Easier to Run

      Очередная сигарета оказывается методично вдавлена в пепельницу, сделанной на скорую руку из дна банки из-под пива. Дым медленно рассеивается, как и туман в сознании, что начинает проясняться от кислорода, крупными порциями поступающего в организм. Глаза все ещё не собираются отдавать дань хозяйке, несмотря, что оная готова свалиться и никогда больше не вставать — настолько уж силы и всякое стремление покинули жалкую душонку. Луз вздыхает и видит, как дым, бережливо держащийся во рту, плавно оседает на земле ровным пластом. На спине явно чувствуется опасающийся взгляд Камиллы, так как не каждый день приходится увидеть, как собственная дочь приходит домой, измазанная в крови и с подбитым видом, тащащая Эмити на своём горбу. Та же, не поднимая головы, сплюнула кровь изо рта и глухо усмехнулась из-за того, что увидела заляпанную кровью рубашку Луз. Без сомнений, выглядело отвратно и мерзотно, но в душе теплилась мысль, что они смогли отстоять своё достоинство перед толпой уличных идиотов, хоть те и использовали руки да ноги в качестве орудия для наказания, но один уникум догадался вонзить половину острия ножа в ногу Луз, посему бинт крепко сжимал бедро в объятиях. Кровь уже проглядывалась сквозь верхние слои, но это и доставляло экзотическое удовольствие. Осознание, что жизнь вот так-вот аккуратно и неторопливо вытекает из бренного тела отрезвляло и давало возможность чувствовать себя живым и существующим. Что в любой момент острая боль может пронзить тело и забрать столь бесценную жизнь за доли секунды. Это давало стимул повертеть кистью, произнести несколько звуков, а после и вовсе встать и походить — и всë это ради ощущение своей целостности и материальности.       Она опирается спиной о стену и чувствует, как позвонки болезненно пленятся под кожей и раздирают её, доставляя крови возможность свободно стекать. Было бы глупо отрицать, что боли не причиняли дискомфорта, но другого представления о реальности на данный момент не было, посему на теле продолжали оказываться новые увечья — драка за дракой, падение за падением и неосторожные движения, приносящие несоизмеримые страдания, в сравнении с их размерами. Слово «Papercut» идеально сюда подходило. Вроде бы, мелкий порез о бумагу, но как же неистово жжёт руку и хочется вопить от непрерывного покалывания.

It's easier to run

Replacing this pain with something numb

It’s so much easier to go

Then face this pain here all alone

Легче убежать

Легче онеметь, чтобы не почувствовать боль

Гораздо проще уйти отсюда,

Чем пытаться в одиночестве справиться с этой болью

      Луз никогда особо не отличалась опасением за сохранность собственной жизни, такое иррациональное поведение начинало выделяться при важных внутренних переживаниях, что рвались наружу и бесновались внутри, но крепко стягивающая их цепь-сокрытия, подавляло всякое желание раскрывать душу. Да чего стоит день, когда Эмити участвовала в состязаниях, а Луз глупо решила полезть в не своё дело, пытаясь отвлечься от внутренних демонов, сжирающих изнутри. Фраза, сказанная Блайт, добила всю хрупко держащуюся стабильность Носеды. «Луз, ты весь день ведёшь себя странно»       И развалилась в итоге не только стабильность, но и вся девушка. Видно было, Эмити пыталась. Пыталась по кусочкам воссоздать прежнюю подругу, но та сломила все надежды попыткой ухода из жизни, после попадания в мир людей.       Бледное лицо Луз и потертость на шее явно кричали о невозможности возврата предыдущей версии. Вздох, испуганные метания, а после вид зареванной Эмити после пробуждения — тоже являлись сигналом.       Передать эмоций друзей было бы не выполнимой задачей. А Луз как проснулась безэмоциональным куском непонятно чего, так и ближайшие месяцы им и оставалась. Пустой взгляд, выражающий только страдания и ни капли сожаления пугал. Съедал и не оставлял единой надежды в душе. А ведь та всегда сдавалась последней. Уиллоу и Гас пытались вразумить девушку и увидеть хоть что-то в ней, но всë оказалось бессмысленным, так как буквально через неделю ей выписали рецепт на антидепрессанты и, что логично, поставили соответствующий диагноз.

Something has been taken from deep inside of me

The secret I’ve kept locked away no one could never see

Wounds so deep they never show

У меня кое-что выкрали из потаённых глубин души

Секрет, который я пытался ото всех скрыть

Настолько глубокие раны, что сразу их и не заметить

      Первые недели пребывания Луз дома, после длительного отсутствия, ощущались неестественными и пустыми. Вся команда надеялась услышать звонкий искренний смех вновь, но с каждым днём надежда угасала, а вскоре умерла, от того, что в комнате девчонки ребята обнаружили несколько пустых бутылок из-под скотча, а на столе, словно давно присущая ей деталь — сигареты. Расспросы не увенчались успехом, разрушенные в пух и прах двумя словами: «Завалите ебальник».       Эмити морщила нос от запаха, теперь вечно исходящего от Носеды. Запах жжёного табака казался ведьме ядом, хотя прямо таковым и являлся. Человеку же, её реакция находилась забавной, из-за чего, на лице умудрялись проскальзывать лёгкие ухмылки. А вскоре, Луз решила окончательно замучить Блайт, выдыхая дым прямо той в лицо. Эмити закашлялась и согнулась напополам, высвобождая из организма сегодняшний обед. Её девушку не то чтобы мучила вина, сколько сожаление о собственной глупости.       Через несколько недель, по приходу Луз домой — поздновато, часов в одиннадцать вечера — нос ведьмы учуял ещё один странный запах. Смрадный и отталкивающий. Девушка пыталась провести связь между этим запахом и поведении пассии, что заключалось в пошатываниях, мутности сознания и абсолютное лишения контроля над собой. Последнее, как урок, Эмити заучила быстро — не появляться перед пьяной Луз в одном спортивном топе, так как тот сразу же окажется на полу, а губы Носеды размещены на шее и оставят яркий засос, если Блайт вовремя ту не оттолкнет.       На лице ребят в гостиной не было даже удивления, когда Луз зацепилась за край шорт ведьмы и уже хотела было стащить из вниз, но Камилла быстро всë разрешила, утаскивая дочь в ванную, после чего оттуда доносились не самые приятные звуки рвоты, вымученных стонов и криков, близких к «нет, мам, нет. Я не… Нет. Нет! НЕТ!» когда на пьяницу попали капли ледяной воды.       Тем же вечером ведьмы узнали о состоянии алкогольного опьянения у людей, когда те становились абсолютно неуправляемы. Утром же стали ясны последствия таких попоек — снова рвота, головная боль и весь день насмарку. О, и ещё обещания, типа «я больше не буду пить, но в следующий раз девушка вновь приходила домой абсолютно в жопень бухая.       Подобное стало со временем выводить из себя всю семью, из-за чего вынуждено пришлось запереть Луз в комнате, заранее вытащив оттуда всë ценное и важное. Изначально, Эмити приходила к девушке и видела, как та хочет лезть на стену от мук, но один раз выдала монолог:       — Эмити, я понимаю, вы не хотите видеть меня в таком состоянии. Да и вряд ли вообще желаете меня видеть в своём доме, но я правда пытаюсь. У меня буквально уходят все силы на борьбу с этим. Оно съедает всë внутри, не оставляя ничего живого. Я пыталась заполнить эту пустоту чем-то. Честно, я бы уже давно совсем сдалась, но очередная бутылка коньяка приносит мне небывалое спокойствие. Я всë ещё здесь, вероятнее всего, только из-за желания взять бутылку и окунуться туда с головой, но вы не позволяете мне этого, потому что любите. Я хочу исчезнуть, а новый глоток с горечью на корне языка даёт блаженное состояние забытья. А пока, алкоголь — это круто.       Блайт так и не поняла куда позже пропала столь здравомыслящая девушка и на замену ей пришло полное безумие создание, умоляющее лишь об одном — дать «живительной» влаги. Крики, ругань, оскорбления, из-за которых Уиллоу и Гас убегали в слезах, а Хантер мигом бежал успокаивать, а на смену им — мольбы и ласковое мурлыканье, когда Луз на коленях стояла и твердила только о «влаге». И всë вновь по кругу. Порой хотелось встряхнуть Носеду за плечи и прописать хорошего леща за всë сказанное, но Эмити знала, что девушка так не считала и говорила это не искренность, а вечный зов.

If I could change I would

Take back the pain I would

Retrace every wrong move that I made I would

Если бы мог, я бы изменился

Я бы избавился от терзающей меня боли

Я бы не повторил ни одного неверного шага

      Когда Луз стала оправляться от ломки, пришлось вручить ей новую пачку сигарет, чтобы девушка хотя бы от этой зависимости на потолок не лезла. Как Камилле были известно, зависимость от никотина у человека самая сильная, посему они даже не пытались избавиться от неё, так как Носеда младшая просто не выдержала бы. Сердце матери каждый раз разрывалось, когда приходилось наблюдать за тем, как дочь достаёт пачку из кармана и закуривает, наслаждаясь всем процессом.       Ребята, не знающие о никотине и других ужасных людских штучках, ходили в недоумении, зачем их подруга губит себя? Разве нельзя просто перестать курить и жить дальше свободно?       Камилла пыталась им объяснить, насколько трудно иногда бывает перебороть себя, что ты продолжаешь выполнять одно и то же действие ради удовольствие, несмотря на все риски, и что Луз стоит поддержать, так как в одиночку та не справится уж точно. Друзья вроде как поняли и уже начинали попытки по поддержке подруги.       Старания не остались бесследными, но и не очень-то на что-либо повлияли. Шаг за шагом Луз выбиралась из ямы, которую себе самостоятельно и единолично организовала за крайне краткий промежуток времени.       Редкое появление милых и искренних улыбок на лице Носеды заставляло Эмити улыбаться как не в себя, словно та приняла мощную дозу амфетамина. А когда человек начала смеяться, то Блайт оказалась готова лезть на стену от перемен, и вроде как, возвращения всего на круги своя. Уиллоу, Хантер, Гас и Ви порадовались за девушек и скромно отметили начало нового периода в их жизни, что означал скорейшую битву с Белосом, что всë чаще начинал заявлять о своём присутствии совсем не скромными деяниями.       Хантер всë больше переставал быть похожим на себя — ходил весь на нервах, чем заставлял окружающих волноваться. Пробуждения в поту и криках агонии постепенно становились обыденностью. Паранойя стала не редким гостем парня и замучила настолько, что из-за недосыпа он буквально падао в обморок. Луз тоже стала потихоньку опускаться морально, постепенно вновь теряя краски жизни.

Bringing back these memories I wish I didn’t have

Sometimes I think of letting go and never looking back

And never moving forward so, there'd never be a past

Вызвав из памяти эти воспоминания, я сожалею, что это сделал

Иногда я хочу забыть обо всём и не оглядываться назад

Если не двигаться вперёд, тогда и прошлого не будет

      Луз тихо вздыхает, как только Эмити подходит со спины, выхватывает сигарету из её рук и гневно вдавливает в землю.       — Луз! Что Камилла говорила по-поводу этой дряни? — Ведьма разочаровано покачала головой и сложив руки за спину отошла. Луз приподнялась с деревянных полов веранды, стряхивая скопившуюся влагу на штанах.       — Ты ведь курила буквально тридцать минут назад! Тридцать! Я искренне не понимаю, тебе правда хочется губить себя? — Эмити закончила речь угнетено-тихо, запинаясь и готовясь разрыдаться       — Что? — Растерянно спросила девушка. — О Господи, ты знаешь?.. — Луз схватилась за шапку, опуская ту до подбородка. — Подожди, нет-нет-нет-нет. Да не может быть… — Спутанные лепетания Блайт прервала одним чётким «да».       — Конечно, Луз! Конечно знаю! Камилла посвятила меня в причины, по которым ей не нравится твоя зависимость. Тебе хочется превратить свои лёгкие в труху? Убить себя, и меня заодно? Или чего ты желаешь? Я не понимаю, не понимаю… — Девушка стихла, почувствовав как оказалась стиснута в крепких объятиях. Рука Носеды легла на затылок девушки и стала легонько поглаживать в попытке успокоить ту.       — Эмити, — Носеда печально улыбнулась, видя как возлюбленная склонила голову, не желая даже видеть глаз партнёрши. — Я не могу это так просто закончить. Эта дрянь меня не отпустит и будет со мной до самого гроба. Просто… — Девушка печально усмехнулась, потрепав Блайт по макушке и отойдя в сторону. — Никогда не отчаивайся, хорошо?

***

      Холодное тело лежит на руках, а на спине лежат чьи-то ладони, сжимающие в жесте поддержки.       Блайт никогда не думала, что будет держать чей-то труп. Теперь она прекрасно понимала желание Луз сбежать, и почему та недавно висела в петле со сломанной шеей.

It's easier to run

Replacing this pain with something numb

It’s so much easier to go

Then face this pain here all alone

Легче убежать

Легче онеметь, чтобы не почувствовать боль

Гораздо проще уйти отсюда,

Чем пытаться в одиночестве справиться с этой болью