His menbun

Люк любит его волосы. Его волосы кудрявые. Его волосы достаточно длинные, чтобы их можно было завязать в небольшой неопрятный пучок. Его волосы именно такого цвета, который приятен глазу. Его волосы такого цвета, который нравится Люку. Люк любит те моменты, когда Эштон завязывает свои кудрявые чуть длинные волосы в пучок на затылке. Ему нравится, когда из этого неопрятного пучка вылязят в разные стороны редкие пряди. И эти пряди лезут ему в глаза, а Эштон отмахивает их в сторону. Или снимает резинку с волос, а затем снова делает небольшой пучок. И, наверное, Люк готов смотреть на этот ритуал всегда. Ему всегда нравится, когда Эштон завязывает свои волосы. Ведь это выглядит завораживающе. Это выглядит красиво. Это выглядит так, как должно быть. Это так необходимо. Необходимо для Люка. Ему необходимо это видеть. Это словно воздух, в котором он так нуждается. Это как жизнь, от которой он не избавится. Это то, от чего не хочется избавляться никогда. Это то, в чем он будет нуждаться всегда. Когда наступает утро, Люк знает, что спускаясь со второго этажа их общего дома, Эштон будет снова держать в руках небольшую тугую чёрную резинку, которой вскоре завяжет свои непослушные с утра волосы. Люк встаёт раньше остальных, чтобы лицезреть этот момент. Он приручил себя вставать раньше, потому что Эштон сам встаёт рано. Эштон это тот, кто встаёт раньше всех, заваривает кружку кофе и подолгу сидит на кухне в полной тишине. Сидит и просто без какой-то цели смотрит в одну точку, делая небольшие глотки через каждые несколько секунд. Эштон это тот, кто позволяет ему, Люку, заплетать ему с утра кривые косички. Эштон это тот, кто только ему, Люку, позволяет это делать. Эштон это тот, кто обычно завязывает тугой пучок, перед тем как заняться спортом в их общем доме. Эштон это тот, кто надевает на сцену узкие чёрные майки, а потом просто избавляется от них, потому что очень жарко. Люк любит абсолютно каждое утро, ведь этот невероятный парень с кудрявыми волосами выглядит, как самый милый и комфортный человек на всей земле. Люк любит абсолютно каждое утро, ведь Эштон спускается со второго этажа их общего дома в одних шортах. Люк любит абсолютно каждое утро, ведь Эштон достаточно долго может ходить вот так по дому, занимаясь своими делами. Люк привык каждое утро встречать этого невероятного парня с кудрявыми волосами тёплыми объятиями. Он привык, когда Эштон только спускается со ступенек, тут же заключать его в кольцо своих рук. Он любит, когда Эштон хихикает совсем, как девчонка, но зарывается носом в его шею, а руками обвивает его талию, сжимая футболку на его спине в кулаках. После объятий Люк привык заваривать кудрявому мальчику чай с ромашкой, ведь ему нравится этот запах да и с утра это здорово поднимает настроение. Пока кудрявый мальчик пьёт чай, Люк поднимается со своего места и встаёт позади него. Он острожно пробегает пальцами по обнажённой спине и шее Эштона, считая такие моменты очень откровенными и личными. Он привык запускать пальцы в пушистые волосы Эштона и слышать тихий стон наслаждения в ответ. Он привык понимать и полагать, что Эштон в такие моменты блаженно закрывает глаза, чувствуя, как умелые пальцы Люка делают ему массаж головы. Люк привык после небольшого массажа собирать его волосы вместе и пытаться сделать что-то наподобии косички. Но это едва ли получается, ведь волосы Эштона недостаточно длинные, чтобы могла получиться какая никакая косичка. Но даже не это главное. Главное то, что Люк привык завязывать тугой резинкой его волосы в пучок. Конечно, по большей части, это именно он делает ему эти пучки каждое утро. Бывают и такие моменты, когда Эштон сам заботится об этом. Иногда он, только поднявшись с кровати, берёт резинку и завязывает волосы, чтобы они ему не мешали при утренних водных процедурах. Но даже если он первее делает себе пучок, то на кухне Люк в любом случае переделает его работу. Сделает это так, как ему нужно. Когда случаются такие моменты, Люк уже ожидает его на кухне, скрестив руки на груди. Он немного недовольно смотрит на работу Эштона. Также недовольно он смотрит на довольную улыбку на лице старшего. Он не понимает, почему Эштон так широко улыбается. Также он не понимает, почему Эштон после этого от души смеётся, а затем тянет свои руки в его сторону. Обвивает его талию, притягивает ближе, целует куда-то в висок, спрашивает о том, почему Люк так этим не доволен. А Люк в свою очередь толкает Эштона на стул, разворачивает к себе спиной, а затем стягивает с его волос резинку. Эштон в такие моменты смеётся, спрашивая о том, почему Люк так делает. А Люк просто отвечает, что хочет делать это сам. Также он хочет исправлять пучки Эштона на сцене, но он не может. Он не может этого делать, потому что всегда занят. У него нет даже минутки подойти к своему барабанщику, чтобы исправить его недоразумение. Он всегда обращен в сторону фанатов. Он всегда должен смотреть на них, даже если на сцене помимо него присутствуют ещё Калум с Майки. Это не имеет значения, ведь Люк солист. Он главный. Всё, по большей части, зависит от него. Конечно, бывают такие моменты, когда у него находится свободная минутка, чтобы уделить внимание своему барабанщику. И когда он поворачивается, то обычно лицезреет такую картину: Эштон весь потный сидит за своей барабаной установкой, размахивает из стороны в сторону своими мокрыми потными волосами, а о той самой маленькой чёрной резинке и речи нет. Её уже нет к тому времени на его волосах. Она уже давно упала куда-то под барабаную установку. Уже не достать. И именно в такие моменты Люку больше всего хочется подойти к Эштону, собрать его волосы вместе и завязать тугой резинкой. Ему так хочется это сделать. Так сильно. Но он понимает, что на сцене он не может этого сделать. Не перед визжащие толпой фанатов. Не перед ними. Да даже если они и в курсе о их отношениях, в любом случае Люк не может. Потому что стоит ему только подойти к своему барабанщику, то он понимает, что уже не отойдёт. Не сможет. Не тогда, когда Эштон такой счастливый. Не тогда, когда Эштон особенно болтливый. Не тогда. Он может позволить себе только обернуться, держа в руках гитару. Он может только позволить себе смотреть на этого совершенного парня. Он только может позволить себе смотреть на то, как широко Эштон улыбается. Может позволить себе смотреть на то, как Эштон смеётся, правда не всегда слышно его смеха. Его смех особенный. Не такой, как у всех. Отличается от других. Люк уверен в том, что никогда прежде не слышал смеха подобного смеху Эштона. Его кудрявое чудо смеётся всегда по-разному. По большей части, Эштон смеётся, как девчонка, и Люку это очень нравится. Люку нравится, когда Эштон хихикает, прикрывая рот ладонью. С каждой новой песней, что они исполняют, Люк привык подходить к барабанам Эштона и смотреть на то, как тот играет свою партию. Он привык смотреть на то, как тот отдаётся музыке. Он знает, как хорошо Эштон чувствует. Он чувствует музыку. Он делает музыку. Он привык видеть его, может, и вымученную, но всегда счасливую улыбку. Он привык, что Эштон всегда широко улыбается ему, как только он подходит к его барабанам и ставит ногу на небольшой выступ. Он привык, быстро меняя аккорды на гитаре, смотреть на то, как Эштон, не глядя, бьёт то по малому барабану, то по выше стоящим том-тому альту и том-тому тенору. Он всегда отдаётся музыке без остатка. Этот кудрявый мальчик всегда такой громкий на сцене. Люк знает, что Эштон не всегда поёт свои строчки в песнях. По большей части, он даёт фанатам петь их. Но Люку так нравится слушать его соло. Он так ждёт их. И когда Эштон обделяет его своим соло, Люк внутренне очень растраиваится. Ну только чуть-чуть. Ведь он знает, что этим же вечером Эштон будет петь. Петь для него. Они будут петь вместе, сидя на кровати. Они будут петь вместе, смотря друг другу в глаза. Они будут петь вместе, и вместо Люка гитару будет держать Эштон. Эштон будет лежать головой на его коленях, блаженно прикрыв глаза и растянув губы в улыбке. А Люк будет перебирать пальцами его светлые волосы, не забывая петь. Люк будет говорить Эштону, как любит его. Как сильно любит его. Будет говорить, как ему повезло, что такой парень, как Эштон есть у него. Он будет благодарить всех Богов, что позволили ему в своё время встретиться с Эштоном. Он будет их вечно благодарить, ведь они подарили ему любовь, чье имя – Эштон. Они подарили ему счастье, чье имя– Эштон. Они подарили ему всё. Люк любит сам завязывать его волосы в пучок. Но больше Люк любит, когда Эштон, просыпаясь с Люком в одной постеле, встаёт, берёт резинку и быстро стягивает ею свои кудрявые растрёпанные волосы. Пучки, что делает Эштон получаются очень трогательными, милыми и такими правильными. Они так радуют глаз. Так нравятся. Люк любит его волосы.