Мой малыш

      Чонгук был спокойным, тихим, примерным ребенком. Он приносил со школы хорошие оценки, любил читать книги в парке около дома и играть с друзьями в футбол на спортивной площадке. Но так же Чонгук любил танцевать. Возможно, клуб — не самое приличное и подходящее место для тихого, скромного мальчика, но Чонгуку нравилось находиться в толпе столько же, сколько и не. Где-то внутри мальчика с синдромом отличника распускается цветок, который очень хочет привлечь внимание окружающих.       Чонгук действительно хороший, воспитанный парень. Он не пьет, не буянит, не ругается матом и почти не повышает голос. И он, правда, не нарочно разбил это. Чонгук не легкомысленный подросток, он собранный и внимательный, просто немного увлекся и в какой-то момент не заметил, как переместился с танцпола к зоне столиков (всё от того, что танцует Чонгук с закрытыми глазами, потому что так ему не страшно от посторонних взглядов). Он случайно задел своей очень танцующей попой столешницу, а после, испугавшись столкновения, потерял равновесие. По итогу бокалы и блюда на полу, Чонгук на охреневших от такого танца посетителях, а над ними склонился еще более офигевший администратор клуба.       И вот теперь Чонгук чувствует, как его коленки подгибаются, а неприятная дрожь в совокупности с мурашками начинает появляться сначала в руках, а после и в ногах. Он смотрит большими, виноватыми и растерянными глазами на то, как администратор приносит извинения посетителям, которые, будучи уже подвыпившими, начинают конфликтовать из-за произошедшего инцидента. А рядом с самим Чонгуком стоит, как надзиратель, громоздкий мужчина-охранник, наблюдает, чтобы Чонгук с места происшествия не скрылся до решения вопроса о возмещении ущерба.       Чонгуку стыдно, очень, жар опаляет пухлые щеки, хотя, может быть, это температура поднялась от переживаний? Чонгук зависает в достаточно элитном клубе (к счастью, он может себе позволить это, чтобы избегать неадекватных и сомнительных компаний), и люди, которые здесь находятся, несмотря на свою воспитанность и интеллигентность, имеют право возмущаться и создавать проблемы другим людям, если их богатый отдых так некрасиво прервали. Чонгуку правда становится страшно, горло сжимается, ресницы увлажняются и хочется сжаться до крошечных размеров.       — Намджун-а, — подносит телефон в дрожащей ладони к уху. Его тонкий голос звучит отчаянно-испуганно. Он шмыгает носом. Эти жалобные звуки заставляют собеседника на той стороне напрячься. — Я тут… я… — Чонгук паникует, бегает глазами по мраморной плитке пола, дышит чаще, не зная, как сказать партнёру о том, что он попал в неприятности. — Приезжай, пожалуйста, — тихонечко шепчет он, одинокая слеза скатывается по щеке. Он жмурится, оседает на пол, надеясь, что тело перестанет так трястись. — Я в «Golden Club». Я тут… немного попал в неприятности, — пристыженно признаётся он и задерживает дыхание, напряженно ожидая ответа альфы.       — Что случилось? — взволнованно раздаётся в динамике. Судя по звукам на фоне, Намджун резко встаёт и начинает куда-то идти.       — Мне очень жаль, правда, — поспешно лепечет в трубку Чонгук, ощущая, как стыд и вина топят его, словно цунами. — Я не хотел, это вышло случайно, правда, Намджун, я… Мне страшно, — признаётся ещё тише и всхлипывает. — Приедь как можно скорее, пожалуйста, — просит.       — Так, не нервничай, — уверенный и спокойный голос альфы заставляет слушаться и кивать головой, даже прекрасно понимая, что Намджун этого видеть не может. — Я сейчас буду. Всё будет в порядке, Чонгук. Я со всем разберусь, слышишь? Я приеду через пятнадцать минут. Подожди меня, малыш, — нежнее произносит, и Чонгуку хочется плакать от благодарности и признательности мужчине, он такой чувствительный, особенно сейчас. — И ничего не бойся. Просто назови моё имя и жди.       — Х-хорошо, — отвечает Чонгук, сглатывая ком в горле и поднимаясь с пола. Ему стало чуть-чуть спокойнее после заверений Намджуна.       — Мне поговорить с тобой, пока я еду? — уточняет альфа.       Чонгук смущенно улыбается. Он не признается вслух, что ему хочется, чтобы Намджун оставался с ним на связи до их встречи, потому что не хочет выглядеть ещё более беспомощным ребёнком в глазах своего альфы.       — Нет, не надо. Будь осторожен за рулём, — просит Чонгук.       Он правда переживает, ведь сейчас своим звонком заставил альфу нервничать и переживать за него. Что, если Намджун будет невнимателен из-за мыслей о Чонгуке и попадёт в аварию? Омега не хочет этого.       Чонгук завершает звонок и поднимает обеспокоенный взгляд на омегу-администратора. Тот кланяется посетителям, чей отдых потревожил Чонгук, и разворачивается, направляясь к юноше. У Чонгука нервно поджимаются губы, когда он видит уставшую и раздраженную физиономию администратора. Он ненавидит создавать другим людям проблемы. В такие моменты Чонгук считает себя правда плохим человеком.       Когда Чонгук тихим голосом сообщает, что сейчас подъедет его альфа и они всё решат, глаза администратора закатываются. Работники пытаются объяснить Чонгуку, что у них нет времени ждать и их ждет другая работа, кроме как дожидаться непонятно кого и зачем, если факт необходимости уплаты стоимости разбитой посуды и испорченных дорогих напитков и закусок остается фактом. Они настойчиво просят Чонгука заплатить им, но омега тупит взгляд и повторяет, что он должен дождаться Намджуна. Омега чувствует, что выглядит глупо и жалко в этой ситуации. И давление со стороны администрации клуба делает ему почти физически больно.       Он стоит, низко опустив голову, едва ли не прижимаясь подбородком груди, и шмыгает носом, чувствуя, как щиплет глаза. Уверенное прикосновение к спине заставляет вскинуть голову и обернуться.       — Какие-то проблемы? Мой омега что-то натворил?       Чонгук расплывается в улыбке и отчаянно прижимается к Намджуну, пряча лицо у него внутри пиджака, вдыхая его терпкий запах и испытывая огромную благодарность альфе за его появление здесь. В присутствии Намджуна сразу становится спокойно. Чонгук продолжает жаться к мужчине, а тот заботливо приобнимать за плечо и успокаивающе гладить по лопаткам. Омега даже не вслушивается в диалог администратора и Намджуна, уверенный, что мужчина позаботиться обо всём.       — Пойдём, — шепчет на ухо Намджун и слегка подталкивает в сторону выхода, и только тогда омега поднимает взгляд на мужчину.       Он тревожно закусывает губу, беспокойно рассматривая лицо Намджуна, пока спешно движется к выходу из клуба, пытаясь понять, как альфа отреагировал на то, что Чонгук учудил. Зол ли он? Разочарован? Но лицо мужчины такое же спокойное, как и всегда.       Намджун услужливо открывает дверь своего автомобиля, придерживая ту, пока Чонгук не залезет внутрь салона, после обходит машину с другой стороны и садится на водительское сидение. Чонгук обнимает свои колени и внимательно-взволнованно рассматривает профиль Намджуна. Альфа оборачивается к нему и мягко улыбается, раскрывая руки и предлагая обняться, на что Чонгук реагирует мгновенно и перебирается к мужчине на колени, перебрасывая руки тому через шею и кладя голову на грудь. Руки Намджуна бережно гладят по спине, а губы нежно целуют в щеки и волосы.       — Прости, — Чонгук меняет позу, слегка отклоняется, чтобы заглянуть в глаза альфе. — Тебе было стыдно за меня? — виновато и смущенно опускает глаза.       Намджун касается указательным пальцем его волос, поправляя пряди, заправляя их за ухо. В этих прикосновениях чувствуется нежность и забота, с которой относится к Чонгуку альфа.       — Малыш, — такое нежное обращение вызывает трепет и мурашки. — Ну, о чём ты говоришь? — поцелуй в лоб. — Мне никогда не будет стыдно за тебя, Чонгук-и, — заверяет он и мягко поворачивает голову омеги на себя. На губах мужчины ободряющая улыбка, она побуждает омегу улыбнуться в ответ. — Ты сильно испугался? — взволнованно спрашивает и тут же принимается покрывать лицо мальчика короткими поцелуями, забирая любые переживания, желая стереть тревожные воспоминания и заменить их этой нежностью.       Чонгук чувствует себя смущённым и счастливым омегой, тихонечко смеётся и осторожно надавливает на грудь мужчины, чтобы он прервался и посмотрел на него.       — Это не важно, — тихо шепчет и мотает головой. — Сейчас со мной ты и мне не страшно, — улыбается, а кончики ушей краснеют от неловкости.       Альфа выглядит вполне довольным данным ответом. Он наклоняется и целует Чонгука уже в губы. Омега крепче цепляется за сильные плечи мужчины, мыча в поцелуй и кусая губу Намджуна. Привкус крови распаляет эмоции от этого поцелуя.       Когда альфа отстраняется, Чонгук готов поставить сто баксов, что в его глазах мелькнуло возбуждение, хорошо контролируемое мужчиной. Чонгук усмехается, он обожает видеть такую яркую реакцию своего альфы на себя. Он переползает с коленей Намджуна обратно на своё сидение и, как положено правильным мальчикам, пристёгивается.       — Домой? — уточняет Намджун, заводя двигатель автомобиля.       — К нам, — кивает, не переставая улыбаться, Чонгук. Боже, Намджун действительно делает его счастливым. Все неприятности последнего получаса забываются рядом с ним.       Намджун улыбается, коротко пройдясь по своему мальчику глазами. Во взгляде — одобрение. Раньше у Чонгука были лишь «ко мне» и «к тебе» в арсенале, и альфе пришлось провести строгую воспитательную беседу, чтобы пояснить, что «его дом — это их дом», и малыш Чонгук переедет к Намджуну, когда родители дадут согласие на то, чтобы отпустить своего нежного птенчика из гнезда.       Родители… Если вспомнить, как они изначально отреагировали на то, что у их сына такой взрослый ухажёр, то эту реакцию можно описать, как настороженность и обеспокоенность. Но Ким Намджун очень галантный, воспитанный и солидный мужчина, поэтому родители смогли принять Намджуна, как партнера своему сыну. Это во всяком случае лучше несерьезного малолетнего парня, который разобьёт сердце чувствительному Гуку.       — Я тебя отвлёк от работы? — виновато пролепетал Чонгук, заострив внимание на одежде Намджуна. Он был в офисном костюме.       Намджун машинально поправил пиджак и расслабил галстук на шее. Он беззаботно улыбнулся, мотнув головой.       — Вовсе нет. Я уже закончил, — ответил альфа. Это означало, что «я закончил свои важные переговоры, потому что мой малыш мне позвонил», как однажды сказал ему Намджун, приехав из офиса для того, чтобы обнять Чонгука, когда тот сказал, что он очень хочет объятий от альфы в данный момент.       Это означало, что Намджун не собирается туда возвращаться, даже, если переговоры представляли стратегическую важность для его бизнеса, и проведет остаток дня со своим мальчиком. Чонгука правда трогало такое внимательное отношение со стороны альфы. Быть для кого-то настолько важным и значимым — бесконечно приятно.       Они едут не долго. Чонгук рассматривает ночные улицы Сеула, чтобы откровенно не пялиться на руки Намджуна, потому что его альфа чересчур сексуально водит машину. Но, кажется, эти короткие восхищенные взгляды были замечены, и теперь мужчина украдкой сам поглядывал на омегу, хитро улыбаясь.       Когда они заходят домой и Намджун закрывает за ними дверь, то, развернувшись, мужчина оказывается в объятиях Чонгука, который трепетно жмётся к любимому телу и вдыхает успокаивающий терпкий природный запах своего альфы. Намджун улыбается, — Чонгук такой милый, — и обнимает своего омегу в ответ, а после подхватывает под ноги и под смущенное мычание парня направляется с ним на руках в спальню.       Свет в квартире даже не включается. Намджун опускает Чонгука на пол в комнате и подходит к шкафу-купе, раздвигая его дверцы в стороны. Чонгук нагло пролазает перед ним и быстренько, привстав на носочки (он слишком маленького роста, либо же дом гиганта-Намджуна создан для чересчур больших людей), вытаскивает для себя спальную рубашку в полоску, после чего убегает к кровати, чтобы переодеться. Намджун расстегивает пуговицы белой рубашки, медленно стягивает с себя, кажется, полностью пропахшую кислым офисным кофе, одежду и вешает её на плечики. Он не разворачивается к Чонгуку, чтобы не смущать парнишку, зная, какой неловкий его мальчик. Однако украдкой поглядывает за ним через зеркало на одной из дверц шкафа.       — Иди ко мне, — зовёт спустя мгновение Чонгук, полностью облачившийся в ночную одежду, лёжа на кровати и пригласительно хлопая ладошкой по месту рядом с собой.       Намджун с улыбкой поворачивается к омеге лицом и аккуратно ложится рядом, притягивая малыша к себе для объятий. Некоторое время они молча лежат, нежась в компании друг друга: поглаживание по рукам, осторожный поцелуи в висок, нежные взгляды. Всё это не требует слов.       — Ты знаешь, что я люблю тебя? — взволнованно поднимает глаза на мужчину Чонгук, будто бы ответ на этот вопрос не валяется на поверхности, не читается в тёмных глазах напротив. — И очень благодарен тебе, — добавляет, приподнимаясь на локтях и приближаясь к лицу альфы, внимательно заглядывая в глаза. — За всё.       Намджун умиленно улыбается и чмокает парнишку в кончик носа, треплет широкой ладонью черные волосы.       — Конечно, знаю, — шепчет в ответ, склоняясь так близко, что его дыхание щекотит нос омеги. Взгляд Намджуна такой выразительный, Чонгук чувствует всю эту особенную любовь к себе со стороны мужчины, просто заглянув в них. — Моя танцующая попа, — усмехается мужчина, а по ягодицам Чонгука прилетает легкий шлепок.       Омега смущается, робеет, опускает глаза и даже поджимает ноги. Намджун лишь смеется беззлобно, наблюдая за неловким сейчас парнишкой.       — Кто моя танцующая попа? — хихикает альфа, внезапно расставляя руки по бокам от Чонгука. Его приглушённый голос звучит игриво. Намджун наклоняется провокационно близко, а Чонгук смущенно прячет лицо за ладонями. — Какая попа снесла собой все столики сегодня? — задается вопросом, сползая к ногам Чонгука и легонечко прикусывая нежную кожу на ягодицах омеги. — М? — хитро щурит глаза в сторону неловко сжавшегося и смущённо алеющего малыша.       — Намджун, — тянет как-будто-бы возмущенно и обиженно Чонгук, подхватывает подушку и несильно кидает ее в сторону альфы.       Намджун закрывает глаза и отворачивается, принимая удар мягкой подушкой в свою челюсть, после чего смеется и, проведя ладонью под ночной рубашкой Чонгука вдоль его ног до самой косточки бёдер, отвешивает ещё один игривый шлепок по голой сжавшейся заднице, а после падает на кровать рядом с Чонгуком.       — Спи, — закрыв глаза, шепчет альфа, на ощупь находя руку Чонгука и притягивая ту поближе к себе, оставляет нежный ласковый поцелуй на кончиках пальцев и кладёт ладонь рядом с собой, успокаивая бережными поглаживаниями.       Естественно, он просто дразнился и не собирался делать ничего такого. Не то, чтобы у них с Чонгуком не было близости за время их отношений. Просто Намджун каждый раз доказывает своему мальчику, что дело не в сексе, и альфа не тот взрослый мужик, который хочет использовать юное тело для любовных утех. Между ними не физическая страсть, а чувственное притяжение и эмоциональная взаимосвязь. Их отношения - куда глубже, чем океан и находятся в пространстве куда большем, чем в пределах одной плоскости.       Чонгук тем временем и сам двигается ближе, рассматривая любовно черты лица своего мужчины. Он оставляет легкое прикосновение на губах Намджуна, такое робкое и застенчивое, совсем невинное, и тоже закрывает глаза. Они дышат в унисон, засыпая на одной стороне кровати.