Время на себя

Соник неспешно проходит по коридору, вслушиваясь в любой звук, активно двигая ушами. Каждый свой шаг он старается сделать максимально бесшумным, шагая на самых подушечках, наслаждаясь тишиной, что не так часто воцаряется в их доме, ведь обычно он наполнен различными шумами: писк и тявканье щенков, громкое фырканье ежонка, рычание шакала и ворчание ежа вперемешку с тихим романсом из радио и весёлыми мелодиями мультиков. Их дом это целый зоопарк, шумный, яркий, буйный. И только с наступлением темноты погружается в благословенную тишину. Только с наступлением темноты приходит время, которое Соник может уделить себе одному. Тихо закрыв дверь спальни, где заснул вымотанный супружеским долгом Шэдоу, Соник неспешно отправляется дальше. Где-то внизу слышится бормотание оставленного непонятно кому телевизора, завывает саксофоном радио с кухни, с приоткрытых окон добираются привычные уличные звуки. Пригород уже почти засыпает, завтра новый рабочий день, но пока есть немного времени на собственные нужды не только у рабочих, но и у таких домохозяек, как синий ёжик Соник. Поправив на себе лёгкий халатик, накинутый после душа, колючка заглядывает в детскую, где замечает весьма умилительную картину: на детской кровати, которую они купили недавно Марику на вырост — всё же мальчонке уже почти четыре года, — полулежит Инфинит, а вокруг него удобно расположились все их дети: три шакалёнка и ежонок. Сегодня как раз была очередь чекалки читать сказку перед сном, похоже, сам он настолько устал, что заснул вместе с малышами. Мягко улыбнувшись, Соник прикрывает дверь и продолжает свой поход, пока не оказывается на кухне — как раз в месте назначения. Часы на плите показывают добрые 23.15. У Соника есть около сорока минут чисто на себя, потому как не стоит задерживаться надолго и отнимать у самого себя же время, которое он мог бы отдать сну. С тремя младенцами и тоддлером довольно сложно, в три раза сложнее, чем было с одним, но Соник старается управляться с ними. Он хороший родитель, он верит сам в себя, к тому же у него есть такое прекрасное подспорье как сразу два самца рядом! Без них он бы точно не справился, а так хоть можно скинуть детишек то на одного, то на другого, как только они возвращаются с работы. Чаще поочерёдно, и пока один занимается детьми, второй помогает Сонику с домашними делами. В благодарность, конечно, оба потом получают своё в спальне. Что касается тройни, недавно отметившей первый годик, то они, на удивление, легко приняли правила расписания, и просятся поесть в строго определённое время, если ничто не помешает их сну. И как раз по времени они проснутся покушать около шести утра, к этому моменту ёжику стоит хоть немного поспать и восполнить свои силы. А пока он, воровато оглядываясь, трогает чайник. Выдыхает с облегчением, чувствуя, что он горячий и не нужно будет шуметь им. Наливает себе чай, сахар размешивает так, что ложка не касается стенок. Никто не должен ничего услышать, его здесь будто и нет. Он ниндзя! Вновь оглянувшись в сторону лестницы на второй этаж, достаёт из бара початую бутылку виски. Она пузатая, маленькая и красивая, опустошённая почти наполовину. Глядя на неё, ёжик улыбается с лёгкой грустинкой, ведь вылакал её сам. Он не алкоголик, нет, ни в коем случае! Да и последний раз он к ней прикладывался около двух лет назад, перед самой беременностью тройней. Подобные тихие вечера большая редкость, ведь часто бывает такое, что уложили одного, проснулся второй, за ним третий, потом ещё старший, и вот приходится укладывать опять всех и по кругу. Как не сойти с ума, когда у тебя дома собачий питомник, и каждый щенок столько времени, сил и внимания к себе требует! И два мужа! А тут заснули вообще все, даже мужья, ну грех не воспользоваться и не расслабиться! Соник тянет на себя пробку и замирает от внезапно оглушившего его звука мини-взрыва, сопровождающего высвобождение пробки и скопившегося углекислого газа. Ёж поджимает уши и распахивает глаза, весь подбирается, полностью застыв, боясь шевельнуться даже от собственного сердцебиения. Где-то наверху слышится поскуливание, тихий писк, и только ёж думает, что сам же профукал собственное время, как всё вновь затихает, и дом погружается в тишину. Неужели пронесло? Фух! Зелёные глаза переводятся обратно к бутылке, уши поднимаются, и ёж позволяет лёгкой улыбке растянуть персиковые губы. Ну и отлично! Можно и поддать маленько. Да и к тому же… всего несколько капель. Вроде не так много. Легко растворяются в золотистой воде чая, лишь добавляя лёгкий аромат дерева с текущей смолой и вкус лёгкого рома. Соник вдыхает с удовольствием витающий над чашкой запах, облизывается. Но это ещё не весь коктейль. Из холодильника достаётся свежий апельсин, из выдвижного маленького шкафчика — тёрка, и вот уже ароматная кисловатая цедра трётся прямо в чай. Соник дёргает носиком, вдыхает добавленные новые нотки, улыбаясь. Но это всё ещё не всё. Маленькая ложечка ванили дополняет этот чудесный букет, и здесь ёжик уже не сдерживается и делает пару глотков, сладостно выдыхая, закатывая изумрудные блестящие глазки. Но для совершенного идеала не хватает кое-чего ещё. Совершенство достигается, когда из самых закромов кладовки достаётся на свет коробка шоколадных конфет. От этой марки у Соника точно будут высыпания, чешущиеся и доставляющие неудобства, но это не помешает ему насладиться их божественным вкусом. И оставшиеся полчаса он проводит с невероятным удовольствием. Сидит у окна, любуясь небольшим красивым садом, за которым ухаживает он сам. Приятно видеть плоды собственных трудов. Точно также, как он видит результаты с воспитанием малышей. Про щенят говорить ещё рано, они совсем ещё мелкие, но вот Марик уже в своём возрасте показывает, что он достоин называться сыном Совершенной Формы Жизни. И его воспитал таким именно он, Соник. И щенят воспитает, обязательно, чтобы гордился ими уже элитный наёмник. Завтра у синего много дел — утром накормить завтраком мужей, с Мариком позаниматься, с малышами гимнастику выполнить, потом погулять, искупаться, подстричь коготочки, вычесать шёрстку… потом по возвращению мужей накормить обоих, после обязательно ублажить. Или это скорее им нужно постараться над своей синей зазнобой, чтобы она расслабилась и немного разгрузилась после дня в подгузниках, детских криках, соплях, слюнях, и бесконечных "мамамамамамама", от которых не спрятаться даже в туалете. Но это потом. Это всё позже. А пока он может просто смотреть на колышущиеся цветочные стебли, слушать лёгкую мелодию из колонки и наслаждаться столь редкой, но такой ценной тишиной.