***
Когда Чосо пришел в себя, Махито рядом с ним уже не было. Лежал он в гамаке, завернутый в одеяло, а сам он был раздет догола. Тело все еще ныло, и ему было трудно встать с гамака. Да и в голове был беспорядок. Что с ним вообще происходило недавно? Некоторое время он размышлял и пытался вспомнить, как под собой он услышал чьи-то тихие шаги. Чосо заглянул вниз и увидел… что-то? Это было… определенно живое существо. Каплеобразное, с хвостиком и пучком темных волос. Оно обратило на Чосо пристальный взгляд и запрыгало на месте, и мужчине показалось, что оно хотело забраться к нему на гамак, но не могло из-за своих маленьких ножек. Чосо резко стало жаль существо, настолько, что он хотел сам спуститься и положить к себе, но боль в теле снова дала о себе знать. — Прости, я не могу двигаться сейчас… — заговорил Чосо с малышом, как вдруг услышал другие шаги из коридора канализации, более громкие и быстрые. — Чосо! Это был Махито, уже находившийся в человеческой форме. Он бежал, что-то неся в руках, а после чего запрыгнул прямо на Чосо. Как гамак это выдержал, не было понятно Чосо, но качнувшись, он все-таки выдержал их обоих. Проклятие уселось на коленях мужа и что-то всучило ему в руки. — Взгляни-ка на него! Это наш ребеночек! Еще одно шарообразное создание с ножками, но у этого уже имелись лапки, украшенные швами, как у Махито. — Ребенок? О чем ты говоришь? Как это может быть нашим… ребенком? — недоуменно посмотрел Чосо. Однако Махито лишь похлопал глазами, совершенно не понимая слов партнера. — Чосо, ты что, не помнишь совсем? — невинно спросил Махито. — Ты же родил. Тут же перед мужчиной собралась вся картина, и он вспомнил ночь, когда все произошло. Когда Махито в своей форме выпустил на него маленьких версий себя, когда они набросились на него и когда… «Об этом лучше не вспоминать», — с глубоким отвращением сказал Чосо про себя. — Так вот что это было… И после этого родилась вот эта двойня…? — посмотрел он сначала на глазастика снизу и на того, который был у него в руках. — Нет же, глупенький. Их родилось сто! — радостно вскинул руки Махито. Сначала Чосо не поверил словам проклятия, а потом до него дошел шок ситуации. — Сколько-сколько?! — вскрикнул он. Однако тут же Махито спрыгнул с гамака, оставив двух детей рядом с Чосо, а сам побежал в неизвестном направлении, кинув: — Подожди чуть-чуть, я сейчас приведу всех. Вскоре Махито притащил целую кучу этих существ, а следом за ним поспешила еще толпа таких же. Они были самые разные. У кого-то были крылышки и лапки, как у птиц, у кого-то хохолки, у кого-то хвостики на голове, а у кого-то больше одного глаза. Все они столпились вокруг Чосо и глядели на него, как на идола, не иначе. — А вот и наши детки! — представил их Махито, смотря на шокированное лицо Чосо. — Ну что ты, не пугайся. Все будет хорошо. Мы обязательно вырастим их. Вместе, Чосо. Последняя фраза отдалась в ушах Чосо так сильно, что до самого конца дня он все еще слышал ее.«Мы обязательно вырастим их. Вместе, Чосо».
***
Рожденные вчера создания уже могли быстро бегать, знакомясь тем самым с внешним миром, но большинство все же окружило Чосо, прижимаясь к нему, цепляясь за одежду, а некоторые, того более, устраивались рядом и со временем засыпали. К Махито они не с такой нежностью относились, хотя несколько из хвостатых существ ходило за ним по пятам. Оба родителя, окруженные со всех сторон, осматривали двух детенышей, запрыгнувших им в руки. Махито держал существо округлой формы с одним глазом. Из головы его росло два хвостика: один серо-голубой, как у Махито, а другой темный, как у Чосо, а снизу от тела торчали тонкие длинные ножки с довольно крупными ступнями. Оно быстро махало ручками и лепетало, пока Махито недоуменно смотрел на создание. А у Чосо на коленях сидело другое существо, однако оно было уже спокойнее, внимательно глядело на Чосо и тянуло к нему ручки, а из головы рос серый хохолок, похожий больше на ирокез. Мужчина вытащил из кармана розовый бантик и прицепил его на голову малыша. Со временем Чосо, кажется, привыкал к детям и даже проникся любовью к ним. Но Махито не разделял того же мнения. — Какие они уродливые, — расстроенно произнес он. — Чосо, они мне уже надоели. Давай избавимся от них. — Сам же представил их с огромной радостью. Они хоть и выглядят странно, но они совершенно безобидные и даже милые. Глазастик с хвостиками смотрел на Махито, а Махито смотрел на него. Что-то промелькнуло в его голове, после чего он чуть-чуть сжал существо, отчего то жалобно запищало. — Эй, не смей причинять ему боль! — злобно ответил ему Чосо. От крика вздрогнуло дитя, сидящее у него на коленях. — А, прости, я не хотел пугать тебя… — Тебе эти штуковины понравились, что ли? — На лице Махито было лишь отвращение. — Это наши дети, черт тебя подери, — тут же он выхватил ребенка из рук Махито и посадил рядом с его сестрой. — Серьезно? Ты их считаешь нашими детьми? — У тебя вообще пустая голова? Сам же их назвал так! — Ну, это было на эмоциях, понимаешь… И у меня работали инстинкты, когда мы зачали их… — оправдывался Махито, но от этих оправданий у Чосо появлялось только больше вопросов. — Ну хорошо. Это теперь наши дети. Как мы их назовем тогда? Чосо внимательно посмотрел на двух детенышей, а затем оглядел всех остальных, столпившихся вокруг. Те смотрели на него в ответ. Их округлая, незамысловатая форма напомнила ему кое-что. — Катыши. Проклятие посмотрело на своего мужа, приподняв бровь. — Какие еще катыши? — Они округлой формы и очень мягкие. Почти как катышки. Поэтому они будут называться катышами. Махито лишь промолчал и долго смотрел сначала на своих детенышей, а затем на Чосо. — Хорошо. Будь по твоему, катыши. Сложно было назвать каждого по имени, поэтому было принято решение назвать их в общем формате — Катыши, а там как пойдет.***
С тех пор Чосо и Махито стали небольшой семьей. Ну как небольшой. Сотня детишек бегало по канализации, а Итадори по доброте душевной помогал присматривать за ними. Не без сложностей, конечно, было, потому что катыши норовили залезть между трубами и застрять, а после чего жалобно звать дядю вытащить их из плена, или же залезть в лужу с отходами и начать в них же купаться. И Юджи приходилось ловить каждого и вытаскивать изо всех щелей, в которые они только ни заберутся. Чосо сильно извинялся перед младшим братом, и на мужчину невозможно было смотреть без слез, как он держит в руках несколько катышей, прижимая к себе, а один катыш даже сидел у него на голове. Итадори также иногда задавал вопросы брату, откуда у него следы укусов по всему телу и почему он бледнее обычного, на что Чосо со спокойствием отвечал: — А, катыши, оказывается, любят пить кровь. И к тому же, у них нет никакой реакции на яд. Удивительно, не правда ли? После этого один из катышков поднялся по плечу Чосо и легонько укусил его в шею. — Порой это больно, но я терплю, — через боль говорил Чосо, пока катышек пил его кровь. Ну а Махито занимался своим. Вскармливанием детей, но в более традиционном виде. Десяток катышков прижимались к нему, чтобы полакомиться проклятым молоком, и по скучающему лицу Махито было нетрудно понять, насколько он устал от семейной жизни. Пока Чосо вместе с Итадори носился за катышками по канализации и возился с ними, играл и показывал книжки, Махито постепенно начал надоедать этот балаган. И в какой-то момент в его голову закралась мысль. «Может быть, сократить их популяцию?» — и такая мысль настолько понравилась ему, что он не сдержался, и пока Чосо бегал за их детьми, быстро съел одну из катышек. Удивительно, но его сородичи нисколько не заметили пропажу собрата, а сама катышка быстро была поглощена родителей. Махито широко улыбнулся, глядя на всех остальных катышей. Чосо проводил Итадори к выходу наружу и поблагодарил, что тот помог ему и сегодня. — Все хорошо, Чосо, — выбирался Итадори через люк наружу. — Только присматривай за ними, потому что их очень много, а тебя с Махито только двое. — Конечно, Юджи. Итадори помахал Чосо, а один из глазастиков помахал тому в ответ. После этого в коридоре канализации остались только Чосо и катышки. Вернувшись к залу, где висел гамак (и где обычно Махито кормил малышей), Чосо заметил, что было странно тихо и безлюдно. Зато Махито спокойно лежал в гамаке и читал книжку. Взволнованный Чосо спросил его, где все остальные дети. — Пришлось их съесть, — спокойно ответило проклятие. Чосо подумал, что это была глупая шутка, и скорее всего, Махито просто проглядел их, но тот повторил то же самое и уткнулся обратно в книгу. Чосо обеспокоенно осмотрелся по сторонам, посмотрел по всем углам и коридорам, а затем пересчитал тех, которые были с ним, и ужаснулся — Махито съел половину их потомства. — Как ты мог съесть собственных детей?! ЕЩЕ И ПОЛОВИНУ СОЖРАЛ?! — вопил Чосо. — Ну съел и съел. Что поделаешь? Дети должны бороться за жизнь, а эти проиграли ее, — Махито только разводил руками. — Кстати, ты знал, что в природе это не редкость, когда мать избавляется от своих детей? Чосо расплакался, не веря в то, что проклятие перед ним, а совместно еще и муж, погубил их детей. — Ладно тебе, еще родим, — похлопал его по плечу Махито. — Не тебе рожать здесь! — Ну ты же родил один раз, — подбадривал его Махито. — Родишь еще раз тогда. Но Чосо заплакал только сильнее. — Ну и зрелище. Но вдруг изо рта Махито выскочила одна лапка, которую он тут же всосал обратно. — Ой, это было неожиданно. На лице Чосо было тяжелое негодование и непонимание, почему у него именно такой муж. Он тут же запустил руку в рот Махито и вытянул ребенка изо рта его родителя. Проклятие тяжело закашляло, ругая Чосо, что он вообще творит, а Чосо со слезами на глазах глядел на выжившего детеныша с хвостиками на голове.***
Хотя после этой ситуации у Чосо появилось сильное недоверие к Махито и его, если говорить мягко, неумению ухаживать за детьми, все же он простил мужа. Но давал ему катышей только для того, чтобы покормить. Итадори уже не справлялся в одиночку, потому что катыши росли и становились все агрессивнее. Похоже, у них наступал переходный возраст или около того, и Юджи попросил Джумпэя помочь ему в этом деле. Первая реакция Джумпэя была не самая лучшая, потому что по его лицу было видно, как последняя часть его разума начинала ускользать, как только к нему подбирались проклятые создания. И огонь в масло подливал сам Махито, в подробностях рассказывающий обстоятельства рождения этих детей. — Махито-сан, пожалуйста, прекратите, мне страшно, — умолял Джумпэй со слезами. — Да подожди, Джумпэй, это еще не все. Вот когда у Чосо начались схватки– Но тот сразу получал по лицу от Чосо, и проклятие быстро затыкалось. И так шли дни, недели, когда к их семье уже присоединился Джумпэй. Но Чосо почувствовал со временем, что тоже устает, а катышки все больше доставляли проблем, отчего тому приходилось чуть ли не сбрасывать их на Итадори и Джумпэя. Однако, удивительно или нет, но катыши постепенно привязались к двум школьникам, и когда те спускались в канализацию, те целой оравой окружали парней, прыгали и скакали, наверное, прося поиграть с ними. А пока мальчики уходили бегать с детенышами по канализации (не путать с выгулом), Чосо и Махито могли спокойно побыть друг с другом. — Чосо, ну же, сильнее, — подтягивал Махито к себе, находясь в своей истинной форме, — я хочу еще глубже. Старый матрас скрипел под ними ритмично их движениям. — В этой форме тяжелее трахаться, знаешь ли, — возмущался Чосо, толкаясь внутрь Махито. — Твой хвост еще мешает. — Значит ты просто слабак? — усмехнулся Махито, как тут же выгнулся и издал громкий стон, когда Чосо глубоко и грубо проник внутрь проклятия. — Черт, потише ты, — Чосо прикусил губу, когда ощутил, как мышечные стенки Махито начали сжимать его член, и после этого начал более грубые, глубокие толчки. — Твою ж мать…! Проклятый дух притянул к себе Чосо и проник в его рот языком, отчего мужчина сначала подавился, но вскоре подстроился под движения влажного длинного языка, а сам все грубее и сильнее проникал в тело Махито. Когда Чосо почти подобрался к оргазму, вдруг раздался звонок телефона. — Блять, телефон! — Чосо замедлил движения и хотел взять в руки мобильник, но проклятие под ним прервало его попытки. — Да плевать на него! — Махито прижал Чосо, сцепив на его талии свои крупные ноги. Чосо громко простонал и тут же ускорил темп, и вскоре он излился внутрь Махито. Тот слишком быстро довел его до оргазма, и мужчина хотел продолжить и дальше заниматься сексом. — Хороший мальчик, — усмехнулось проклятие, целуя того в губы. Чосо тяжело дышал, пока его лицо старательно вылизывал Махито, на что он, пытаясь отвернуться, протестовал: — Прекрати, это противно. — Не хочу, — с широкой улыбкой произнес Махито. Проклятие продолжало вылизывать Чосо, проходясь длинным языком от плеча до ушей, пока Чосо смотрел в телефоне пропущенный звонок. Звонок был от Итадори. Перезвонив, Чосо тут же услышал взволнованную речь парня, говорившего, чтобы тот пришел поскорее. Махито, уже поменявший свою форму на более привычную, положил голову на плечо Чосо и спросил его: — Ну что опять? Катыши застряли в стоке, что ли? Чосо, повесив трубку, посмотрел на Махито. — Гэто пришел. — О, чудно, — невозмутимо произнес Махито и потащил мужа обратно на матрас. Но Чосо принялся быстрее одеваться, пока Махито, полуголый, скучающим взглядом провожал собирающегося Чосо. — Да ну этого Гэто. Давай еще поиграем, — тянул он Чосо, стягивая с него обратно штаны, но Чосо не до этого было сейчас. — Ты такой скучный. — Ты вообще-то тоже идешь, потому что Гэто зачем-то понадобились катыши. — Отстой. Чосо потащил Махито чуть ли не за ноги, пока Махито пытался цепляться за пол. — Да пошли обратно в кроватку, — ныл Махито, а Чосо тащил его наружу. Однако попытки шрамированного парня были тщетны. Чосо взял его за шкирку и потащил из комнаты. Снаружи было неожиданно тихо. Не было катышей. Не было Джумпэя. Даже не было Итадори, который обычно и искал катышков повсюду. Никого не было в округе. Эта тишина удивила даже Махито, а ведь с катышками жизнь стала такой оживленной, и без их голосов становилось… одиноко. Но вдруг откуда-то из-за угла вышел катышек с разноцветными хвостами. Он выглядел взволнованно, махал ручками и куда-то показывал. Махито безразлично смотрел на катышка, пока тот пытался что-то объяснить, но катышек, поняв, что до первого родителя он не сможет достучаться, потянул Чосо за штанину и куда-то потащил. На удивление, тот оказался сильнее, чем выглядел, и вскоре мужчины пошли вслед за детенышем. По пути они нашли Итадори и Джумпэя, лежавших на полу без сознания. Парень с меткой на носу с беспокойством принялся осматривать их, но Махито успокоил его и сказал, что их просто оглушили, поэтому не о чем волноваться, и после этого Чосо с Махито продолжил идти за катышем. Катышек привел родителей к лестнице, ведущей к люку наружу, и тут же Чосо заметил Гэто с одним-единственным шариком в руках. — Гэто! — закричал Чосо. Мужчина со шрамом на лбу повернулся к семейной паре. — Чосо, ты вовремя. У меня как раз закончился званый ужин, — в его голосе слышалось холодное спокойствие. — Негоже было скрывать такое потомство, не так ли? — Как ты смеешь?! — Но Чосо не успел сказать что-либо, как вдруг до него дошло. Метка на его носу начала медленно течь, спускаясь по лицу, а в голове становилось пусто. И в тот момент, когда Гэто проглотил шарик, что-то в сознании Чосо начало рушиться. Когда Гэто повернулся к ним обоим, Махито шагнул вперед, закрыв собой горюющего Чосо. — О-о-о, только поглядите, у кого проснулись чувства. Гэто усмехнулся, а после вытащил из-за спины последнего выжившего катышка. — Не волнуйся, я оставил одного. Оно сопротивлялось, и мне пришлось оглушить его. Округлое тело катышка с хохолком чуть не упало на землю, но Махито вовремя подхватил ребенка, а после прижал к себе, боясь, что Гэто снова нападет на дитя. — В любом случае, мне очень понравилось сидеть с внучатами. Поэтому пока-пока, — Гэто помахал рукой, а после исчез, окутанный проклятыми духами, вытянувших его наружу. Наступила тишина, которая вскоре была прервана громкими всхлипами Чосо. — Нет! Это не может быть… Наши катышки… они…! Уцелевшая катышка с хвостами на голове погладила родителя по щеке. Махито, до которого только что дошло осознание, что они в минуту потеряли почти полностью свое потомство, замер на месте, глядя на открытый люк. Он присел на землю, рядом с Чосо, и осторожно приобнял его. Катышек с хвостиками молча протянул к ним лапки в то время, как катышка с ирокезом и бантиком, завернувшись в Махито, тихо посапывала у него в руках. — Все хорошо, Чосо, — тихо произнес Махито, обнимая его. — Самое главное, что они двое уцелели. — Махито… Чосо положил голову на плечо Махито, и они оба долго молчали, и только всхлипы мужчины с полоской на лице были слышны в коридорах канализации.***
Постепенно все вернулось на круги своя. Несмотря на то, что из катышей осталось только двое, кажется, Чосо и Махито постепенно сблизились друг с другом. Махито стал серьезнее относиться к уходу за катышами, а Чосо стал больше доверять ему. Да и Итадори с Джумпэем они стали реже звать, потому что сами начали справляться с детенышами. Наверное, Чосо никогда раньше не был так счастлив, просыпаясь с мужем в гамаке и находясь в объятиях с катышами. Однако странно, порой брат и сестра могли подолгу прогуливаться в одиночестве по коридорам канализации, будто в поисках чего-то, но Чосо и Махито могли лишь догадываться, кого или что они могли искать. Самое главное для них обоих — это было вырастить катышек и подарить им столько счастья, сколько возможно. Но как-то они начали говорить, а как катышков все-таки назвать. — Слушай, раз их осталось только двое, то теперь будет намного легче дать им имена, — с улыбкой на лице Махито мял катышка в руках, а тот тихо хихикал. — И как ты их хочешь назвать? Махито задумался. Он сначала посмотрел на первого катыша, а потом на второго. В голове Чосо тоже крутились идеи, и он думал назвать их обоих в честь Джого и Ханами. Но разумеется, у его мужа были другие, более гениальные идеи. — Вот этого, — показал он на катыша с хвостиками, — давай мы назовем — Пиздец. А вот эту с бантиком — Сука. На лице Чосо был шок. — Какого черта ты оскорбляешь наших детей?! — завопил Чосо, отбирая у Махито Пиздеца. — Ты видел вообще, как они выглядят?! Их же иначе не назовешь! — Да, я видел их! — прижимал он к себе обоих. — И они все в своего отца! — Так все-таки ты признаешь, что они уродцы?! Чосо лишь в ответ громко заплакал. Катышки, по всей видимости, еще мало понимали человеческую речь, но когда Чосо начинал плакать, они вместе начинали дергать другого родителя то за ноги, то за волосы, думая, что он обижает их любимую маму. И хотя Чосо вскоре дал им более благозвучные имена, все же у катышей так и закрепились имена — Пиздец и Сука. И с тех пор Пиздец и Сука и их родители Чосо и Махито жили долго и счастливо.