. Один. Мне намекнуть ему, где ты? – Если поинтересуется, – Данте фыркает дымом в окно. Он отжал у Нико пачку сигарет, хотя на деле не курит. Но иногда хочется чем-то перебить горечь, а дрянной растворимый кофе с этим не всегда справляется. Данте не верит, что Вергилию есть дело до него или до сына. Да, старший кое-что понял в своей жизни, но это не сделает его менее зацикленным на силе или себе. У Вергилия все еще в процессе переоценка приоритетов и ценностей, а после начнется заново поиск себя. Ему не до родственников. Не пытается больше стать Повелителем Демонов, и на том спасибо. Взгляд Триш становится тоскливым, когда она смотрит на Неро. – Ты сделал ему очень больно, Данте, – тихо говорит демоница. Полудемон склоняет голову, закрыв глаза. – Я знаю, Триш… я пытаюсь что-то исправить. Триш поднимается с кресла и касается запястья Неро, а затем виска. По ее пальцам пробегают искры. Данте дергается и непроизвольно глухо рычит, как если бы почувствовал в ней угрозу. Демоница улыбается так, словно что-то поняла. – Неро всегда пытался показать тебе, что ты ему нужен и очень важен для него. Но сказал ли ты ему хоть раз, что он тебе тоже важен и нужен? – она горько смеется и уходит. Спустя столько лет Данте чувствует, что все еще не понимает ее. Дни летят за днями. Неро медленно истаивает из-за отсутствия хоть какой-то активности, но хотя бы его раны выглядят лучше. А Данте все не может понять, как донести до своей Спящей Красавицы, что он скучает. По кратким, будто испуганным, объятиям. По счастливым улыбкам, прячущимся за поворотом головы. По колким комментариям, прячущим восхищение. По тоскливым взглядам, наполненным жаждой признания. До тех пор, пока это все не исчезло, Данте даже не подозревал, как много это значило, как прочно вошло в его жизнь за каких-то несколько лет. Данте уже плевать, что скажет и как будет подкалывать Нико, если увидит – он давно уже спит с Неро. А когда не спит, то разговаривает с ним – рассказывает о своих охотах, забавных случаях из жизни. Однажды он даже все-таки целует Неро в губы, неловко и коротко, почти ни на что не надеясь. Но все, чего добивается Данте – пацан вроде бы начинает реагировать на какие-то действия по отношению к себе. У него подрагивают пальцы, когда полудемон, уже привычно, держит его за запястье. У него едва уловимо дрожат плечи, когда Данте ложится рядом и обнимает его. Это как будто маленький шажок в нужном направлении, Неро хочет вернуться и хочет проснуться, но ему все еще чего-то не хватает. Но второй поцелуй уже не дает такого эффекта, как и другие, более смелые по сравнению с объятиями, действия. Безвольное и расслабленное тело легко подчиняется рукам Данте, когда тот осторожно тянет Неро за плечи, бережно подхватывает под лопатки и поясницу, притягивая в объятие. Данте устраивает его голову на своем плече и вжимается губами в шею. Ведет ладонью от плеча до запястья, переплетает пальцы, чувствуя едва уловимое подрагивание. – Просыпайся, Неро, хватит спать, – отчаянно шепчет Данте между поцелуями в шею. – Я так скучаю по тебе… по твоим объятиям и улыбкам… по неумелым подколкам… по тому, как ты постоянно ершишься в ответ на любое мое действие… Пальцы у Неро дрожат сильнее, как будто он пытается сжать ладонь Данте в ответ, пытается заставить свое тело двигаться, пытается проснуться. Но все еще не может. – Если поцелуи не работают, может, тогда сработает стимул посильнее? – полудемон ведет ладонью вниз от лопаток по спине, затем оглаживает бедро и снова чувствует легкую, едва уловимую, дрожь. – Если я трахну свою Спящую Красавицу, она ведь проснется, да? Секунду Данте замирает, будто ждет, что Неро действительно сейчас проснется и хорошенько ему врежет за такие предложения. Он сам бы так и сделал. Потом полудемон горько смеется, совсем не собираясь воплощать эту угрозу, и возвращает ладонь на лопатки юного охотника, обнимает его немного крепче. Неро совершенно не такой, как Данте. Ему наверняка не плевать на пол партнера и степень родства. И еще у него есть замечательно добрая и мягкая Кирие. Он никогда не будет испытывать к Данте тех же чувств, которые к нему испытывает сын Спарды. Но, может быть, тот просто себя накручивает и обманывает, путает совсем иное чувство с влюбленностью. Потому что, находясь рядом так долго и обнажив перед кем-то свои уязвимые стороны, невольно проникаешься доверием и поддержкой. Идеализируешь в своей голове картинку, которая никак не соотносится с реальностью. – Пожалуйста… – тихо шепчет Данте, уткнувшись лицом в шею Неро, даже не замечая собственных слез. – Ты мне нужен, Неро… Он сидит так еще пару минут и вздрагивает, когда Неро вполне ощутимо двигает головой, сжимает, наконец, его ладонь. Его тело дрожит от напряжения, словно он пытается теснее прижаться. – Дан… те… – едва слышно хрипит Неро. А потом снова замирает и расслабляется, словно ничего и не было. Но теперь Данте чувствует, что и сердце у него бьется быстрее, почти в том же темпе, как и у самого полудемона, и ладонь так и осталась сжатой, словно в знак того, что все получилось. Данте осторожно укладывает юного охотника обратно, аккуратно высвобождает свою ладонь из его хватки. И залипает, глядя на чуть подрагивающие ресницы, чаще и заметнее вздымающуюся от дыхания грудь. Он какое-то время просто не может поверить, что Неро что-то сказал, смог вернуться, вроде бы. Полудемон недоверчиво трясет его за плечо. Неро вздыхает чуть резче и открывает один глаз, глядя устало и недоуменно. – Ты же не уснешь еще на пару месяцев? – дрогнувшим голосом спрашивает Данте. Пацан неразборчиво мычит что-то отрицательное, а потом закрывает глаз. Данте чувствует, настоятельную потребность срочно уйти и проораться, потому что его с головой топит целый поток чувств, а губы сами собой разъезжаются в неприлично счастливой улыбке. Вместо этого он приносит в комнату бутылку воды, а потом впервые пользуется оставленной ему Нико рацией. Он ничего не говорит, просто пускает помехи, но оружейница и так поймет, что ее хотят видеть. Голдштейн прилетает буквально через пятнадцать минут. – Что-то случилось? – взволнованно спрашивает Нико. – Мне нужно уйти ненадолго, – говорит Данте, натягивая плащ. – Я вернусь через пару часов. Присмотришь за нашей Спящей Красавицей? Он не хочет пока говорить Нико, что Неро очнулся, потому что сам себе не доверяет. Зато ему в голову приходит одна простая вещь, о которой он как-то не задумывался раньше. Неро нужно будет восстановить силы после долгого изматывающего боя, а затем нескольких месяцев бездействия и медленного угасания. Это значит, ему будет нужна еда и побольше. Конечно, в доме валяется целый ящик пайков и еще какой-то энергетической дряни, но этого явно будет мало. Значит стоит пошарить в руинах на предмет консервов и еще чего такого. Этот район военные уже обшарили и все маломальски полезное стащили в свой лагерь. Но дальше простирается почти непаханое поле. Возвращается Данте, правда, далеко не через пару часов. Уже давно стемнело, когда он, наконец, притаскивает свою добычу домой. Нико без всякой опаски спит за своим рабочим столом в окружении деталей, инструментов и кусков демонических тел. Полудемон накидывает ей плед на плечи и оборачивается на звук шагов на лестнице. Неро замирает, словно олень в свете фар приближающегося грузовика. И смотрит на Данте так, словно видит призрака. А потом делает попытку свалиться с лестницы. Полудемон мгновенно оказывается рядом, ловит его в объятие. Неро напряженно замирает, пытаясь не виснуть на нем, смотрит испуганно и недоверчиво. Потом пытается отстраниться, упирается ладонями в плечи. Данте медлит, опасаясь, что пацан не удержится на ногах. И тот просто прекращает сопротивление, без сил повисая в кольце чужих рук. – Это какой-то дурацкий сон… – шепчет Неро, цепляясь за плечи полудемона. – Ты не спишь, – тихо говорит ему Данте, перехватывая удобнее. Неро обнимает его одной рукой за шею, прижимается всем собой, будто надеясь вплавиться в чужое тело, утыкается лицом в плечо. – Ты не мог вернуться… Данте кажется, что он слышит все обвинения в этой фразе: «Брат для тебя важнее», «Ты молчал все это время», «Вы оба выбрали бросить меня». И еще отчаянное «Я тоже хочу, чтобы у меня была семья». – Но я вернулся, пацан, – полудемон аккуратно прижимается губами к его виску. – Слишком скучал, чтобы не найти лазейку. Вергилий тоже вернулся. Правда, почти сразу сбежал искать твою мать. Данте старается звучать легкомысленно, хотя знает, как важны слова, которые он говорит. Неро на секунду обнимает его еще крепче, на сколько у него сейчас хватает сил, а потом снова пытается отстраниться. На этот раз Данте позволяет ему, просто подставив плечо для опоры. Пацан идет неловко, медленно ступая босыми ступнями по грязному полу, практически виснет на Данте и недовольно морщится от этого. Они доходят до кухонного угла, где полудемон усаживает Неро за стол и отходит, чтобы включить чайник. – Голодный? – Данте усмехается. – Зверски, – Неро кивает, слабо улыбаясь. Он смотрит, как Данте тащит к кухне ящик, и думает, что если это сон, то он не хочет просыпаться больше никогда. Застыть в этом моменте, когда он может снова коснуться, почувствовать чужое тепло и даже неловкую заботу. От шума просыпается Нико и сонно оглядывается вокруг. Несколько секунд трет глаза, разглядывая Неро. А потом с визгом кидается к нему. В этот раз Данте ее не останавливает. Только наблюдает, как Неро с коротким смешком ловит ее и обнимает, слегка хлопая по спине. Оружейница одновременно радуется и злится, тычет его кулаком под ребра, выговаривая. Неро ойкает и посмеивается, пока Нико, наконец, его не отпускает. – Я пойду, еще посплю, – говорит она, снова потирая глаза и зевая. Потом кидает возмущенный взгляд на Данте. – Вот ты жук, даже не сказал мне ничего! Сбежал молча жратву искать. – Есть у меня такая привычка, – разводит руками полудемон. И тут же непроизвольно виновато косится на Неро. Но тот уже занят консервами в ящике, притянув его поближе фантомной лапой. Юный охотник легко координирует между собой все свои четыре руки, без проблем выполняя ими разные действия, и достаточно хорошо чувствует фантомные лапы-крылья, чтобы совершать ими действия мелкой моторики, вроде нахождения ложки среди "букета" приборов или вскрытия банок. Нико, уходя, кидает на него завистливый взгляд. Данте разливает по кружкам кофе. Жестяные банки трещат и тихо скрежещут под острыми когтями. Неро, кажется, все равно, что и в каком виде он ест, он просто хочет восстановить энергию. К счастью, демоническая кровь поможет ему избежать обычных для человека последствий длительного голодания. Но даже так пацан не забывает о хоть каких-то манерах, ест быстро, но аккуратно. Впрочем, еда все равно в него проваливается, как в бездонную яму. Данте не хочет ему мешать и уходит со своим кофе к рабочим столам, чтобы заняться своими пистолетами. И чувствует, как за край его плаща что-то цепляется. Неро не отвлекается от еды, но одна его фантомная лапа держится за край плаща. Не удерживает и не тянет обратно, просто удостоверяется, что полудемон остается в пределах досягаемости. Словно ребенок, который боится потерять родителя. Это вызывает улыбку. Ящика консервов хватает ровно на столько, чтобы Данте успел почистить Эбони и Айвори. Неро, закончив с едой, притягивает колени к груди, упирается пятками в сиденье, поджимает пальцы ног, хохлится, словно птенец. Он явно хочет снова уснуть, даже накрывается крылом, будто какая-то мифическая птица. Данте, закончив со своими девочками, идет к нему и слегка трясет за плечо. Сытый и сонный Неро только недовольно отфыркивается от него, ленясь куда-то передвигаться. Но когда полудемон бесцеремонно поднимает его на руки, невольно вскрикивает и цепляется за него всеми четырьмя руками. – Давай, принцесса, нечего спать где попало, когда есть нормальная кровать, – насмешливо говорит Данте, неся его в комнату. Неро густо краснеет и пытается вывернуться, но Данте все еще сильнее него, даже при учете дополнительных конечностей, и его слишком клонит в сон – глаза будто сами собой закрываются, особенно от тепла чужого тела. Он кажется засыпает еще прежде чем полудемон заканчивает подъем.