Воздаяние

— Ещё кое-что, прежде чем Вы уйдёте, рядовой, — в ледяном голосе Хелльстрома звучат нотки самодовольства, когда он зовёт Фредерика обратно от двери, вызывая у него холодную вспышку страха, догадываясь о характере следующего вопроса.       Морозно-голубые глаза смотрят на него, зрачки слегка расширены, поза майора полностью расслабленна, одна рука ненадолго поднимается, чтобы положить сигарету между тонкими губами. Фредерику приходится сглотнуть, чтобы не ощущать, как сжимается его горло, уже представляя себе, практически чувствуя эти длинные, тонкие пальцы в другом месте. — Сэр? — Цоллеру удаётся сохранять ровный голос и нейтральное выражение лица. Почти незаметная ухмылка мелькает на губах Хелльстрома, и он наклоняет голову. — Вы всегда возбуждаетесь перед офицерами, к которым приходите?       Ужас, словно ледяная вода, разливается по венам Фредерика, когда он осмысливает сказанное майором, и глаза его расширяются. Он изо всех сил старается скрыть неуклонно формирующуюся выпуклость на своих брюках, надеясь, что майор не заметит. К сожалению, он в очередной раз недооценивает наблюдательность Хелльстрома. Цоллер поспешно оправляет себя, чтобы его промежность была менее заметна, и сильно краснеет, собираясь извиниться. — Мне очень жаль, сэр, я не знал... — говорит рядовой, в его голосе прорезается страх перед тем, что могло произойти теперь. — Я не просил Ваших извинений, рядовой, — Хелльстром прерывает его авторитетным тоном, — Отвечайте на вопрос, — снова сглотнув, Фредерик кивает. — Простите, сэр. Я... Я не на каждого офицера так реагирую, — он стыдливо опускает взгляд на свои ботинки. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — Хелльстром ждёт, пока Фредерик снова поднимет на него глаза, чтобы продолжить, — Итак, Вы говорите, что возбуждаетесь только в моем присутствии, это так? — с неохотой Фредерик снова кивает, — Рядовой, если Вы будете продолжать вести себя неподобающим образом, я буду вынужден Вас наказать. Отвечайте, когда я задаю вам вопрос, — член Фредерика, зажатый в брюках, несомненно, дёргается при мысли о наказании, но холодный взгляд майора не позволяет ему действовать. — Да, сэр, извините. Всё верно, — в его голосе появляется слабая дрожь, которая явно подчёркивает страх, что другой человек мог его услышать.       Хелльстром усмехается, дымок вьётся из-под ровных зубов, губы растянуты в отчётливую ухмылку, а сам он наблюдает за Фредериком с ленцой, похоже, что-то обдумывая. Рядовой не может не дрогнуть под его пристальным взглядом, изо всех сил стараясь сохранять правильную осанку. Спустя, казалось бы, целую вечность, Хелльстром, наконец, зашевелился и медленно встал со своего места. Небрежно обойдя свой стол, майор встаёт перед Фредериком, пристально вглядываясь в его лицо с совершенно непринуждённым видом. — Думаю, понадобится расплата за Ваше неподобающее поведение, Schütze. Возможно, Вы догадываетесь, что я имею в виду? — Хелльстром подмечает, устремив на Цоллера пристальный взгляд.       Догадка, пришедшая ему на ум, слишком рискованна, чтобы высказывать её вслух, вдруг она приведет его к неприятностям. Это было бы открытым признанием — слишком опасно. Вместо этого он качает головой. — Нет, сэр.       Хелльстром слегка затягивается и выдыхает очередную порцию дыма, похоже, довольный тем, что Фредерик никак на это не отреагировал. — Жаль. Я думал, ты умный.       Покраснев, Фредерик собирается ответить, но тут же издаёт откровенно неловкий вопль, когда большая рука внезапно оказывается на его члене, крепко сжимая тот через слаксы. Вожделение охватило Цоллера, как лесной пожар, и ему пришлось бороться, чтобы сохранить самообладание, широко раскрытыми глазами глядя на стоящего перед ним мужчину. — Может, так будет понятнее, а? — тон Хелльстрома насмешливый, майор наклоняется и говорит прямо ему в лицо, понижая голос, — Ты ведь сделаешь то, что я скажу, не так ли?       Задыхаясь, Фредерик кивает головой, бёдра мужчины непроизвольно подрагивают из-за тесного захвата его быстро твердеющей выпуклости, которая предупреждающе поджимается при этом. — Да, сэр, я сделаю, — он отвечает, чувствуя, как пот начинает увлажнять лоб по мере того, как растёт его жажда. — Хорошо. Теперь встань на колени, — слова Хелльстрома не требуют обсуждения, и Фредерик опускается перед ним на колени, предвкушая, что будет дальше.       Он вряд ли ожидал такого развития событий, но, когда майор грубо ласкает себя через брюки, массируя до возбуждения, Фредерик не находит в себе сил жаловаться, прикусывая губу, чтобы сдержать звуки возбуждения. Он восторженно наблюдает за тем, как большая, бледная, длиннопалая рука нащупывает явно огромный член, подëргивающийся в брюках майора, и его рот наполняется влагой от этого зрелища. — Приступайте к работе, — Хелльстром приказывает через мгновение, заставляя Цоллера расстегнуть брюки и стянуть их вместе с нижним бельем.       Фредерик с нетерпением делает это, облизывая губы при виде большого члена, выставленного на свет, предвкушая и испытывая лёгкий страх при виде толщины и длины, которыми обладает майор. Наклонившись вперёд, он протягивает руку и обхватывает пальцами разгоряченную плоть, поднося к губам конец, который нежно целует. В ответ на тихий вздох мужчины, стоящего над ним, Фредерик не может удержаться от мурлыканья, быстро всасывая кончик в рот и дразня его, проводя языком под крайней плотью, а затем отстраняется и целует его по всей длине, пока не достигает основания. Хелльстром тихонько хрюкает, когда Цоллер прижимается губами и языком к тугим яйцам, облизывая и посасывая их на мгновение, а затем снова проводит языком по головке, по пути к ней прослеживая заметную вену. Когда он добирается до кончика, в его волосах появляется рука, и он откидывает голову назад, член стучит по подбородку, а Хелльстром возвышается над ним. — Я говорил тебе, что ты можешь дразнить меня? — майор рычит на него, крепко вцепившись в его волосы. — Н-нет, сэр, — Фредерик спешит ответить, когда твёрдый член скользит по губам, умоляя взять его в рот. — Вот и не надо, — майор огрызается, подаваясь бёдрами вперёд так, что кончик его члена проскальзывает мимо губ Цоллера.       Фредерик благодарно стонет и позволяет своему рту расслабиться, принимая большой член так далеко, как только может, а язык складывает на нижние зубы, чтобы он упирался в них. Член задевает заднюю стенку горла, и Цоллер слегка приоткрывает рот, но Хелльстром ничего не говорит, только отступает назад и снова подаётся вперёд, эффективно трахая чужой рот, пока губы Фредерика растягиваются вокруг толстого ствола, скользящего внутрь. Слюна вытекает из уголка рта, смешиваясь с единственной слезинкой, упавшей с глаз — его тело реагирует на постоянные прикосновения к задней стенке горла, заставляя сглатывать. От этого Хелльстром начинает двигаться быстрее, его хватка на волосах Фредерика слегка ослабевает, пока он буквально трахает его лицо. Через мгновение майор вынимает и осторожно подëргивает себя за член. — Перегнитесь через мой стол. Сейчас же, — Хелльстром выкрикивает приказ, голос грубый от вожделения, — И спусти свои брюки и нижнее белье.       Возбуждение заставляет его ускориться и, поспешно вскочив на ноги, Фредерик перегибается через стол и спускает брюки, открывая майору свой зад, в ожидании того, что будет дальше. Позади себя он слышит, как Хелльстром приближается к нему, рука оказывается на его заднице, когда майор придвигается достаточно близко, чтобы прижаться. — Насколько ты напряжён, рядовой? Мне нужно будет тебя подготовить? Или ты настолько шлюха, что можешь взять меня без этого? — майор дразнит его, втирая свой член между ягодицами Цоллера. Хныча, Фредерик прикусывает губу и собирается с силами, прежде чем заговорить, выгнув спину, когда член майора ненадолго прижимается к его тугой дырочке. — П-подготовьте, пожалуйста, — Цоллеру удаётся это сделать, он смущён тем, что произнес это вслух, но понимает, что будет чертовски больно, если он не подготовится. Хелльстром усмехается над ним, произнося насмешливо: — О, как мило, — это всё, что он говорит, прежде чем засунуть палец в задницу Цоллера, пососав его за несколько мгновений до этого.       Рядовой вскрикивает и сжимается от проникновения, стонет, когда майор плюëт на его дырочку, чтобы смазать свои движения. Удовольствие после разливается по рядовому, когда уже длинный член ненадолго проникает внутрь, трётся о стенки и медленно вытягивается, слегка зацепляясь, когда достигает колечка мышц. Хелльстром снова вводит и усмехается, когда Фредерик в очередной раз стонет. — Тебе придётся вести себя тише. Если нас поймают, я сам тебя убью, — его тон звучит легко, но угроза реальна — холодная властность пронзает голос, как лезвие ножа.       Фредерик не сразу осознаёт всю серьёзность, но, тем не менее, зажимает рот рукой, сдерживая стон, когда майор вводит в него второй палец. Растяжка приятна, бёдра двигаются в такт ритму пальцев внутри него, а второй кулак сжат перед ним. Когда добавляется третий палец, ему приходится давить громкий стон, так как его член подрагивает от несомненного удовольствия. Хелльстром наклоняется над мужчиной и тушит сигарету в пепельнице слева от Цоллера, вытаскивая пальцы из задницы подчиненного. — Думаю, ты уже почти готов, не так ли? — он дразнит мужчину под собой, его плоть стучит о дырочку, обнаженную перед ним. Фредерик только стонет и кивает головой, не в силах мыслить здраво при мысли об этом члене. За свою неразговорчивость он получает резкий шлепок по заду. — Помнишь, что я тебе говорил, рядовой? — голос Хелльстрома теперь суров, в нём снова звучит тихая угроза, — Отвечай. — Да, сэр. Я готов к Вам, пожалуйста, трахните меня... Мне это так нужно... — Фредерик умоляет, снова выгибаясь навстречу Хелльстрому. — Я вижу, — Фредерик слышит, как Хелльстром смеётся, а рука, всё ещё держащая его за задницу, слегка сжимает её, прежде чем раздвинуть ягодицы.       Почти сразу же Хелльстром вдавливает свой член в ждущее отверстие, грубо раздвигая ягодицы Фредерика. Рядовой ругается в ладонь, задыхаясь от того, что толстый член растягивает его гораздо сильнее, чем он ожидал, и пот выступает на его лбу. Хелльстром переводит руки на бёдра Фредерика и продолжает толкаться в него, не обращая внимания на тихие стоны боли, доносящиеся от Цоллера, насаженного на его член, подгоняемый роскошным теплом, окружающим его горячую плоть. Его тело напряжено, он борется с желанием засунуть себя в подчиненного как можно глубже, зная, что это убьёт удовольствие ещё до того, как оно началось. Майор не останавливается до тех пор, пока его член не оказывается полностью погруженным в задницу Цоллера, его яйца стучат о чужие, когда он прижимает его бёдра к себе так близко, как только может, стиснув зубы, чтобы не застонать слишком громко. Через мгновение он вновь обретает самообладание и, выпустив член из задницы, сжимающей его так крепко, тут же начинает погружать его обратно.       Фредрик хнычет от потери, переходя в удивленный, но приятный стон, когда твёрдый член снова входит в него, и боль смешивается с удовольствием, когда Хелльстром начинает двигаться в грубом темпе. Экстаз бежит по его венам от чувства того, как покрасневшая головка члена внутри него трётся о простату с каждым толчком, ощущая волны удовольствия без устали. Майор над ним только хрипит, почти по-звериному добиваясь кульминации, а его длинные пальцы крепко сжимают бёдра Цоллера. Синяки, вероятно, появятся на них в течение следующего дня, но Фредерик не может найти в себе силы, чтобы заботиться об этом, сосредоточившись исключительно на том, чтобы снова толкнуться бёдрами к Хелльстрому. Звучные шлепки кожи о кожу заполняют комнату, смешиваясь со сдерживаемыми из-за угрозы снаружи, но обещающими быть очень громкими, совместными звуками удовольствия мужчин. Хелльстром представляет себе, как Цоллер стонет от наслаждения в уединении собственного дома, насаженный на член, когда он скачет на нём быстро и жёстко, а его собственный орган дёргается у него на животе, пачкая жалкое тело спермой. Образ в голове Дитера подстёгивает его, бёдра всё сильнее вдавливаются в мужчину под ним, а в животе разгорается огонь, по мере того, как он приближается к своему пику.       Сам Цоллер обнаруживает, что его сознание помутнело, и он может думать только о том, как мужчина жестоко трахает его на столе. Член внутри него невероятно приятен, он трётся о каждую чувствительную точку, почти яростно тычется в простату и растягивает его дырочку так восхитительно, что он не может побороть ощущение подкрадывающейся кульминации. Удивление замирает в голове, когда на его члене внезапно появляется рука, тонкие пальцы грубо скользят по ноющей плоти Фредерика. Ощущения слишком сильны, экстаз взрывается внутри него, и он кончает на руку, громко стонет в ладонь, лежащую на его лице, и прикусывает так сильно, что чувствует вкус крови. Член внутри него не останавливается, толчки Хелльстрома становятся всё более беспорядочными, когда он трахает Цоллера до оргазма, его стоны становятся всё громче, пока в конце концов он тоже не кончает. Фредерик наполняется теплом и издаёт непристойные звуки, а член внутри него продолжает свои движения ещё несколько раз, отбивая афтершоки непреодолимого удовольствия. Руки Хелльстрома опускаются на стол, на мгновение прижимая Фредерика к себе, и тяжëлое дыхание омывает его шею. Он хнычет, когда майор медленно вынимает член из его дырочки, и сперма вытекает из чувствительного места на ногу.       Выпрямившись, Хелльстром встаёт и освобождает Цоллера, поправляет форму и приглаживает волосы, быстро возвращаясь к первозданному виду майора СС. Холодные голубые глаза снова обращены на него, оглядывая разбитую форму рядового, всё ещё прислонëнного к его столу. — Приведите себя в порядок, Schütze. Вы свободны, — майор улыбается с фальшивой любезностью и встаёт у двери, держа ладонь на ручке, — Я скоро снова обращусь к Вам.       Сильно покраснев и немного разочаровавшись тем, как всё закончилось (хотя, надо признать, обрадовавшись намёку на продолжение), Фредерик привёл себя в порядок, как мог, и вернулся в прежнее состояние. Отдав честь Хелльстрому на выходе, он сдержал резкий вскрик, когда тот крепко шлёпнул его по заднице, и подмигнул ему, закрывая за собой дверь.