Детали

Оскар не помнил тот период, когда они с Марком были одни, быть может, только пару эпизодов, что подсознание подкидывало в не самых приятных снах. Но отлично помнил момент, когда перестал называть Марка папой или отцом и стал обращаться к нему по имени, и причина была отнюдь не трагедией, вызванной семейной драмой. Совсем наоборот. С самого раннего детства Оскара Нандо был рядом с ним и Марком, Оскар помнил даже больше красные цвета Феррари, чем синие Ред Булл, и не знал, кто держал его на руках чаще Марк, или же Нандо. Стоило им с Марком приехать на очередную гонку, как Нандо появлялся будто бы из ниоткуда, незаметно целовал Марка в щеку и утаскивал маленького Оскара в волшебный мир легендарной красной команды. Оскару казалось, что именно из-за Нандо он и заболел гонками, потому что в уверенном взгляде не было разочарования и сомнений в своих силах, а были лишь огонь и жажда побед и достижений. Неприятности с машиной, ошибки на трассе, которые Нандо тогда еще совершал, скандалы, ничего из этого не могло лишить его любви к гонкам. Больше гонок Нандо любил, пожалуй, только Марка, и, вероятно, Оскара. Оскар уже гонял в картинге, когда Марк все чаще заговаривал о том, чтобы завершить карьеру и посвятить себя воспитанию сына, но никак не обозначал тот факт, что они втроем уже несколько лет как жили на два дома и две страны, проводя, свободное от гоночных уик-эндов время то в уединенном доме Марка в пригороде Мельбурна, то в роскошном пентхаусе Нандо в самом тусовочном районе Барселоны. И, Оскар никогда не признавался, и не признается Марку в том, что в Испании ему нравилось больше. И тем более в том, что он как-то подслушал разговор о покупке совместной квартиры в Монако и молился, чтобы это не осталось пустыми разговорами. Оскар рано начал догадываться о характере отношений между Марком и Нандо, он всегда был достаточно умен, чтобы сложить как дважды два, очевидные факты, и понимать, что просто друзья не станут ни проводить вместе столько времени, ни тем более делить одну постель. Пусть Оскар и не видел ничего лишнего, но мог догадаться, почему его спальня на другом этаже. И почему после того, как он однажды испугался грозы и пришел в спальню Марка и Нандо, последний на следующий день спокойно и серьезно поговорил с ним о том, что в чужие комнаты принято стучать, и надо признать, сам Нандо никогда не входил в комнату Оскара без разрешения, уважая личное пространство. Без конфликтов тоже не обходилось, холодный и рассудительный Марк был полной противоположностью вспыльчивого и импульсивного Нандо, что был готов вспыхнуть от любой искры. Тем не менее, крупных скандалов Оскар мог вспомнить всего два. Первый разгорелся из-за того, что Марк предложил оставить Оскара на каникулы с бабушкой и дедушкой, чем вызвал бурную реакцию со стороны Фернандо и обиду у Оскара. Пусть реакция была и разной, посыл был один, а именно «какой же ты придурок, Марк». Нандо выговаривал Марку, что думал, что они семья и ему больно слышать о том, что тот считает, что Оскар чем-то помешает отдыху. Оскар просто укоризненно смотрел на Марка, зная, что тот сам поймет, что облажался. На отдых в итоге поехали втроем, и он не то, чтобы не удался, но Нандо и Оскар практически игнорировали Марка, проводя время за активным отдыхом, шопингом и прогулками. Оскар не мог точно вспомнить в какой момент и из-за чего с его губ сорвалось «папа» в адрес Нандо, но отчетливо помнил, что в первый и последний раз видел слезы в глазах человека, который, казалось, вовсе не способен плакать. К концу отдыха было принято решение обращаться к Марку и Нандо по именам, потому что иначе выходила путаница. А в следующие каникулы Оскар сам изъявил желание остаться с бабушкой, и дело было отнюдь не в желании дать Марку и Нандо провести время вдвоем, а в том, что по соседству жила самая прекрасная на свете девушка Лили, и никакие курорты не стоили того, чтобы ее оставлять. Второй скандал случился сравнительно недавно, Оскар вернулся домой и услышал разговор на повышенных тонах. Нандо выговаривал Марку, что лучшей команды для дебюта Оскара, чем Альпин, не найти, потому как он провел там много времени, всех знает и ему будет комфортно. А Марк в свою очередь утверждал, что Макларен на голову, а то и две выше французского гадюжника. Оба так увлеклись, что не заметили Оскара, застывшего в дверях. Оскар около десяти минут собирался с силами, чтобы дать о себе знать и, наконец сказал, пусть и жестче, чем хотел. — Может быть я сам решу, в какой команде, я хочу дебютировать в Формуле-1? — Нет, — ответ прозвучал хором и Оскар понял, что лучше не лезть, тем более сам он не считал этот вопрос таким уж важным. Оскар прекрасно понимал, что в ближайшие года ни о каком чемпионстве, да даже о первой тройке и думать не придется, разве что надеяться на редкие подиумы. Но в то же время ему было приятно, что и Марк, и Нандо так беспокоятся о нем, и Оскар решил позволить им это сделать. Оскар был почти уверен, что наденет сине-розовое, но как ни странно, в этой баталии победил Марк. Оскар не знал, как Марку удалось договориться с Заком Брауном, как получилось сместить такую легенду, которая хоть и не ехала, но была медийным лицом, как Даниэль Рикьярдо, как, в конце концов, удалось переспорить Нандо, но факт оставался фактом, Оскар дебютировал в Макларен.

***

— Тебе к лицу оранжевый, — Оскар услышал знакомый голос и почувствовал как его обняли сзади сильные руки. Он невольно прикрыл глаза, наслаждаясь такими приятными прикосновениями. Оскар откинул голову на чужое плечо, думая о чем угодно, кроме гонок. Например о том, что он на все сто процентов согласен с тем, что Леклер — это главный секс-символ паддока, только не Шарль, а Артур, который его сейчас крепко обнимал. Оскар решительно не понимал, как можно было не потерять голову от его взгляда и улыбки, и Оскар начал свое падение, когда увидел Артура однажды после межсезонья, и окончательно провалился в пропасть, когда услышал робкое «ты мне нравишься» и почувствовал на губах легкий поцелуй. — А тебе место в Формуле-2, поздравляю еще раз, — Оскар с сожалением прервал контакт и развернулся лицом к Артуру, рассматривая цвета на комбинезоне DAMS. Хотя кому он врал, Оскар любовался статной фигурой младшего Леклера и не мог не представлять, что находится под слоями спортивной формы. — Может быть хочешь отметить в приватной обстановке, например, у тебя в номере? — тихо сказал Артур, заглядывая Оскару в глаза. И, Оскар был готов сказать тысячу раз да, но была одна проблема. Одна большая испанская проблема. — У нас с Нандо соседние номера, — Оскар вздохнул, не упоминая о том, что и Марк, который брал интервью перед первым гоночным уик-эндом, тоже, наверняка останется там на ночь. Оскару в целом нравилось близость семьи, но порой она чертовски напрягала. — А что насчет твоего номера? — поинтересовался Оскар. — Я бы с радостью тебя пригласил, но есть одна проблема, — Артур кивнул в сторону пилота, в красном комбинезоне, что опирался бедрами о решетку, чуть ли не прогибаясь в спине и очаровательно улыбался стоящему напротив, пока что двукратному чемпиону мира. — А Шарлю нормально кошмарить тебя, в то время как он сам уже как минимум пару лет ночует у Макса и в целом не особо-то скрывается? — Оскар поморщился, когда проследил за рукой Шарля, что коснулась плеча Макса и слегка сжала, будто бы проверяя мышцы на крепкость, но Оскар прекрасно понимал, к чему этот жест. — Пару лет? — Артур не сдержал смеха. — Шарль еще ездил за команду Према, когда Макс обтер все стены паддока его комбинезоном и поло, и еще смеет мне что-то выговаривать, — искренне возмутился Артур. — Так тяга к гонщикам Формулы-1, это у вас семейная черта? — не удержался от сарказма Оскар, после чего получил болезненный тычок в бок. Оскар боялся реакции Нандо и Марка на то, что он встречается с Артуром, несмотря на собственную ситуацию, оба предостерегали Оскара от повторения своей истории, объясняя насколько это тяжело и сложно, и Оскар не хотел никого разочаровывать. Но и не хотел терять Артура, потому что был зависим от его тепла и улыбки, поэтому приходилось шифроваться, чтобы не попасться родителям Оскара. Впрочем, Нандо и Марк были не так страшны, как Шарль, что был королевой драмы и вел себя так, будто бы Артуру четырнадцать. Оскар мог понять беспокойство Шарля, но порой поведение последнего раздражало, например, когда он заявлялся в номер к Артуру или бесконечно написывал и названивал, чтобы пойти на ужин.

***

Оскар не смог получить ни единого очка на гран-при Испании, а вот Нандо, получил подиум, и судя по счастливой улыбке, собирался как следует его отметить. — Я не могу объяснить способность твоего брата появляться в самый неподходящий момент, когда мы только найдем укромное уединенное место в паддоке, ничем кроме магии, — вздохнул Оскар, следуя за ярко-красным пятном командного поло Феррари на ужин. — Я думаю, что они с Максом понимают побольше нашего в таких вещах, — шепнул Артур, незаметно ото всех сжимая пальцы Оскара своими. Оскар не удивился тому факту, что ужин был в компании и Макса тоже, и тем более не удивился, замечая, как Макс перекладывает в тарелку Шарля морепродукты из своего блюда и подливает в бокал вино. К концу ужина Оскар почти физически чувствовал напряжение между Максом и Шарлем и предвкушал, что последний забудет о младшем брате, но, увы, чуда не произошло, и Оскара подбросили до дома. Утром Оскар проснулся от умопомрачительного запаха кофе и выпечки с корицей, и несмотря на соблазн поспать подольше, выбрался из кровати и отправился на кухню. Это было не зря, потому что Марк готовил завтрак, что-то негромко напевая. — А где Нандо? — спросил Оскар, устраиваясь за столом, и перед ним тут же оказались чашка со свежесваренным кофе и ароматная выпечка. — Думаю, отсыпается после вчерашнего, он пришел еще позже тебя и бурно отпраздновал с командой подиум на домашней трассе, — Марк неодобрительно покачал головой. Он с возрастом остепенился и перестал творить безумные вещи, оставив веселые вечеринки и прыжки в бассейн в одежде в старой жизни, а вот над Нандо и его тягой к тому, чтобы жить на пределе чувств и возможностей, годы были не властны. Оскар не понимал и не представлял как столько лет Марк и Нандо провели вместе, несмотря на различия буквально во всем, кроме, пожалуй, любви к Оскару и гонкам, но восхищался ими обоими. — Оскар, я хочу с тобой серьезно поговорить. — О чем? — Оскар напрягся, нервно сглатывая, и судорожно думая о том, где он накосячил. — О тебе и Артуре, — Марк сел напротив Оскара и взял его за руку. У Оскара внутри все похолодело, он сначала подумал о том, где они могли спалиться, потом принял решение отстаивать свое право на личную жизнь, затем вовсе решил не отвечать ни на какие вопросы Марка. — Я не думаю, что есть о чем говорить, — спокойно сказал Оскар, покачав головой. — Как скажешь, — Марк кивнул. — Но может пригласишь его к нам на ужин? Нандо говорил, что Артур — хороший парень, вы нравитесь друг другу и искренне друг о друге заботитесь, я бы тоже хотел познакомиться.