Стойка Березка

Ты стоишь кверху ногами уже пять минут, пока восемь пар глаз смотрят на тебя, изучая изгибы. Ты не можешь расслабиться ни на секунду, потому что за этим следует наказание, обязательно. Да ещё такое, от которого тело бы болело ещё неделю, а тебе сейчас нельзя болеть. — Ну что, детка, ты готова? Кажется, голос Чана звучит ближе, пока он надрачивает и надрачивает себе. Судя по его ногам, то, как они дрожат, тот готов был кончить прямо сейчас. Сдерживается на добром слове. Ещё бы. Он не дрочил как минимум неделю, не выходя из студии, работая над новым альбомом. Он резко бросается к тебе, стараясь успеть кончить именно внутрь киски, чтобы ни одна капля его семени не пошла зря. Как только его головка проникает внутрь дырочки, с его губ срывается протяжный стон и хмыканье. Его член сокращается, пульсирует внутри, принося дополнительное удовольствие. Ты даже забыла, что у тебя затекли руки. Вид кончающего Чана, как его мышцы напряжены, как по прессу стекает капелька пота... завораживает. Чонин тем временем подходит ближе, поглаживая твою пятку, как бы помогая держать баланс, но одновременно принося щекотку. Членом он начинает потираться о ногу, продолжая трогать по чувствительным местам стопы. Ты хочешь запищать, но подошедший Хёнджин заставляет замолчать, одновременно с нежностью в улыбке, но со сталью в глазах посмотрев на тебя. — Мисс, я войду? Ты боишься его. Он, как серый кардинал, не является основным в группе, но имеет такую власть, что только от мысли, как он влияет на тебя и на остальных, коленки подгибаются. Но даже так ты не имеешь права их подогнуть без его разрешения. У тебя нет права отказаться, да и вообще шанса ответить. Хёнджин вставляет внутрь член, который по длине превышает размеры Чана, хоть и уступает в ширине. Но Чан не успел подготовить тебя, потому что входил только на головку. Размеры Хёнджина во всех смыслах кажутся сокрушительными. Ты закусываешь нижнюю губу, стараясь не показывать, что тебя разрывает от боли. Он достает до матки, разбрызгивая по бедрам густую сперму, что ранее в тебя накончал Чан. Член Хёнджина начинает биться об верхнюю стенку, доставляя отдельное удовольствие, мешая с грубостью и болью. От этого вагина сжимается и разжимается, от чего даже у холодного принца сносит голову, он начинает стонать в ритм своим толчкам. Кажется, он не тот, кто боится показаться слабым, издавая высокие стоны. Он прикрывает глаза и, как будто ест самую вкусную сладость, вбивается в тебя. Ещё пара движений, и он останавливается, прорычав что-то неприличное сквозь зубы, кончая внутрь и задерживаясь на пару секунд. Чонин, который все время дрочит член между твоих ступней, трогает Хёнджина, словно прося подвинуться. Чонин, как ни странно, перестает играть с тобой, склонившись, поцеловав. Хотя сложно было назвать это поцелуем: он оттягивает твои губы, грубо языком раздвигает их, вторгается внутрь, облизывает с пошлыми звуками зубы, не давая возможности ответить ему; он играет по своим правилам. В конце терзания рта он плюет внутрь и двигается ниже, надрачивая. Он берет половинки твоей попки, впиваясь пальцами, и насаживая киску на член. Ты стонешь в голос, потому что это заставляет затекшую спину выгибаться ещё сильнее, что злит в какой-то степени стоявшего рядом Чан Бина, который, как и все, смотрит, как по очереди твою дырку дерут мемберы. — Почему ты кричишь, зачем подаёшь голос? Сегодня ты — приемник для спермы. Вещи не умеют говорить. Закрой рот. И пока Чонин таранит твою дырку, Чанбин склоняется над тобой, начав бить по губам толстым, налитым кровью членом. — Молчать, — удар, — Кто разрешал говорить? — удар, — Почему спермоприемник не знает своего места? Тебе неудобно? А будет удобнее, если я засуну член тебе в рот? Он пытается войти в рот, но его член при всем желании невозможно взять целиком, рот просто физически так не открывается, особенно в позе, когда тебя держат головой вниз. Чанбин, явно недовольный этим, сует два пальца тебе в рот, оттягивая уголок, чтобы расширить вход. — Давай, дрянь, бери его полностью. Спермоприемник должен знать своё место и быть благодарным за то, что в него хотят слить сперму куда бы то ни было. Сзади него подходит Чан, поглаживая по спине и говоря, что у них был план полностью напитать твою вагину их даром. Нельзя сливать бесценный нектар в грязный рот. Недовольно хмыкнув на слова хёна, Чан Бин подчиняется, позволив себе напоследок ударить тебя по щекам и губам. Чонин же, наклонившись, обхватывает губами пальцы на ступнях, играясь с ними и вдалбливаясь все сильнее и сильнее. Ты извиваешься, пытаясь сделать положение хотя бы на процент менее неудобным, но ласки Чонина, а затем и поглаживания остальных мемберов не позволяют даже на секунду почувствовать себя лучше. Чонин держится долго, долбя. По его члену течет вспененная сперма, которую до этого в тебе оставили Чан и Хёнджин. Он делает пару рывков и, укусив тебя за подъем стопы, вливается в тебя долго, продолжая входить до упора, а потом слегка ослабляя напор. Бан Чан заботливо пальцем снимает остатки пены с члена Чонина, каждую каплю направляя обратно внутрь вагины. Хвалит Чонина, похлопывая его по голове, говоря, что он постарался. От чего тот расплывается в довольной улыбке. — Можно я кончу, я уже не могу, — протягивает Ликс своим басом, который звучит гораздо глубже, чем обычно на сцене. Он еле сдерживается, чтобы не кончить от развернувшейся перед ним картины. Чонин с хлюпаньем выходит целиком, освобождая дорогу хёну. Ёнбок приставляет член, чуть проведя по половым губам и клитору. Не смотря на слова, сказанные ранее, он не спешит засунуть член и кончить. Он размазывает смазку по всей поверхности, дразня тебя, заставляя сжаться. — Если ты после этого начнешь сквиртить, то я не буду спасать твой рот от Чанбина. Так что терпи, девочка. Ты готова заплакать от поддразниваний. Он, как назло, облегчает стойку мощными ногами, поэтому ты, как никогда до этого, ощущаешь прикосновения, готовая кончить от одного осознания, что член на твоей киске. Но первый таки не выдерживает Ёнбок, приставив аккуратно член и спустив в тебя. Его красивое лицо расцветает и краснеет от удовольствия. Чанбин и Хан улюлюкают и радуются за Феликса, который впервые за долгое время выглядит не таким напряжённым. Чанбин смотрит на результат и заглядывает внутрь уже чуть расширенной дырочки, оценивая. — Ещё мало, надо бы больше этой дырке. Хан, пойди, помоги сделать этот приемник более рентабельным. Хан неуверенно подходит, сам не зная, чего хочет его хён. Чанбин без предупреждения входит. И то, что головка Чана казалась широкой, забывается в мгновение. Красный член с четкими венами Чанбина — вот что разрывает тебя изнутри. — Хан, эта дырка хочет большего, сунь сюда свой член. Хан подходит с другой стороны, ты можешь наблюдать его накаченные икры, не осознавая и не слыша, что собираются сделать эти двое. Миг, и ты понимаешь, как в тебя медленно скользит второй член. Боль от проникновения отдается в висках. Два члена постепенно расширяют вагину. Хан заботлив, в отличие от жестокого хёна, словно беспокоится о тебе. Они входят в тебя по очереди, а затем полностью синхронизируясь. Боль сменяется удовольствием, что даже удивительно для тебя в твоём-то положении. Но ты продолжаешь чувствовать наполненность, как два члена правильно давят на все стеночки, а спущенная ранее сперма помогает скольжению, согреваясь и остужаясь, создавая неповторимую симфонию ощущений. Сквозь пелену слёз ты видишь, как Чан подходит к Хану и Бину, целуя их грязно по очереди, а потом рукой проводя по их членам, когда они выходили. Внезапно он сует палец как третий член в твою дырочку, создавая дополнительное давление. Но вагина привыкла расширяться, поэтому принимает палец как послушная девочка. Ноги Хана дрожат, давая вибрации по твоему телу. Всё, что ты можешь — это немного хныкать, потому что ничего не оставалось, кроме как ждать конца этой экзекуции. Чанбин с Ханом одновременно стонут и кончают внутрь, стараясь сохранить каждую каплю и всё, что они могли по неосторожности взять на себя. Бан Чан же высовывает палец и дает тебе его в рот, ожидая, что ты слижешь жидкость с него. Тело не слушается, поэтому ты просто высовываешь язык, вяло проводя по пальцу. Тут подходит Сынмин, наступая тебе на лоб. — Почему не слушаешься хёна? Он же явно хочет, чтобы ты лизала, дряная девчонка. Одной рукой он берет тебя за лобок, а другой начинает бить по попе, отдавая импульс вперёд, на переднюю руку, чтобы не расплескать драгоценную жидкость. — Дряная девочка! Как ни странно, сквозь мутное сознание ты можешь оценить член Сынмина, и он, на удивление, самый длинный. В душе ты дрожишь от предвкушения, куда он может тебе его загнать. И действительно, после ещё нескольких ощутимых ударов он входит в тебя целиком. — Я бы накончал тебе на твоё лицо, непослушная дрянь, но сегодня ты, - жёсткий удар по твоим внутренностям членом, - спермоприемник. Будь добра выполнить одну единственную роль до конца, сучка. Ты видишь, как его член становится заметен через твой плоский живот, это зрелище завораживает и ужасает одновременно. Когда тебя растягивают, когда дырка расширяется — она требует и требует заполненности, но когда тебя бьют членом по органам внутри — другое дело. Сынмин, на радость тебе, не держится долго, выходя, оставляя только головку внутри и кончая. — Ну что, Минхо, твой выход. Тот подходит к тебе, проведя пальцем по половым губам, а потом слегка шлёпнув по дырке. — Ну, хороша! Минхо решает не входить, только слегка надавливает на член при дрочке, дразня половые губы. Другой рукой он иногда трогает тебя, пытаясь то ли причинить боль, то ли помочь, то ли ласкать. Ты уже слабо различаешь ощущения в ослабшем теле, стараясь сохранить жидкость внутри, которая уже ощущается существенно, колыхаясь от каждого движения, давя на стенки. Минхо не может долго сдержаться и кончает, так же проникая внутрь только головкой. Бан Чан хлопает в ладоши, радуясь. — Наконец! Сынмин, держи ее. Сынмин подходит к тебе, давая такую нужную передышку в стойке, а Минхо, слегка отдышавшись, ложится на пол, на спину. — А теперь, парни, аккуратно, переворачиваем её на Минхо. А ты, — Чан обращается к тебе, — Сожми свои мышцы вагины и не дай ни единой капле вылиться зазря. Ты хмыкаешь, в надежде, что этот звук сочтут за согласие, и отдаешь последние силы на выполнение просьбы. И когда твоя киска оказывается на уровне рта Минхо, слегка прикасаясь к его губам, ты расслабляешь мышцы, позволяя сперме и пене свободно вытечь в рот Минхо. Тот присасывается к тебе, как к неиссякаемому источнику, выпивая всю жидкость, проводя языком по складкам, чмокая губами. А Чан рядом следит, чтобы все капли попали по назначению. Когда тебя отпускают, ты сваливаешься на пол, наконец чувствуя ноги, как их бьёт током от затекания. — Я больше не буду играть с вами карты на желания, суки, — облизываясь, рычит Минхо.