Путь к свободе

      Через время они просто лежали на диване и даже начали было смотреть какой-то случайно пойманный по телеку фильм. Там вроде что-то о рыцарях и мечах... Астарион довольно быстро потерял нить повествования, больше обращая внимание на полутемную обстановку гостиной и присутствие рядом его парня. Тот, вроде бы следил за событиями на экране, приобнимая артиста... Пока коварная рука этого самого артиста, до того лежавшая на его грудной клетке, не начала свое путешествие вниз, не просто скользнув, а мягко оглаживая.       И это, конечно, заставило Тавэла отвлечься от экрана и на эту самую руку с любопытством посмотреть. Правда, мужчина пока решил ничего не делать, заинтересованный в дальнейших действиях любовника, но внутри уже всколыхнулось предвкушение. А что, они одни, и вечер уже максимально располагает, ведь успелось и поесть, и в душ сходить, и отдохнуть...       Театрал же, устремив взгляд в экран телевизора, сделал вид, что совершенно заинтересован в том, что там происходит. Одновременно с тем плавно оглаживая обнаженный немного задравшейся футболкой живот метиса вдоль кромки штанов. Домашние, мягкие, на резинке... достаточно просто поднырнуть. Кончики пальцев артиста на движении от себя даже слегка забрались под ткань, будто бы намекая на дальнейшие возможности, но спешить тот не стал. И метис тоже решил не торопиться, насладиться этим лёгким заигрыванием. Улыбнувшись, он мягко поцеловал любовника в висок и тоже уставился в экран (очень старательно). Но при этом приобнял Астариона чуть крепче.       А тот, позволив себе легкую улыбку, поднырнул под ткань футболки, оглаживая бок и ребра полукровки, слегка царапнул короткими ногтями косые мышцы, подавив желание задрать ткань и оставить там пару засосов. Рельефность тела Следопыта он любил, но игра сейчас не о том. А потому рука неспешно вернулась ниже, и в этот раз на движении вдоль кромки штанов бледные пальцы поднырнули под мягкую ткань на целую фалангу. Такие простые действия, а метис от них уже был очевидно возбуждён (мягкая ткань не скрывала обозначившийся под ней бугорок), но лицо пока держал, поглаживая артиста по плечу.       Астарион, бросив быстрый взгляд вниз, снова уставился в экран, в этот раз скользнув рукой немного глубже, уже полностью скрыв под тканью штанов пальцы, но направив их искоса, чтобы не коснуться всяких интересных мест. Дразнить Тавэла с серьезным лицом, не обращая на него внимания, становилось все сложнее.       - Мне кажется, твоя рука немного заблудилась, нужно чуть правее, - очень постарался этак невзначай сказать Следопыт, но его губы подрагивали в сдерживаемой улыбке.       - Ну что ты, у нее отличная система навигации, - не согласился артист, кончиками пальцев ведя вдоль кромки белья полукровки. - Там правее всякие возвышенности, к такому нужен... правильный подход.       Он звучал невероятно серьезно, не отводя взгляда от телевизора, хотя там как раз шла какая-то совершенно идиотская реклама, которую он, впрочем, не видел.       - Походы это как раз по мне, - покивал Тавэл, - я могу проинструктировать как забраться на возвышенности легко и с удовольствием.       - Принесешь упряжь для скалолазания? - все тот же серьезный тон.       - Упряжь? - едва не рассмеялся полукровка, представив, как альпинист поднимается на гору по отвесной скале верхом. - Вообще, я думал начать с советов по изучению местности...       - Мм-м, мне казалось, я довольно неплохо изучил эту местность... Думаешь, еще недостаточно?       - Видимо нет, раз все еще не решился подняться, - вздохнул Следопыт.       - И что же ты посоветуешь, как тренер? - рука Астариона скользнула в штаны полукровки глубже, но вдоль ноги.       - Ну, для начала исследовать местность вокруг, - тон Тавэла стал ниже, а голос тише, - а то что же ты только с одной стороны заходишь. А потом уже попробовать подняться с более приглянувшейся позиции.       - Может, я готовлюсь брать эту крепость вне зависимости от удобства позиции? - артист провел рукой по внешней стороне бедра метиса вверх, пока пара пальцев не оказалась вне штанов.       - Вот как, и на когда же запланировано это мероприятие? - взгляд у Следопыта получился такой, что все ответы кроме "сейчас" казались почти что кощунственными.       - Немного позже, - очаровательно улыбнулся Астарион, поднимая руку выше и, поднырнув теперь уже под футболку, добрался аж до шеи полукровки, которую мягко огладил с совершенно невинным видом.       - Мм-м, - практически мурлыкнул тот, ткнувшись в артиста лбом, - продолжай.       Немного метис подождать вполне мог, особенно с такими-то приятными поглаживаниями.       И спасибо тянущейся ткани, артист смог добраться даже до уха Тавэла, чтобы за ним почесать. А потом снова скользнул ниже, коварно оглаживая уже сосок мужчины по дороге к штанам.       - Знаешь, эта местность нравится мне все больше, - доверительно сообщил он Следопыту. - В такие походы я готов ходить с удивительной частотой.       - Как я одобряю твоё желание, - и вот в этот момент мужчина прозвучал еще как сексуально, Астариону аж жарковато стало.       Не притянуть его для крепкого, жаркого поцелуя оказалось очень трудно, но артист справился, вместо этого с ощутимым нажимом проведя по члену полукровки поверх белья.       - Мм-м-м, - откликнулся тот полустоном, - еще.       Взгляд зелёных глаз стал горячее, Тавэл бы уже и сам опрокинул Астариона на диван, но еще немного можно было подождать.       - Я вот внезапно засомневался в достаточности своих навыков для такой экспедиции... – с очень задумчивым видом сообщил театрал, ведя от основания к головке подушечкой указательного пальца.       Как хорошо, что у Следопыта такие свободные и эластичные штаны.       - Думаю, тебя нужно просто приободрить. Придать уверенности, - шепнул Тавэл, склоняясь к шее любимого и мягко, многообещающе ее целуя.       - Мм-м, кажется, это начинает работать... Я чувствую прилив... Уверенности... - мурлыкнул артист, обратно вниз ведя уже ладонью... Но все ещё поверх белья.       Впрочем, для метиса это все равно было еще как приятно, и он сосредоточился на том, чтобы поцелуями добиться еще большей... уверенности для любовника.       Даже парочку засосов без зазрения совести оставил.       Тот же, прикрыв глаза, ловил легкую дрожь от меток, но себе позволял лишь легкую, дразнящую ласку... пока спустя пару минут плавным движением не скользнул на Следопыта, нависнув сверху:       - Знаешь, - совершенно неприличным тоном сообщил Астарион, заглядывая в зеленые глаза. - У меня возникло непреодолимое желание отправиться в поход, прямо сейчас.       После чего... встал с дивана и направился к двери. На ходу стащил с себя футболку и, оглянувшись на метиса, легким движением уронил ее на пол, прежде чем скрыться в коридоре.       Лучшего приглашения последовать за собой представить было сложно, поэтому Тавэл отправился за своим парнем, тоже скинув с себя верх.       Вот забавно будет если они о вещах позабудут и вернувшийся утром Леон будет собирать их по комнате...       Астарион, ожидаемо, обнаружился в спальне. Уже лишенный одежды, он сидел на их кровати, согнув одну ногу в колене и опираясь руками на постель за своей спиной. Вполне обычная, на самом деле, поза, но артист исхитрился сделать ее очевидно приглашающей. Дело ли в том, что он был очевидно возбужден, в огненном взгляде или языке, скользнувшем по губам при виде метиса, наверное, и не важно.       - Какой же ты красивый, - не преминул сказать простой, но искренний комплимент Следопыт.       А после подошёл ближе и опустился рядом с театралом на колени, не садясь при этом на пол. Протянув руки, полукровка смело огладил любовника по бокам, отслеживая свое движение и просто любуясь мужчиной.       - И знаешь, что? - улыбнулся тот, слегка выгибаясь вслед движению его рук.       - Что? - спросил Тавэл, ведя рукой уже по груди артиста.       - Я - твой парень, - мурлыкнул Астарион, глядя на него с неприкрытой соблазнительностью, смешанной с откровенной страстью.       - Все еще восхитительно звучит, - оценил полукровка и притянул любимого к себе поближе, так что тот переместился на самый край кровати, практически обхватывая его ногами.       В таком положении выпрямившийся артист находился выше Следопыта, поэтому, когда тот потянулся за поцелуем, мог свободно вплести пальцы в темные волосы, рассыпавшиеся по бронзовым плечам. Что Астарион и сделал, мягко сжимая пряди в пальцах - его маленькая слабость. Он склонился навстречу, накрывая губы метиса своими, но контроль в поцелуе отдал любовнику, позволяя тому самому решать, каким он будет. А Тавэл, влекомый моментом, выбрал страсть. Нежность сегодня у них уже была, сейчас же вид обнажённого Астариона и его взгляд еще как заводили. И это без учета его недавней игривой ласки!       Вдоволь нацеловавшись, метис, не отрываясь от театрала, приподнялся и медленно завалил его на спину, нависнув сверху.       - Первый официальный секс, мой официальный парень? - глаза полукровки весело блеснули.       - Именно, - улыбнулся тот, с лёгким нажимом ведя ладонями от солнечного сплетения мужчины вверх. - Наш первый раз, дорогой, я аж стесняюсь...       Правда, смущенным он не выглядел вот вообще.       - У тебя румянец, так что даже верю, - немного приукрасил действительность Тавэл.       То, что театралу жарко, особенно в определенных местах, между прочем, было действительно правдой! Подумав об этом, и едва не хихикнув в контексте местоположения того самого румянца, Следопыт снова полез к Астариону с поцелуями, на сей раз опустив руку вниз и смело поведя ею по чужому члену. От этого театрал едва не застонал в поцелуй и зарылся пальцами в темные волосы, слегка их сжимая. Сдержаться было невозможно и вот он уже подался навстречу руке полукровки бедрами.       - Я тоже хочу жарко, солнце, - шепнул Тавэл и провел языком по бледной шее.       А после отстранился, но лишь чтобы наконец снять свои собственные штаны. Надо было в гостиной полностью раздеться, да не догадался сразу...       Астарион, едва удержавшись, чтобы привстать с постели и утащить метиса к себе быстрее, прикрыл лицо руками, старательно пытаясь делать смущенный вид:       - Ох, ты... обнажен! Теперь я совсем-совсем смущен, что же ты делаешь!       Коварно улыбнувшись на этот спектакль, Следопыт отвёл руки театрала от его лица и посоветовал:       - А ты смотри, чтобы быстрее привыкнуть и не смущаться. Лучше даже трогай.       - Если я буду смотреть и трогать, я забуду, что нужно смущаться, эй! - пряча улыбку, возмутился артист. - А это же наш первый официальный раз! Ты тоже должен быть смущен, развратник этакий!       - Ой, - опешил Тавэл, а потом навис над любовником и покаялся, - ну прости, ты слишком горячий, я об этом забыл.       Ответить Астариону он не дал, сразу заняв того поцелуем. Еще и бёдрами не забыл потереться, так что их члены соприкоснулись в приятном нажатии. Такое легко заставило Астариона забыть о смущении и идее маленького спектакля в целом. Жарко ответив на поцелуй, он сжал бедра полукровки коленями, не желая терять контакт их тел, если Тавэл вдруг решит отстраниться.       Правда через время им всё-таки пришлось на время отлипнуть друг от друга, ведь все, что нужно для комфортного секса, само себя бы из тумбочки не достало.       Но полукровка после этой секундной передышки снова вжал любовника в матрац, не давая нормально отдышаться. У Следопыта вообще было игривое настроение. И без малого страстное. Так что он с пылкостью целовал Астариона, а тот фактически мурлыча от удовольствия тихими, мягкими полустонами, больше не пытался строить из себя недотрогу и скромнягу, вместо того выгибаясь навстречу и прижимаясь к любовнику. А потом и вовсе перекатился, усаживаясь на полукровку сверху. Скользнул по его предплечьям руками, пока не добрался до запястий, которые тут же сжал, прижимая к постели у темноволосой головы.       - Знаешь, что я подумал, - склонившись довольно близко и глядя на метиса с игривой томностью, уточнил он. - Ты ведь теперь официально мой, дорогой.       - Та-ак... - в голосе Тавэла четко слышалось "продолжай".       - Прямо чувствую, как во мне просыпается жуткий собственник и доминант, - артист склонился еще ниже, куснул игриво нижнюю губу любовника. - Буду теперь делать с тобой, что хочу и когда хочу, - жарким шепотом у самых губ.       - Так сегодня ты хочешь меня? - предположил Следопыт, с интересом поглядывая на театрала.       - А ты согласишься? - Астарион немного отстранился, с любопытством склонив голову к плечу.       - Кажется, нам стоило обсудить это раньше, - Тавэл выглядел слегка недоуменно из-за осознания того, что действительно как-то не догадался. - Конечно, я соглашусь.       Но вообще Астарион вёл себя так, будто его обычная позиция его устраивала более чем и была как раз таки желанной, поэтому Следопыт и не спрашивал. Да и ему, в целом, было комфортно...       - Оу, - артист был очевидно умилен. - Даже и не подумал бы, что ты так легко согласишься.       Метис улыбнулся, сперва неловко из-за глупости ситуации, а потом вдруг уже хитро.       - Ну как я могу отказаться, я же теперь твой...       Мужчина явно продолжил игру, которую Астарион недавно начал. Он слегка повел руками, напоминая любовнику, что тот держит его за запястья, а после и бедрами, показывая, что его возбуждение никуда не делось.       - Кто знает, может, полной фразой было бы "мой невероятный упрямец", - улыбнулся Астарион и склонился, коротко чмокнул его в губы. - А ты покорный котик. Но... Насколько ты покорный, м? - в его голос просочилось коварство.       - Даже не знаю, - мурлыкнул Тавэл, - придётся тебе проверять.       За время, проведённое с артистом, он уже привык в некоторых моментах обыгрывать этот элемент подчинения и знал, что его любимый именно что умело играет, так что не ждал ничего, что не понравится им обоим.       - Тогда-а-а... - театрал лёгким движением повёл его руками по постели, поднимая их над головой метиса. - Ты не должен двигать руками, ни в коем случае, понятно? Даже комкать ими постель не дозволено. Справишься, мой дорогой?       - Ну хоть кулаки сжать? - с надеждой посмотрел на явно запланировавшего шалость любовника Следопыт.       (И черт, как же приятно слышать это мой)       - Это можно, - благодушно кивнул Астарион, исхитряясь соединить в одной улыбке сексуальность и лукавство. - Я же не чудовище какое.       Он отпустил запястья метиса, неспешно провел по его рукам ладонями, плавно переходя на плечи и медленно оглаживая шею.       - Вообще-то, ты страшный вампир, - напомнил Тавэл о недавней роли, - но мне нравится.       Он прикрыл глаза с улыбкой отдавшись чужой ласке.       - Тогда тебе бы следовало поостеречься впускать меня в свою постель, - мурлыкнул артист, склоняясь к нему и игриво прикусывая темную кожу у ключицы.       - Эй, я же только что сказал, что мне нравится, - усмехнулся метис, отводя голову и открывая шею.       - Это потому, что я очаровал тебя своими вампирскими чарами, - доверительно шепнул ему на ухо Астарион, и прикусил уже шею.       Более чувственно, ощутимо.       - М-мм, сперва я тебя, своими шоколадными, - улыбаясь выдохнул Тавэл.       Руки он пока прилежно держал над головой.       - Ах, мои мирские слабости, - улыбнулся артист и принялся покрывать поцелуями уже торс полукровки, регулярно оставляя засосы-метки.       Руки он при этом мягко упер в бедра любовника, прямо рядом с членом, но никак его не касаясь. Это было немного коварно с его стороны, так как Следопыт, и так лишенный возможности двигать руками, еще и ногами никак обнять его не мог. Или вообще подвигать, ведь Астарион буквально устроился сверху. Но, пока метис вполне себе держался, с улыбкой покусывая губы от приятных ощущений.       Театрал же, специально занявший именно такую позицию, был вполне доволен своим решением. И медленно, но верно, его поцелуи были все ближе к "самому главному". Он переложил руки по бокам от полукровки, сползая все ниже, и, наконец, коснулся губами лишенного ласки члена. Именно коснулся, мягким поцелуем-бабочкой, чуть ниже середины длинны. От такого желанного внимания, хоть и не уделенного в полной мере Тавэл выдохнул, сжимая пальцы одной руки. А артист, довольно улыбнувшись, продолжил свою дразнящую ласку, целуя, но едва касаясь губами твёрдой плоти, а руки так вообще оставив на постели. Он собирался применить всю свою выдержку, дабы дразнить метиса как можно дольше. Он же любит долгое томление, как сегодня выяснили...       - Ну ты... издеваешься, - через пару минут выдал Следопыт, старавшийся дышать глубже. - Схватить бы тебя сейчас...       Мужчина чуть подался бедрами навстречу нежным губам. А что, речь ведь шла только про руки в контексте неподвижности! Надо было раньше так сделать!       - А, а, а, - тут же отстранился артист. - Никаких схватить, мой дорогой, я не разрешал.       Он посмотрел на следопыта с настоящей, властной строгостью, чуть нахмурив брови.       - Что, даже немножко? - Тавэл озорно пошевелил пальцами.       Не смотря на желание воплотить угрозу, он старался придерживаться их игры. Но ведь это не значит, что нельзя подначивать любовника! Да и вообще терпеть становилось сложновато…       - Даже немножко, - свернул глазами Астарион. - Ты же покорный котик, не так ли?       Он смотрел на метиса, но рука его медленно погладила смуглое бедро, почти коснувшись члена, но именно что почти.       - Ну-у... - протянул полукровка, сгибая ногу в колене так, чтобы, проведя по внутренней стороне бедра Астариона, суметь коснуться его члена.       Если уж дразниться, то и ему тоже!       Артист прищурился, а потом усмехнулся, приобретая доминантный вид:       - Ты наводишь меня на мысли, что тебя действительно стоит привязать к кровати, как плохого котика, - он склонился к любовнику чуть ближе, улыбаясь так, что действительно напомнил вампира-соблазнителя, страстного, но опасного существа. - А потом взять мягкое перо, и играть с твоим членом, пока ты не начнёшь молить о пощаде.       - Но я ведь не двигаю руками, все честно! - немного округлил глаза Тавэл.       Вот к такой пытке, которую озвучил театрал, сейчас он определенно не был готов, хоть вид Астариона был довольно многообещающим.       - Угу, ты просто пробуждаешь во мне интересные идеи, - улыбнулся театрал, и его улыбке сейчас действительно недоставало клыков. - Лежи смирно, а то ведь я могу решить воплотить их в жизнь, - его рука, снова пришедшая в движение, по касательной скользнула рядом с членом полукровки. - С этого момента тебе дозволено только говорить, но не двигаться. Новые правила для моего милого, соблазнительного парня.       - Како-ой же ты негодяй, - протянул Следопыт, впрочем, не подразумевая серьёзную претензию.       Он опустил ногу на место и принялся ждать от артиста дальнейших действий.       - Я страшный вампир, - напомнил Астарион, опускаясь обратно и ощутимо, но не до боли куснув метиса чуть ниже бедренной косточки. А потом все же вернул внимание ещё немного ниже, широко проведя языком от основания до кончика его члена.       - И сексуальный, - выдохнул Тавэл, поймав по телу мурашки предвкушения.       Интересно, он сможет всё-таки продержаться без движения? Задача становилась все сложнее.       - Угу, в этом моя сила, - мурлыкнул артист, и вместо следующего касания... подул на оставленный его языком влажный след, склонившись довольно низко, чтобы касание воздуха оказалось лишь слегка прохладным.       Полукровка вздрогнул, а его член непроизвольно качнулся. Уж такие движения контролировать он был не в силах!       - Я кому говорил не шевелиться? - возмутился Астарион, не поднимая головы, но по голосу было слышно, что он веселится.       И, не дожидаясь ответа, он принялся повторять путь языка от основания к кончику, но в этот раз не одним движением, а короткими, повторяющиеся касаниями по паре сантиметров. Язык он делал чуть более напряжённым, и получались менее широкие, но более ощутимым прикосновения.       Сказать, что метису от этого было приятно - ничего не сказать. Но как-либо ответить он не мог, а потому просто лежал и наслаждался, покусывая губы. Правда через время он додумался до шалости, используя свое единственно доступное действие.       - Знаешь, лежи мы чуть по-другому я бы тоже касался тебя языком, чтобы и ты не обходился без ласки...       - Какие интересные мысли, - артист обхватил его член двумя пальцами, провел снизу-вверх, и взял уже нормально, начиная ласкать с бесстыжей неспешностью. - Но тебе пришлось бы двигать головой, а тебе нельзя, дорогой мой. Впрочем, мысль я запомнил…       Он улыбнулся, взглянув снизу-вверх на полукровку, и, не прекращая движений руки, оставил у самого основания очередной засос.       - Воплотим... попозже, - кое-как сформулировал Тавэл и выдохнул, сосредотачиваясь на приятных ощущениях, которые дарил ему любовник, наконец перешедший к более чувствительным касаниям.       А тот вскоре обхватил его головку губами, поначалу лишь ритмично поглаживая языком, но вскоре добавил и движения головы, в противовес долгой дразнящей прелюдии довольно быстро переходя к более ощутимым, ритмичным движениям.       Вот тут оставаться неподвижным оказалось действительно сложно. Следопыт сжал запястье пальцами, а другую руку просто в кулак и упёрся затылком в кровать, думая лишь о том, насколько же умел Астарион в подобных манипуляциях. Так и кончить недолго…       Но умелость артиста заключалась и в том, чтобы не допускать быстрого завершения игры. Он пару раз замедлялся, делая ласку почти невесомой, оставляя только руку или язык, а то и вовсе дыхание. В таких случаях он переключал внимание на себя, лаская свой член довольно быстрыми, резкими движениями, чтобы хоть немного сбросить собственное возбуждение и желание удовольствия. И в эти моменты метис немного приподнимал голову, чтобы понаблюдать за своим горячим любовником и сжимал кулак чуть крепче, чтобы не дернуться и унять желание касаться светлой кожи.       Астарион на эти лёгкие движения головы даже не ругался. А вот пальцы, сцепленные на запястье, ему не понравились. Перебравшись повыше и усевшись так, чтобы их члены соприкасались, артист повёл руками по темному телу выше, пока не добрался до кистей. Обхватил пальцами предплечья, развёл его руки так, чтобы они не касались друг друга. А потом поднял ту, что лишь сжималась в кулак и поцеловал запястье.       - Я хочу тебя погладить, можно? - попробовал зайти Следопыт с другой стороны.       После этого поцелуя ему и вправду захотелось провести ладонью по щеке театрала.       - Нет, ещё нет, - самодовольно улыбнулся тот, разворачивая его руку и целуя костяшки, а потом и фаланги пальцев.       - А когда будет можно? - поинтересовался Тавэл, борясь с желанием пойти наперекор этому отрицанию.       - Когда я разрешу, - мурлыкнул Астарион, слегка прикусывая костяшку среднего пальца. А потом провел по нему языком, будто бы зализывая не ощутимый укус.       - Негодяй, - шутливо обозначил полукровка, одарив артиста жарким взглядом.       - И твой парень, не забывай, - театрал развернул его руку, плавно потерся о ладонь щекой.       Вроде бы и хорошо, но касаться самому его вообще-то все еще нельзя...       - Любимый негодяй, - поправил себя Следопыт и чуть шевельнул пальцами, лишь намекая на прикосновение.       - Так-то лучше, - улыбнулся Астарион, возвращая его руку на постель, и склонился к губам, крепко, жарко целуя.       И вместе с тем слегка повел бедрами, добавляя ощущений.       Тавэл издал короткий довольный стон и ответил на поцелуй, надеясь, что это не входит в список любовника о том, чем ему не следует двигать. Астарион, может, и возмутился бы по этому поводу, но он тоже не железный, и эта шалость была слишком приятной, чтобы от нее отказываться.       А потом артист потянулся к флакончику со смазкой. Согласие быть в другой позиции ему понравилось, и он даже рассмотрел эту идею для сегодняшней ночи, но... У полукровки очевидно давно не было никого так, значит, на его подготовку уйдет больше времени. Есть ли у них сейчас аж столько терпения?.. Нет, к этому вопросу Астарион хотел подойти с большим вниманием. Да и банально слишком хотелось немного ласки себе сейчас, не нарушая игры в "не трогай меня". Поэтому Тавэла ждало небольшое представление.       Артист, зажав округлый, продолговатый флакон с лубрикантом в зубах, зарылся руками в волосы, пропуская серебристые пряди между пальцами, чуть приподняв голову вслед своему движению. И продолжил движение дальше, от затылка вниз, проведя по шее, ключицам, спустился к грудной клетке, ладонями огладил соски, прикусив губу, и глядя на полукровку едва ли не мерцающим взглядом. А руки тем временем продолжили движение вниз, оглаживая изгибы его слегка выгнувшегося им навстречу тела, от талии скользнув назад и огладив ягодицы.       - Нельзя же так, солнце, - выдал метис, как завороженный проследив взглядом вслед движениям рук театрала.       Правда, этот самый взгляд был таким, будто можно и нужно. По крайней мере, чтобы насладиться тем, как Следопыт на любовника смотрит...       Астарион, бесстыдно-сексуальным жестом вернув флакон в руку, неспешно облизнулся и уточнил:       - Почему? Мне сегодня всё-ё можно, прелесть моя.       Говорил он это, открывая крышку и выдавливая смазку на пальцы.       - Дразнишься, - укорил его метис, правда с каким-то подтоном удовольствия, чтобы это можно было принять за претензию.       - Да, - самодовольно улыбнулся тот. - И мне ничего за это не будет. Потому что ты хороший, покорный парень, не так ли?       С совершенно лукавым видом взглянув на Следопыта, артист отложил смазку и, немного склонившись, завел руку назад, неспешным жестом распределяя смазку меж ягодиц. Еще и губу прикусил совершенно соблазнительным образом!       - А ты?.. - вопросительно посмотрел на него Тавэл. - Передумал сегодня меняться?       Нет, он конечно был не против, еще и после таких вот представлений, но с чего вдруг такой поворот событий?       - А ты бы сейчас выдержал? - усмехнулся артист.       - Смотря как бы ты это делал, - признался метис, - очень коварно было оставить меня связанным... твоим словом!       Еще один до бесстыжего жаркий взгляд достался Астариону.       - Угу, я ужасный человек, - театрал прикрыл глаза, начиная подготавливать себя. – Мм-х, я бы сам не выдержал.       Он сел ровнее, даже немного выгнувшись, и свободной рукой начал неспешно ласкать свой член. Умелые движения пальцев сзади смешивались с легкими волнами удовольствия от ласки и ощущения власти над ситуацией и возлюбленным. Надо же, как сформулировал - связанный твоим словом. Аж мурашки по коже, ох! Чувство контроля над ситуацией сегодня даже немного, самую малость пьянило, заставляя как можно дольше растягивать игру. Позволив себе сконцентрироваться на всем этом и ощущениях от ласк, Астарион тихо застонал, улыбаясь так, что от одного его вида Следопыт, сам того не заметив, приподнял бёдра. Правда, вслед за этим сразу вернулся на место, ведь торопить подготовку любовника он не хотел, да и свою неподвижность нарушать тоже, но просто... какой же артист горячий, а!       - Наруша-аешь, - с полустоном откликнулся тот, взглянув на полукровку из-под ресниц и вместе с тем невольно глубже погружая в себя пальцы.       - Да ты б себя видел, - немного хрипло откликнулся Тавэл.       - И какой же я? - выдохнул театрал, скользнув языком по пересохшим губам. - в твоих глазах.       - А ты дай мне возможность двигаться, и я скажу...       - Мм-м, тебе возможность говорить... оставлена для того, чтобы ты говорил.       Астарион запрокинул голову, тяжело дыша и усилием воли заставляя себя замедлить движения.       - Ладно, - Следопыт на миг прикусил губу, - ты восхитительный. И очень желанный. И, если бы не твое условие, я бы уже целовал тебя так жарко, что ты бы еле успевал дышать.       - Все это стоило затевать как минимум для того, чтобы твой голос звучал вот так, - артист взглянул на него из-под ресниц. - И теперь я хочу слышать его ещё...       Его рука скользнула ниже, дразняще оглаживая член полукровки, пока пальцами сзади он заканчивал подготовку.       - Моя послушность не безгранична, - предупредил Тавэл, едва заметно подавшись бёдрами навстречу прикосновению.       - А ты постарайся, - мурлыкнул Астарион, крепче сжимая пальцы и оглаживая подушечкой большого головку члена.       - Мх, - метис прикусил губу и повел руками по покрывалу, но больше ничего не предпринял.       Артист отследил это движение довольным взглядом. А потом направил член Следопыта так, чтобы он скользнул между его ягодиц. Плавно повёл бёдрами, позволяя почувствовать смазку и жар, но не позволяя скользнуть внутрь.       Но для Тавэла это и так было уже кое-что лучшее и более чувствительное, чем просто ожидание. Он улыбнулся и томно выдохнул. Тогда Астарион склонился, мягко поцеловал его в щеку, позволяя кожей почувствовать улыбку и ласково потёрся виском.       - Одно твоё слово, - жаркий, сексуальный шёпот. - И ты получишь все, что захочешь.       На такое заявление метис тоже улыбнулся и, чуть повернув голову, тихо сказал:       - Люблю.       - Романтик, - рассмеялся ему в шею Астарион довольным, мурлычащим смехом.       А потом приподнялся, направляя его член в себя, и опустился до самого основания довольно быстрым, хоть и не слишком резким движением. Этому сопутствовал довольный выдох Тавэла, прозвучавший как полустон. Он весь напрягся, подавшись вперед совсем немного, чтобы тоже хоть как-то поучаствовать в процессе и облизнул сухие губы.       - Солнце, мне все еще нужно лежать, или я могу схватить тебя и, завалив на спину, сделать очень приятно?       - Ты можешь делать, что угодно, - мурлыкнул артист и тут же крепко, жарко поцеловал.       Игра, как и терпение, закончилась.       Почувствовав внутри ликование, метис в один миг обнял любовника, а в следующий рывком перевернул его на спину, не переставая, впрочем, прижимать к себе. Сложные пируэты, но тем не менее возможные!       Перехватив руки артиста, но не за запястья, а за ладони, Тавэл огненно на него посмотрел и принялся двигаться в быстром рваном ритме, тем не менее следя, чтобы все не закончилось слишком быстро - просто хоть как-то сбросить первый жар очень уж хотелось!       А Астарион довольно быстро сорвался в короткие, несдержанные стоны. Сегодня в квартире они были одни, и он мог себе позволить быть настолько громким, насколько того требовали яркие, обжигающие волны удовольствия от, наконец, выпущенной на свободу страсти полукровки.       С такой отзывчивостью и сорваться было недолго, но Тавэл все же замедлился и поглядывая на театрала улыбнулся, а после наклонился, нежно его целуя.       - А каково тебе сейчас, когда не имеешь возможности меня обнимать? - полукровка провел большими пальцами по запястьям любовника и чуть крепче сжал его руки в своих.       - Мм-м-х, честно говоря, сейчас было очень, очень даже хорошо. Ты уж постарался, - улыбнулся артист, довольно сжимая его бедра коленями. - Но эй, ты же не собираешься и дальше меня так держать?       - Ну, даже не зна-аю, - протянул мужчина, неспешно двигая бедрами, чтобы Астариону было приятно, но недостаточно жарко.       Артист шумно выдохнул, а потом прищурился и скользнул языком по губам:       - Ты не настолько жесток...       - Разве я делаю что-то плохое? Тебе же приятно, - улыбнувшись, Следопыт сделал несколько более быстрых движений, а потом снова замедлился.       Конечно, он немного "мстил" любовнику за собственную "скованность", но вместе с тем и внимательно следил за тем, чтобы Астариону все еще была нормальна такая забава. Всё-таки, учитывая его прошлое, как знать, когда даже такое ограничение может показаться чем-то неприятным.       Но тот, прикрыв глаза, издал тихий, довольный стон, и посмотрел на метиса из-под ресниц:       - Ты же буквально держишь меня за руки, конечно, мне это нравится. Но вскоре мне захочется путаться в твоих волосах пальцами, и как тогда быть, любовь моя?       - Концентрироваться на кое-чем другом, - посоветовал Тавэл, улыбнувшись на то, как артист его назвал.       - На том, что хочу тебя укусить, и не могу? - с максимально возможным для ситуации задумчивым видом уточнил тот.       - Мм-м, нет, на этом, - полукровка снова ускорился и успел насладиться новыми стонами театрала, прежде, чем снова практически остановиться.       Вероятно, последний раз, потому что его выдержки на еще одну такую "обманку" уже явно не хватало. Хотелось огненных вспышек перед глазами и приятной истомы, что накроет тело после секса.       - А мой парень, оказывается, немного мстительный, - сквозь участившееся дыхание мурлыкнул Астарион. В данном контексте это ему очевидно скорее нравилось (и очень), чем нет. - Хочешь, чтобы я и кончил без рук, м?       - Теперь да, спасибо за идею, - выдохнул Следопыт и, перед тем как начать воплощать её в жизнь, утянул артиста в жаркий поцелуй.       Правда шанс попытаться воспротивиться такому коварству, как удерживаемые руки, у того еще оставался, ведь после Тавэл переключился с поцелуями на шею, желая оставить еще парочку засосов. (Ох кому-то завтра понадобится высокий воротник!)       - Тогда тебе придётся очень, мм-м-м, постараться, любовь моя, - с томным удовольствием откликнулся Астарион, не пытаясь освободиться.       Удивительным образом, у него все ещё было ощущение контроля над ситуацией, несмотря на то, что любовник, его удерживающий, был физически сильнее.       - Для тебя - с удовольствием и усердием, - откликнулся метис и, внимательно глянув на театрала, расплылся в улыбке, а после на миг прикусил губу и принялся за простые, но такие сладкие движения - несколько быстрых толчков и снова плавные, но скорость по нарастающей, так что испарина начала стекать по коже, а из груди вырываться стоны.       Артист, прикрыв глаза, отдался во власть ритма Тавэла, и был совершенно прав. Удовольствие от его действий нарастало все больше и больше, заставляя выгибаться навстречу жаркому телу, стонать всё громче, всё сильнее желая зарыться пальцами в тёмные волосы, прижимая мужчину к себе... А потом Следопыт немного, самую малость изменил угол движений, и все мысли выветрились из головы. Астарион сжал пальцы на руках, держащих его, задыхаясь в стонах вжался затылком в подушку, понимая, что действительно скоро достигнет пика прямо так и метис в этот раз не стал останавливаться, окуная их обоих в пучину удовольствия.       А когда полукровка немного пришел в себя, то сразу обнял артиста, отпустив его руки.       - Люблю тебя, - в очередной раз прошептал он на ухо Астариону.       - Кажется, у меня новый фетиш, - выдохнул тот, таки зарываясь руками в тёмные волосы и честно пытаясь восстановить дыхание.       - М-м, ты о чем? - уточнил метис, мягко заваливаясь на бок и утаскивая любовника на свое плечо.       - То, как только что прозвучало твоё "люблю тебя", - театрал приподнялся, глядя на Тавэла слегка осоловевшим от недавнего оргазма взглядом и совершенно довольно улыбаясь. - Это мой новый фетиш. Мм-м-м, как прозвучало, аж искры по позвоночнику.       - Готов говорить каждый раз после секса, - отозвался полукровка. - И перед ним. И в промежутках тоже.       Он хохотнул и снова крепко обнял Астариона, довольно вздыхая. Как же хорошо...       - Такой милый, - Астарион усмехнулся, потёрся виском о его плечо. - Кстати о промежутках между сексом. Как бы я хотел, чтобы завтра нам было не на работу... Хоть среди ночи ещё отгул бери.       - Думаю, в случае, если мы позвоним кому-то из деканата ночью, то нам дадут, а потом догонят и еще раз дадут. Отгул, - захихикал Тавэл. - Ты конечно прав, но... Недальновидно мы с тобой поступили, не взяв два дня. Надо будет компенсировать. Отпроситься на парочку в понедельник-вторник. Присоединяем к выходным итого четыре дня. Мини отпуск.       - Мне даже интересно, на какой день от нас убежит Леон, - рассмеялся артист. - Но идея мне по душе, так и сделаем!       - Договорились, - метис внезапно зевнул, прикрыв рот ладонью. - А сейчас в душ и спать, м?       Он с удивлением понял, что как-то даже устал. День, полный волнений, всё-таки оставил свой след, а вечерний секс доделал дело - хотелось на боковую. И непременно прижать Астариона к себе.       - Мм-м, я бы сказал "ещё пять минуточек", но тогда ещё сложнее будет встать, - театрал вздохнул.       - Угу, поэтому пошли, раньше встанем, раньше ляжем, - хохотнул Следопыт и, чмокнув любимого, первым встал с кровати, увлекая и его за собой.       Быстрый душ и вот они уже лежат под одеялом обнимая друг друга. Просто несколько минут спокойного тепла, прежде чем устроиться поудобнее и отдаться во власть Морфея.       Утро встретило Астариона звоном будильника на телефоне полукровки. Справедливо рассудив, что раз телефон не его, то не ему и разбираться, артист честно спрятал голову под подушку, прячась от противно-громкого звука. Впрочем, почти сразу почувствовал на плече мягкий поцелуй:       - Тебе тоже вставать, солнце.       Тихий голос Тавэла рядом и нежное касание губ снова, вслед за плавно скользнувшей по талии рукой. Удивительно, как такие мелочи улучшают настроение, даже когда встал по будильнику...       Следопыт решил не заставлять театрала вставать сразу, поднявшись первым. И только после ванных утренних процедур да поставив завтрак греться вернулся в спальню, снова пробуждая артиста мягкими касаниями и поцелуями. Астарион для проформы сделал грустное лицо, но встал. Сходил в ванную, привел себя в порядок, задумчиво посмотрел в зеркало. Шея вся опять в засосах... Аж приятные мурашки по коже. Он еще подумает, а надевать ли сегодня что-нибудь с высоким воротом. Кто ему теперь указ? Никто.       На кухне уже приятно и аппетитно пахло завтраком. Тавэл, до невозможности уютный со все еще немного встрепанными волосами, заканчивал раскладывать по тарелкам яичницу. Заметил артиста, улыбнулся, не отвлекаясь от своего дела. Астарион ненадолго остановился в дверях, опершись на косяк плечом и наблюдая, а потом, когда Следопыт закончил "сервировку" и вопросительно на него посмотрел, подошел ближе, зарылся пальцами в темные волосы, прижимаясь лбом к его лбу. Улыбнулся, почувствовав теплые, сильные руки, что тут же легли на талию.       - Помнишь, еще до всего, ты спросил у меня, просыпаюсь ли я по утрам счастливым? - не открывая глаз и не отстраняясь уточнил артист, слегка поглаживая его затылок.       - М? Вроде что-то такое было...       - Так вот, мой ответ - да. Теперь да. Просыпаясь с тобой в одной постели, без власти Касадора. Здесь и сейчас. Я действительно счастлив, Тав.       - Вот за это мы и боролись, - улыбнулся тот. - И я рад, что у нас получилось.       Мужчина обнял Астариона крепче и погладил по спине, где когда-то красовалась гематома, последствие удара продюсера. Теперь с артистом ничего такого не случится. Теперь он свободен и он здесь.       - Люблю тебя, - в очередной раз сказал Тавэл и улыбнулся. - Мой парень.       И вот ему, в такой форме, Астарион даже согласен был "принадлежать".