***
В лазарете никого не было, и Джорно подвёл Фуго к кровати. Фуго увидел стул с другой стороны и послушно сел на кровать — он не хотел разочаровывать младшего. Джорно принёс спиртовой тампон, чтобы простерилизовать, и умело перевязал ожог. Казалось, что он в самом деле привёл Фуго в лазарет только для лечения. Фуго посмотрел, как повязка завязывается последним узлом, и осторожно спросил: — Всё в порядке? — Ну, — сказал Джорно, сидя неподвижно. Фуго не смел пошевелиться, он нервно наблюдал, как тонкое лицо Джорно приблизилось — затем его мягко толкнули на кровать. Он сглотнул: — Что это значит… Джорно? — А что, я не нравлюсь семпаю? Если нет, — сказал Джорно, — просто забудь об этом. — Нет, я… — Неужели это правда? — Джорно сказал, — я был прав. Фуго закрыл глаза и не смел взглянуть на него. — Семпай, почему вы курите? — Потому что… все раздражает, очень хлопотно… — Вот именно, — Джорно поцеловал его в губы, — трудно ли получить грант? — Ну…— сказал Фуго, — дома раздражены тем, что меня ничто не устраивает. Закончив говорить, он тут же пожалел об этом. Все его одноклассники знали, что он родился богатым человеком и его интеллект был выдающимся. Никто не знал, под каким давлением он учился. Ему действительно нравится Джорно, но он не хочет, чтобы он знал о его проблемах. Фуго подумал, что если он спросит о его семье, то он побьёт его. К его удивлению, Джорно ничего не спросил, он только опустил глаза и спокойно сказал: — Да, но семью мы не можем выбрать, это действительно грустно… — Учителя любят старшеклассников, — промурлыкал Джорно и добавил, — а ты как думаешь? — Действительно… — сказал Фуго. — им так же нравятся мои конкуренты. — Нет, — покачал головой Джорно, — классные руководители тоже любят старшеклассников, потому что считают их очень хорошими людьми. «Если он будет шантажировать меня курением, я точно поставлю фонарь ему под глаз» — Фуго злобно подумал. — А что думает семпай? — Джорно спросил, склонив голову набок, — у тебя рука не болит? — Нет… — Фуго не ожидал, что он спросит об этом, и он ответил, — больше не болит. — Хорошо, больше так не делай. — Джорно. — Фуго сказал, — я… — Все в порядке, семпай сможет получить это место, — Джорно улыбнулся, — это же очевидно, не так ли? — Неужели? — Фуго был немного смущён, — спасибо… Глаза Джорно заблестели: — Ну, а у семпая есть какой-нибудь опыт? — Чёрт возьми, конечно, — смело сказал Фуго, — я на два класса старше тебя. — Так…— Джорно моргнул с улыбкой, — я собираюсь попросить семпая. Его мягкие пальцы расстегнули униформу Фуго, и щеки Фуго вспыхнули, позволяя младшему раздеть его. Джорно отложил одежду в сторону и достал из кармана белый тюбик. — А что это такое? — спросил Фуго, лёжа. — Вот это? — Джорно был рассеян, — крем для рук, не беспокойтесь об этом, семпай. Он выжал немного «крема для рук» в ладонь и надавил на анус Фуго. Фуго подсознательно хотел спрятаться, и Джорно положил ногу Фуго на своё плечо, так что нижняя часть его тела открылась больше. Его пальцы мягкими движениями медленно двигались в неизведанную область. Фуго почувствовал только неприятное ощущение инородного тела, но он боялся раскрыть тот факт, что у него нет опыта, поэтому предпочёл промолчать. Тонкие пальцы Джорно проникали все глубже и глубже, и он касался каждого дюйма стенок, со старанием рабочего, красящего стены. Когда он нажал на какое-то место, талия Фуго внезапно подпрыгнула. Джорно сделал паузу и не стал углубляться дальше. Он потёр его кончиками пальцев, и Фуго закричал дрожащим голосом. — Стой. Подожди, Джорно! — он задыхался, его голос дрожал, — я… чувствую себя не совсем… — Тебе хорошо, семпай? — Джорно продолжал шевелить пальцами, держа другой рукой половой орган, и медленно провел большим пальцем по влажной головке, — так? Фуго больше ничего не мог с собой поделать, он не мог контролировать свои стоны, хотя они звучали бессвязно, но Джорно, казалось, это нравилось, он ускорил движения рукой, все время нажимая на чувствительное место, двигая рукой на его пенисе все быстрее и быстрее. Фуго всхлипнул и поджал ноги. Он лежал на больничной койке без ничего, а Джорно даже не расстегнул рубашку. Он утверждал, что был неопытным студентом и использовал только две руки, чтобы заставить его забыться. На руках у Джорно было много спермы, и он прошептал на ухо Фуго: — Семпай, тебе хорошо? — Угу, — неопределённо ответил Фуго, — хорошо. — А семпай когда-нибудь мастурбировал? — Джорно улыбнулся, — ни разу? Фуго открыл рот, но ничего не сказал. Джорно поцеловал в ключицу, потом нижнюю часть живота, а затем постепенно спустился вниз. Фуге почувствовал, как кончик его ловкого языка закрутился на коже, вызывая раздражение. Джорно расстегнул ремень. — Будет немного больно. Извини, семпай, — тихо сказал он. Фуго на мгновение растерялся, а потом почувствовал, что чужеродное тело прижалось к его входу, и Джорно смотрел вниз с таким выражением, как будто он просто гулял после обеда. — Что ты там делаешь? — Фуго с трудом сел, — Джорно, что ты делаешь! Джорно крепко прижал его к себе, надавил на него, удерживая уже напряжённый член около ануса Фуго. Он не применял никакой силы. После нескольких неуверенных толчков он улыбнулся притихшему Фуго. Он наклонился и поцеловал Фуго. Он так хорошо целовался. У Фуго так закружилась голова. Какое-то мгновение он не обращал на него внимания, так что Джорно смог войти в него. Несмотря на достаточную прелюдию, боль заставила Фуго вскрикнуть. Он сильно укусил Джорно за губу, и Джорно вскочил и в отместку врезался в чувствительное место Фуго. Фуго стиснул зубы, ему показалось, что Джорно рассердился, но глаза его были спокойны, как море. Джорно притворно нахмурился: — Больно, семпай, — он сжал Фуго за талию и спокойно сказал, — семпай слишком жесток. Он вытащил свой член и снова ударил в то же самое место. Фуго на этот раз лишился дара речи, он все ещё чувствовал боль, но вдобавок к боли, более яркое чувство поднималось к верху, как муравей, как поток воды. Джорно любовался выражением лица Фуго, и его движения постепенно стали более плавными. — Немного сухо, — он серьезно сказал, — в следующий раз я буду использовать немного больше смазки, семпай. Фуго не понимал, о чем он говорит, его мозг был пуст, и член Джорно безжалостно ударял в его простату и вонзался в неё ещё глубже. Он чувствует чудесное «наполненное» удовольствие, раскрываясь навстречу движениям Джорно. Постепенно открывающийся низ следует за движениями Джорно, открываясь и закрываясь, как бы приглашая войти ещё. Он был близок к тому, чтобы воспламениться, и волна секса была дикой и неразумной, более контролируемой, чем его беспричинный гнев. Талия Фуго была напряжена, голова опустела, бедра тряслись, и Джорно быстро толкался в его тело. Он просто кричал, как потерянная душа, не понимая, какую чушь несёт. — Это достойно семпая… — ахнул Джорно, — несмотря ни на что, ты такой талантливый. Фуго схватился за спину и сжал ноги с сильным удовольствием, позволяя Джорно идти глубже. Для Фуго все это было несущественно, но Джорно нервно вздохнул, его волосы на лбу были распущены, и он управлял Фуго. Это хорошо, у них есть естественное молчаливое понимание в постели. Фуго умирает, он беспомощно повторяет: «быстрее… быстрее»… Джорно знал, что он не слышит его, но терпеливо ответил: «я уже скоро, семпай» … Он вошёл в последний спринт, Фуго замолчал, и Джорно склонил голову, чтобы поцеловать, и он послушно поднял голову, чтобы поцеловать в ответ. За дверью лазарета послышался разговор, и кто-то постучал в дверь: «учитель там»? Фуго резко сжался, втягивая член Джорно, и тот издал короткий звук «ах» и кончил в него. Стук в дверь продолжался, и Джорно все ещё кончал, Фуго в отчаянии открыл рот, но человек протянул руку и шевельнул влажными губами. — Тише… — Джорно опустил голову, прикусил его за ухо и прошептал, — семпай, тише… Ноги Фуго крепко обхватили Джорно за талию, руки обвились вокруг его спины, он упал, закрыл глаза и тяжело вздохнул, золотые ресницы задрожали, Джорно нежно поцеловал его в глаза. — Мне тоже очень хорошо — он сказал это так громко, что его могли слышать только два человека, — спасибо, семпай…***
— Семпай, семпай, не сердитесь, — Джорно прошептал Фуго, — кажется нас заметили. — Ты совсем из ума выжил! — Фуго задохнулся от гнева, — а вдруг они скажут! Разве ты хочешь быть исключённым из школы! — В том случае, если они скажут, они тоже вылетят из школы, — сказал Джорно, как бы опровергая сказанное. Это слишком нелепо, но Джорно сказал это уверено и энергично — Как будто школа была открыта твоей семьёй. Джорно не стал ни подтверждать, ни отрицать, он сказал с улыбкой: — Это обрадует семпая, если он будет знать, кто управляет школой? Фуго почувствовал, что он легкомыслен, и не мог не рассердиться. Он поднял кулак на Джорно. Тот быстро схватил его за руку и разжал её, положив ладонь на лицо, задумчиво, как горничная, стоящая у его постели рано утром. — Разве рука семпая не болит? Или мне следует подставить лицо? Гнев снова был подавлен, Фуго отдёрнул руку и сел, сердито собираясь уйти. — Моя форма испачкалась? — сухо спросил он, — я собираюсь уйти. — Испачкалась, — Джорджо прищурился, — я случайно уронил на пол, потому что семпай не обратил внимания. Фуго снова захотелось кого-нибудь ударить. Он повернулся и посмотрел на Джорно, который улыбнулся ему, опустив глаза. Фуго уже давно был полон решимости убивать, но в конце концов сердито повернулся, чтобы встать с кровати и забрать свою одежду. Джорно встал и обнял его сзади. — А что ты собираешься делать, когда вернёшься? — пробормотал Джорно ему на ухо, — разве семпай не свободен? Фуго глубоко вздохнул: — Ты тоже возвращайся в класс со мной! Я недостаточно занимался! А мне и не нужно… Джорно снова улыбнулся и поцеловал Фуго в шею. Фуго услышал, как маленький дьявол позади него медленно произнес: — Я тоже свободен, семпай.