Смерть на языке цветов

Лилии. Самые обычные лилии, прорастающие букетами под кожей; отвратительное чувство; Иклис качает головой из стороны в сторону, вырывает не — пока что — открывшиеся бутоны. Мелкие, снующие по венам заместо крови, раздражающие гибриды; как от этого невероятно тошно. Это мешало, это раздражало, это выводило из себя — Иклис скрежещет зубами, сплёвывает дурацкие цветы в раковину. Впивается ногтями в холодную поверхность раковины, переводя дыхание; вспоминая вновь и вновь. А затем опять давится цветами; боль, которую не получается держать в руках. Чувства, выходящие за грани. Иклис поправляет рыцарскую форму, натягивает перчатки, пряча узор цветов на мазолистых от упорных тренировок ладонях. Делает вид, будто бы ничего и не было, будто бы всё, как и надо. Ничего уже не изменить; признаться? Да ни в жизнь. Помешает гордость, помешает привычное упрямство, помешает абсолютно всё вокруг. Намного проще попросту смириться. Прекратить борьбу. Так всем гораздо легче. Лилии. Самые обычные красивые гибриды; Пенелопа говорит что-то излишне снисходительно, уже привычно, а Иклис откровенно задыхается. Цветы погибели; Пенелопа смотрит, совершенно ничего не понимая, лишь догадываясь, а Иклис старается сдержать себя в руках. А после убегает, дабы сплюнуть ранящие изнутри, разрывающее всё и вся цветы. Она ничего не говорит — ожидаемый финал, от которого так невероятно сильно смешно, пусть в смехе нет и капли весёлых нот. Иклис собирается на скорую руку, пропуская пару пуговиц рубашки, вновь повышает голос, дабы уже через секунду потерять сознание от кашля. Это никак не отпускает; глупые чувства, от которых никому не легче. Переступить через себя? Нет, нет, ещё раз нет; Иклис хватается за горло, так сильно желая переломать собственные позвонки. Хватается за голову, не в силах перебороть происходящее; реальность будто бы стала одним стала одним сплошным кошмаром. Намного проще умереть. Нет никакой возможности. Ему не давали такого права. Лилии. Самые обычные красивые гибриды; Иклис прислушивается к чужому голосу, окончательно во всём этом утопая. Отдаваясь во власть происходящего, в чужие руки так легко и просто, не признавая очевидного: это необходимо ему как воздух. Но вместо этого остаются лишь дурацкие цветы. Ничего более. Лилии — это совсем не «невинность». Лилии — это проклятье, цена которому жизнь. Лилии — это клеймо на его лёгких. Лилии — это Пенелопа Экхарт и её ложь