Праздник моего пылающего сердца

Утреннюю тишину утра, осторожно прервала лесная птица с певческим свистом. Соловушка. Егери этих мест часто видали их здесь, каждый раз прислушиваясь к пению столь прекрасных созданий, живших в вечно зеленом, могущественно–величественном лесу. Рядом с ним расположилось пшеничное поле, золотыми колосьями раскинулось оно на сотни гектаров, конца и края ему не было видно. А совсем недалеко расположилась на утёсе не большая деревенька, название которой люди не знали, ну или не помнили, да и зачем ей оно, подумывали многие.Особо жителей это не волновало, здесь на окрестности, она была одна–одинешенька, а другая ближайшая деревня находилась за 30 км от них. С утёса было видно, протекающую реку, не глубокую, но искупаться можно было, люди установили подмостки, чтобы с разбега нырять в неё, особенно это занятие нравилась ребятне, которая и рыбачила там и плескалась, да и течение было не сильное. При желании утонуть не получится. Что говоря о поселении: людей было немного, всё друг друга знали, да и жили в основном старики, да несколько молодых пар, кто с детьми, кто без. Народ здесь был образованный, но без глуповатых тоже не обошлось. Сегодняшний день, по сути ни чем не отличался от предыдущих, день как день и ничего нового, но все в деревне готовились к празднику. Ивана Купала. Молодые девушки плели венки, чтобы погадать на суженного, парни помогали таскать хворост для большого костра, а самое старое поколение, рассказывали детям, что обязательно следует сделать в этот праздник, а чего опасаться. – Бабушка, расскажи ещё. – Просила толпа ребятишек, собравшихся возле скамейки старейшин и забавно пучя свои большие глазки от любопытства. – Что же вам? Итак всё рассказала. – улыбнулась старушка, глядя на молодое поколение. – А правда, что у нас в речке, водяные и русалки живут? – спросил маленький мальчуган. – Конечно, правда. Ждут когда вы в речку ночью полезете, а они вас.. Хвать за ножку и в воду. – пожилая женщина задорно пощекотала детский пятки, отчего всё дружно засмеялись. Старейшина улыбнулась и глянула на девушек, которые плели венки, хихикая и говоря о том какое будущее их ждёт. К старушке присел ещё один старейшина, не сказать, что старый, но в возрасте. Та улыбнулась. – Доброе утро, Йокетрон, как совет прошёл? – Хорошо, на праздник старики не пойдут, а за молодёжью взрослые мужчины проследят. – сказал он. – Хорошо, а то оставлять опасно, помнишь, что в прошлом году было? – Ух, не напоминай, Сентинел так буянил чуть не утонул, ох если бы не Элита, чувствую словили бы его русалки. – сказал Йокетрон, осматривая сидящих девушек, щурясь, старушка заметя это спросила: – Кого ищешь? – Дочь... Как сквозь землю провалилась, представляешь.... И мужа её не видать. – А... Так она травы сушит, сегодня утречком ушла. – сказала старейшина. – Бабушка, а зачем травы сушить? – спросила девчушка, уткнувшихся в подол пожилой женщины. – Заняться ей не чем, – засмеялись девушки. – Чего вы раскудахтались, дуры, сами же потом к ней побежите, когда недуг застанет. – сказала проходившая Блэр, с полным лукошком полевых цветов, трав и ягод. – Много ты понимаешь. – фыркнули они. – Сама-то куда всё несёшься? Небось со своими «подружками-ведьмами» травами делиться. – девушки засмеялись, а Блэр фыркнула, задрав носик, побежала на окраину деревни, босыми ногами ступая по камешкам, иссиня чёрные волосы развивались на ветру, отчего красавица улыбнулась, смеясь. Она глянула увидя в одном из домов, поднимающийся из трубы дым и стоявших неподалёку двух лошадей, гнедой и серой масти. Кони паслись на поляне у дома, Блэр подошла и погладила животных. – Дома хозяева? – спросила, улыбчиво красавица, серая кобылка качнула головой, словно положительно отвечая. Блэр зашла в дом и прошла на кухню, увидела подругу, усердно готовящую пироги. – Джаз... – девушка позвала хозяйку, та отвлеклась, подняв испачканное в муке личико, улыбнулась. – Доброе утро, Блэр. Садись, позавтракай и пойдём к Проул. – сказала Джаз, убирая чёрную прядь волос со лба, пачкая лоб в муке. Блэр взяла с блюдца пирожок и стала есть. – А где муж? Конь же дома. – Оптимус с Родимусом в лес пошли, к костру хвороста да веток набрать. Сказала ему подождать, а он ушёл, коня дома оставил – ответила Джаз. – Вот-вот, не поели даже, Сентинел Родимуса выдернул прямо с постели, сказал: «Отец велел за тобой зайти бла-бла-бла чего валяешься целыми днями бла-бла-бла» – Джаз заливисто засмеялась, а Блэр хихикнула, породируя деверя. – Ну понятно, ладно побежали, напекла я пирогов, придут поедят, не маленькие. – Девушка накрыла пироги полотенцем и они побежали к Проул, которая жила неподалёку. Девушка сидела на крылечке дома и вязала что-то, но то и дело отвлекаясь на трёх цветного котёнка, прыгающего в корзинку с клубками ниток. Проул улыбаясь, то и дело доставая непоседу, но тот лез обратно, ловя клубочек лапками и играя, задорно мурлыкая. – Прекрати ловить клубочки. – улыбнулась девушка схватив котёнка за бока, отчего тот подпрыгнул, мяукнул и уронил корзинку. Котик глянул на хозяйку, виновато смотря и жалобно пищя. Проул подняла его и посадила на свои колени, стала жалеть. Тот тёрся и неожиданно глянул на калитку, девушка взглянула и увидела подружек. Девушки прошли и сели рядом. Блэр поставила лукошко и глянула на Проул с Джаз. – Начнём? – красавицы кивнули, начиная плести венки, затягивая песни, у всех троих были красивые и мелодичные голоса. Хотя девушек на деревне и прозвали ведьмами, всё было не так, но завистницы всякий раз успевали сказать что-нибудь обидное о каждой. Проул слыла по деревне травницей, хотя сама себя не нарекала ею, это привязалось к ней из-за её любви к сбору трав, но это дело ей полюбилось. Самой старшей среди этой троицы была Джаз, ну всего то на года 2 старше Проул, ей пожалуй досталась самая обидная ведьменская слава, да и внешность у красавицы была смешанная с цыганской, отчего её первое время побаивались в деревне и поговаривали о её колдовстве, хотя сама, девушка умела гадать, но магией не обладала, а была доброй и нежной. Последней из этой тройки, Блэр, колдовская слава досталась из-за того, что она водила дружбу с первыми двумя, да и девушке было не до простых слухах в деревне. От дела красавиц отвлёк звонкий женский голос, отчего троица подняла глаза, заметя блондинистую девушку в рубахе-долгорукавке украшаным золотыми и бирюзовыми-шерстяныстыми нитями. Голову золотоволосой красавицы украшал большой венок из различных цветов и листьев. – Эй, всё венки плетёте? – спросила девушка заходя. - Купаться ходили уже? – Утро доброе, Элита. Нет, пока не ходили всё утренние хлопоты, а ты чего? Искупалась? – спросила Джаз, взглянув. – Бог с тобой, Джаз, я только с хозяйством управилась, дошла до твоего дома, а ты здесь. – сказала блондинка, садясь рядом и доставая цветы из корзины, попутно рассматривая их и подавая Джаз. – А зачем тебе, Джаз? – спросила Блэр, вплетая кленовый лист и голубые васильки. – Да, я думала искупаться позвать, да и скучно дома, а раз вы всё здесь, доплетëте и пойдём. – сказала Элита, доставая гребень и расчесывая Джаз, Проул и Блэр переглянулись только и хихикнули, а Элита подняла глаза. – Что? – Просто, вспомнили ваше знакомство. – сказала Блэр, хихикая. – Точнее как вы чуть друг другу волосы не повыдергивали, – улыбнулась Проул, поправляя желторотики на венке, а девушки сконфузились, краснея от стыда. – Ну... Что поделать? Просто хотела,чтобы она мне погадала....–сказала Элита, её тут же перебила Джаз. – Да, в приказном тоне, за это и получила. А я тебя предупреждала. – ответила черноволосая. – Но погадала потом.... – Помнишь, что рассказала мне? – спросила Элита у цыганки. – Стоит ли это вспоминать? Ты же изменила судьбу. – Но если бы не ты.... – Здесь нет моей пользы, да и каждый человек для себя решает сам, хочет ли он изменить свою жизнь или пустить её на самотёк. Ты решила изменить, а я лишь гадалка словам которой не всегда есть правда. – заключила Джаз, заканчивая венок и грустно улыбаясь. – По крайней мере вы на своём месте.... Девушки переглянулись и обняли Джаз, понимая её боль, как долго люди ей тыкали, что она цыганка, что всё беды, это её рук дело, что она принесёт только горе и несчастье в деревню, как бывало её дом подвергался издевательствам, как ей пугали детей. Красавица не могла на улицу выйти, только ночью, чтобы элементарно набрать воды. Элита погрузилась в воспоминание, как пришла к ней с Сентинелом, Оптимусом и Родимусом, тогда за предсказанием. ... – Милая моя, я всё ещё думаю, что может не стоит.... – говорил Сентинел, слезая с коня. – Хватит трусить, она безобидная, да и что она мне сделает, тем более со мной вы. – ответила Элита, глянув на Оптимуса и Родимуса, слезая сама и поправив подол юбки, она глянула на окна заметив силуэт, предполагаемой колдуньи возле одинокой свечи, такой же как и хозяйки этого дома. Элита уверенно пошла к дому, ступая на порог, парни стояли наблюдая за силуэтом, который дрогнул от стука в дверь и взяв свечу пошёл к дверям. Ставни отворились и на пороге парни увидели босую девушку в длиной рубахе с оголёнными плечами, её кожа была смуглой, а тёмные волнистые волосы лежали на плечах, пронзительные голубые глаза с изумрудным ободком таки и сверкали при свете Луны. – Что вам нужно? – грубый голос с девушки, разорвал царившую тишину. – Доброй ночи, я слышала вам ведомо будущее людское, не расскажите ли вы мне моё, в час ночной? – вежливо и учтиво говорила блондинистая красавица. – Нет. – отрезала Джаз тут же наровясь закрыть двери, но Элита придержала дверь. – Я заплачу. – проговорила она, Джаз резким движением достала кинжал и приставила его к шее красавицы, Элита замерла и стала отходить, цыганка не отпускала кинжал. – А я убью, – зарычала Джаз. – Проваливай! Пока я не изуродовала твоё миленькое личико! Забирай свою охрану и убирайся! – Цыганка угрожающе сверкнула глазами, а затем пошла в дом, Элита судорожно осмотрелась и вскрикнула. – Как ты смеешь?! Знаешь, что я могу сделать с тобой?! – Лучше тебе не знать, что могу я! – Дверь захлопнулась, а свеча погасла, Элита было ринулась к дверям, но Оптимус схватил её за руку. – Элита не стоит. Думаю нам пора домой, – проговорил он. – Что?! Но ты видел..... – Видел, кинжал очень острый и она не посупиться его использовать. Да и к тому же ты помнишь, что сегодня было. – Прайм выдохнул, вспоминая то как стоило цыганке появится на площади, с неё не спускали глаз, сыпали оскорбления, прятали детей, называя хероманткой, колдуньей и распутницей. Оптимус видел, как девушка убежала, очередная её попытка выйти в свет, оказалась неудачной, отчего парню было её жаль, из мыслей Прайма вывел повторный стук в дверь. На этот раз цыганка не стала молчать и терпеть. Элиту резко прижали к стене дома, с помощью коромысла. – Что тебе нужно?! Оставьте меня в покое! – закричала она, Сентинел рванул к возлюбленной, но Джаз резким ударом, положила его на лопатки и бросила к нему Элиту, а Оптимус и Родимус замерли, а цыганка заговорила. – Придёшь сюда ещё раз до своей смерти не доживёшь, сгинешь в реке с русалками, если с суженным не определишься и судьбу не изменишь. А ты если гордость не поборишь, любимую потеряешь и не воротишь. – сказала она Сентинелу и Элите, которые подрагивали, смотря на колдунью. – А... – протянул Родимус. – Твоя судьба в этой деревне, назад повернешь и её не вернешь. – ответила Джаз и зашла в дом. ... – Ну всё пойдём? – спросила Джаз отрывая Элиту от мыслей, белокурая кивнула и девицы пошли к речке, спускаясь с крутой горки и вставая на подмосток. Красавицы переглянулись, улыбнулись и с разбегу попрыгали в воду, со смехом стали они брызгаться, купаясь, даже не заметят подошедших мужей, которые сели на берегу и наблюдали за ними, любуясь. Родимус поправив рыжие волосы рассматривал Блэр, которую по предсказанию, он не должен отпустить. Он так и сделал, не дал одноглазому хану забрать её у него. Парень тогда сражался за девушку и был ранен, но Блэр его не бросила, кормила, выхаживала, заботилась пока он не окреп. Там он начал ухаживать за ней, цветы дарил, на покос ходил, девицы деревни даже завидовали. А Блэр знала, что в жизни не будет мужа лучше чем он. Бамблби же не спускал глаз со своей красавицы жены, помниться давно они были детьми. Парень помнил как в детстве обижал Проул, будучи маленьким, а она высокой, малышка подвергалась насмешкам с его стороны. Бамблби улыбнулся вспомнив, как Проул жаловалась на него своему отцу, так было до подросткового возраста, а потом она уехала. Он и не ждал её возвращения, но когда та вернулась, парень не смог устоять. Красивая, взрослая, такая же высокая. Ох, долго же она ему мстила, ночами покоя не давала во снах, пока тот её в жены не взял. А сейчас бережёт, любит. Сентинел глядел на свою белокурую жену, что среди девушек отличалась именно цветом волос. Элита оставалась не просто супругой, но и другом, оба очень давно пересилили свой характер, изменяясь. А тот случай с русалкой укрепил их любовь, Элита смело спасла его, а Сентинел понял, что ни за что не хочет потерять любимую из за своих глупостей. Последний парень любовался своей любимой. Оптимус любовно смотрел на Джаз, которая веселилась и смеялась сейчас, как долго он вёл её к этому. Парень прикрыл глаза вспоминая. ... Джаз тогда вышла из дома в жаркое утро, накрыв голову платком, пошла за водой с колодца, взяв вёдра с коромыслом. Многие на тот момент уже свыклись с тем, что в деревне живёт цыганка, да и на время издевательства прекратились, но были и те кого её присутствие всё ещё раздражало и не радовало. Но не одна она пошла за водой, у каждого уже давно были утренние дела, кто также шёл за водой, кто отправлялся в поле, кто коней подковывал, а самые юные жители деревни носились по улочкам босиком, кто прыгал в речку с подмостка. С малышней носился мальчишка-цыганенок смуглый с кудрявыми чёрными волосами и яркими зелёными глазами. Ребятня носилась, смеялась, они пробежали мимо Сентинела, Родимуса и Оптимуса, те глянули. – Что за паренёк? – спросил Родимус. – не видел его тут. – Отец сказал, табор тут недалеко обосновался. – сказал Оптимус. – И чего им тут нужно? – спросил Сентинел. – Тут одной по за глаза хватает... – парню резко отвесили подзатыльник сзади, отчего он повернулся и увидя любимую обомлел. – Успокойся в конце концов, сколько раз тебе говорить, Джаз тут не лишняя. – рыкнула Элита, поправляя волосы. – Ягодка моя, я просто говорю, что проще им жить там, где им рады, а не.... Улочку разразил крик, это были два купца, приехавшие с другой деревни, хотя люди думали, что их самих выгнали оттуда, характеры больно скверные. А крики их были не понятны даже сейчас, хотя когда люди увидали как бежит мальчишка-цыганенок, сразу догадались, что стащил что-то, он пробежал мимо Праймов и остановился, судорожно оглядываясь. Увидев Джаз, он рванул к ней, та как раз черпала воду, мальчик подбежал и схватился за её подол, обнимая руками. Цыганка ахнула, чуть не уронив ведро и взглянула. – Спасите меня, я ничего не сделал. – заплакал цыганенок, обхватывая её по сильнее. – Чшш, тише-тише. – Джаз прижала его к себе и погладила по голове. К колодцу подбежали два купца, мокрые, запыхавшиеся и злые. Элита и Праймы наблюдали. – Вы.... Вы его мать?! – вскрикнул один истеричным голосом. – Нет, что вам от него нужно? – спросила Джаз, пряча мальчика, который жался к девушке. – А ну-ка! Давай его сюда! – рыкнул второй, глядя на мальчонку и хотел было схватить, но девушка не давала. – Ещё чего?! – сказала Джаз. – Он у нас зерно отнял, цыганка! – кричал второй. – Не крал, не правда! Я с мальчишками играл. – лепетал парнишка. – Честное слово. – Врешь, крысеныш! Ну я тебе руки то поодшибаю. – первый потянулся, чтобы ухватить его, но Джаз толкнула купца отчего тот свалился. – Беги домой, в табор. – прошептала Джаз, повернувшись к мальчику, цыганенок кивнул, обнял её и побежал, когда девушка повернулась, второй купец схватил её руку, сжимая, закричал. – Ах ты дрянь! Да, ты знаешь, кому дорогу перешла?! Правильно о вас говорят, вы мусор, который следует истреблять! Грязные и не чистые твари! Твой народ, вонючие крысы! А ты мерзкая и грязная распутница! – Джаз замерла со слезами на глазах, но тут же отвесила ему сильную пощёчину отчего купец отлетел, а на его щеке красовался краснющий отпечаток. Всё собравшиеся замерли, а рука девушки дрожала, из глаз ручьём текли слезы, сама же она надвигалась на него, но затем отвернулась и рванула к дому. – Ах.... Да как она посмела?! Мерзавка! – купцы хотели было рвануть, но дорогу им перегородила Элита, на своей лошади, которая встала посреди дороги. – Ох, госпада прошу прощения заупрямилась, ну но! – кобылка стояла, а когда купцы старались проскользнуть, та якобы падала в обморок и ржала. Оптимус увидя это улыбнулся и под шумок направился к Джаз. Он быстро шёл к ней, по пути столкнувшись с Проул, которую донимал Бамблби. – Давай я помогу, а то надорвешься, а тебе детей рожать. – говорил парень желая схватить коромысло. – Бамблби! Отстань! – рыкнула девушка, дернув коромыслом. – Что ты пристал ко мне? – Дай помочь, и всё, принцесса моя. – Я сейчас коромыслом как дам больно, если . – сказала Проул, заметив Оптимуса, поздаровалась с ним. – Привет, Проул, смотрю женихов от себя гоняешь. – улыбнулся парень, глядя на золотоволосого. – Надоел честно слово! Ходит за мной как хвост! Папа с утра уже шутит и смеётся. – фыркнула девушка. – А что смеётся? – Мол, Проул хватит спать, женихи всё ворота обоссали. – Проул повернулась к Бамблби, а тот застыл выпучив глаза, Оптимус засмеялся, красавица же поставила коромысло с ведрами на землю. – А ты куда спешишь? – К Джаз, не видела куда убежала? – спросил Прайм, уже более спокойно. – Дома она, дома. Опять что то случилось? – вздохнула Проул, не замечая как Бамблби, осторожно взял вёдра с коромыслом и усвистал к колодцу. – Да.... Спрошу как она. – ответил Оптимус. – Ну ладно, увидимся. – парень ушёл, а девушка поправила косы, взялась поднять, но замерла, не видя предметов, закатила глаза и побежала к колодцу. Парень подошёл к дому, рассматривая его, маленький, одинокий, как и его хозяйка. Оптимус прошёл к дому, услышав приглушённое ржанье с огорода, он осторожно толкнул дверь, проходя. В доме никого не было, тишина, парень прошёл, рассматривая вещи, мимо окон прошла серая лошадь, покачивая головой. Неожиданно Прайм услышал тихие всхлипы, он обернулся и увидел печку, завершённую шторой, он осторожно забрался отодвинув её и в уголке увидел Джаз, которая спряталась в коленки и плакала. Оптимус залез к ней и осторожно погладил по голове, девушка подняла заплаканные, красные глаза. – Тише, успокойся....– Оптимус обнял её, поглаживая по спине, осторожно убирая тёмные волосы с личика. Джаз прижалась и утыкаясь в его шею. Прайм замер и раскраснелся, но уткнулся в её густые волнистые волосы, вдыхая запах ромашек. Так они долго просидели, пока Джаз не задремала, Оптимус уложил её, поглаживая по щеке, он осторожно встал и сходил для неё за водой, он заметил как те купцы уже стояли и жаловались на Джаз его отцу. Парень решил побыстрее уйти, но услышанное заставило его остановиться. – Представляете! Её нужно выгнать, изгнать, пока вся её семья сюда не пришла. – вопил один. – Успокойтесь уважаемые, всё решим спокойно. – говорил Ультра Магнус, Оптимус вздохнул и принёс Джаз воду, но замер увидя собирающуюся девушку. – Джаз.... Куда ты? – Разве не понятно? В табор.... – Джаз складывала вещи. – Подожди.... Почему? – Оптимус подошёл и остановил её взяв за руки. – Я устала.... Устала всё это выслушивать, устала смотреть в злые лица, устала..... Я никому здесь не нужна... – всхлипнула она. – Нужна... Конечно нужна. – говорил парень, слегка краснея. – Да? Кому? Я здесь лишняя, да и для чего? Для издевательств? – Нет-нет... – Это вам тут хорошо, тебе, Элите... Всём остальным, вы даже не знаете, что такое, когда не знают тебя, но выставляют чудовищем! Монстром! Вы, не остались в одиночестве, вы есть друг у друга! А я одна! Сколько.... Сколько? – кричала Джаз. – Ты мне нужна! – вскрикнул Оптимус. – Мне! – цыганка замерла глядя ему в глаза. ... Оптимуса от мыслей оторвали резкие брызги в лицо, он дёрнул головой и глянул. Их всех с ног до головы окатывали брызгами, а девичьи голоса и смех были такие звонкие и задорные. – Проул, я всё отцу твоему расскажу! – сказал Бамблби шутя, но тут же его снова окатило. Это была Проул которая, набрала в лопух воды и плеснула ему в лицо, звонко смеясь. – Ох, ну всё! Сейчас мы вас так окатим, мало не покажется, – девушки завизжали, когда парни пошли в воду и начали их окунать, брызгать, окатывать. Ближе к вечеру парни поужинали и пошли к кострищу, улыбаясь. – Хорошо искупались. – улыбнулся Родимус, поправляя сухую рубашку и венок на голове. – Ага, никогда бы не подумал, что можно, пару раз отхватить водорослями. – сказал Сентинел, его подтолкнул Бамблби, задорно смеюсь и шутя. – У тебя хотя бы только водоросли, у меня ещё песок в волосах хрустит. – засмеялся Би, скорчив рожицу и изобразил хруст. – Пфф, зато видели какие они счастливые и весёлые шли. – проговорил Оптимус. И каждый вспомнил своих возлюбленных, красивых, весёлый, счастливых, подходя к поляне с костром, парни встали чуть подальше от него, ведь сейчас начнётся самая весёлая и торжественная часть праздника, хоровод. Парни разговаривали, но услышав приглушённое пение, затихли. Глядя на огоньки свеч, совсем близко, а голоса были громче. Вскоре на поляне показалась толпа девушек, в белых длинных рубахах с венками и свечами в руках. Красавицы образовывали два хоровода, ставя свечи ближе к кострищу. – Вечер добрый! Всё поменять наш старинный и любимый танец? Тогда начинай! – крикнула Арси, поправляя венок. Девушки взялись за руки и под медленный звук свирели и скрипки поклонились, и в медленном темпе начали танец, постепенно наращивая его, кружась возле костра и не забывая при этом петь. Каждый парень заворожено смотрел и старался найти любимую. Вот Блэр, больше всех наращивала темп, Проул кружилась, Элита задорно улыбалась, Джаз пела. Девушки резко расцепились и схватили парней, включая в хоровод, а затем и вовсе танцевали лишь парами, каждый любовался своей второй половинкой. – Разбойники! – резкий крик прервал летний праздник, а людей заставил замереть и остановиться на месте.