eyes on me

Джорно не является внешне эмоциональным человеком. Он на собственном горьком опыте убедился, что сильные всплески эмоций как правило приводят к неприятностям, поэтому он научился приучать своё лицо к нейтральному безразличию, как делать свои улыбки маленькими и вежливыми, как сделать себя как можно меньше мишенью. Тогда это было для выживания, но теперь, когда он стал доном, это стало его фирменным знаком. Непоколебимая сила Пассионе с его золотой аурой и нерушимой маской. Он прячет свою радость за рукой, свою печаль в лёгком изгибе губ, своё веселье в морщинках глаз. Но его гнев — это совсем другая история. Ни для кого не секрет, что у его советника вспыльчивый характер. Люди, которые хотят получить аудиенцию у дона, должны столкнуться с первым испытанием, которое заключается в язвительных замечаниях Паннакотты Фуго и, казалось бы, постоянном хмуром взгляде на его покрытом шрамами лице. Большинство людей, которые совершили ошибку, разозлив его, оказываются на стороне смертельного вируса или, что ещё хуже, во власти самого дона, потому что Джорно не слишком хорошо относится к людям, которые расстраивают Паннакотту. Чего большинство людей не знает, так это того, что Джорно сам обладает довольно вспыльчивым характером. В конце концов, это человек, который сорвался за то, что кто-то заставил его повториться, и который отправил бывшего дона на бесславную смерть за убийство его друзей. Люди, кажется, забывают, что за цветастой одеждой и золотистыми волосами скрывается человек, который является главным хищником пищевой цепи Италии. Если гнев Фуго — это буря, назревающая громко и ясно, то гнев Джорно был приливом — вы не чувствуете этого, пока вас не потянет за собой, и вы не зададитесь вопросом, почему вы никогда не видели приближающегося крушения. Джорно уверен, что, если бы его гнев был виден на его лице, синьор Каччаре Чоло отступил бы прямо сейчас. Однако лицо Джорно остаётся бесстрастным, даже когда его кожа зудит от желания ударить кого-нибудь, предпочтительно Чоло, который продолжает пялиться на Фуго, когда тот излагает условия Пассионе. Этот человек не подозревает о медленно закипающем гневе Джорно. — Как вы заявили в своём запросе на аудиенцию с боссом, вы хотите объединить свою организацию с нашей, верно? — спрашивает Фуго, глядя на него сверху вниз из-за очков. Его лицо не выражает никаких эмоций, кроме раздражения. — Si, caro, — почти мурлычет ему Чоло, голубые глаза пристально смотрят на него в упор. Джорно наблюдает, как губы Фуго подёргиваются при упоминании ласкательного имени, тонкая попытка остаться невозмутимым. — Я очень заинтересован в том, что… партнёрство может принести нам обоим и нашим организациям. Джорно бросает взгляд в угол их отдельной комнаты, где Миста стоит по стойке «смирно». Он выглядит явно недовольным этим разговором, хорошо известным своей защитной натурой по отношению к своему боссу и его советникам. Слегка покачав головой Джорно, Миста убирает руку с пистолета, сопротивляясь желанию выстрелить Чоло прямо в его маленькие глазки-бусинки. К счастью, тот, похоже, слишком увлечён Фуго, чтобы заметить это движение. — Как бы то ни было, я просмотрел вашу организацию и ее прошлую деятельность. — Я очень польщён вашим вниманием. Фуго продолжает, либо не обращая внимания, либо раздражённый личным тоном этого человека. — Я нахожу, что некоторые действия вашей организации прямо противоречат нашим идеалам, — он достаёт из папки листок бумаги и кладёт его на стол. Джорно замечает, как намеренно Фуго наклоняется к нему, когда он это делает, подавляя желание ухмыльнуться. — Например, у вас есть сеть по торговле наркотиками в северных районах Италии и случаи использования туристов в качестве наркопритонов для вашей зарубежной торговли. Взгляд Чоло скользит по бумаге, как будто это всего лишь ошибка, а не свидетельство тысяч жизней, которые он разрушил. Это только добавляет дров в огонь, который Джорно разжигает для этого человека. — Я совершенно уверен, что мы сможем прийти к благоприятному соглашению, чтобы не обращать на это внимания. — Мы уже сделали это, — Фуго демонстративно захлопывает папку и снимает очки, чтобы засунуть их в нагрудный карман. Все это, конечно, рассчитано, чтобы показать, что он не шутит. — Чтобы ваша организация объединилась с нашей, мы требуем, чтобы вы прекратили все производство наркотиков в вашей организации. — Ну, это просто… — Я еще не закончил, — огрызается Фуго, глядя на Чоло с яростью палящего солнца. Джорно чуть не падает в обморок. Сам он не любит, когда его прерывают на полуслове, но в том, как это делает Фуго, есть что-то такое, что заставляет его хотеть быть на том конце этого тона. — Мы также требуем, чтобы вы выплатили компенсацию всем вашим жертвам, оплатив любые сборы за реабилитацию и эмоциональный ущерб, причинённый вами и вашими наркотиками. Улыбка сползает с лица Чоло, все признаки флирта исчезают. — Это будет довольно солидная сумма. — Это небольшая сумма, чтобы заплатить за преданность самой могущественной организации Италии, — Фуго наклоняется вперёд, излучая довольно устрашающее выражение. — Ваш выбор сейчас будет определять исход вашего будущего. Присоединяйтесь к нам и познакомьтесь с Италией в её расцвете. Откажись, и мы станем последним зрелищем, которое ты когда-либо увидишь в своей жизни. Джорно так сильно его любит. Но его внутренний покой разрушается, когда Чоло злобно смотрит на Фуго, оглядывая его с ног до головы, как кусок мяса. — Я бы не возражал умереть от твоих рук, caro, — его взгляд задерживается на нижней части тела Фуго, где из дырок брюк выглядывают стринги. Джорно не из тех парней, которые диктуют, что должен носить его партнёр. Как бы сомнительно это ни было, если костюмы дают счастье и удобство, он позволит им носить все, что они захотят. Неважно, сколько людей пялится на Фуго, Джорно просто должен убедиться, что взгляд Фуго обращен на него. Теперь, если бы только эта гребаная сука получила это сообщение. — Я полагаю, что мы достигли конца нашей сделки, синьор Чоло, — они оба переключают своё внимание на него. Он восхищается прекрасными фиолетовыми глазами Фуго, устремлёнными на него, но ему противно, что Чоло, кажется, заметил его только сегодня в первый раз. Грубо. — Все, что нам нужно, — это да или нет. Чоло откидывается на спинку стула, размышляя. Джорно снова смотрит на Мисту, который уже стоит в стойке для стрельбы. Он может одним движением позаботится о Чоло, а другим Фуго может подать сигнал о разгроме сил Чоло прямо за дверью. Все, что им нужно, — это ответ, чтобы вынести ему приговор. — Да, — отвечает Чоло, беря свой бокал с вином и отпивая из него. Джорно маскирует своё удивление собственным глотком вина. Обычно организации, зависимые от наркотиков, наиболее упрямы в убеждении. Возможно, Чоло не так плох, как он думал. — Если это решено, мы можем начать официальную документацию о нашем слиянии прямо сейчас, если вы… — Но у меня есть одно условие, — говорит Чоло, прерывая Джорно, что опять же грубо. К черту эту суку. Фуго и Миста не могут скрыть своих довольных ухмылок, похоже, готовые к тому, что мужчину поджарят. Джорно вызвал бы их, чтобы нарушить приличия, но не сейчас. — Какое? — Джорно делает ещё один глоток вина, ожидая чего-то врождённого, просто чтобы Чоло мог почувствовать хоть каплю власти в этих довольно односторонних переговорах. — Я охотно уничтожу торговлю наркотиками в моей организации и с радостью компенсирую своим клиентам, если… Глаза Чоло скользят по Фуго, и в них безошибочно угадывается похоть. У этого человека хватает наглости облизать губы. Джорно начинает трястись, не от желания заплакать, нет. — …если бы я мог уделить минутку времени вашему советнику наедине. И я могу заверить вас обоих, что вы получите щедрую компенсацию. Убить. Эту. Суку. Джорно знает, что Фуго может справиться с колкостями в его адрес, гомофобными замечаниями со стороны более старомодных людей или тем, что его называют монстром от коллег-стендюзеров. Он знает, что может постоять за себя, но Джорно не потерпит этого презренного оправдания для мужчины за то, что он осмелился заключить контракт с его возлюбленным, как если бы он был проституткой, а не одной из самых влиятельных фигур в Италии, кем-то, перед кем он должен преклонить колени и просить прощения даже за намёк на то, что его можно купить. — Я передумал, — заявляет Джорно, нейтрально хмурясь. Прилив у ваших ног, от которого вы легко можете отмахнуться, как от обмана ума. Ты слишком занят, глядя на солнце, что не замечаешь опасности, которая тянет тебя снизу. В конце концов, это не было угрозой, если вы её не видите, верно? И Чоло так и не видит, как подходит Джорно.

***

— Было ли необходимо задушить его до смерти его собственным галстуком? — спрашивает Фуго, когда они выходят из ресторана, переступая через трупы людей Чоло прямо за дверью. Персонал ресторана продолжает выполнять свои обязанности, как обычно, как будто это было совершенно нормально, когда четверо мужчин заходят в отдельную комнату, но только трое из них уходят. Менеджер даже вежливо прощается с ними. — Технически это был не его галстук. Его задушила королевская кобра, — говорит Джорно, кивая на их команду по уборке, которая уже вытирает кровь с полов — Это была даже не обычная змея. Ты использовал вторую по ядовитости змею в мире, чтобы задушить его. Я думал, ты приберегаешь это только для худшего из худшего. Они направляются к стоянке, где их ждёт машина, гладкий чёрный Prius, который повидал всякое дерьмо, но все ещё стоит силой воли и выполняет изрядные ремонтные работы. И у него также незаконно тонированные окна, что идеально подходит для плана Джорно. Миста уже вызвался остаться, чтобы проследить за уборкой, и сказал им, чтобы они шли вперёд. По правде говоря, он, вероятно, видел, как гнев Джорно вышел из его обычно идеального бесстрастного лица после неуместного комментария этого ублюдка. Только по счастливой случайности Джорно добрался до Чоло первым, прежде чем одна из пуль Мисты смогла это сделать. По-настоящему надёжный человек, который точно знает, что планирует Джорно. Он должен дать ему прибавку за все то дерьмо, через которое его лучшие друзья заставили его пройти. — Он был хуже всех, — говорит Джорно, открывая заднее сиденье для Фуго. — Джентльмены должны знать лучше, чем брать то, что принадлежит кому-то другому. — Что ты имеешь в виду под этим… На этот раз Джорно получает удовольствие прервать Фуго. Он запихивает его в машину, дожидаясь, пока Фуго приземлится, растянувшись на заднем сиденье, прежде чем Джорно запрет за ним дверь и заберётся на него сверху. — Панна, — скулит он в рот, когда Джорно прижимает их тела друг к другу, как будто это был их первый раз. Он позволяет своей маске упасть, позволяет своим эмоциям проявиться одному из людей, которым он может позволить себе это освобождение. Он не скрывает своей радости и счастья, а также накопившегося разочарования от того, что стал свидетелем этой неприятной сцены. Фуго — единственный, перед кем когда-либо мог он так выплёскивать свои эмоции. Фуго задыхается, когда Джорно притягивает его губы своими. Он влажный и неряшливый, их горячее дыхание касается губ друг друга. Джорно чувствует, как будто он тает, как будто все его проблемы могут быть решены, чем дольше он прикасается к коже Фуго и сосёт его губы. Он кладёт руки на бедра Фуго, там, где они выглядывали из дырок его брюк. Фуго испускает прерывистый вздох, который превращается в писк, когда Джорно расстёгивает ремень. — Мне все равно, сколько людей смотрят на тебя, — говорит Джорно, задыхаясь от поцелуев. — Пока я единственный у тебя. — Только ты, — признается Фуго, глядя на него из-под полуприкрытых век. Его губы скользкие от слюны, размазывающей края его светло-розового блеска. Джорно чувствует, как напряжение покидает его тело, чувствует, как Фуго медленно расслабляется под его медленными, благоговейными прикосновениями. Им потребовалось много времени, чтобы Фуго подчинился ему вот так, но теперь все, что требуется, — это несколько прикосновений и правильные слова. — Я не хочу никого другого. Джорно ухмыляется, победа и удовлетворение поднимают приятный жар в его сердцевине. — Ты даже не представляешь, как я счастлив, моя дорогой. Фуго мычит, поднимая руку, чтобы запустить в волосы Джорно. Его колечки на лбу распущены, падают локонами на глаза, но за завесой он все ещё может видеть красивый румянец, покрывающий лицо Фуго. — Покажи мне, насколько я делаю тебя счастливым. — С радостью. Джорно целует его в шею, чувствует, как пульсирует жизнь в венах Фуго. Он кусает, достаточно сильно, чтобы оставить синяк. Фуго морщится, но вздыхает, когда Джорно целует, словно извиняясь. Он позволяет своим губам двигаться вниз, обводя линии тела Фуго лёгкими, как пёрышко, поцелуями. Он останавливается на разрезе ткани своего пальто, который показывает впадины ключицы Фуго. Вот тогда Джорно приходит в голову блестящая идея. Им предстоит посетить ещё пару встреч, больше надежд встретиться лицом к лицу с судьёй, присяжными и палачом. Будет лучше отогнать таких, как Чоло, чем Джорно тратить больше энергии на ублюдков, которые не знают, когда остановиться. Он нежно проводит губами по коже, прежде чем наклониться и укусить его. Фуго ахает, когда Джорно сосёт отметину на его ключице. — Джио, что ты делаешь? — спрашивает Фуго немного слабым голосом. Его руки беспомощно запутываются в волосах Джорно, ноги раздвигаются шире, чтобы вместить Джорно. Джорно не отвечает ему, вместо этого он опускается ниже на сиденьях, пока его глаза не оказываются на уровне бедер Фуго. У него уже есть очевидная выпуклость в штанах, и он не будет любить ничего больше, чем прикоснуться к нему, но у него есть план, и он хочет довести его до конца. Он обращает все своё внимание на голый живот Фуго, покрытый россыпью веснушек. Как и его ключица, Джорно впивается в кожу. Фуго выгибает спину от этого ощущения. Джорно приходится держать его за бёдра, чтобы удержать, даже когда Фуго пытается взбрыкнуть и подтолкнуть его, чтобы он поднёс руки к его эрекции. Как очаровательно. На животе Фуго расцветают розовые и красные синяки, видимые под пиджаком, которое он носит. Джорно бы забеспокоился, если бы не знал, как сильно Фуго нравится, когда он его отмечает. Бывали дни, когда он носил одежду без своих фирменных дырочек, просто чтобы скрыть их. Как бы красиво он ни выглядел вне своего обычного наряда, Джорно предпочёл это, имея возможность видеть свои отметины на коже Фуго, физическое доказательство их близости и доверия друг к другу. Нога Фуго ударяется о заднее стекло, когда Джорно протискивает его через брюки после стольких поддразниваний. Джорно издаёт лёгкий смешок, особенно когда видит, как Фуго бросает на него сердитый взгляд. Он бормочет извинения, но на самом деле он этого не имеет в виду. Джорно передвигает ноги Фуго, чтобы вместо этого закинуть их себе на плечи. Фуго рефлекторно прижимает их к его голове, и Джорно проводит несколько приятных мгновений, наслаждаясь ощущением, как эти мышцы душат его. Честно говоря, он мог бы провести в таком положении несколько часов, но, судя по тому, как Фуго издаёт тихие стоны, ни у кого из них не хватает на это терпения. На штанах Фуго десятки дырок. Джорно поворачивает голову прямо туда, где один из них обнажает бедра Фуго. Он целует это место и чувствует, как дрожат ноги Фуго, когда он обдаёт его своим дыханием. Его бедра удивительно чувствительны, они всегда подёргиваются при каждом прикосновении. Фуго издаёт исключительно протяжный стон, когда Джорно помечает зубами его бедро. Он переставляет ноги, чтобы оставить след на следующей дырке. Фуго дёргается в его захвате, не в силах ничего сделать со своего места, кроме как позволить Джорно продолжать свои действия. — Черт, — говорит Фуго, когда Джорно наносит еще больше отметин на внутреннюю сторону бедер Фуго. — Черт, о боже, Джорно… ах… ДжоДжо. Фуго не очень говорливый партнёр, поэтому всегда приятно побеждать, когда он может вытянуть из него слова. Это заставляет Джорно чувствовать, что он будет усердно работать ради удовольствия своего партнёра. Он впитывает каждый звук и стон, которые срываются с его губ, пьянея от голоса Фуго. Тот же голос, который может заставить людей трепетать и дрожать, теперь голос, который ломается, когда он называет имя Джорно. К настоящему времени Джорно практически выполнил свою миссию. По всему костюму Фуго намеренно нанесены любовные укусы разных оттенков розового и красного. Фуго ещё не заметил этого, затерявшись в дымке медленного поддразнивания Джорно. — Почему ты остановился? — спрашивает Фуго, тяжело дыша. Его чёлка прилипла к лицу от пота. Джорно смахивает их и поднимает, чтобы увидеть эти великолепные фиолетовые глаза, смотрящие на него с вожделением и обожанием. Его сердце тает при виде этого, его гнев мгновенно исчезает, прилив отступает обратно в океан. — Нам нужно в другое место, любовь моя, — Джорно проводит рукой по коже шеи Фуго, где первый укус становится фиолетовым. К тому времени, когда они доберутся до своей следующей встречи, цвет будет больше выделяться на бледной коже Фуго. Он едва может дождаться. — Ты собираешься просто бросить меня вот так? — спрашивает Фуго с ноткой раздражения и отчаяния в голосе. Его эрекция все ещё выпирает в штанах. Джорно приходится сглотнуть внезапную сухость в горле, потребность иметь этот член во рту слишком сильна. — Миста скоро будет здесь. — Он может смотреть. Ему нравится смотреть, — Фуго хватает Джорно за руку и отчаянно целует её, как грешник целовал бы ноги Девы Марии. — Пожалуйста… Ты мне нужен. Он мысленно перестраивает своё расписание, встречи откладываются, заказ на ужин переносится, документы игнорируются. Ему требуется всего несколько секунд, чтобы осознать это, а затем он снова садится на Фуго, прижимая их губы друг к другу в горячем поцелуе. Фуго говорит, что он был ему нужен, и будь проклят Джорно, если он проигнорирует хоть один из его сигналов.

***

Миста вздыхает, наблюдая, как последнего из людей Чоло упаковывают и грузят в фургон без опознавательных знаков. Уборка — грязная, но необходимая часть их миссий. Их территории всегда были чистыми, без наркотиков и с точки зрения имиджа, и в крови в ресторанах и на улицах нет ничего прекрасного. — Черт возьми, они действительно не могли дождаться, — бормочет он себе под нос, бросая взгляд на их машину. Он дрожит на месте, металл скрипит и стонет от движений людей внутри. Из-за тонированных стен трудно разглядеть, что происходит, но громкие ругательства и выкрики имени Джорно уже рисуют для него достаточно непристойную картину. Он ёрзает на месте, пытаясь прикрыть палатку, которая медленно образуется в его брюках. Этим двоим повезло, что он не занимается сексом в автомобиле, иначе Миста присоединился бы к ним, и они бы никогда ничего не добились. Это займёт некоторое время. Команда уборщиков прощается с Мистой, прежде чем уехать, чтобы выбросить тела, и тогда он слышит это. Стук в одно из окон машины. Миста наклоняется к нему, скатываясь вниз. Джорно высовывает голову, и он выглядит положительно развратным. Его волосы в беспорядочных, распущенных кудрях, а губы красные от поцелуев, но улыбка дикая и довольная, как у кошки, слизывающей сливки с лица. Он видит, как изо рта Джорно капает белое, и думает, что сравнение не так уж далеко. — Ты в порядке? — спрашивает Миста, вытирая пальцами капельку спермы с лица Джорно, прежде чем засунуть их себе в рот. Джорно отслеживает движение. — Никогда не было лучше, — отвечает он странно спокойным и ровным голосом, несмотря на напряжение. Его взгляд скользит вниз к штанам Мисты, и он снова улыбается своей кошачьей и кремовой улыбкой. — А ты? Миста сжимает его бедра вместе, сдерживая удовольствие от того, что эти глаза смотрят на него. — Могло быть и лучше. Как поживает наш fragolino? — Почему бы тебе не прийти и не посмотреть самому? — Джорно отодвигается в сторону, позволяя Мисте просунуть голову в машину до конца. Если Джорно выглядит развратным, то Фуго выглядит совершенно разбитым. Он растянулся на заднем сиденье машины, его глаза затуманены, когда он смотрит на крышу машины. Он тяжело дышит, грудь вздымается от его судорожных вдохов. Миста прищуривает глаза и разглядывает мельчайшие детали — любовные укусы, идеально расположенные там, где находятся дыры его костюма, белое пятно спереди на брюках и животе, и интересный вид чего-то, все ещё натягивающего его штаны. — Его выносливость, как всегда, замечательна, — говорит Джорно, почти мурлыча, проводя рукой по волосам Фуго. Фуго, похоже, не замечает этого движения, пока Джорно осторожно не дергает его за волосы. — Что ты скажешь, Панна? У тебя есть ещё один патрон? Миста выглядит ужасно одиноким. Фуго поднимает голову, чтобы посмотреть на Мисту. Его фиолетовые глаза затуманены похотью. Миста чувствует, как внутри у него что-то шевелится, когда все тепло устремляется в нижние области. — Я думал, ты не увлекаешься сексом в автомобиле, — говорит Фуго, голос невнятный и хриплый от всех криков, и Миста чувствует необходимость разрушить этот голос еще больше. — Могут быть сделаны исключения, — говорит Миста, снимая свитер и забираясь на заднее сиденье. Джорно вздыхает, нежно и выхватывает ключи от машины из заднего кармана Мисты. Он закрывает за ними дверцы машины как раз в тот момент, когда Миста издаёт облегчённый рык, когда он добирается до Фуго. Джорно идёт к передней части машины, все время думая о том, сколько времени им потребуется, чтобы добраться до следующего места встречи, и о том, какую уборку им нужно сделать, чтобы выглядеть несколько презентабельно. Он садится на водительское сиденье и заводит машину, которую теперь трясёт. Он смотрит в зеркало заднего вида как раз вовремя, чтобы увидеть, как Миста скользит в Фуго и начинает колотить его о двери, все время постанывая ему в ухо. Фуго бормочет их имена, вцепившись в Мисту, как в спасательный круг, крепко обхватив ногами талию. Джорно снова делает какие-то мысленные вычисления в их расписании. Честно говоря, он может отменить все, что у него есть в расписании, вернуться домой и провести весь день, втрахивая своих партнёров в их матрас. Но, к сожалению, он дон Пассионе, и у него есть работа, которую нужно сделать. Удовольствия могут подождать, и даже тогда это будет удивительно отсроченное удовлетворение. Итак, Джорно подавляет свои эмоции, надевает нейтральную маску и садится за руль.