На цветочной поляне он встретил лишь сгнивший лютик

Один очень одинокий скелет казалось, уже вечность находился внутри бесконечной пустоты, где ничто не существует, кроме самого него. Вокруг него нет ни земли, ни неба, ни других предметов или живых существ. Нет ни звуков, ни запахов, ни каких-либо ощущений. Пустота окружает его со всех сторон, не имея ни конца, ни начала. Он ощущает полное одиночество, изолированность и отрешенность от окружающего мира. Все его мысли и эмоции наполняют его внутренний мир, так как во внешнем мире нет ничего и никого, что могло бы вызвать какие-либо реакции. Почти никого.. Он чувствует себя потерянным, беспомощным и безнадежным, окруженным только своими собственными мыслями. Бесконечная пустота создает ощущение временной и пространственной потери. Он не знает, сколько времени прошло или сколько времени останется до долгожданного покоя, когда даже смерть не возжелала избавить его от монотонности этого пространства. Однако, в своей личной обители безумия Гено сталкивается с самим собой. Безграничное пространство пустоты становится как бы катарсисом, где мученик может обрести новое понимание о себе, стать кем-то новым, пусть и далеко не по собственному желанию. Изменения начинают свой путь медленно, незаметно, постепенно заставляя Афтера скатываться в безумие. Первым шагом его падения в бездну стала непрекращающаяся тревога, паранойя, что постепенно проникает в разум. Каждую секунду он ощущал странное присутствие вокруг себя, видел тени, слушал шепчущие, пытающиеся вбить в голову невообразимый бред голоса. Но ведь их нет, просто не может быть на самом деле. С каждым днем эта боль становится все более невыносимой. Погружаясь в ощущение бесконечной тревоги, как будто его собственное сознание подвергается медленному разрушению, будто кровожадный хищник играет со своей жертвой перед неминуемой смертью, смертник забывал свою жизнь, забывал болезненное прошлое, не помнил более своих ошибок. Да, ошибки и привели его к такому печальному положению дел, но пусть он и сожалел о них, всё же в какой-то мере принимал и чтил. Где-то глубоко глубоко в сознании изредка зарождаются смутные воспоминания, фрагменты его прошлой жизни, они скользят мимо него, не оставляя ни одного целого, долговременного следа. Тем не менее, среди хаоса его чувств существует одно бледное пятно ясности - единственный монстра, что был достаточноважен дабы запомнится искалеченному сознанию настолько сильно. Перед глазами то и дело возникал вид слабой улыбки, трепет бархатного голоса, его нежные прикосновения. Этот пусть неровный, но первый похожий на что-то реальное образ становится единственным якорем в реальности, заполняющейся все большей негативной энергией и вечными неврозами забывшегося. Вечная боль всегда приводит к радикальным изменениям в поведении и внешности. Гено Эррор не стал исключением. Его глаза, ранее полные жизненного опыта, пусть слабой, но надежды, теперь наполнены безумием и отчаянием. Раньше мягкий и спокойный голос звучит нервно и дрожаще, словно отражая его внутреннюю борьбу, будто лагая, отскакивая от несуществующих стен эхом. Медленно, но верно он становится отдаленным, непредсказуемым, во всем, кроме одного - любви к монстру, что является его единственным пристанищем в его маленькой клетке личного сумасшествия, островком спокойствия. этот самый остров был тем, кто стал свидетелем изменений в дорогом душе скелете, тем, кто увековечил в своей памяти воспоминания о некогда добром, пусть и нередко вспыльчивом монстре. Рипер. Именно так звали единственного гостя этого места и в частности скелета, что обитал здесь на постоянной основе, ибо выбраться из своеобразной тюрьмы не мог. Не мог лишь ранее. Встретились они давно, ещё задолго до начала безумия будущего разрушителя, а в последствии и зарождения совершенноновой личности. И от этого становилось лишь больнее. В пустых глазницах всё чаще является страх, страх когда он осознает, что его партнер изменился до неузнаваемости и, кажется, забыл о нем. Одним из первых чувств, которые пронизывали жнеца, стал шок. Его мир практически обрушился, поскольку он ждал, теплил надежды на продолжение взаимной преданности и тепла в отношениях, он надеялся что Гено выдержит, пройдёт через это вместе с ним. Он не может понять, как могло произойти такое изменение, чувствуя себя потерянным, ошеломленным. Вместе с шоком наступает и боль. Боль от собственных мыслей, которые резко сталкивают судью с реальностью, что его любимый больше не тот, кем он был. Он всё чаще начинал сомневаться в себе, задаваясь вопросами, в чем его ошибка, что же он сделал не так. Эта боль окутывает его каждый день, напоминая о потере, что он не сможет восполнить более никогда Он тосковал по старым временам, когда их отношения были искренними и спокойными. Это ощущение обреченности и оторванности от своего партнера вызывало сильную тоску по временам, когда они были счастливы, когда могли быть вместе. Однако, среди всех этих негативных эмоций, также нередко приходили гнев и обиды. Он чувствовал, что был использован, предан, это вызывает в нем гнев, ярость на себя и любимого монстра. Смерть чувствовал себя невидимым, ненужным рядом со скелетом, чьи кости ещё совсем недавно были окрашены в редкую серость снега, а теперь приобрели угольный оттенок. Это ощущение непригодности заполняет каждую его мысль, усиливая боль, тоску по прошлому. ** Тёмный силуэт сидел у миниатюрной полянки с цветами и обнимал колени. Он ждал. Ждал одного монстра, кое кого, кому смог бы доверить даже свою жизнь, пусть и был он смертью. Где-то за спиной раздался шорох, на который Глюк поспешил оглянуться, рассмотреть долгожданного гостя получше на предмет подарков, а самое главное шоколада. Но к огромному сожалению вышеупомянутого прищуренные глазницы приняли за недовольство, или даже злость. "Рипер.. Это ведь ты.. Да?" - раздаётся среди тишины тихий голос скелета, чьи ошибки превратили его в того, кем он теперь является. В Ошибку. : "Должно быть, всё ещё ждёшь моей смерти.."