Грешники должны страдать

Ночная мгла окутывает не большой городок с ног до головы, как только солнце плавно скатывается за горизонт, пряча свои теплые лучи куда подальше. Ну и славно. Солнце порой светит так ярко, что начинаешь уставать от него. Именно поэтому в домах на улицах Нокфелля почти нигде не горел свет. Люди лежали в своих мягких кроватях, сомкнув очи и мирно посапывая. Они отдыхали, чтобы утром вновь были силы смотреть на полящее солнце и радоваться дню. Но ведь не все соблюдали режим и ложились на покой по заходу солнца. Собственно и не все были рады наступлению нового дня. Так, например, на вершине не очень большой горы возвышалась великолепная церковь. Вид ее был воистину божественным, заставляющим прохожих приковать взгляд к золотистым куполам и распятием и невольно двинуться внутрь. Войти, зачитать первую попавшуюся из интернета молитву и после уйти с чистой совестью, считая, что он полностью искулился от всех своих грехов. " Если бы всё было так легко.. " — мелькает в мыслях у одного из сослуживцев, что являлся сыном отца божьего. Храм пустеет по заходу солнца. Никто не хочет оставаться один на один с иконами, что под тлеющими фитилями выглядят ещё более жутко чем при дневном свете. Правда, кому-то все же пришлось по душе столь мрачная обстановка, раз стены храма громко, эхом отражали чей-то хриплый, от слез, голос. Ⲃ ⲣⲩцⲉ Ⲧⲃⲟⲉⲅⲟ ⲡⲣⲉⲃⲉⲗυⲕⲁⲅⲟ ⲙυⲗⲟⲥⲉⲣⲇυя, ⲟ Ⳝⲟⲯⲉ ⲙⲟύ, ⲃⲣⲩⳡⲁю ⲇⲩⲱⲩ υ ⲧⲉⲗⲟ ⲙⲟⲉ, ⳡⲩⲃⲥⲧⲃⲁ υ ⲅⲗⲁⲅⲟⲗы ⲙⲟя, ⲇⲉⲗⲁ ⲙⲟя υ ⲃⲥя ⲧⲉⲗⲁ υ ⲇⲩⲱυ ⲙⲟⲉя ⲇⲃυⲯⲉⲏυя. Ⲃⲭⲟⲇ υ υⲥⲭⲟⲇ ⲙⲟύ, ⲃⲉⲣⲩ υ ⲯυⲧⲉⲗьⲥⲧⲃⲟ ⲙⲟⲉ, ⲧⲉⳡⲉⲏυⲉ υ ⲕⲟⲏⳡυⲏⲩ ⲯυⲃⲟⲧⲁ ⲙⲟⲉⲅⲟ, ⲇⲉⲏь υ ⳡⲁⲥ υⳅⲇыⲭⲁⲏυя ⲙⲟⲉⲅⲟ, ⲡⲣⲉⲥⲧⲁⲃⲗⲉⲏυⲉ ⲙⲟⲉ, ⲩⲡⲟⲕⲟⲉⲏυⲉ ⲇⲩⲱυ υ ⲧⲉⲗⲁ ⲙⲟⲉⲅⲟ-.. Парень, облачённый в черную мантию, без остановки молвит уже давно знакомые строки, стараясь сдержать непрошанные всхлипы, ведь если остановиться, то начнет твердить слова заново, а колени, на которых он стоит приличное количество времени, уже изрядно болят, но на это совсем не хочется обращать внимание, когда сжимаешь в руке серебряный крестик средних размеров, который обычно всюду носишь на груди и отчаянно раскаиваешься перед господом богом. Ⲧы ⲯⲉ, ⲟ Ⲡⲣⲉⲙυⲗⲟⲥⲉⲣⲇⲉ Ⳝⲟⲯⲉ, ⲃⲥⲉⲅⲟ ⲙυⲣⲁ ⲅⲣⲉⲭⲁⲙυ ⲏⲉⲡⲣⲉⲟⲇⲟⲗⲉⲃⲁⲉⲙⲁя Ⳝⲗⲁⲅⲟⲥⲧⲉ, Ⲏⲉⳅⲗⲟⳝυⲃⲉ Ⲅⲟⲥⲡⲟⲇυ, ⲙⲉⲏⲉ, ⲡⲁⳡⲉ ⲃⲥⲉⲭ ⳡⲉⲗⲟⲃⲉⲕⲟⲃ ⲅⲣⲉⲱⲏⲉύⲱⲁⲅⲟ, ⲡⲣυυⲙυ ⲃ ⲣⲩцⲉ ⳅⲁⳃυⳃⲉⲏυя Ⲧⲃⲟⲉⲅⲟ υ υⳅⳝⲁⲃυ ⲟⲧ ⲃⲥяⲕⲁⲅⲟ ⳅⲗⲁ, ⲟⳡυⲥⲧυ ⲙⲏⲟⲅⲟⲉ ⲙⲏⲟⲯⲉⲥⲧⲃⲟ ⳝⲉⳅⳅⲁⲕⲟⲏυύ ⲙⲟυⲭ, ⲡⲟⲇⲁⲯⲇь υⲥⲡⲣⲁⲃⲗⲉⲏυⲉ ⳅⲗⲟⲙⲩ υ ⲟⲕⲁяⲏⲏⲟⲙⲩ ⲙⲟⲉⲙⲩ ⲯυⲧυю υ ⲟⲧ ⲅⲣяⲇⲩⳃυⲭ ⲅⲣⲉⲭⲟⲡⲁⲇⲉⲏυύ ⲗюⲧыⲭ ⲃⲥⲉⲅⲇⲁ ⲃⲟⲥⲭυⳃⲁύ ⲙя, ⲇⲁ ⲏυ ⲃ ⳡⲉⲙⲯⲉ ⲕⲟⲅⲇⲁ ⲡⲣⲟⲅⲏⲉⲃⲁю Ⲧⲃⲟⲉ Ⳡⲉⲗⲟⲃⲉⲕⲟⲗюⳝυⲉ, υⲙⲯⲉ ⲡⲟⲕⲣыⲃⲁύ ⲏⲉⲙⲟⳃь ⲙⲟю ⲟⲧ ⳝⲉⲥⲟⲃ, ⲥⲧⲣⲁⲥⲧⲉύ υ ⳅⲗыⲭ ⳡⲉⲗⲟⲃⲉⲕⲟⲃ. Блондин знает, что замаливать свои грехи бессмысленно и нельзя, но даже если бы и получилось, то у него их слишком много. Уйдут века, чтобы отчиститься полностью. Тем не менее он стоит. Стоит на этом холодном полу и просит прощение за всё, что сделал. Просит прощение за свои мысли, за свои колкие слова, действия. Он прости прощение за свое сердце, что нервно екает каждый раз, когда на глаза попадаются два милых хвостика. Он просит прощение за то, что позволяет себе думать о том, насколько же обоятельны черты лица под маской голубоволосового и искренне радуется, что не знает, ведь тогда бы он точно сошел с ума от восхищение. Он просит прощение за то, что в целом посмел поднять свой грязный взор на столь чистого и благородного человека как Салли Фишер, что мог бы тягаться с самим богом. Или может.. нет. Он и является божеством. Ⲃⲣⲁⲅⲟⲙ ⲃυⲇυⲙыⲙ υ ⲏⲉⲃυⲇυⲙыⲙ ⳅⲁⲡⲣⲉⲧυ, ⲣⲩⲕⲟⲃⲟⲇⲥⲧⲃⲩя ⲙя ⲥⲡⲁⲥⲉⲏⲏыⲙ ⲡⲩⲧⲉⲙ, ⲇⲟⲃⲉⲇυ ⲕ Ⲧⲉⳝⲉ, ⲡⲣυⲥⲧⲁⲏυⳃⲩ ⲙⲟⲉⲙⲩ υ ⲯⲉⲗⲁⲏυυ ⲙⲟυⲭ ⲕⲣⲁю. Трэвис просит прощение за то, что смел смотреть в сторону своего божества, да то, что смел открывать в его сторону свой грязный, грешный рот. Он срывается на истерический плачь, но продолжает просить прощение за то, что посмел поднять на него свои грязные руки. Он, черт бы забрал его душу, посмел поднять свои руки на столь идеального и чистого. На свое личное божество. Салли Фишер никогда бы не заслужил ударов, даже если бы совершил самые грязные и из ряда вон выходящие поступки, нет. Их заслуживает блондин. И он был бы совсем не против чтобы его божество отыгралось на его теле. Он бы покорно принимал каждый удар на себя, даже не сопротивляясь, лишь тихо пошикивая и ловя настоящее, мазохистское наслаждение от того, как места ударов горят и краснеют. Он бы с удовольствием принял на себя каждый удар от этих кулаков, чьи ногти выкрашены в черный цвет. Но сколько не старайся, с какой бы силой не впечатывай голубоволосого в пол, он никогда не бьёт в ответ. Он защищается, просит прекратить и мирно все обсудить, но даже не думает наносить удары по чужому телу, которое так желает этого. Салли в попытках вылезти из под обидчика брыкается ногами и случайно, не слишком сильно, но ощутимо, пинает Трэвиса в живот, после чего тут же извиняется видя как последний глухо промычал и замер. Салли, должно быть, подумал что слишком сильно въехал. Трэвис подумал что сходит с ума. Ⲇⲁⲣⲩύ ⲙυ ⲕⲟⲏⳡυⲏⲩ ⲭⲣυⲥⲧυⲁⲏⲥⲕⲩ, ⲏⲉⲡⲟⲥⲧыⲇⲏⲩ, ⲙυⲣⲏⲩ, ⲟⲧ ⲃⲟⳅⲇⲩⲱⲏыⲭ ⲇⲩⲭⲟⲃ ⳅⲗⲟⳝы ⲥⲟⳝⲗюⲇυ, ⲏⲁ Ⲥⲧⲣⲁⲱⲏⲟⲙ Ⲧⲃⲟⲉⲙ Ⲥⲩⲇⲉ ⲙυⲗⲟⲥⲧυⲃ ⲣⲁⳝⲩ Ⲧⲃⲟⲉⲙⲩ ⳝⲩⲇυ υ ⲡⲣυⳡⲧυ ⲙя ⲟⲇⲉⲥⲏⲩю ⳝⲗⲁⲅⲟⲥⲗⲟⲃⲉⲏⲏыⲙ Ⲧⲃⲟυⲙ ⲟⲃцⲁⲙ, Он со всхлипом просит прощение за то, что готов был умолять Салли врезать ему снова. Он должен стоять на коленях перед ним, перед Салли Фишером, а не перед чертовой иконой. Он должен часами без остановки молиться на его фигуру, чтобы в конце позволить себе всего на секунду заглянуть в темные впадины маски, из которых ели можно было разглядеть глаза, но даже так дыхание бы перехватило от того, как величественно выглядит его бог снизу вверх. Но он не может.. Он не может попросить Салли о странной просьбе со всей дури заехать ему в челюсть. Он не может опуститься перед ним на колени в своей, крайне неудобной, мантии. Он не может подобрать слова молитвы чтобы она звучала достаточно достойна для его бога. Он позволял себе думать о Салли очень много. Настолько, что однажды он окончательно опустил собственную душу в котел с горящим маслом. Когда ночью Трэвис вспоминал тот странный недо-удар и отчего то снизу живота так странно, но приятно стянуло. Кажется, впервые за семнадцать лет. Блондин не хочет верить в то, что видит, но странная выпуклость на его домашних, белых шорт говорила сама за себя и Трэвис.. поддался искушению. Он сделал это, черт возьми. Он так жадно и отчаянно толкался в собственную руку, до боли кусая край подушки и не переставал думать о его замечательном божестве. Такой восхитительном, такой обоятельном и прекрасном. Он так ненавидит себя за эти мысли. Он ненавидит всё что связанно с ним и Саллом. Он бы хотел действительно ненавидит протезника, хотел бы душить его чисто из злых намерений, хотел бы хотеть держаться от него подальше, но он не может.. — ⲇⲁ ⲥ ⲏυⲙυ Ⲧⲉⳝⲉ, Ⲧⲃⲟⲣцⲁ ⲙⲟⲉⲅⲟ ⲥⲗⲁⲃⲗю ⲃⲟ ⲃⲉⲕυ. Ⲁⲙυⲏь.. — на выдохе шепчет парень прежде, чем сомкнуть свои уста и ровно сесть на свои колени, вытирая рукавом мантии горячие слезы, что уже въелись в щеки. Он - грешник, который никогда не искупит свои грехи.