Потоки его мыслей

      Кейл сидел в мягком глубоком кресле с тремя детьми на коленях, и смотрел на суетящихся людей и нелюдей. «Дети тяжëлые. Особенно втроëм.» — Человек! Я не тяжëлый! Это ты – слабый! «Да, да, прелесть моя. Вот Чхве Хан тоже их постоянно на себе таскает, но на нëм шерсти я не видел. И на Локе тоже. Они, что, линяют избирательно? Только на меня?»       На лицах Он и Хон появились хитрые улыбки, но юноша их не видел. — Кейл-ним, я думаю, вам и вправду надо бы заняться физическими упражнениями, хотя бы самыми простыми, — посмеиваясь, подметил Чхве Хан. «Пытаться заставить меня заниматься спортом – это тоже самое, что и укорять пышногрудую брюнетку в том, что она не миниатюрная блондинка и наоборот!»       Никто не стал сдерживать смех, ибо это была мысль принадлежала тощему рыжеволосому парню. Но его мысли продолжали невозмутимо лететь вперёд. «Навестить что-ли родителей?» — Молодой господин, вы уверены? — Рон злобной тенью появился за спиной Кейла. «Они не найдут в моих мыслях ничего криминального. Я просто не дам им это увидеть. Не уверен я только в том, когда ты отравишь меня.» — Молодой господин, в вашей прелестной светлой головушке порой появляются милейшие мысли.       Внезапно Кейл закашлялся. На то было две причины. Первая – его напугал дворецкий. Вторая – в тот момент, когда он попытался закрыть два потока одновременно, он почувствовал себя так, буд-то его кто-то сильно ударил по голове. — Человек! Человек! Всë в порядке? Снова поднимается температура? «Всë нормально, всë нормально. Как-будто бы она когда-нибудь понижалась…» — Кейл-ним… — Чхве Хан застонал, прикрыв глаза рукой. — Дерут и Виолан с ума сойдут, когда тебя услышат — Буркнул Древний Дракон, на его лице красовалась хитрая улыбка.       На самом деле, семья Кейла не прекратила попытки добычи информации – просто способ немного поменялся. Если раньше они только слушали неконтролируемый поток его сознания, то теперь у них появилась возможность задавать наводящие вопросы. «Они, по крайней мере, не такие страшные как вы.»       Рон, не обращая внимания на вольности в мышлении его господина, вновь обратился к рыжеволосому: — Этот слуга считает, что графа и графиню необходимо предупредить о вашем скором визите и о том, что вы теперь более честны, ясны и прозрачны как острое стёклышко.       Кейл посмотрел прямо в глаза дворецкому, на секунду перестал думать и произнёс: — Обязательно.

***

      Когда в кабинете главы территории Хенитьюз замигало устройство связи, Дерут с Виолан сидели на диване, прижавшись плечом к плечу, и наслаждались получасовым отдыхом от изматывающих дел. Но в мгновение их взгляды стали острыми – на ЭТО устройство мог поступить звонок только из одного места – дома, в котором сейчас жил Кейл.       Если бы в комнате находился ещё кто-нибудь, то он мог бы лицезреть примечательную картину: граф с супругой подорвались с места, благородная женщина элегантно шарахнула мужа локтём в плечо, тот попытался схватить благоверную за руку, но не успел, и графиня, с победной улыбкой на лице, достигла желанной сферы раньше противника. Виолан, с полным торжества лицом, включила устройство, внутренне гордясь, что увидит драгоценного сына первой. <Добрый день, миссис Виолан.>       Но на экране появился дворецкий. Графиня сразу же встревожилась. Дерут, который встал за ней и тоже уставился на сферу, так же начал готовиться к ужасным новостям. В его голове уже роились очередные мысли о том, что он вновь не смог уберечь собственного ребёнка. — Что-то случилось? Кейл в порядке? — Лицо Виолан было серьёзным, когда она спрашивала. <Всё относительно хорошо, по крайней мере так утверждает молодой господин. Я звоню вам, что бы предупредить о двух вещах. Молодой господин собирается завтра навестить отчий дом.>       Графиня едва удержала лицо бесстрастным, а вот Дерут не справился. Эта новость показалась обоим чрезвычайно приятной — с каждым проходящим днём их желание заботиться о Кейле, и хоть чуть-чуть участвовать в его жизни возрастало с новой силой. Но была ещё и вторая новость, которую Рон тут же и озвучил. <Но недавно с молодым господином приключилась беда. Из-за этого несчастья все люди, окружающие молодого господина, могут слышать его мысли.> — Что? <Все окружающие могут слышать мысли молодого господина Кейла, и потому, молодой господин считает, что в ваших же интересах не позволить чужим ушам греться неподалёку от него.>       Ни Дерут, ни Виолан не возмутились подбором слов дворецкого — учитывая, что он буквально воспитал рыжеволосого юношу, он мог себе это позволить.       Графиня быстро пришла в себя и твёрдо произнесла: — Передайте Кейлу, что бы не беспокоился. <Обязательно, миссис Виолан.>       Когда связь была прервана, супруги понимающе посмотрели друг на друга и без слов принялись за бурную деятельность.

***

      Слугам, за исключением тех, кому чета Хенитьюз особенно доверяла, был подарен день отдыха. Оплачиваемый, что важно. Тем, кто останется завтра на службе была назначена немалая премия или, если быть честными, извинение за будущие мысли Кейла. Не имеет смысла – какие. Поварам же были заказанный роскошные завтрак, обед, ужин и десерты.       Когда все самые срочные дела были завершены, супруги позвали своих детей в кабинет. Басен был как всегда серьёзен, а Лили с детским интересом смотрела на родителей. Дерут прокашлялся и произнёс: — Басен, Лили, к нам завтра утром приедет Кейл.       В глазах брата и сестры засверкали искры немыслимого счастья. — Но есть одна проблема – мы будем слышать его мысли, — продолжила за мужа Виолан: — Я попрошу вас быть осторожными и тактичными. Мысли – это не то, что можно контролировать, и излишне бурная реакция может ранить его.       Лили мало что поняла из разговора, но была уверенна в том, что никогда не причинит вред своим старшим братьям. — Конечно, мамочка.       Басен же, в силу природной серьёзности его характера, чётко осознал смысл слов матери: они не знают истинного отношения к ним Кейла. Долгое время они все игнорировали его тогда, когда юноша особенно нуждался в поддержке. Им сильно повезёт, если он не относится к ним безразлично. Басен кивнул: — Это естественно.       Виолан улыбнулась своим детям. Она никогда не показывала это, но графиня сильно, очень сильно переживала. Женщина полюбила Кейла в тот момент, когда увидела его. Этот сильный характером мальчик мгновенно занял немало места в её сердце. Вот только у неё не получилось завоевать у него не то что любви и доверия, но даже простого признания. И потому она очень боялась. Боялась услышать его мысли.       Но больше всех нервничал Дерут. Он был тем, из-за кого его сын пал на дно. Его маленький мальчик молча поддерживал безутешного отца, когда самому крохе нужна была сильная опора. Его дитя ни слова не сказало, когда никудышный отец привёл в дом другую женщину и попросил называть ту матерью. Его кровь отказалась от всего, когда дальние родственники признали Басена, как наследника. Кейл ушёл, как только у него появились на то причины. И во всём этом Дерут винил себя. Но слишком поздно – утраченное время не вернуть. Но доверие можно. И именно по этому Дерут пусть и боялся, но желал услышать сознание своего сына.

***

      Была уже поздняя ночь. На улице вновь пел свою симфонию дождь под звучный аккомпанемент гроз. Кейл всё никак не мог уснуть. Тут у него появилось желание пойти на чердак. Этот позыв нельзя поло назвать оформленной мыслью – он просто хотел послушать дробь капель о крышу.       Юноша осторожно встал с кровати, не потревожив чуткий сон трёх комочков счастья. Его счастья. Он не надел пушистые меховые тапочки – не хотелось, и прямо босиком почти бесшумно побрёл к лестнице на чердак.       Неожиданно, помещение под крышей оказалось мансардой. Вокруг царили бардак и пыль. Из небольшого окошка лился искусственный белый свет. Взгляд Кейла зацепился за неприметный тёмный угол. «Если я спрячусь там, то меня отсюда видно не будет, но весь чердак будет у меня как на ладони.»       Инстинкты, развитые с годами жизни угнетённым, подсказывали взрослому ребёнку, что это место идеально. Тот с ними согласился.       Сев на грязный пол, оперевшись спиной о низенькую стенку – выше уже был скат крыши, юноша приложил лоб к холодной железячке, неизвестного ему предназначения. Это было приятно.       Дождь шумел по крыше, вокруг витала пыль. Из-за температуры ему было немного жарко, но железо быстро остудило его. Это было так уютно. И Кейла вновь невольно накрыло воспоминанием.

***

      Маленький мальчик сбежал на чердак, под крышу. Кейл не мог вспомнить почему, но что-то такое случилось, что заставило его спрятаться. На грязном, заваленном хламом чердаке было уютно и безопасно. Его окружали вещи, такие же ненужные и брошенные как... Как кто? Дождь непрерывной трелью бил по железному подобию черепицы. Руки и ноги мальчика обмякли – тот позволил себе ненадолго расслабиться. Ребёнок, нелюбимый судьбой, начал едва слышно постукивать по стене костяшками маленьких тонких пальцев, отбивая незамысловатый ритм. Постепенно мальчик уснул, убаюканный грозами.       Вот только Кейл заснуть не мог и всё слушал... слушал... слушал... Слушал, пытаясь вспомнить, почему тогда спрятался.