***
Наконец-то. Он был здесь. Стоя у ворот Л’манберга, Уилбуру понадобилось немало времени, чтобы его ноги начали слушаться его и начали двигаться. Как бы ему ни хотелось поглазеть на страну, в которой он не был слишком давно, за ним нетерпеливо толкалась очередь туристов, чтобы своими глазами увидеть главную улицу великой страны. В любой другой день он бы сказал: «К черту их, он чертовски долго ждал этого, они могли ждать столько, сколько он хотел смотреть». Но на этот раз его целью была тонкость, и плыть по течению толпы было необходимо, чтобы не слишком выделяться, поэтому он проглотил свою вспыльчивость и свою гордость и позволил унести себя вместе с толпой людей, движущихся через врата. Боги. Его Л'манберг. Это действительно было давно. Пробираясь по улицам, он восхищался всеми новыми зданиями, общественным искусством и улицами – ну, не совсем новыми, но новыми для него – и внимательно отмечал все новое, с чем сталкивался. Бизнес. Знаки. Звуки. Растения. Люди. Боги, люди. Так много новых людей в этой маленькой стране, растущих мирно и счастливо, таких крошечных и абсолютно довольных своим местом в мире, пока они живут своей крошечной жизнью. Это была одна из самых драгоценных вещей, которые он когда-либо видел. Ему хотелось нежно обнимать их и защищать ценой своей жизни. И он бы это сделал, если бы не этот чертов–! Он поймал себя. Вдохнул. Выдохнул. Все хорошо. Он теперь здесь. И он собирался принять все это спокойно. Тут и там он заметил несколько разных храмов и церквей, ни один из которых не был совершенно одинаковым, даже если они поклонялись одним и тем же богам, и, несмотря ни на что, ему в основном удавалось не слишком сильно дергаться ни при одном из представлений, чем он довольно гордился. Он мог быть вежливым. Он мог бы. Не надо терять самообладания. До сих пор он сохранял некоторое терпение, и наверняка сможет продолжать в том же духе. К сожалению, его терпение закончилось быстро, когда он наткнулся на одно конкретное здание – должно быть, это была более новая церковь, потому что он никогда о ней не слышал, но большие золотые буквы, обозначающие «Церковь Баланса», совершенно ясно дали понять, о какой религии идет речь. Что бы это ни было, оно было сверху донизу покрыто амулетами, защитными заклинаниями и оберегами, которые казались удивительно точными, как будто они были нацелены конкретно на него. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что это точное изображение происходящего. Ярость кипела под его кожей, искрясь и потрескивая, и, хотя внешне он взял себя в руки, он не мог не послать заряд магии вниз, к основанию Церкви, немного выпустив свой гнев, прежде чем уйти так же спокойно, насколько он мог. Он успел пройти всего три квартала, как огромный «БУМ!» сотряс землю. Грохочущие обломки, скрип металла, разбитое стекло и визг свистящих сирен, повторяющихся, как крик умирающего животного. Он не оглянулся, но позволил себе легкую улыбку. Хорошо быть дома. Все, что ему нужно было сделать, это немного привести это место в порядок.***
Томми был на пределе возможностей, правда. Это было похоже на драку кошек. Вот только он бы предпочел, чтобы это были ругающиеся кошки, потому что, по крайней мере, они были маленькими, милыми и приятными, в отличие от этих абсолютных негодяев. Паффи из «Кафе Паффи» явно была наделена каким-то божественным терпением или, по крайней мере, имела фасад обслуживания клиентов, который позволял ей зарабатывать деньги за покерным столом, чтобы она могла справиться с тем, что Туббо и Ранбу совершенно не могли принять решение о напитке, с явно противоположными предпочтениями. Туббо снова забыл, что он был бедным работником розничной торговли и пытался купить все напитки, которые предлагала Паффи, в своем стремлении справиться с действительно вышедшей из-под контроля кофеиновой зависимостью, при этом Паффи изо всех сил старалась отговорить его от вкладки, которую он мог не окупить, в то время как Ранбу почти одержимо считал свои монеты и рассчитывал налоги с продаж, чтобы выяснить, какой заказ принесет ему больше кофе по самой низкой цене. Последнее должно быть терпимым. Последнее было бы более терпимо, если бы они не простояли перед кассой минут двадцать. Возникала очередь. Ряд голодных, слюнявых волков со своими пристрастиями к кофеину и работой, некоторые из которых все больше и больше выглядели так, словно верили, что их зависимость будет утолена кровью этих гребаных подростков, стоящих в очереди. Томми отказался с ними связываться и совершил грандиозный побег, пока они все еще были отвлечены. Он проигнорировал умоляющее лицо Паффи ради собственного благополучия. Теперь каждый был сам за себя. Он нашел столик и устроился поудобнее, вытащив свой список дел, которые он должен завершить. Первое в списке: найти девушку. К сожалению, это было неизменным на протяжении многих месяцев и, похоже, не изменится в ближайшее время. Он немного "поплакал", а затем пошел дальше. Второе: практиковать вещи Большого Человека. Он вычеркнул это из списка. Несмотря на перерывы, в то утро, Большой Человек получил достаточно времени для себя, и он считал, что это будет лучшим, что он может получить. Идем шагами младенца. Третье: стать богаче сверх самых смелых мечтаний. У него были планы на это после обеда, так что нет, не сейчас. Четвертое: Найти что-нибудь еще важное, чем можно заняться. Этот пункт был больше предназначен для того, чтобы он мог выполнять больше других задач, которые необходимо было выполнить, например, если бы это был день стирки или его очередь мыть посуду. Но это была не его очередь, поэтому он думал над тем, что еще можно сделать. — Ты выглядишь глубоко задумавшимся. Томми вздрогнул, подняв голову и взглянул на владельца нового, незнакомого голоса. Мужчина был высокий, очень высокий, но долговязый, с пушистыми каштановыми волосами, торчащими из-под шапки, в больших круглых очках над теплыми карими глазами, в мягком темно-желтом свитере, свободно свисающем по телу, с узкими джинсами и ботинками, чтобы завершить образ. Он выглядел модно. Претенциозно, по-вычурному. Но самое главное, он выглядел богатым. Отлично. Пора приступить к третьему пункту из списка. — Просто думаю о вещах Большого Человека, — властно сказал Томми. С такими мужчинами нужно было вести себя с чувством собственной важности – это заставит их признать в нем одного из них, богатого и культурного человека, которому можно доверить подержать для вас свой кошелек. По крайней мере, так ему сказал журнал «Самопомощь для мужчин», а это, несомненно, означало, что это правда. — Да неужели? — Сказал мужчина, и в его голосе прозвучала трель, которая звучала так, будто он заглушил смех. — Например, что? — Ну, — вспыхнул Томми, с грохотом закрывая блокнот, — ты бы знал, если бы ты был Большим Человеком, не так ли? Оскорбление его мужского достоинства — отличный способ выразить доминирование в разговоре. До сих пор дела шли чудесно. — Ну, я больше тебя, не так ли? Разве это не будет означать, что ты недостаточно велик, чтобы твои мысли о Большом Человеке даже могли уловить меня? — Сказал мужчина таким голосом, который звучал так, будто он пытался быть разумным, даже несмотря на то, что его слова были совсем не разумные. Взрыв. Этот человек использовал против него свою собственную тактику! Отлично, гугли мугли, все пошло к черту. Томми пробурчал возмущено — Почему ты… как… совершенно нет! Дело не в физическом размере человека, язычник, дело в его духовном размере! Сила, которой человек обладает в самой своей душе! Ты абсолютный ублюдок – держу пари, ты думаешь, что тебе нужно быть мужчиной, чтобы стать Большим Человеком, не так ли, женоненавистнический придурок? Ты чертов трансфобный ублюдок! Мужчина тяжело моргнул. — Ты только что пришел к ряду крайне сомнительных выводов за пять секунд. Я был бы искренне впечатлен, если бы при этом не чувствовал себя очень обиженным. — Чувство впечатления – нормальный побочный эффект моего присутствия. Как и быть обиженным. — Должным образом принято к сведению, — сказал мужчина, наклонив голову и скривив губы, что, по мнению Томми, было слишком похоже на веселую улыбку. Прежде чем он успел ответить, мужчина заговорил снова. — Ты знаешь, как долго эти двое в начале очереди пробыли там? Томми посмотрел на кассу, вопреки всякой надежде надеясь, что это все-таки не Туббо и Ранбу, но, как обычно, вселенная решила его разочаровать. — По меньшей мере двадцать минут, — процедил он, глядя на них кинжалами. Взгляд мужчины метался между ним и двумя другими. — Кажется, ты с ними знаком. — Совершенно неверно, — отрицал Томми, отворачиваясь от кассы и снова открывая блокнот. — Я никогда в жизни их не встречал. — ТОММИ! — Туббо закричал, и подросток почувствовал, как часть его души сморщилась, когда все взгляды обратились к нему при этом восклицании. — У Паффи сегодня распродажа печенья, хочешь? Они «купи два, получи один бесплатно»! Томми собирался убить его. После того, как он получит свое печенье. — Да! — Закричал он в ответ, а затем снова начал игнорировать их, применив извечную надежную тактику: «Если я не вижу тебя, ты не можешь видеть меня». — Никогда в жизни не встречал их, да? — сказал очкарик, все еще явно сдерживая смех, но, по крайней мере, имея приличие добавить в свой голос нотку сочувствия. — Я не буду с ними ассоциироваться. — сухо сказал Томми, отказываясь смотреть в глаза человеку, который удобно устроился на сиденье напротив него. — Что ты здесь делаешь? Отвали, найди свой собственный столик. — Сколько тебе лет, Томми? — сказал мужчина, игнорируя его слова. — Семнадцать, — сказал он чопорно. —Семнадцать.. — пробормотал мужчина про себя. Он на мгновение помолчал, затем кивнул. — Достаточно для меня. Он слегка повысил голос. — Вот в чем дело; Ты мне нравишься, Томми… — Лучше не предлагай этого, клянусь богиней… Глаз мужчины слегка дернулся. — Абсолютно нет, и я действительно искренне обижен, что ты так обо мне подумал. Я не к этому стремился. Он наклонился вперед к столу, сложив руки перед собой, и не сводя глаз с Томми. — Скажи мне, Томми, что ты думаешь о запрещенных наркотиках? — Лучше не подсаживаться на них. А что? — Хотел бы ли ты помочь мне продавать наркотики? — спросил он очень серьезным голосом. Томми рефлекторно рассмеялся. Мужчина нет. Он изменил курс. — Не знаю, сколько мне за это будут платить? Глаза мужчины блестели. — Я произвожу и продаю, ты продаешь, когда можешь, поэтому твердые восемьдесят - двадцать в мою пользу. — Шестьдесят - сорок. — Семьдесят - тридцать. — Продано, — сказал Томми, протягивая руку. Они совершили рукопожатие. — Отлично, встретимся в этом же кафе, когда у меня будет все необходимое, где-то через неделю, — сказал мужчина. — А ваше имя?— сказал Томми, подняв подбородок. — Я вряд ли смогу заняться незаконным наркобизнесом с человеком, имени которого даже не знаю. Плохая деловая тактика. На этот раз мужчина действительно рассмеялся. — Уилбур Сут. Приятно познакомиться, Томми…? — Иннит. Томми Иннит. — Интересное имя. — Ну, меня зовут Томми, не так ли*? Пожалуй, стоит внести ясность. У кассы послышался громкий стук, привлекший их внимание. Туббо и Ранбу в какой-то момент явно наконец-то покинули кассу, что привело к тому, что Паффи отчаянно пыталась догнать многих, многих задержавшихся клиентов, которые каким-то образом были достаточно терпеливы, чтобы оставаться в очереди, и достаточно нетерпеливы, чтобы злиться на нее по этому поводу. Один из таких клиентов в приступе ярости швырнул банку с чаевыми в Паффи. Быстрый, как кнут, Уилбур подскочил к кассе и протиснулся между Паффи и разъяренной покупательницей, разговаривая с ней тихо и спокойно, в то время как она постепенно становилась все менее и менее агрессивной, прежде чем, в конце концов, кивнуть и повернуться, чтобы уйти. Паффи выглядела так, словно собиралась поцеловать мужчину. Она быстро обслужила остальную часть очереди, давая заказы другим бариста, а затем повернулась к Уилбуру и заговорила с ним быстро и интенсивно. Уилбур много кивал и давал короткие ответы в ответ, пока, наконец, он широко не улыбнулся, она сделала то же самое, и они пожали друг другу руки, прежде чем расстаться. Томми подождал, пока мужчина вернется на свое место напротив него. — Что все это значит? — Она только что предложила мне работу здесь, — объяснил Уилбур, схватив сумку, которую Томми не заметил, и накинул ее на плечо. — Сказала, что начинаю в понедельник. Томми кивнул, впечатленный, несмотря ни на что. — Неплохо. Полагаю, у тебя уже есть задатки Большого Человека. Уилбур засмеялся, затем потянулся вперед и снисходительно похлопал Томми по голове. — Это был почти комплимент, я польщен. — Тебе следует. Очень немногие имеют задатки стать Большими Человеками, и еще меньше тех, кто достигает этого. Однако комплимент отозван как снисходительный придурок. Иди на хуй. —Верно подмечено. — Уилбур помахал Томми рукой. — Увидимся, Томми-бой. Томми смотрел ему вслед, и только когда Ранбу и Туббо пришли к его столику со своими заказами, он понял, что Уилбур никогда ничего не заказывал в магазине. Он отмахнулся от этого. Не важно. Привычки стариков и не-крутых были ему непостижимы. Все, что имело значение, это то, что теперь у него был шанс выполнить третье дело в списке более уверенно, чем несколько кошельков и драгоценностей, украденных за неделю. Дела пошли на поправку.***
«Только что террористическая атака вызвала хаос на главной площади Л'манберга…» «--Неизвестно, кто виноват--« « …политические связи? Я думаю, это очевидно…» «...соболезнования семьям жертв--» « …Говорю вам, это только начало! Нам нужно подготовиться…» «...разжигание страха и ненавистная риторика...» «…и пусть боги защитят нас, независимо от вероисповедания…» шипение. щелк.