Иллюзии виртуального мира

      Недавно Линкольн установил себе на телефон «SwiftyPic», самую популярную нынче в Америке социальную сеть, которой пользовались, в том числе, и все его друзья. В последнее время Линкольн частенько видел, как в этой сети зависали все, кто только мог в ней зависать: в ней сидели даже ребята с младших классов. Видел он также, как его одноклассники показывали друг другу какие-то мемы, смеялись с них, а затем спрашивали у него, Линкольна, знает ли он тот или иной мем, как-бы проверяя, в теме ли он. Разумеется, так как он был далёк от всего этого, он не мог знать всех последних трендов и растерянно разводил руками, и тогда друзья начинали с недоумением на лице спрашивать, мол, «Как же так! Все знают, а ты один не знаешь!»       Посему единственными учениками во всей школе, у кого ещё не было этой социальной сети, был он, а ещё его лучший друг Клайд. На вопросы же о том, почему же он, Клайд, до сих пор не использует «SwiftyPic», он неизменно и весьма скромно отвечал «не знаю» или «нет времени».       Меж тем, Линкольну было очень любопытно узнать, что же там в этом «SwiftyPic» такого, что привлекает абсолютно всех вокруг, и даже некоторых его преподавателей. Подталкиваемый своими одноклассниками, которые неизменно советовали ему скачать это приложение, он всё-таки решился на этот шаг. Однако же, не сразу. Придя в тот же самый день домой после занятий в школе, он в первую очередь, но не спеша, приступил к своим домашним делам, решив заняться изучением «SwiftyPic» несколько позднее. К тому моменту уже вечерело, и Солнце заходило за горизонт, создавая прекрасный закат, который так любил наблюдать Линкольн. Он мог долгое время созерцать его красоту и уходить в свои мысли, периодически наталкивающие его на весьма любопытные идеи. В свои, казалось бы, 15 лет он уже задумывался над некоторыми из сложных вопросов человеческой жизни. Например, в чём же заключается смысл всего существования? Есть ли что-то после смерти и может ли быть вообще? А поскольку его семья была не слишком религиозной, ответы на многие интересовавшие его вопросы он мог найти только сам. Но в одном он был уверен - жизнь только началась, и ему предстоит узнать много нового, о чём он раньше не мог и подумать. Как, например, его сестра Лори, которая заканчивала уже третий год в колледже. Стресс, постоянные переживания и тревога уничтожали её изнутри, но она справлялась, как могла. Она даже узнала, что такое настоящая взрослая жизнь, хоть ей и пришлось с довольно раннего возраста присматривать за своими младшими сёстрами и даже заниматься их воспитанием. Возвращаясь к Линкольну, то даже в тот день он решил не пренебрегать прекрасной возможностью остаться наедине с собой: самоконтроль и регулярные размышления, всё это приносило ему несказанное интеллектуальное удовольствие. Да и к тому же, сёстры ему уже поднадоели своим шумом, беготнёй и вечными ссорами. В кои-то веки стоит уделить время и самому себе тоже!       Проведя немного времени на улице, он вернулся домой, поужинал, вынес мусор, а уже после, закончив все свои дела на сегодня, достал свой телефон и ушел к себе в комнату. Он установил «SwiftyPic» и зарегистрировался там, введя кое-какие личные данные. Одним словом, прошёл стандартную в таких случаях процедуру. Не останавливаясь на этом, он сразу же добавил туда свою аватарку, дабы его могли узнать друзья и знакомые. Потом он подписался на всех своих одноклассников со школы. Кто-то сразу же добавил его в ответ, а кто-то сделал это несколько позднее. И именно здесь он погрузился в этот новый, доселе невиданный им цифровой мир. Это был мир самых разнообразных мемов, видео с милыми кошечками, и всего того остального, что могла предложить эта социальная сеть, (в первую очередь, на основании интересов самого пользователя.) Мир этот теперь находился прямо перед ним, по ту сторону экрана, и привлёк его к себе. Линк погрузился туда целиком и провел там весь вечер, листая нескончаемую ленту рекомендаций. Вдруг он понял, что начинает проводить там слишком много времени, а после отложил телефон в сторону, и принялся за домашнюю работу. Завтра его ждал новый день и, возможно, какое-нибудь новое приключение с закадычными друзьями.       На следующий день, придя в школу, его встретили одноклассники, и разговор с ними на сей раз, как ни странно, завязался! Ему вдруг показалось, что он наконец-то смог найти с ними общий язык в виде обсуждения новых мемов и всего того, что происходит онлайн, и это придало ему уверенности. Прошла неделя, и Линкольн не увлекался ничем другим, кроме постоянного зависания в ленте, становясь таким образом «своим в доску». Он начал реже выходить из своей комнаты, кроме тех случаев, когда его звали на семейный обед или ему пора было выходить в школу. Разумеется, и все его сестры запереживали:       — Что-то Линкольна сегодня не слышно, — как-то раз сказала Луна.       — Может, он ушёл к Клайду? — спросила Лола.       — Крайне маловероятно, по моим недавним расчётам, в среднем наш единственный брат стал проводить в 10 раз больше времени у себя в комнате, нежели с нами, — нарочито официальным тоном заверила Лиза.       — Поэтому, предлагаю нам всем наведаться в его комнату и проверить его состояние, — сказала Лори, самая старшая и главная сестра в доме.       С этим предложением согласились все, и уже спустя какое-то мгновение дети семьи Лауд оказались возле комнаты Линкольна. Сначала постучались в его дверь чтобы, как сказала Лиза, «не нарушать его личного пространства». Но потом Линн возразила:       — Какое там пространство! Вламываемся к нему, и всё! — сказав это, она пинком открыла дверь, и сёстры ринулись внутрь.       — Так-так-так! И чем же мы тут занимаемся? — сказала Лана.       — Что? Который сейчас час? — спросил удивлённый Линкольн, отложил телефон в сторону и удивленно посмотрел на своих сестёр. Кажется, он потерял ход времени, но больше ему хотелось узнать, а с какой это стати они вошли к нему в комнату.       — Прилично! Ты чего тут сидишь? Хоть бы раз из комнаты вышел! — недовольно ответила Линн. Лори заметила, как он отложил свой телефон в сторону, подошла поближе и взяла его.       — Эй! — прикрикнул Линкольн.       — О, нет, только не это… — протянула Лори.       — Что там? — спросила Лола.       — Показывай! — добавила её близняшка Лана.       — Это я забираю, лучше книжку почитай! — сказала Лори, отобрав у брата гаджет.       — Отдай! — крикнул Линкольн вслед, потянувшись за телефоном. Но было уже слишком поздно. Его сёстры быстро вышли из комнаты и направились вниз.       — Как хорошо иметь при себе ноутбук! — сказал Линкольн себе, открыл ноутбук, через который временами связывался со своей подругой Ронни-Энн, и вновь погрузился в свой виртуальный мир, перед этим закрыв за собой дверь на замок. Мало ли, вернётся Лори и заберёт ноутбук тоже.              А спустя ещё месяц после этого инцидента он начал переосмысливать своё отношение к учёбе и к жизни в целом. Предметы, которые он изучал, вдруг стали какими-то неважными, ненужными, он начал терять к ним интерес, понимая, насколько же они наскучили ему. Он охладел даже к математике, которую хоть и не понимал до конца, но к которой никогда, казалось, не был равнодушен. Дело было в том, что за это время он успел пересмотреть кучу роликов, которые преподносили образование в таком ключе: в них рассказывалось о том, что образование, хоть какое, но особенно школьное, это нечто такое, что в жизни человеку не пригодится, а на замену людям, начиная от учёных и заканчивая простыми работягами обязательно придут автоматизация и прочие технологии. Бездумно сидеть за партой, ежедневно убивая 8 часов своей жизни больше не придётся, говорили они, нигде в жизни вся эта мишура вроде биологии, физики и прочей алгебры не пригодится. Задавались вопросы вроде «Неужели формула сокращённого умножения и логарифмы хоть как-то спасут или упростят человеку жизнь?», и помимо всего остального, подобные мысли доходили даже до того, что и все математики, оказывается, бездушные роботы, способные лишь решать свои арифметические задачи, но не мыслить и рассуждать на острые темы современности, бросать вызовы жизни, отчего и становились нужными государству лишь для того, чтобы ему всячески прислуживать, и всё такое прочее.       Короче говоря, высказывался поток всяких несвязанных между собой мыслей, иногда вперемешку с невообразимо глупым и недалёким абсурдом, таким, который легко опровергнуть взрослому человеку, но очень легко внушить ребёнку. Даже те бредовые доводы, которые приводили авторы подобных роликов, звучали для него, Линкольна, весьма разумно, потому что они создавали ему повод не учиться. Многим детям учёба надоедает, они стараются придумать или найти для себя причину не заниматься ею, и именно такие видео находили внутри них отклик. И всё-таки детей, как легковнушаемую аудиторию, очень легко накормить ложью, дезинформацией. Убедительными, но заведомо ложными доводами, как и соблазнительными, но весьма разрушительными для себя и окружающих идеями, в красивой обёртке совратить голову ребёнку.       Когда закончился последний урок, Линкольн заглянул в свой дневник, в котором красовалась двойка, которую он получил как-раз на уроке математики. Однако же он не отреагировал на неё так, как отреагировал бы раньше, проявив негодование и обиду. В последнее время у него заметно ухудшились оценки, однако ему было безразлично, а всё потому что «образование - бесполезная штука», как уже раньше ему разъяснили в интернете.       Однако одной лишь двойкой и безразличием к учёбе дело не закончилось. Сперва он нехотя, а после и вовсе прекратил делать свои домашние дела, вроде той же уборки комнаты, мытья посуды, и даже выноса мусора, хотя раньше весьма охотно шёл их выполнять. Возможно, отчасти потому что просто стало лень это делать, но в основном потому что он начал ощущать какую-то слабость, органическое нежелание его тела делать что-либо связанное с физическим трудом, например, те же домашние дела. Он просто не мог, а почему, никак не мог себе объяснить. Параллельно с этим, он как-будто бы начал терять интерес к жизни, к тому, что происходит в окружающем его мире. Его мозг построил защитную реакцию, и казалось, словно Линкольн находился в мыльном пузыре, который его оберегает, а всё, что в свою очередь было за пределами этого пузыря — совершенно неважно.       Причина всему тому, что с ним происходило было то, что в том же самом интернете ему разъяснили, что жизнь лишена смысла, а человеческая жизнь сама по себе имеет маленькую, если не ничтожную цену, если опираться на таких мастодонтов философии, как Ницше. Активно насаждаемая пропаганда материализма и жизненной безысходности глубоко заседала в головах детей, и не столько потому, что они были склонны к этому злу. Просто у них не было другого примера для подражания: если нынче среднее время, проведённое в интернете, во много раз превышает среднее время живого общения с людьми, становится очевидным, что телефон уже давно заменил в том числе и общение с родителями. На школьных переменах, в автобусе, и даже идя по дороге домой многие дети не могут представить своей жизни без гаджета, в который так и норовят сунуть свой нос, и гаджет открывает безграничный доступ к разного рода информации. Информации, которая может как принести пользу, так и навредить своему обладателю. К сожалению, получалось так, что Линкольну эта информация скорее вредила, чем приносила пользу. Оттого становится понятно и то, почему его друг Клайд старался как можно меньше говорить на тему всяких мемов — они его нисколько не увлекали. Нет, ему дороже было настоящее живое общение с семьёй, чтение и саморазвитие, и любая другая деятельность, приносящая хоть что-то полезное и интересное в его жизнь.       Линкольн, помимо всего прочего, напрочь перестал проводить время со своими сёстрами, всё дальше и дальше уходя в свой виртуальный мир. Ситуация оборачивалась далеко не в пользу Линкольна, и это его увлечение только приносило всё больший вред. Придя домой, он, по своему новому обыкновению, не приступил к своим обязанностям по дому, а сразу сел в телефон. Это увидела сначала одна, потом другая сестра, а затем и самая старшая из них — Лори, у которой начало кончаться терпение. Она вызвала к себе остальных сестёр, дабы обсудить сложившееся положение.       — Линкольн, марш на улицу! А мы пока тут приберёмся.       Не повернув и головы в сторону Лори, он встал и сделал так, как она сказала. Закрыв за собой дверь, Лори усадила всех сестёр на диван, а сама встала возле телевизора, напротив них.       — Думаю, вы сами всё прекрасно видели. Нам нужно что-то с этим делать, пока всё не закончилось печально!       — Да! — в один голос сказали все остальные сёстры.       — Загвоздка состоит в том, что нам нужно найти какой-нибудь предлог: что-то, что отвлечёт нашего братца от телефона хотя бы ненадолго!       — Предлагаю просто забрать у него телефон и отправить заниматься спортом! — первой высказалась Линн.       — Нет-нет! Мы прекрасно помним, чем всё это обернулось в прошлый раз. У кого есть другие идеи?       — Предлагаю проникнуть ночью к нему в комнату, забрать телефон и смыть его в унитаз, а утром сказать, что кто-то его украл! — сказала Лана.       — Он ничего из этого не усвоит — родители просто купят ему новый телефон, и история продолжится.       — Что тут думать! Отобрать у него телефон и заставить дела делать по дому! Перехочет он ерундой маяться, — добавила Луна.       — По моему скромному предположению, все ваши идеи обречены на провал, — внезапно сказала молчавшая до этого Лиза, — а всё потому что вы все напрямую хотите заставить его что-либо сделать и не учитываете его интересов, что крайне необходимо, если мы хотим его перевоспитать.       — И что ты предлагаешь сделать? — спросили её остальные сёстры.       — Я думаю, и считаю гораздо более целесообразным просто провести с ним какое-то время, показать, что в жизни имеются увлечения интереснее бездумного скроллинга. А наша самая старшая сестра в это время составит воодушевляющую речь, которая сподвигнет нашего дорогого брата работать над собой, как это и было прежде. Что вы думаете на этот счёт?       — Замечательная идея! — сказала Лори с огоньком в глазах, — тогда, предлагаю вам всем ненадолго отвлечь Линкольна от его дурацкого телефона, а мы с Лизой что-нибудь придумаем.       — Будет сделано! — снова в один голос сказали сёстры.       Лори открыла входную дверь и позвала Линкольна назад домой. В это время он сидел на уличном пластиковом стуле и, как ещё недавно выразилась Лиза, бездумно листал свою нескончаемую ленту рекомендаций. Он нехотя поднялся со стула и медленно направился в сторону дома. Зайдя домой, стало неестественно тихо. Видимо, сёстры ушли в город по своим делам. Одна Лори стояла посередине комнаты и ждала кого-то. Должно быть, Бобби, подумал Линкольн и положил телефон на стол, собираясь отойти в уборную на втором этаже. Параллельно с этим он огляделся по сторонам, прошёлся по комнатам, но, так никого и не найдя, махнул рукой. Ну, и Бог с ними, подумал Линкольн, главное, что никто не будет отвлекать его от “насущных дел.” Спустя некоторое время он вышел из ванной и направился было вниз. Он не заметил, как рядом с ним шёл Чарльз, их домашний питбуль. Пёс залаял, и только тогда Линкольн обратил на него своё внимание. Он решил погладить Чарльза.       — Чарльз! Иди сюда! Кто у нас хороший парень? — Чарльз от удовольствия лёг на спину и дал Линку почесать свой живот. Внезапно, из комнаты вышла Лени.       — О, Линки, ты здесь! Мне как-раз нужна твоя помощь!       — Я занят, — отрезал он и уже собрался пойти вниз в гостиную, как она потянула его за руку и повела за собой.       — Идём, это срочно!       Они прибежали к ней в комнату, в которой то тут, то там валялась маленькая одежда. Костюмы были явно нечеловеческих размеров, до того крохотные они были. Видимо, по размерам они шли на животных. И именно в этом заключался первый отвлекающий манёвр, придуманный сёстрами.       — Видишь-ли, скоро у нас намечается животный показ мод, а я так и не подобрала подходящего наряда нашему Чарльзу. Поможешь?       — Хорошо, — безучастно ответил Линкольн. Мода его не особо увлекала даже перед тем, как он увлёкся соц. сетями. Тем не менее, он решил помочь сестре и принялся собирать все разбросанные вещи в кучу, чтобы затем из этой кучи выбрать наиболее подходящий наряд. Тут в комнату забежал Чарльз и ринулся на только что собранную им кучу. Линк попытался его остановить, но было уже слишком поздно. Чарльз снова раскидал все вещи, подцепив одну из них, и тогда Линк от злости решил догнать пса и выгнать его из комнаты, что никак не получалось. У Линкольна уже начали кончаться силы, и тогда он решил накинуть на пса случайно попавшуюся шляпку, чтобы закрыть ему глаза, тем самым сбив с толку и обездвижив. Он метко попал Чарльзу на голову, но шляпа, вместо того, чтобы обездвижить, наоборот, идеально подошла ему по размеру. Тут Ликнольн и не заметил, как сам подобрал ему идеальный наряд.       — Ух ты! Зелёное пончо в сочетании с жёлтым сомбреро? Линкольн, да ты настоящий стилист! Но как ты до этого додумался?       — Ого, — только и протянул Линкольн, — даже сам не знаю!       — Наверное, это твоё призвание.       Посмотрев на Чарльза, подобранный Линкольном наряд понравился и ему тоже. Какой креативный, а главное спонтанный подход он выбрал при подборе вещей, и тут он уже загорелся желанием подобрать наряды и другим питомцам, так, интереса ради, но Лени сказала:       — Думаю, тут я справлюсь сама. Можешь идти, Линки!       Слегка расстроившись, что ему больше нечем помочь своей второй старшей сестре, он вышел из комнаты и хотел было пойти вниз в гостиную, но тут его остановила музыка, идущая из комнаты Луны. «Интереса ради», он заглянул туда и, едва просунув голову в дверной проём, Луан тотчас схватила его за грудки и втащила в комнату.       — Бро! Ты как-раз вовремя! — сказала Луна, — нам не хватает солиста. Но, сперва, оцени-ка мою игру!       Линк сел на стул и понаблюдал за тем, как его сестра Луна играет на своей излюбленной фиолетовой гитаре. Она, как и всегда, играла рок, который просто обожала с самого раннего детства. Ему очень понравилась ритмика и темп, с которой она исполняла, вероятно, свою новую песню. Спустя ещё какое-то время она закончила.       — Вот такие пироги! Спасибо… эм, — она сбилась с мысли, но суть в том, что она хотела поблагодарить Линка за прослушивание.       — Спасибо ни за что! — добавила Луан, рассмеявшись от своей колкости.       — Ха-ха, да! Но если серьёзно, то то, чем мы сейчас с тобой занимались, ещё называют музыкальной терапией. Я играю музыку, а ты сидишь рядышком и слушаешь себе. Не суть. Ну что, как тебе?       — Супер, как всегда! А с чем помочь-то?       — Зови сюда Люси, будете текст для моей новой песни писать.       — Я уже здесь, — внезапно, тихим грустным голосом сказала Люси, испугав его и Луну. Линкольну и сёстрам всегда оставалось неясным, как она это делает — всегда появляется за их спинами так нежданно-негаданно.       — Ох, и напугала ты меня! Ну, ладно, садитесь-ка за стол и напишите мне песню. Люс, ты как-раз хороша в написании своих стишков.       — Это не стишки! Это - поэзия!       — Без разницы! Приступайте.       Так, Линкольн и его младшая на несколько лет сестра Люси приступили к написанию текста для новой песни Луны. Но, поскольку Линкольн был не так хорош в писательском мастерстве, особенно в написании поэзии, то ему частенько приходилось советоваться с Люси по поводу той или иной строки, рифмуется ли она, складно ли звучит, и так далее. Пока они писали, Луан стояла на своей самодельной сцене и то и дело подкидывала какую-нибудь шутку, ею же сочиненную. В то же самое время, Луна по новой настраивала свою гитару. Спустя некоторое время, они закончили с песней и представили её Луне.       — Ну, показывайте! — она прочла первые строки, которые написал Линкольн, и похвалила его за них.       — Вот это я понимаю! Ладно, валяйте отсюда, детям здесь делать нечего, — сказав это, она указала им на дверь, и Луан помогла им выйти из комнаты.       — Так нечестно! Мы так долго сочиняли песню, и теперь нам нельзя её послушать? — сказал Линк в ответ на столь неожиданный разворот событий, однако Луан, ничего не ответив, закрыла за собой дверь.       — Да уж, и что нам теперь… ты где?       Он не успел оглядеться, как Люси уже исчезла из виду так же внезапно, как и появилась. Линкольн удивился произведённому трюку, однако искать её теперь было бы совершенно бесполезно. Он отправился дальше. Пройдя совсем небольшое расстояние, ему в голову прилетел футбольный мяч, отчего он опешил. Никак не ожидал он, что именно сейчас ему в голову попадёт что-либо. Сразу после этого он услышал голос:       — Подай!       Это была его старшая на год или два сестра Линн: самая спортивная и наиболее активная в физическом плане сестра Линкольна, которая выигрывала награду за наградой на различных соревнованиях. Что касается командных игр, то именно футбол был её подлинной стихией: всюда она носилась со своим мячом и нигде ни на момент с ним не разлучалась. Сегодня же она практиковала новую, ею разработанную тактику ведения мяча, но увы, вышло так, что Линкольн стал первым, на ком эту стратегию отрабатывали. Он подал ей мяч, но не успел он после этого ускользнуть, (его не слишком увлекал спорт, особенно после одной истории, произошедшей с ним в одной футбольной секции), как Линн моментально подбежала к нему и увела за собой к себе в комнату.       — Куда? Ну-ка иди сюда, сейчас поможешь мне одну стратегию отработать!       — Какую стратегию? У меня дела!       — Знаем мы, что у тебя за дела! Пошли, а-то небось даже мяч десяток раз набить не можешь, лузер.       — Кто это лузер? А-ну иди сюда! — тут его самолюбие было задето, в нём вспыхнул гнев и он буквально накинулся на свою сестру. Но, право, он не осознавал, на кого сейчас нарывался, и очень здорово об этом пожалел в тот же момент, как замахнулся на Линн. Она резко увернулась и влепила ему смачную пощечину, оставившую красный след на лице Линка.       — Тише, тигр! Не серчай, сейчас тогда вместо стратегии выплеснем всю негативную энергию. Становись в упор лёжа, будем отжиматься.       Ничего не сделаешь. Линкольн принял упор лёжа и с горем пополам сделал первое отжимание от пола.       — Ну ты и абрикос! Кто же так отжимания делает? Спину ровно, руки на ширине плеч, и начали!       Он уже ощущал неприязнь к Линн. Помимо этого, ему было очень тяжело сделать даже одно отжимание в правильной позе, однако он старался изо всех сил, и вскоре почувствовал, что может сделать ещё.       — Вот так, правильно! И так ещё два подхода по десять раз. Начали!       Два подхода? Десять раз? Что-то многовато, подумал Линкольн, но ничего, как уже было сказано, не сделаешь. Пришлось выполнять команду «тренера» Линн.       — Помни, Линк! Движение — жизнь! Чем больше ты двигаешься, что физически, что вообще по жизни в целом, всюду ты преуспеешь всегда, — сказала она, сделав акцент на слове «всегда», — уловил?       — Да, уже улавливаю суть!       — Тогда сделай ещё один подход!       Тут Линкольну пришлось мобилизовать всю оставшуюся в нём энергию, мышцы уже ныли, но сдать назад теперь было никак нельзя. Он сперва вздохнул, набрав в лёгкие как можно больше спёртого в не проветренной комнате воздуха (несмотря на то, что они уже занимались спортом какое-то время, за всё то время форточку так и не открыли), а затем, едва он отжался на руках, тут же его выдохнул, и так повторялось ещё несколько раз. Линн не делала отсчёта, просто наблюдая за ним, а когда, видимо, наступил нужный момент, сказала:       — Хорош! На сегодня всё. Слушай, ты просто непревзойденный спортсмен, не хочешь вернуться к нам в секцию? Там мы тебя подтянем и…       — Нет уж, спасибо! — поспешно ответил Линкольн и на всех парах выбежал из комнаты, громко закрыв за собою дверь, и почти мгновенно очутился внизу, на первом этаже.       Да, на сегодня ему порядком хватило и физических упражнений, и показа мод, и даже музицирования. Теперь же ему хотелось просто сесть на диван и отдохнуть с, что называется, чистой совестью. Однако же тут он услышал чьи-то голоса. Оказалось, это были близняшки Лола и Лана, ожесточённо спорившие о чём-то, наверное, они что-то не поделили между собой. Зайдя в гостиную, он заметил, какой бардак они устроили здесь, и тут же угомонил их, заставя убрать всё как было, на что они ответили:       — Дудки! Принцессы не убирают за собой, для этого у них есть слуги! — сказала Лола.       — Не догонишь - не догонишь! — дополнила её Лана и, переглянувшись друг на друга и весело рассмеявшись, сёстры поспешно покинули гостиную. Линкольн остался наедине с самим собой, но прежде, чем он успел вообще что-либо сделать, в комнату вошла мама, которая увидела учинённый беспорядок и он, очевидно, не доставил ей радости.       — Линкольн! Немедленно приберись тут, у нас сегодня будут гости!       — Но…       — Никаких но! Пылесос найдёшь в подвале, — и с этими словами мама ушла из гостиной.       — Так нечестно! — тут же выпалил Линкольн, едва мама ушла, — Не я же устроил тут этот бардак! Эх… — протянул он и, наведавшись в подвал за пылесосом, сразу же вернулся в гостиную, чтобы начать уборку не его беспорядка.       Заниматься уборкой в полном одиночестве может показаться скучным и где-то даже угнетающим, однако не стоит забывать, что если когда-либо Линкольн и был упоён моментом, то происходило это именно тогда, когда он оставался один на один со своими мыслями. Давненько он, с тех пор, как ушёл с головой в мир «SwiftyPic», не ощущал такого, но, кажется, к нему начал возвращаться его внутренний мыслитель, то и дело подпитывавший его новой пищей для размышления. Вот и теперь ему на ум пришла одна мысль: как, собственно, найти счастье в жизни и с чего следует начать? После долгих раздумий он пришёл к такому выводу: найти счастье в жизни вполне возможно, но для этого нужно заниматься той деятельностью, которая приносит это самое счастье, и неважно, что скажут другие. А если посвятить этому делу 10,000 часов и более, можно в совершенстве его освоить и тем самым обеспечить себя счастьем до конца дней. И тут Линкольн начал перебирать у себя в уме различные виды деятельности, которые ему приносили и приносят радость. Чтение комиксов про супергероев? Занятие весьма увлекательное, развивающее воображение и позволяющее нескучно провести время. Может заменить чтение книг тем, кто выгорел от чтения, или же тем, кто пока не дорос до чтения серьёзной литературы. Философствование и размышление над различными вопросами жизни? Тоже неплохо, помогает лучше узнать себя, понять мир и его закономерность, перестать обижаться на всякие невзгоды, проанализировав возможные причины этих самых невзгод. Одним словом, самопознание, главное здесь просто не дойти до самокопания. Всё это, конечно, здорово, но… приносит ли это пользу людям? И тут Линкольна осенило. Ведь тут-то и проявляется во всей красе смысл жизни! Заниматься любимым делом, которое к тому же пойдёт на пользу обществу. Более того, оно даст наставление и поможет заблудившимся найти верную дорогу! А какую пользу ему могло дать проведённое в «SwiftyPic» время? Весь этот бесконечный скроллинг и просмотр по сути бессмысленных видео, содержание которых он теперь даже и не вспомнит? Один поток разной информации, сопровождаемый другим потоком разной информации, каша в голове и потеря концентрации внимания, примитивное калейдоскопическое мышление, неспособность анализировать полученную информацию. Разве годится такая жизнь? Прошедшие несколько часов, которые он провёл со своими любимыми заботливыми сёстрами стоят куда больше, чем весь последний месяц, проведённый за экраном смартфона. Дерзкое и грубое на вид, но заботливое само по себе отношение Линн, глупые, но безобидные добрые шутки Луан, совершенно непонятные, но такие знакомые изречения Лизы, и так далее, и тому подобное, всё это он помнил очень хорошо, как и то, что он чуть не лишился всего этого. Он чуть не лишился общества своих сестёр. Едва он это осознал, и ему стало страшно — за то, как холодно он отнёсся к самому дорогому в его жизни, то есть, к своей семье. И тут он понял, что надо срочно позвать сестёр и обсудить это с ними. Он закончил уборку в комнате, присел на диван, чтобы наконец-то отдохнуть после всего, и тут открылась дверь. Вошла Лори с Лизой и, едва завидев Линкольна, они поприветствовали его. Как будто по команде, остальные сёстры тоже спустились вниз и зашли в гостиную. Они окружили Линкольна, севшего на диван, и тогда Лори начала разговор:       — Линкольн, — сказала она, — нам нужно серьёзно поговорить.       Он не удивился. Он прекрасно понимал, о чём им нужно было поговорить, и пристально поглядел на Лори. Вскоре она продолжила:       — Я, да и не только я, но все мы заметили, что ты начал всё свободное время проводить в “SwiftyPic,” поэтому, мне хотелось бы предупредить тебя кое о чём, — тут Линк насторожился. Она нечасто говорила ему такое, в основном в те моменты, когда случалось что-то действительно серьёзное. Она продолжила:       — Это не то, чтобы плохо. Просто проблема здесь в том, что к этому очень легко привыкнуть и даже впасть в зависимость, не хуже всяких сигарет и алкоголя. А уже от этого у тебя начнутся проблемы со сном, будет часто меняться настроение, ну и так далее. Лиза может подробнее тебе об этом рассказать, она недавно проводила исследование, — она посмотрела на Лизу, а Лиза, стоявшая в сторонке, кивнула головой.       — Разве тебе нужны эти проблемы?       Линкольн промолчал, так как ему нечем было ответить, ведь он уже обсудил эту тему мысленно с самим собой. Наконец, после короткой паузы, Лори продолжила:       — Просто пойми, дорогой мой братец, я сама через это прошла. И с уверенностью могу сказать, что ничего особенного в этом «SwiftyPic»-е нет! Там ты только потеряешь своё драгоценное время. Те удовольствия, которые тебе там предлагают это всего-лишь дешёвый дофамин, не более. Гораздо труднее придумать и создать нечто своё, нежели наблюдать за успехами других людей. Время теперь такое, что созидательная функция, в тебе заложенная, сменяется на наблюдательную, и тогда человек превращается в ничтожество, ничего не делающее и ни на что не способное. Это — то, что нам на лекции недавно рассказал профессор журналистики. И с этим не поспоришь.       — Ты можешь им пользоваться! — добавила Лори спустя одно короткое мгновение, — Даже я не могу отказаться от социальных сетей, всё время приходится списываться с Бобби, — сказала она и хихикнула, — Но ты будь аккуратнее, там есть и много плохого. Главное, не делай глупостей. Всё понял?       Линкольн положительно мотнул головой, и Лори дала ему в руки его телефон.       — Подожди-ка, откуда он у тебя? — настороженно спросил Линкольн.       — Неважно.       Он открыл экран блокировки, но не обнаружил там иконки социальной сети. Он догадался, к чему это.       — Но когда это ты успела взять мой телефон? Я-то думал, он всё время находился здесь, — растерянно спросил Линкольн.       — Что-ж, у дам есть свои секреты!              Впрочем, ничего замысловатого здесь не было. Пока Линкольн отходил по своим делам, Лори взяла его телефон и направилась в местный филиал «SwiftyPic», совсем недавно открывшийся в их городе, и так вышло, что её парень Бобби устроился туда, поэтому, зайдя в помещение, она подошла к нему и попросила удалить профиль её младшего брата.       — С радостью! — ответил он, — Только мне нужна причина, иначе я не смогу это сделать. Правила не позволяют, знаешь.       Лори задумалась и перерыла в голове кучу разных правил из политики платформы, которые она помнила, поскольку как-то раз она, делать тогда было нечего, прочла всё пользовательское соглашение «SwiftyPic». И тут, неожиданно, она вспомнила одно правило, и, с улыбкой на лице, торжествуя, сказала:       — Ему нет 16-ти лет, он не может пользоваться социальными сетями!       — Хорошая причина! Уже удаляю.       — Спасибо, Бобби!       — Передавай Линкольну привет от меня.              — Да, я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — сказала Лори, — Но мне пришлось это сделать. Я удалила твой профиль в «SwiftyPic», пока не случилось ничего плохого. Не расстраивайся, братишка!       Наступила пауза, после которой Линкольн только ухмыльнулся, и, наконец-то вспомнив, что он хотел донести, сказал:       — Я вовсе не расстроен. Мне хотелось сказать одно: спасибо вам большое за то весёлое время, которое мы провели сегодня, честно сказать, я и сам не думал, что времяпровождение с семьёй может быть интереснее скроллинга. Я сегодня сам размышлял над этим, и понял, что никакое виртуальное общение мне не заменит моих дорогих любимых сестёр! Я люблю вас!       — О-о-о! — только и протянули сёстры Лауд, и затем они сделали групповое объятие. В этом не участвовала разве только Лиза Лауд, но потом она сказала:       — Вообще, мне чужды человеческие эмоции, но о-о-о! — даже она не сдержалась от «чуждых человеческих эмоций» и присоединилась к остальным.