***
Явно не для того, чтобы игнорировать тебя, нагло притягивая всё внимание объекта твоего обожания на себя. Субин был зол. Безумно зол, если быть точнее. В их план не входил пункт, в котором Бомгю должен был подружиться с тем парнем и кататься на скейтах вместе с ним, пока Субин жалко сидит один на горке. Он издали наблюдал за тем, как глаза незнакомого ему парня горят, когда Бомгю хвалит его навыки, как он расплывается в улыбке в виде сердечка, как его розовые щеки, похожие на рисовые пирожки, надуваются. Нет, это было невыносимо. Субин резко встал и направился подальше от этого места к пруду, где ему могли бы составить компанию утки. Он обернулся, когда его потрогали за плечо, и нахмурился, увидев Бомгю. — Чего тебе? — грубо спросил он, стряхивая руку с плеча. — Суби, ты в курсе, что не тебе одному сложно общаться с новыми людьми? Я находил к нему подход! — По-моему, ты нашел его с первых же секунд! Это потому что ты умеешь кататься на скейте, — Субин смотрел куда угодно, но не в глаза другу, с силой стиснув зубы. — Не говори глупостей, меня просто очень легко полюбить, — нагло улыбнулся Бомгю, но тут же сдулся, когда суровый взгляд Субина поднялся на него. — Ладно-ладно, ну не куксись. Он правда очень классный, и катается круто, так что я совсем позабыл о своей истинной цели. Но! У меня есть его номер. — Он начал играть бровями, и Субину пришлось приложить усилия, чтобы не стукнуть его со всей силы. — И что это мне даёт?! Я не собираюсь ему писать просто так из неоткуда! — Не из неоткуда! Скажешь, что ты мой друг, и хочешь провести время. Не бойся, он очаровашка, он точно тебе ответит! Субин вздохнул и посмотрел на небо, мысленно спрашивая всевышние силы, за что они послали все эти испытания. Он уже сто раз пожалел, что попросил помощи у Бомгю.***
Привет, я друг Бом Нет. Субин стёр очередной текст. Он бился над этим сообщением уже час и никак не мог добиться удовлетворяющего его результата. Привет! Бомгю дал мне твой номер >.< Надеюсь, ничего страшного, я просто хочу познакомиться Субин нажал на кнопку отправить. Ты выглядишь очень милым Горит сарай, гори и хата. К великому удивлению Субина, ответ не заставил себя долго ждать. [Незнакомый номер] Приветики^^ Ты Субин? Я видел, как ты сидел там совсем один, очень жаль, что ты не подошёл. Бомгю говорил о тебе! Конечно, давай познакомимся~ Я Хюнин Кай, друзья называют меня Хюнини^^ Хочешь встретиться? Субин чуть не взвизгнул, и чтобы не разбудить соседей, прижал к своему лицу подушку. Он уже готов встретиться?? Не может быть, чтобы этот парень был настолько хорошим. И милым. И добрым. От переизбытка эмоций Субин несколько раз ударил матрас ногами. Я могу подойти завтра к скейт-парку, и после можем пойти куда угодно [Хюнини <3] Договорились!***
Сердце бешено билось, заглушая своим грохотом все остальные звуки, пока Субин приближался к скейт-парку. Он уже несколько раз пожалел обо всех своих решениях в жизни и чуть не развернулся, чтобы уйти поскорее в противоположную сторону и скрыться навсегда. Ладошки начали предательски потеть, когда он спустился к парню, стоящему посреди площадки, со скейтбордом в руках. Субин боялся, что голос его подведёт, поэтому просто улыбнулся и махнул рукой, когда Хюнин его заметил. — Привет! — Кай расплылся в улыбке, той самой, что была в форме сердечка, заставляя сердце Субина пропустить удар. Не дождавшись никакой вербальной реакции, он продолжил: — Хочешь остаться тут или пойти куда-нибудь? Субин понял, что дальше молчать не получится, и слегка осипшим голосом произнес: — Да. Хюнин поднял брови, ожидая продолжения. Продолжения не последовало. — "Да, остаться" или "да, пойти"? — подсказал он. Субин моргнул несколько раз, пока до него доходил смысл слов собеседника. — Ой! Да! Да, то есть... Я хотел сказать да, пойти! Прости, — затараторил Субин, активно жестикулируя руками перед лицом. Кай снова рассмеялся и мягко помотал головой. — Всё в порядке! Правда! Мы можем пойти. Субин молча слотнул и направился за ним. Они шли так по парковой аллее несколько минут, не говоря ни слова, пока в какой-то момент одновременно не сказали: — Так... Субин покраснел и быстро отвернулся, делая вид, что рассматривает листья на деревьях. — Ты первый, — сказал не менее смущённый Кай. — Я просто хотел спросить... Как давно ты катаешься на скейте? — О! Со средней школы. — Круто. Вновь молчание, прерываемое лишь пением птиц. — А ты что хотел сказать? — Я? Ох... — Кай потёр затылок и отвёл взгляд. — Ты любишь мороженое? — Да! — выпалил Субин быстрее, чем тот закончил предложение. — Отлично! — улыбнулся Кай. — Тогда я приглашаю тебя в мое любимое кафе.***
Ничто так не радовало глаз, как огромное разнообразие различных видов мороженого. Выбор Субина пал на вкус тирамису. — Можно, пожалуйста, тирамису и мятный шоколад. Мятный..?! Глаз Субина дернулся. — Всё хорошо? — обеспокоенно спросил Хюнин. — Да! — чересчур быстро выпалил другой в ответ. К обеспокоенности на лице Кая присоединилось замешательство, но он пожал плечами и перевел свое внимание на работника. Субину захотелось стукнуть себя по голове. Если Кай любил мятный шоколад, это ещё не делало его плохим человеком. Человеком без вкуса? Возможно. После того, как они уселись за стол, прошло ещё несколько минут в тишине, пока они ели. — Я часто вижу тебя в парке, но ты ни на чём не катаешься, — констатировал Хюнин, от чего Субин в ответ чуть не поперхнулся мороженым, заслужив ещё один обеспокоенный взгляд. — Да, я, эээ... Мой скейт сломался, а новый купить пока нет возможности, вот и хожу просто, эээ... Посмотреть. А то скучаю очень. Вот. — Субин смотрел куда угодно, но не на собеседника. — Что же ты сразу не сказал? Я бы дал тебе покататься! — Нет-нет-нет-нет-нет! — Субин замахал руками. — Мне очень неловко, поэтому не нужно! — Да ладно, мне не жалко! — Нет! — Глаза Субина в панике забегали, и он почувствовал, что снова начинает сильно потеть. — Не хочу напрягать, да и колени не те, да и... — Это всё отговорки, — замотал головой Кай. — Давай же! Вернёмся сейчас в парк, и ты покажешь мне, что можешь. А то заинтриговал. — На этих словах он подмигнул. Он. Подмигнул. Подмигнул Субину. Он действительно подмигнул?! Субин вскочил со своего места и, пробормотав что-то по типу "простимнечтотонехорошо", пулей полетел в туалет. Из туалета он так и не вышел в следующий час.***
— Что ты сделал?! — От крика Бомгю взлетела целая стая птиц с тротуара. Между ними опустилось пёрышко, которое, на удивление, не испепелилось от молний, что метали его глаза. — ТЫ СЛИЛСЯ СО СВИДАНИЯ? — Это было не свидание! — запротестовал Субин. — И я запаниковал. Я такой безнадёжный! — Он опустился на лавочку и закрыл лицо руками. — Ну ладно, с каждым может случиться, — немного смягчился Бомгю. — Я надеюсь, ты извинился. — Да, я написал после этого, что мне стало очень плохо... Но теперь он зовёт меня кататься на скейте! Бомгю, я обречён. — Субин драматично упал другу на плечо. — Ну... У тебя всё ещё есть время научиться, так ведь? Субин поднял свой взгляд, в котором теперь виднелась надежда. И немного отчаяния. Всё же, больше отчаяния. — Не знаю-ю-ю, — проныл он. — Давай-давай. Всё-таки не зря все зовут меня о-великий-учитель-Бомгю! — Никто тебя так не зовёт!***
Спустя, казалось, уже сотню падений, Субин, наконец, смог держать равновесие на доске. — У меня получилось! — радостно воскликнул он. — Да, теперь дело осталось за малым! Научиться кататься. — Бомгю широко улыбнулся и показал большой палец вверх. Субин поник. — Это невозможно, — вздохнул он. — Мы должны встретиться уже завтра! — Ну, ты всегда можешь сказать правду. — Ни за что! Если я буду говорить ему правду, тогда мне придется сказать, что мятный шоколад — отстой. — Ты — отстой! — Знаешь, иногда я забываю, на какой свалке тебя откопал. — Эй! — Бомгю надул губы и скрестил руки на груди. — Следи за словами! Иначе я сниму с себя обязанности свахи. За которые мне, к слову, никто не платит! — Ладно-ладно. Но я правда не понимаю, что вы находите в этом вкусе. — Просто Хюнини — человек культуры. В отличие от некоторых. Ай! — Бомгю потёр плечо, в которое ему прилетел удар кулаком. — Без разницы. В любом случае! Я не собираюсь говорить ему, что не умею кататься. Давай, я готов учиться дальше. Бомгю, продолжая тереть плечо, и бубня явно не самые лестные слова в сторону Субина, всё же продолжил держать его за руки, пока тот стоял на скейте.***
И вот настал этот момент. Субин на скейте Кая. Сам Кай стоит перед ним и ободряюще улыбается. Он сможет. Он сейчас оттолкнется ногой и поедет. У него всё получится. И доска, в который раз за последнюю неделю, предательски выезжает у него из-под ног. Субин упал прямо на руку и вскрикнул от острой боли, которая отдалась во всем его теле. Хюнин, в глазах которого читался самый настоящий страх, подбежал к нему и упал рядом на колени. — Ох, как ты? Можешь встать? — обеспокоенно проговорил он. Субин медленно кивнул, морщась от боли. Кажется, он сломал руку.***
Теперь запах больницы преследовал Субина повсюду, а гипс на его руке служил напоминанием о его собственной глупости. — Ладно тебе, не кисни. — Бомгю сидел на лавочке и подкидывал орехи в шоколаде, после чего ловил их ртом. — Зато теперь у тебя есть отговорка, чтобы не вставать на скейт. — Меня на него и так никогда больше не пустят. Позор на всю жизнь, — простонал Субин и ойкнул, когда один из орешков прилетел ему прямо в глаз. — Ты совсем калеку решил из меня сделать?! — Прости, — хихикнул Бомгю. — Да ладно тебе, гипс — это круто! Давай я тебе что-нибудь напишу на нем. — Нет уж, спасибо! Но Бомгю уже вытащил откуда-то маркер и притянул к себе руку с гипсом. Через минуту не нем большими буквами красовалось слово "loser". — Это должно было меня утешить?! — вспылил Субин. — Это тебе месть за тот раз, когда я сломал ногу, и ты написал на моем гипсе "Бомгю воняет"! Я ещё тебя пожалел! — возмутился Бомгю. — Так я точно никогда в жизни не понравлюсь ему! — Субин обреченно покачал головой. — Я тебя умоляю, ты уже... — Начал Бомгю, но тут же оборвал самого себя. Не дождавшись продолжения, Субин вскинул брови. — Уже что? — Ничего. Забудь. И не драматизируй! От одного глупого гипса его отношение к тебе не изменится. Перестань уже загоняться и позови его на свидание! Субин был готов взвыть от отчаяния.***
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Хюнин, нервно постукивая пальцем по стакану. Они сидели в том же кафе, но на этот раз взяли молочные коктейли. — Хорошо. Немного глупо, — вздохнул Субин. — Почему? В ответ он лишь повел плечами, давая понять, что не хочет развивать эту тему. Кай потупил взгляд, явно огорченный отсутствием объяснений, но тут же его глаза засияли вновь, как только он посмотрел на гипс. Хюнин порылся в своем рюкзаке и достал из него яркий красный маркер. Субин дернулся, уже зная, к чему всё идёт. Но тот взял его за руку и заглянул в глаза, вызывая мурашки по телу. — Доверься мне, — улыбнулся он и притянул руку с гипсом к себе. Теперь поверх "s" красовалась буква "v", образуя слово "lover". Субин медленно моргнул. Потом ещё раз. Его глаза начали заполняться слезами против его воли. Кай это заметил, и улыбка на его лице сменилась на испуганное и виноватое выражение. — Прости! Я не хотел тебя расстроить! У меня есть белый акрил, если хочешь, я могу всё исправить! — затараторил он, на что Субин быстро замотал головой. — Нет! Всё хорошо, правда! Просто это очень мило... — Из него вырвался всхлип. — Не беспокойся. Хюнин заметно расслабился, хотя его брови всё ещё были нахмурены. — Ох, ну если ты так говоришь... — Он вздохнул и потянул через трубочку свой коктейль. — Ты прости. За то что настоял на том, чтобы ты покатался. Это всё из-за меня. Ты, наверное, отвык, а я не подумал даже совсем, что такое может произойти. — Кай вздохнул. — Я часто сначала делаю, а потом думаю. Замечательно. Мало того, что Субин облажался, так ещё из-за него Хюнини винил себя. Нет, кто-то настолько искренний и добрый не заслуживал в своей компании такого глупого и нелепого вруна. В ответ Субин лишь покачал головой, надеясь, что это будет расценено как знак того, что он совсем не винит Кая в произошедшем.***
Субин лежал на кровати, устремив свой взгляд в потолок. Экран его телефона то и дело загорался, оповещая о новых сообщениях, но он совсем не спешил их проверять. Прошло три дня с их последней с Каем встречи, и Субин не ответил ни на одно его сообщение. Он даже не открывал диалог. Его грызла совесть, она как будто просверливала голову насквозь, настолько было невыносимо думать, но Субин просто не мог позволить себе и дальше видеться с Хюнином, не теперь, когда он заставил его испытывать вину за то, в чем его вины абсолютно не было, и совсем разочаровался в себе. Именно поэтому он никогда не пытался строить отношения. Всё что он мог — это натворить глупостей. Субин поднял над собой пострадавшую руку и посмотрел на надпись, в которой выделялась яркая красная буква посередине. Он вновь мысленно вернулся в тот момент, когда Кай аккуратно взял его руку в свою и попросил довериться ему. Никогда в жизни ещё Субин не хотел так сильно продлить физический контакт. Он бы хотел, чтобы Кай держал его руку в своей всегда и никогда больше не отпускал, он был согласен снова встать на скейт, лишь бы вновь почувствовать тепло другого. Хюнин был нежным. Очень нежным, и добрым, и внимательным, с заразительным смехом и мягкими ладонями. Все эти дни, что Субин проводил с ним — было лучшим, что происходило с ним за последний год, да что уж там, за всю жизнь. В самый первый раз, когда он увидел синеволосого парня, тот был чем-то очень сильно расстроен. Может, поссорился с другом, а может, просто день не удался. Но то, как он медленно и вдумчиво ездил один по площадке, как его широкие штаны развевались от потоков воздуха, как размеренно крутились колеса, отложилось в памяти Субина навсегда. Ему очень хотелось однажды спросить, что же так сильно расстроило Кая, но пока вопрос так и не прозвучал. И не прозвучит. Субин тяжело вздохнул. Возможно, в этот самый момент он так же вдумчиво ездил на своем скейтборде, пытаясь понять, что же такого он сделал, что Субин больше с ним не разговаривал. Нет, это нельзя было так оставлять. Субин посмотрел на часы, время близилось к позднему, однако, у него всё ещё был шанс застать Кая.***
Субин согнулся пополам, пытаясь отдышаться. Бежать было хорошей идеей (которыми он, между прочим, не особо блистал в последнее время), потому что он застал Хюнина прямо перед тем, как тот собрался уходить. Заметив Субина, он склонил голову на бок в немом вопросе. Тот всё ещё пытался отдышаться, так что Кай всё-таки спросил: — Почему ты не читал мои сообщения? Субин отвёл взгляд, и, наконец, выпрямился из своего положения. Он набрал в грудь побольше воздуха и помолился, кажется, всем богам, о которых когда-либо читал, надеясь, что кто-то из них да существует и обязательно поможет ему, потому что оправдываться Субин совсем не умел. Это всегда звучало жалко и неубедительно. — Прости! — наконец, начал он. — Я... — Он снова замолчал. Хюнин поднял брови, намекая, чтобы тот продолжал. — Я терпеть не могу мятный шоколад, не понимаю, как ты его ешь! Снова прошло несколько мучительных секунд молчания. — Ты игнорировал меня потому что... Ты не любишь мятный шоколад? — недоуменно переспросил Кай. — Нет, не совсем. — Субин сделал шаг вперёд. — Когда ты взял мятный шоколад, я подумал, что никогда в жизни не смог бы сказать тебе, что это ужасный выбор. Даже если бы ты спросил. И это проблема! Я не хочу врать, любые взаимоотношения должны строиться на доверии, а я... Я когда слишком сильно волнуюсь могу столько всего глупого напридумывать, лишь бы не опозориться, а по итогу позорюсь ещё больше. Хюнин, казалось, всё ещё не совсем улавливал, что тот пытался сказать. — Слушай, если это из-за мороженого, то я не обижусь, если наши вкусы не будут совпадать. Я бы даже не обиделся, если бы ты начал смеяться над моими вкусами, — он грустно улыбнулся, а Субина резко накрыло тяжёлой волной всепоглощающей вины. Кай был слишком хорошим, как же можно было так с ним поступить?? — Возможно я посмеялся. Немного. У себя в голове. И мне очень жаль! Боже, даже когда я говорю правду, всё равно выходит ужасно. — Субин замотал головой. — В любом случае, мне очень жаль! Я больше не буду думать плохо про мятный шоколад. Субин несколько раз моргнул, глядя на Кая, стоящего в шаге от него. Тот выглядел так, как будто ему пытались объяснить квантовую механику. — Я... Я так до конца и не понял. Это правда всё? — Прямо сейчас Хюнин выглядел, как забитый щенок, который не мог понять, за что его ругают, от чего сердце Субина сжалось. Неужели он даже сейчас чувствовал вину за то, что не смог понять эти бредни сумасшедшего? — Нет, это не всё. — Субин сжал и разжал потные ладони. — Я ещё соврал насчёт того, что катаюсь на скейте. Я не знал, как объяснить то, что приходил на площадку чуть ли не каждый день, и мне жаль, что тебе пришлось наблюдать.., — он поднял руку с гипсом, — вот это. Кай заметно расслабился, и даже тихо засмеялся. — Ты действительно переживал из-за этого? — Не только! В целом из-за того, что я такой странный, и постоянно делаю глупые вещи из-за нервов, а ты такой добрый и милый, и я не понимаю, почему ты вообще согласился встретиться со мной тогда. Ты всегда такой искренний, и по тебе видно, что ты любишь людей, и никогда бы не сказал что-то обидное кому-то, а ещё ты очень классно катаешься на скейте, и я готов наблюдать за этим часами, и я наблюдал! И это тоже мне кажется чем-то странным и неправильным, как будто я какой-то сталкер, наблюдающий из-за кустов, но я просто не мог, вообще не знал, как подойти и познакомиться! Если бы не Бомгю, я бы так никогда и не подошёл. Я... Я не знаю. Поделившись, наконец, всеми своими мыслями, Субин чувствовал себя так, будто стоял голый. Его взгляд был опущен в землю, и он не собирался его поднимать. Пока не почувствовал теплое прикосновение к своему подбородку. Кай мягко приподнял его голову, заглядывая в глаза. Его рука осталась на щеке Субина. — Я никогда не думал о тебе ничего подобного, честно, — ласково улыбнулся он. — Всё о чем я мог думать, это то, какой ты красивый и интересный. Даже до нашего знакомства, я был уверен, что в тебе столько всего замечательного, и что ты очень умный! Иногда ты приходил в очках. — Кай хихикнул. Глаза Субина расширились от изумления. — Ты... Смотрел на меня? — С самого первого дня. Ты тогда пришел такой задумчивый и грустный немного, и твои губы так мило надувались. Что произошло? У Субина перехватило дыхание. Он сделал ещё шаг вперёд. Теперь они стояли настолько близко, что он бы с лёгкостью мог сосчитать дрожащие реснички Кая и внимательно рассмотреть все его родинки на лице. Он так много думал о том, каково это — расцеловать их. — Я не помню. Всё, что я помню о том дне, это то, каким грустным был ты. А у тебя что тогда произошло? — Я не помню. И в этот момент они, словно два магнита, притянулись друг другу и сомкнули губы в нежном поцелуе. Субин одной рукой притянул Хюнина за талию, прижимая его к себе ещё сильней, так что теперь между ними совсем не осталось пространства, а вторую положил ему на шею, туда, где была очаровательная родинка, он почти мог почувствовать её ладонью. Теплый мягкий Кай заставлял его сердце трепетать, его нежные губы чувствовались так правильно на его губах, словно они были две созданные друг для друга детальки пазла. Хюнин, руки которого расположились на щеках Субина, деликатно гладил их большими пальцами, от чего тот просто млел. Ни один из них не знал, как долго это продолжалось, пока они не отстранились друг от друга. Субин всё ещё ощущал приятную щекотку на своих губах. Лёгкий ветер сдул синие локоны Кая ему на лицо. Субин хихикнул и аккуратно поправил их, заслужив смущенную улыбку. В конце-концов он был прав насчёт мягких объятий Хюнина. — Ты нравишься мне. Очень, — признался Кай. — Я на это надеюсь. В противном случае, я тогда не знаю, что только что было, — рассмеялся Субин. Хюнин нежно улыбнулся, после чего ткнул того в бок, вызвав сдавленное "ой!". — Видимо, тебе уже становится слишком комфортно со мной, Субини, — пошутил он. — Как ты и хотел, Хюнини. Хю... — Субин принял задумчивый вид. — Кай... Ка... Хюка, как тебе? Глаза Кая расширились, а щеки приобрели малиновый оттенок. — Звучит так мило! Мне нравится. — Конечно, мило, как и ты! Ты тоже милый. Хюка-милашка! — Субин снова захихикал, видя, какой эффект его слова возвели на того. — Ты самый милый скейтер из всех, что я видел. — А ты — самый милый сталкер. — Эй! — Прости! Но ты первый начал дразниться. — От надутых губ Хюнина у Субина всё тут же повылетало из головы, и единственное, что там осталось — это мысли о том, что теперь он сможет целовать их всегда, когда захочет. — Прощаю. — Это было последнее внятное слово, которое прозвучало за тот вечер. Остальные утонули в серии бесконечных поцелуев.